— В честь Константина, дружно — «ура!»
— Ура! — с неописуемым восторгом заорали даже те клиенты, которые были бы не против приступить к очередному перераспределению богатств общества.
— Ура Константину и «У Константина»! — продолжил я, глядя на донельзя довольного начальника отдела снабжения и перекосившееся лицо Рябова.
— Ура! — полыхнул рев вдоль улицы. Вряд ли эти бравые ребята орали бы громче в честь нашего президента.
Возле меня остановилась какая-то старушка, одетая с такой претенциозностью, что я сразу решил — она занята в массовке очередного фильма о тяготах послевоенной разрухи. И тут же вспомнил: такие фильмы у нас уже не снимают, теперь в ходу сюжеты по поводу иных нравственных ценностей, одни названия фильмов чего стоят — «Людоед», «Волкодав», «По кличке «Зверь». А один мой знакомый режиссер, еще недавно воспевавший нашу славную милицию в многосерийном боевике «Мое призвание», сейчас палит очередной шедевр искусства под названием «Ментяры гнусные…», хотя я как один из спонсоров знаю: сценарий назывался по-другому. Точно не помню — то ли «Мент поганый», то ли вовсе нецензурно.
Вряд ли эта старушка в фильме играет, сейчас другие женские типажи в ходу.
Пенсионерка посмотрела на орущую здравицы толпу и тихо спросила:
— Что случилось?
— Революция, мать, — сурово ответил я. — А вы ничего не знаете?
— Нет, — с явным испугом ответила женщина.
— Так мы с утра опять с Россией объединились, — поведал я.
Лицо старушки просияло:
— Слава Богу! — сказала она и энергично осенила себя крестным знаменем.
— …а потом передумали и присоединились к Молдавии, — продолжил я.
Константин заржал, словно верный Буцефал великого полководца.
Лицо старушки перекосилось, она безвольно опустила руку и плюнула мне под ноги.
Вот народ у нас несознательный. Только-только от ярма освободился, самостоятельность приобрел, а своего счастья понять не может. Привыкли, понимаете ли, к тому, что империя в своих колониях из них соки высасывала, и не хотят свободы, как многие римские рабы, из которых хозяева решили сделать вольноотпущенных. Позор, брали бы с меня пример, разве можно было раньше свой творческий потенциал в полную силу использовать? Смог бы такой угнетенный, как я, стать директором фирмы? Хрен, до сих пор бы в сторожах гнил.
Да что я. Вот Рябов, на меня смотрящий с укоризной, что тогда делал, сколько зарабатывал? Может, вспомнишь, Сережа, как ты в Пальмасе кубок выиграл, умывшись собственной кровью в финале. Дрался ты тогда, словно гладиатор, а получил от проклятой империи на руки в сорок пять раз меньше, чем второй финалист из Франции, которого с ринга на носилках унесли. Ты забыл об этом, Рябов; тебя сейчас больше моя реакция по поводу предстоящей встречи волнует, нежели народное ликование в честь Кости.
— Хорошо, Сережа. Я встречусь с Вершигорой. Константин, сегодня же пригласи его на свадьбу. Какая свадьба без генерала, правда, Рябов?
— Мне кажется, ты выбрал не самый удачный вариант, — безапелляционным тоном заметил коммерческий директор.
— Ну что ты, Сережа. В прошлый раз Вершигора назначил встречу в резиденции губернатора. Я пришел туда без второго слова. Если Вершигора не откликнется на мое приглашение, значит…
— Откликнется, — уверенно сказал Рябов. — Хотя меня не обрадует ваша встреча.
— Проблемы, Сережа? Константин, дуй в машину.
Хотя начальнику отдела снабжения очень хотелось присутствовать на импровизированном совещании, он безоговорочно подчинился. Краем глаза замечаю: наша охрана давно покинула машины и сразу создалось впечатление — заведение «У Константина» пользуется еще более повышенным спросом, нежели можно было рассчитывать при заключении пари с Рябовым.
— В чем дело, Сережа? — спросил я, когда мы медленно в кои веки пошли пешком по залитой солнцем улице.
— Сам узнаешь, — коротко ответил Рябов.
— Я не об этом. Что тебя тревожит?
— Вершигора тебя знает. И знает, на чем можно купить. Я понимаю, от его предложения тебе не захочется отказаться. Хотя мне это не нравится. Так что подумай. Это все.
— Спасибо за предельную откровенность, Сережа. Какой бы тебе подарок за такую заботу сделать… Слушай, котика хочешь?
— Педрилу, что ли? — ухмыльнулся Рябов. — Ты уже третий, кому он этого персидского скота дарит.
— Отчего, интересно, ты так радуешься?
— Я не радуюсь. Просто теперь точно знаю, кто в твоем доме будет настоящим хозяином.
Я не ответил Рябову, оставив следующий ход за собой. В конце концов, Костя женится, а Сережа говорил, что согласен на бракосочетание исключительно после того, как свадебный хомут оденет начальник снабжения. Наверное, Рябов согласится принять мой подарок, если я напомню ему — пришла пора, дорогой Сережа, ответить за свое слово. Или стать кошковладельцем. При возникшей дилемме, Рябов не будет долго думать: жить с Педрилой или еще с кем-нибудь. Однако, чтобы кот прекратил общегородской террор, переходя из рук в руки, поставлю условие — союз Педрилы и Рябова не подлежит разрушению, здесь развод не проканает.
