— Ребята, — начал Джонни. — Эта леди — Лонсиана Онделаси, представитель местной администрации на южном континенте. Это её муж, Пабло Гхомпас, а остальные, так сказать, члены нашего совета. Мужчина отвесил легкий поклон Пабло и Лонси.
— Очень мило, что вы встречаете нас. Лонси вежливо склонила голову.
— Что привело вас сюда, сеньор?
— Торговая миссия, мадам. Меня зовут Чи Зинь. Я представитель «Азиатского ЭЭ общества». Нас послали собрать определенные травы, которые обладают лекарственными свойствами. Многие из них произрастают только здесь. Но мы остались без транспорта и без еды. Вы не могли бы нам помочь?
Ките не понравилась его улыбка, и она спряталась за широкой спиной Лонси.
— С удовольствием, дорогие гости, — первым отозвался Пабло. — Если только вы сообщите, что вы ищете.
Чи Зинь полез в карман и достал исписанный лист. Пабло взял листок и отдал Лонси, которая зачитала список слух.
— Что это значит? — зазвенел от гнева её голос. — Усы рыжих кошек? Рога единорогов?
— Боже мой! — воскликнул Пабло, не давая ей вставить ни слова относительно этого жуткого списка. — Что все это значит? Джентльмены, для чего вам все это?
— Все знают, что рога единорогов повышают потенцию и нейтрализуют яд, уважаемый сэр, — снова поклонился Чи Зинь. — Ценные свойства. А усы рыжих кошек, говорят, даруют молодость и здоровье.
— Боюсь, что вы ошибаетесь, — покачал головой Пабло. — Кто-то обманул вас.
— Точно?
— Да. Рога единорогов, которые живут на Сурсе, самые обыкновенные рога и ничего не повышают.
— В самом деле? — вежливо переспросил Чи Зинь.
— Вас ввели в заблуждение, — повторил Пабло. — И неудивительно, сэр, поскольку ваши сведения едва ли поступили от человека, который исследовал рога северных сурских кудряшей. Они годны, чтобы разбивать лед, кудряшам для того они и нужны. И ничего больше.
— Вы уверены в этом? — почти ласково спросил Чи Зинь.
Пабло вздохнул и кивнул.
— Можете спросить мою жену. Лонси покачала головой.
— Это правда. Как-то капитан Грин привез нам рог кудряша, который погиб в бурю. Пабло попробовал, и.., в общем, ничего хорошего не получилось. Он хворал, пока не попробовал яйца полярного медведя.
— Яйца полярного медведя? — зачарованным хором откликнулась толпа.
— Да. Когда я наконец выздоровел, то был настолько слаб, что только яйца медведя смогли вернуть мне способность… — И Пабло международным жестом показал, какую именно способность вернул ему медведь.
— Тогда я должен внести их в список, — заметил Чи Зинь.
— Конечно, вместе с остальными секретными рецептами Сурса. Только нужно знать, какие травы собирать их и в какой пропорции смешивать, — добавил Пабло.
— И как же именно, сэр?
— Но если я вам скажу, они ведь перестанут быть секретными, не так ли?
— Мы щедро заплатим за информацию, — сказал Чи Зинь.
— Нет, ты слышал, Пабло? — осведомился Джонни. — Они нам щедро заплатят! Я смогу наконец-то отремонтировать вертолет, а вы с Лонси обставите гасиенду.
— Не знаю, капитан Джонни, — ответил Пабло. — Стоит продать секрет, он уже и не секрет, а это очень опасно!
Лонси схватила мужа за руку.
— Мы сможем достроить новые спальни для нашей младшенькой, которой всего четырнадцать, милый, — взмолилась она.
Кита удивленно посмотрела на Лонси. У них же только двое — Кармелита и Изабелла!
— Да, — сказал Пабло. — Все, конечно, так. Но вспомни, мы живем на Сурсе, а жизни этих джентльменов ничего не угрожает. Я хочу сказать, господа, что убивать полярного медведя можно лишь в случае крайней нужды. А секрет, знаете ли, в том… — Он поманил пальцем чужака и громко прошептал ему на ухо:
— Яйца нужно забирать у живого медведя! Вы подкрадываетесь к нему сзади и перевязываете их веревкой. А потом ходите за медведем, пока они сами не отвалятся.
— А почему бы не убить медведя и уж потом отрезать яйца? — громко спросил Чи Зинь. Джонни изобразил дикий ужас.
— Не говори ему, Пабло! Ну ладно, все равно медведей поблизости нет. Лучше, конечно, вам знать, в чем дело. Когда мой прапрадед попал на Сурс, ему понадобились медвежьи яйца. А поскольку понадобились срочно, он просто укокошил медведя. Дед добился чего хотел.., ну, вы понимаете.., но тут же скончался. Бедняга, зато умер счастливым!
— Посмотрите, правильно ли составлен рецепт вечной молодости?
Джонни заглянул в список и фыркнул.
— Кошачьи усы? Кто это над вами так пошутил? Нет, ребятки, усы эти никому не нужны, кроме самих кошек. Они ими нюхают. Ваш осведомитель, наверное, пользовался непроверенной информацией, а то и просто все выдумал. На северах для поправки здоровья используют шипы ежевики. Так уж и быть, могу открыть и этот секрет. Забираетесь в самую гущу, только хорошенько закутайтесь до самых бровей, и готово!
