Наташа поняла, что устройство на работу придется отложить. Ну ничего, вот пойдет Кирюшка в школу, подрастет немножко, тогда она и…
Почему считают, что бытовая техника облегчает жизнь домохозяйки?
Не так уж и облегчает. Особенно если эта домохозяйка такая поборница чистоты, как Наташа.
Каждый день она тщательно убирала их огромную квартиру. Обивка на мебели светлая, ковры светлые — как их не пылесосить? Полы паркетные — как их пыльными оставишь? И мебель тоже! А ванная? А кухня? А завтрак-обед-ужин? А белье погладить? А в магазины, на рынок?
Диплом с отличием покоился в ящике секретера вместе со всеми Наташиными документами. Амбициозная стрижка отросла и снова была сколота на затылке. Красить лицо не хотелось, длинные ногти мешали… В общем, уроки свекрови на тему «как быть женщиной» растворились в бытовой текучке.
— Ну, это не дело! Может, домработницу наймем? Хотя бы приходящую? — позаботился как-то Артур, видя, что жена уже по пути из ванной к постели почти спит.
— Не надо пока. Если бы я работала… А так — зачем? — пробормотала она в ответ, уютно устраиваясь на подушке и мечтая, чтобы Артур сразу уснул.
Не то чтобы ее тяготил этот самый «супружеский долг»… Когда Артур был ласков, нежен и традиционен, ей было приятно. Но иногда он начинал что-то изобретать, фантазировать… А ее это… оскорбляло, что ли? И вызывало неприязнь. Из-за этой неприязни она чувствовала себя виноватой, но ничего поделать с собой не могла.
Зато Кирилл был спокоен, ни обмороков, ни температуры у него не случалось. Он выучился читать — так, между делом. Наташа объясняла ему, что такое звук, чем отличается от буквы. Как называется буква, почему в слове она звучит по-другому. Не зря же филфак окончила. Да и не сказать, чтобы специально объясняла, просто сказки рассказывала. Готовит обед — и рассказывает. Про государство Алфавит, про то, как буквы дружат, ссорятся, женятся… Про странную липучую букву «йот»… «Йод? Которым царапины мажут?» — спрашивал Кирилл. «Нет, так букву зовут. Йот. А еще ее называют „и краткая“. Вот послушай, как дело было…» А Кирилл сидит с кубиками-азбукой и слушает. И были сто тысяч почему и сто тысяч ответов на них.
И задачки они тоже учились решать. И придумывали их. Вот чем занимается Наташа — о том и придумывают. Или во время прогулки — опять можно и задачки решать, и вывески читать, и о том, что по пути встречается, истории рассказывать… Наташа даже стала по вечерам за компьютером засиживаться — писала сказки про буквы, сказки про цифры, сочиняла задачки, загадки…
И все равно — или именно поэтому? — ей казалось: не занимается она с мальчиком всерьез. Он ведь в детский сад не ходит, к школе его не готовят. Может, учителей надо бы нанять?
Но как-то привезла его Ольга Викторовна после «побывки» и первым делом спросила у Артура, где это он такого толкового учителя нашел. Ее Альбина Павловна просила узнать, жена владельца сети ресторанов.
— Они уже замучились учителей своему Роману нанимать. Деньги летят, а толку чуть. Она ко мне зашла по-соседски, а Кирюша сказку читает. Бойко, не по складам, с выражением! Артур, он ведь еще месяц назад и буквы не все знал!
Артур удивился:
— А мы никого и не нанимали. Я думал к зиме ближе этим заняться, время еще есть.
— Баболь, я же тебе говорил! — возмутился Кирилл. — Меня никто не учил, мне просто Наташа все рассказывает!
И все посмотрели на Наташу.
— А ты мне не говорила, что занимаешься с Киркой, — почему-то недовольно сказал Артур.
— Да я не занималась… Так, рассказывала ему, что да почему — и все, — смешалась она. — Он способный, все на лету схватывает.
Больше никто ничего не сказал. Почему-то никому в голову не пришло похвалить Наташу. Ну да, за что хвалить-то? Сама же говорит: все было так, между прочим. Значит, это не ее заслуга, это ребенок гениальный.
Просторная, богато оборудованная и блистающая чистотой кухня, она же столовая. За столом, нарядно сервированным к чаю, молодой мужчина, мальчик-дошкольник и красивая ухоженная дама. Между столом, плитой и холодильником снует молоденькая худенькая девушка в великоватых ей джинсах и легкой, похожей на мужскую рубаху, свободной полосатой блузе. На столе пышный малиновый пирог, сдобные булочки, домашнее печенье с орехами. Дама морщит точеный носик:
— Наташенька, опять мучное? Нет, это можно есть только вам с Кириллом. Ты, кстати, еще похудела. Знаешь, тебе это совершенно не идет… — И отодвигает подальше от себя блюда с выпечкой.
Эта тирада звучит первой после разговора о Кирилловых успехах в учебе. Вот и формируется у ребенка убеждение, что это он такой молодец, сам всему научился, а Наташа все время делает что-то не так: вон, баболечка ведь недовольна.
Наташа обиделась, но промолчала. А в компьютере-то уже, можно сказать, целые учебники для дошкольного развития складывались.