В конце концов Сережа должен понять, я умею делать не менее заманчивые предложения, чем наш приятель Вершигора.
54
Опасаясь за дальнейшее развитие непредсказуемых производственных отношений, я вернулся в офис. И совершенно напрасно. Узнав о том, что генеральный директор фирмы приступил к работе, сотрудники тут же сделали правильные выводы, прекратили выяснять взаимоотношения и разбежались кто куда. Трудовую вахту на фирме несли юрисконсульт, бухгалтерия, генеральный менеджер.
Юрисконсульт, повесив на двери своего кабинета табличку «Идет совещание», пытался раздеть девицу, призывно смотрящую на него с экрана компьютера. Наш законник горел желанием поскорее узнать, что спрятано у его партнерши под юбкой, но быстрые действия не всегда дают желаемый результат. Девица из компьютера ударила по его паршивой паре полновесным каре и мгновенно надела блузку.
— Ты бы с живыми телками играл, — посоветовал я занервничавшему юристу, — они раздеваются быстрее, чем в компьютерном стрип-покере.
— Он разденет, — вставил свои пять копеек по инерции прижимающийся к моей спине Константин, злясь на юриста из-за того, что законник соблюдал нейтралитет во время последних событий в фирме. — Он скорее компьютер трахнет, чем живую…
Костя не успел договорить, потому что служитель Фемиды тут же подскочил — и мне сразу стало ясно: воздействовать на начальника отдела снабжения для него уже гораздо важнее, чем продолжать будоражить компьютерную девицу. По отношению к Косте юрисконсульт блефовать явно не собирался.
— Остынь немного, — сдержал я боевой порыв юриста. — Костя пошутил. Последних разборок нам с лихвой хватило. Нужно было тогда кулаками махать.
— Вот именно, — горячо поддержал меня Константин, высовываясь из-за плеча. — Я на него рассчитывал… Куда там, этому очкарику только бы в карты шпилить. Дела фирмы его не касаются.
Юрисконсульт открыл рот, однако я выкинул за дверь начальника отдела снабжения еще до того, как Константин успел выслушать мнение о своих умственных способностях.
С точки зрения юридической науки, Константина давно пора посылать на распространение передового опыта в то самое заведение, где недавно появился пациент, считающий себя не каким-то дешевым Наполеоном, а самым настоящим Долларом.
— Объявляю тебе выговор, — прервал я речь юриста. — Без занесения в личное дело.
— Ты чего? — не согласился с наказанием юрист.
— Того. Попробуй доказать мне, что у тебя на две извилины больше, чем у начальника отдела снабжения.
Юрист тут же показал насколько он умен, прикипев к компьютеру с таким видом, словно генеральный директор фирмы уже побежал вдогонку за своим подчиненным.
Несмотря на некоторые опасения Константина, я заволок его в кабинет генерального менеджера.
— Молчать! — заорал я с порога, предвидя возможную реакцию сотрудников при очередной встрече.
Генеральный менеджер и Константин замерли, словно наш вахтер после третьего стакана вина.
— Значит так, дорогие друзья, — спокойным голосом продолжил я, — вы сейчас помиритесь. И на этом ваши фокусы закончены.
— А, помиритесь, — пришел в себя генеральный менеджер, — где ты раньше был, когда эта пакость пила с людей кровь ведрами…
— Ну ты, козел, — вступил в дискуссию Костя, после того, как снова спрятался за моим плечом, — кто тут кровь с кого пьет? Ну все, ты меня достал…
Я молча въехал в солнечное сплетение начальника отдела снабжения, и он поперхнулся собственными словами. Генеральный менеджер тут же нырнул в свое кресло и безразличным взглядом уставился в потолок.
— В общем так, орлята, — наконец-то принимаю соломоново решение, — чтобы покончить со всеми проблемами, вам позволяется сделать друг другу по одному сюрпризу. Но не позже, чем наступит полночь дня бракосочетания Константина.
Реакции начальника отдела снабжения я не видел. Зато в глазах генерального менеджера отчетливо читалось желание взорвать брачное ложе Кости за пару минут до полуночи.
— Где твой референт? — участливо спросил я у генерального менеджера.
Тот заерзал, будто в сидении кресла внезапно выросли иголки, и промолчал. Молчал, когда ему не приказали заткнуться, а спросили о чем-то.
— Константин, иди готовься к свадьбе, — бросаю через плечо, и Костя не без сожаления оставил нас наедине.
Я убедился, что начальник отдела снабжения не залег под дверью кабинета и затем спросил:
— У тебя со здоровьем неладно?
— Да, у меня не ладно, — наконец-то прорвало моего подчиненного, — это вы себе можете позволить… Рябов с пулей валялся, у тебя лапка ноет. Вы, лишь бы ничего не делать, скоро по высоковольтным проводам бегать будете. Или я не прав? Или сколько еще я буду один вкалывать, пока вы хрен знает чем занимаетесь. Но вам этого мало! Вам мало, что я здесь, как тот раб из каменоломни, вкалываю, вам хочется поперек моей жизни стоять, чтоб поскорее меня в гроб уложить. А? Ты хоть бы мозгом своим подумал — кто здесь будет работать, когда вы меня все в могилу загоните…