— Спасибо, — снова поклонился Чи Зинь. Он выставил руку со странной штукой. — То, что вы видите у меня и у моих спутников, это лазерные серпы. Им ничего не стоит свалить дерево или прожечь человека. С их помощью мы соберем все, что нам необходимо, и не забудем ваши секреты. Но сначала нам потребуется транспорт. Потому вы сейчас отвезете нас, а ваши члены совета, если я правильно помню название, побудут с моими коллегами.
Глава 18
— Мы остановились, — сказала Банни, вскочив с койки. Она сидела, перегнувшись через спинку кровати, и наблюдала, как Диего слагает новую песню. Некоторые из слов типа «генерал-майор» были ей незнакомы, но ей было приятно просто следить за процессом. Банни уже могла читать по слогам, как её учили, а потом — когда их повели на прогулку — Диего объяснил, как надо их произносить. Лучард разрешал им гулять, поскольку придерживался Постановления о военнопленных. Иногда слова звучали не так, как писались, и тогда Банни просто терялась. Она жаловалась, что это нечестно, раз уж они так пишутся — пусть так и читаются.
— Как это остановились? — не понял Диего, который водил пальцем по металлической стене. — Я до сих пор чувствую вибрацию.
— Да, но она стала другой.
— И сколько космических перелетов у тебя за спиной?
— Достаточно!
— Дети, — одернула их Мармион голосом «только-не-надо-ссориться-по-пустякам».
Ей все чаще и чаще приходилось пускать в ход этот голос. Обстановка в камере становилась все более удручающей, ожидание тяготило всех. Даже интерес к «Пиратам Пензанса» и другим опереттам Гилберта и Салливана, которые знал Неймид, постепенно угас. Хотя поначалу все радовались и прилежно подпевали, когда выучили слова. У Мармион оказалось приятное нежное сопрано, она пела за Мабель. У Яны неплохо получалась партия Руфи, Диего чудесно справился с ролью Фредерика, а Банни, понукаемая и ободряемая Неймидом, выступала за хор и остальных персонажей. Больше всего девушке нравился пиратский хор, и она выучила всю партию капитана пиратов. К тому же в конце оперетты оказалось, что он был сиротой. За песнями и стихами время летело незаметно.
— Послушай, Диего, ты, возможно, и вырос на станции, — начала Банни, проигнорировав миролюбивый призыв Мармион, — но в следах и запахах ты ничего не смыслишь. А мне волей-неволей пришлось научиться, а то бы я погибла.
— Но это же пригодно только на планете!
— А корабль и есть маленькая планета, разве нет? А вибрация только что переменилась! Я знаю, что говорю!
— Вполне может быть, — вяло улыбнулся Диего. — «Дженни» быстроходна, а с тех пор как изменился воздух, прошло уже три дня. Мы вполне могли долететь с Гала-Три до Сурса. Я прав, Мармион?
— Да.
Мармион держалась только благодаря недюжинной силе воли, это приключение оказалось почище интриг и драк за место фирмы под солнцем. Если бы не Неймид и редкие прогулки, они бы посходили с ума в этой железной клетке. Мармион была полностью спокойна за свои деньги, поскольку была женщиной предусмотрительной и хладнокровной. И все же она была готова сдаться и выложить все, что у неё есть. Ей нравились Банни и Диего, она любила Яну, которая держалась гордо и спокойно. Мармион была совершенно очарована серьезным астрономом, его сложным характером, ей ещё не встречался такой противоречивый и эмоциональный мужчина. Возможно, она слишком долго вращалась в светском обществе, где принято скрывать свои истинные чувства и яркие эмоции. Побывав на Сурсе, Мармион изменилась, словно пелена спала с её глаз: вся прежняя жизнь предстала пред ней как бесконечное безмятежное и бесцельное времяпрепровождение.
Дина О'Нил явно благоволила к пленникам: подтверждением явились качественная еда и ежедневные прогулки по коридору. Как-то ночью, сблизив головы, Мармион и Неймид обсудили внутреннее устройство корабля. Астроном жил на судне дольше, чем они, но он признался, что прежде его больше интересовало окружающее. И все же Неймид согласился, что этот корабль скорее всего побольше «Дженни» — слишком уж долго они искали каюту капитана. Банни, которая могла сразу определить, из какой местности принесен снег, мгновенно определила, какие коридоры пленники прошли дважды, а то и трижды. Например, капитанская каюта находилась напротив жилых отсеков команды, а остальные коридоры соединяли «Дженни» с судном покрупнее.
— Они хотели запутать нас, — сказала Мармион.
— Значит, здесь два корабля, — сделал вывод Неймид и встопорщил усы.
— Наверняка!
Диего и Банни рассказали остальным о шаттле, из-за которого они и потащились в грузовой отсек номер 30. Там их и поймали. Они принялись извиняться, непрестанно повторяя «если бы»: если бы они не были такими любопытными, если бы не убежали в одиночку, если бы не заставили Мармион и Яну волноваться и искать их…
Тут возник встречный вопрос: какую роль сыграл во всем этом Маккиавелли Сендал-Ашер-Кло-звик? Неужели только мальчика на побегушках, чтобы передать требования о выкупе?
— Плиз Феррари-Эмул должна знать его как облупленного, — заметила Мармион. — В отличие от меня. Он приехал совсем недавно как представитель Ротшильдов. Естественно, безопасность проверила его сверху донизу, прежде чем он получил эту должность. Я имею в виду, что разве он мог предупредить пиратов, что мы идем в отсек номер 30? Я вот о чем думаю — куда смотрела Чарас?