Гуляли Наташа с Кириллом по-разному: ходили то в музей, то в театр, то в кино. Или просто по улицам ходили, вывески читали. А иногда ходили на детскую площадку. Там Кирилл сам по себе гулял, а Наташа чаще на лавочке сидела. Иногда ей даже удавалось почитать. Иногда вязание брала. Вязать научилась с детства. Книжку под нос, спицы в руки. Приятное с приятным. Полезное с полезным. Вязала и для мамы, и для себя, и особенно — для Ксанки. А потом Ксанка попросила подружке что-то связать. Наташа связала, отдала. А вечером подружкина мама прибежала, деньги принесла. Наташа смутилась, начала отказываться. А Ксанка шипит: «Бери, балда! Я и другим девчонкам сказала, что ты им свяжешь!» И подружкина мама деньги сует, а сама ее ругает: вот ведь может помочь семье материально, а отказывается. «Значит, дюже гордая, да? А ну, бери!» В общем, рукоделие еще и доход их бабьему царству приносило.
А теперь Наташа вязала свитерок для Кирюшки.
В будни на детских площадках царит малышня досадовского возраста под опекой мам, бабушек или нянь. Наташа с Кириллом ходили в ближний сквер, там были и горки-трубы, и качели-карусели, и всякие лабиринты.
Кирилл развлекался в одиночестве. С двухлетками ему было неинтересно, а сверстников в это время не встречалось.
Но однажды, когда Кирилл увлеченно бегал по извилинам лабиринта, на площадке появилась девочка его возраста в сопровождении пожилой дамы. Что-то чирикнув своей провожатой, девочка рванула к лабиринту, и они с Кириллом столкнулись.
Отскочив в стороны, оба замерли, испуганно глядя друг на друга. Потом девочка что-то спросила, но Кирилл насупился, ссутулился и отвел глаза. Ох, как не понравилась Наташе его поза! Красавчик Кирюшка стал похож на… дебила. И она помчалась на выручку.
— Что здесь у вас, ребятня? — весело спросила она, подходя и внимательно оглядывая обоих.
— А он не говорит, как его зовут! Он что, не умеет разговаривать? У нас в саду есть такой мальчик, у него отставание в развитии. Он только мычит, — затараторила девчушка, очень четко, со взрослыми интонациями проговаривая слова.
«Вырастет — будет телешоу вести, не иначе, — подумала Наташа неприязненно. — Еще чего, Кирилла отсталым называть…»
И тут же скрыла улыбкой неожиданную и неуместную неприязнь.
— Ну что ты! Он просто от неожиданности немножко растерялся, — сказала она будущей телеведущей. — А ты хочешь познакомиться?
— Да… Мне одной скучно, а сад сегодня не работает, там водопровод поломался. Ну скажи, как тебя зовут? — с превосходством обратилась она к Кириллу.
Но он стоял все так же, словно заколдованный злым волшебником. Наташа обняла его за напряженные плечики, мягко потрясла.
— Кирюш, отомри! Смотри, какая славная девочка.
— Кирюша? Это значит — Кирилл? Прикольно! А меня Кирой зовут. У нас с тобой одинаковые имена!
Кирилл тут же ожил:
— Еще чего. Ты девчонка! У тебя не может быть такого имени, как у мальчика.
— Почему ты так думаешь? Есть много имен, общих для мальчиков и девочек… Мою сестру, например, зовут Александрой, — сказала Наташа и тихонько подтолкнула Кирилла ближе к девочке. — Представься даме, ты же джентльмен!
Девчонка хихикнула и протянула ладошку. Кирилл неуверенно взял ее руку и вдруг красивым четким движением склонил голову.
— Кирилл. А тебя зовут Кира, я понял.
— Пошли прятаться!
Дети, взявшись за руки, умчались и скрылись среди разноцветных пластиковых заборчиков лабиринта.
— Что тут произошло? — услышала Наташа встревоженный женский голос за спиной и обернулась. К ней торопливо подходила женщина, которая привела Киру.
— Все в порядке, познакомились, умчались, — успокоила ее Наташа.
— Это хорошо, что ей компания нашлась, — сказала женщина. — Кирочка у нас очень общительная. Вас как зовут?
Наташа машинально улыбнулась, машинально назвала свое имя. Она все еще переживала. Как же Кирюшка в школе будет? Если он перед одноклассниками так скособочится… Его же просто заклюют! Надо что-то делать…
— А я Агния Матвеевна, Кирочкина прабабушка, — между тем продолжала пожилая дама. Слово «прабабушка» вывело Наташу из тревожной задумчивости.
— Ой, а я думала — бабушка! — искреннее удивилась она. Агния Матвеевна улыбнулась польщенно и удовлетворенно. Ей явно нравилось, когда так говорят. Она начала что-то рассказывать и даже на лавочку не возвращалась. Но Наташа слушала невнимательно. Она не сводила глаз с детей, готовая в любую минуту прийти Кирюшке на помощь. Пока все было нормально. Даже отлично. Дети долго носились по лабиринту, сталкивались — явно специально — и хохотали. Потом дружно побежали на качели. Вот бы продолжить это знакомство.
Агния Матвеевна, вы завтра сюда придете?
Прабабушка, похожая на бабушку, прерванная на самом патетическом месте своего рассказа, поджала губы. Но была она личностью добродушной и любопытной, а потому гневалась лишь мгновение.
— Я могу вам чем-то помочь? — спросила она.
— Понимаете, Кирилл лишен общества сверстников. Он не ходит в садик, и… Они так хорошо играют!