— Нет! — Джареда слегка передёрнуло. — Не надо! То есть, не умрёшь! Я надеюсь! Не должен!
— Так «надеюсь» или «не должен»? — Мэллин смотрел очень лукаво.
Джаред бросил в него явно лёгким и неопасным ножом, из прилагавшихся к еде приборов.
Мэллин артистично прижал руку ко лбу:
— Ах, помираю!..
— Вот и продолжай в том же духе, — Джаред мрачно проворчал, пытаясь опять вернуться к еде. — Есть подозрение, что наш Мэллин все-таки не очень умер, то есть, не совсем умер…
— Ась? — брови местного Мэллина взлетали все выше.
— А ты, знаешь, будь поживее! Может, это нашему тоже поможет?
— Вы некромантию, что ли, практикуете? — дядя снова любопытно подался вперёд.
— Что за шутки? Я сначала по форме подумал, что вы тут все военные, я ошибся? — Джаред отошёл от первого шока и окинул Мэллина фирменным ледяным взглядом. — Это цирк?
— О, в себя пришел? Поел, попил, можно и порядок наводить? — Мэллин, наоборот, совсем расслабился. — И Лиры не знаешь. Да, отцу ты бы понравился и таким…
Кристалл согласно дрогнул, впервые за все время присутствия Мэллина поблизости.
— Каким? — Джаред подозрительно подобрался.
— Таким диким и варварским магом, конечно же, — Мэллин заулыбался во все зубы, и Джаред дрогнул — только Мэллин мог так улыбаться. — Ты же маг? Я слышал на некоторых отсталых планетах пояса Ориона практикуют, знаешь, в том числе некромантию, у некоторых даже работает!
Джаред собрался, прикинул все за и против, и создал крошечную ледяную бурю строго над своей ладонью. Мэллин уставился во все глаза, а потом протянул Джареду книжицу с крошечным своим изображением (совсем на оригинал не похожим):
— Вот, видишь, а я в самом деле военный, — как будто это что-то доказывало. — Ну и зачем ты здесь, Джаред-маг?
— Вообще-то, я должен был посмотреть тут на возможных жён или сыновей Джаретта Великолепного, своего рода, выполнение его последней воли.
Кристалл на поясе негодующие нагрелся, начиная бормотать ругательства на грани слуха.
— Это то, что ты должен был найти? — Мэллин нахмурился. — Тогда каким же чёртом тебя выкинуло к нам? Мидир сейчас дома, Мэрвин в другой солнечной системе, а мы болтается на орбите в попытках отследить пространственную аномалию за «Черным грифоном» или перед, как попадёт!
Джареду пришла на ум не самая радостная мысль:
— Лорканн? Пропал?
— Лорканн, — в голосе дяди была ровно та же усталость от общения с неблагим, видимо, это тоже не поменялось. — Угу. Мидир ищет уже давно.
— А дети Мидира и Мэренн… — осторожно начал Джаред.
— Что? Гвенн и Дей, близняшки.
— Они уже… большие? — Мэренн погибла, когда детям было совсем мало лет, может, этот ужас тут впереди?
— Конечно, мелкие. Им всего-то по сорок, а мы живем долго.
— Долго — это сколько? — заинтересовался Джаред.
— Триста — норма, на Мидире вот поэкспериментировали, так он и застыл. Пока обещают до восьмисот.
Джаред почувствовал себя ужасно старым, а еще — ужасно неблагодарным.
— Знаешь что, Мэллин, — закатал он рукав. — Вдруг поможет? У вас ведь и проклятия никакого нет, вируса там, эпидемии?..
Мэллин помотал головой.
— Одна древняя цивилизация мутит, бунтовщики по мелочи, а так, живем. Что с рукой?
— Пять тысяч лет, — раздельно сказал Джаред. — Тебе и мне. Так что возьми, вдруг пригодится. Используй во благо.
— И для собственного любопытства, — Мэллин вытащил стеклянный цилиндрик и прижал к предплечью Джареда. — Буду хранить как зеницу ока, клянусь задницей вселенной! — и подмигнул. — И когда обратно? Тут женщин вроде бы нет.
— А кто такая Синни?
— Всеобщая мама, — буднично ответил Мэллин.
— Но… я видел ее тут, вот прямо тут.
— Ты знаешь, когда Джаретт решил пообщаться со злодеями, они ударили по самому дорогому, что у него было. По Синни. Тело сохранить не удалось, но душу переписать… Это было единственным, что смогли спасти. Ну вот, вроде как разум есть, она приветлива ко всем… — Мэллин пригорюнился.
— Но к вам — не больше чем ко всем. Это обидно, — выговорил Джаред, разматывая обратно рукав.
— Так что вали отсюда в свой век. Что-то Джаретт не торопится.
— Я половину сказанного могу расшифровать только по догадкам, — Джаред поправил манжеты. — Но не уверен, что верно. Да и неважно. Важно: невозможно узнать, что будет истолковано моим магическим проводником как толчок к следующему перемещению.
— Это точно последняя воля Джаретта?
Мэллин прикусил кончик ногтя на указательном пальце, чего их Мэллин никогда не делал в силу волчьего королевского воспитания.
Джаред поневоле представил, как взбесился бы Джаретт Великолепный — ходуном ходил бы весь Черный замок.
— Точно, — советнику уже тоже хотелось или уснуть, или переместиться, чтобы поспать спокойно.
— А дай посмотреть? — Мэллин перегнулся через стол всем корпусом, становясь похожим на волчонка-подростка.
— Нет ничего проще, — Джаред с трудом вытащил кристалл, протянул Мэллину, и стоило дяде поднести руку, все вокруг завращалось.
— Он всегда и везде меня не терпел! Нет лучше способа взбесить старика! — Мэллин кричал восторженно, обозревая хаос, которому стал причиной. — Счастливо, Джаред! Передай своему Мидиру привет!
Пол дрогнул. Прямоугольники на стенах засветились, показав черное небо и незнакомые, очень яркие звезды.
Вокруг кристалла разошлись молнии, какая-то из них зло ужалила Мэллина, отбросив к стене, но, кажется, не убив.
По крайней мере Джареду очень хотелось в это верить. Да и краем глаза он видел, как Мэллин начал подниматься. Почти полностью видел. Да. Определённо!
Глава 6. Арка четвертая. Пар и жар, или Один полубезумный боевой автоматон
Тьма, куда его отбросило, была крайне неприятной. Она прижималась липким холодом, залезала в глаза, царапала уши.
«Домой, умоляю, домой!»
Советник особо не помнил, чтобы он сознательно кого-то молил — разве древних богов о судьбах некоторых ши — но ради возвращения в свой собственный мир стоило сделать исключение.
Но, похоже, дед — или его дух, или просто сошедший с ума артефакт — домой не собирался, потому что закрутило еще сильнее. А потом показались звезды.
Перед глазами Джареда вспыхивало множество миров — с зеленым, как в его родном доме, небом, с аметистовым, с небом, полыхающим одновременно всеми цветами. Миры вспыхивали на миг и вновь гасли. Яркие до болезненности зеленые краски высокой травы сменялись полыхающим заревом над горизонтом, заревом явно искусственно вызванным; тихие, пасторальные пейзажи сменялись уже знакомой Джареду бархатистой бездонной мглой черного неба — неба не над землей, а гораздо выше. Небо тоже было не слишком спокойно — похожие на кораблики суда определенно воевали друг с другом.
Джаред закрыл глаза в попытке переждать происходящее — все равно никак повлиять он на это не мог.
Его покрутило достаточно долго, так долго, что он было обрадовался, а потом — огорчился. То, что он осознал время междумирья, вовсе не говорило о том, что кристалл думал, куда им отправиться теперь.
Нет, скорее всего, Джаред начинал привыкать к перемещениям между тем, что Лорканн называл гармошкой из вселенных, соединенных, по-видимому, лишь временем и, частично, одинаковостью действующих лиц. О том, что в покинутом им мире, где живут и здравствуют не только Мэллин, его шебутной дядя, но даже Мэрвин, его отец, должны жить и Лианна с Джилроем, и вообще все те, кто относился к Дому Солнца и погиб в результате интриг Дома Леса, думать не хотелось. Пожалуй, это был тот мир, где, при определенных обстоятельствах, Джаред бы погостил. Только при одном условии — чтобы Грания была рядом. Гостить в одиночестве — это исполнять работу, а этого Джареду хватало в его обыденной жизни. Тут мысли закрутились, как там Благой двор, голова решила расколоться окончательно, в желудке неожиданно заурчало, словно он не ел несколько дней, а упругая темнота, решившая прервать муки советника, привычно выбросила его на многострадальную спину.
«Не дом», — втянув носом воздух, печально выговорил Джаред самому себе, так как кристалл не отзывался с момента появления живой-неживой Синни.
«Остался бы, глядишь, общий язык бы нашел, — спросил Джаред без особой надежды на ответ. — А я ведь могу выкинуть тебя в любой момент».
«Ты этого не сделаешь», — наконец заговорил кристалл.
«Почему, потому что я слишком вышколен Мэрвином и слишком уважаю великого Джаретта? Это не преувеличение, я читал, в каком состоянии был Благой мир во времена первого конца света».
«Не выкинешь, потому что я — твой единственный шанс вернуться», — буркнул кристалл.
Джаред разлепил веки, осторожно поднялся, чувствуя в животе нехорошее шевеление и тянущую боль во всем теле. Боль, будучи волком, он терпел, но понимал, что его организм склонен есть много и часто, а эти перемещения, по видимости, будили первобытные звериные инстинкты — что бы ни произошло, сначала добудь еду. Еды не наблюдалось. Пахло топленым, теплым маслом и тоже теплым, очень влажным воздухом, воздухом определенно живым. Легкий ветерок обдувал лицо, даря прохладу и принося новые запахи жизни — еды, опять влаги, цветов и дождя — влажной, только что прибитой пыли в сочетании с острым запахом свежести.
Слева и справа возвышались не очень примечательные дома, похожие на дома ремесленников той части Черного замка, где даже сейчас производили носимые вещи. Даже пахло чем-то, то ли кожей, то ли растворами для ее смягчения.
Впереди определенно было шумно и более светло. Что бы то ни было, сидеть на месте — не выход.
Джаред еще раз настороженно огляделся — к кому в этом случае его выбросило магией поиска, было не совсем понятно. Конечно, поиск идеальных для Джаретта наследников продолжался, и скорее всего снова выбросил Джареда к каким-нибудь странного вида родственникам.
Раздался лязг, и мимо Джареда пронеслась кошка с зажатой в пасти громадной рыбиной.