— Это, правда, тема, пх-х, не для метрополитена, пх-х, — Лорканн улыбается лицевыми пластинами, поправляет свою шляпу, кажется, тоже выполненную из жести. — О, наша остановка, пх-х, — и с привычной силой тащит Джареда на выход.
Новые темные туннели, подсвеченные разноцветными лампами, радуют притоком свежего воздуха, за спинами уносится дальше, дребезжа и воя, местный дикий транспорт, и Джаред чувствует облегчение всеми сторонами своей личности.
Кристалл шуршит яснее, видимо, ему тоже становится лучше вдалеке от концентрации ожившей механики.
Джаред с Лорканном минуют несколько улиц — от очень широких снова уходя к тем, что поуже, тут стоят особняки, обнесенные высоким забором, а один из особняков чем-то неуловимо напоминает Черный замок. Джаред не может с уверенностью сказать, чем именно, но кристалл тоже одобрительно ворчит, а Лорканн направляется точно туда.
Джаред осознает — это гнездо.
И не только из-за ёлок, плотным строем окружающих маленький Черный замок. И не из-за рва с шевелящимися кристаллами, по мосту через который он осторожно проходит следом за своим проводником.
Над крышей дома висит воздушный корабль, из тех, что плывут по небу подобно китам, только меньше и тоже в знакомых цветах: черный с серебристым. Долго гадать, чтобы понять, кому он принадлежит, не приходится — Джаред уже определенно знает, кто встретит его в доме. Вряд ли Мидир так уж изменился, но посмотреть на это уже интересно, каким тут стал Мидир? Жестяной? В шляпе?
Джаред поспешно отогнал от себя мысли о Мидире в корсете.
На первом этаже горит очаг, по стенам висит оружие, под ногами лежат пушистые ковры с коротким живым мехом — Дом Волка, как он есть.
За спиной Джареда, правда, все ещё есть странный неживой неблагой, но мимолётный взгляд по полкам приносит новое удивление и подтверждение, что он дома: среди прочих безделушек в книжном шкафу пылится слегка видоизмененная и уменьшенная клепсидра, держащая в Черном замке ось времени, а тут, кажется, просто пылящаяся.
Что характерно, в этом месте живёт Мидир, тоже местный, но почти не отличимый от других версий себя, разве подстрижен покороче и одет попроще — в этом мире любят слои одежды, которые не слишком отличаются друг от друга на вид. Но даже в простой одежде вид у него поистине королевский.
— Лорканн, кого ты привёл? — Мидир поднимается навстречу гостям с кресла, вглядывается в советника, бормочет: — Джаред? Ты ведь улетел улаживать дела с договором? Ты не мог столь быстро вернуться с другого континента! Тебя не пустили? Авария дирижабля? Заговор водных химер?
Механический Лорканн за спиной насмешливо пыхает, пока в голове Джареда мысли поскрипывают, словно шестеренки этого самого автоматона.
— Разуй глаза, Мактир, это не Джаред, пх-х, — подталкивает советника шагнуть ближе.
И поддергивает на себя — местный Мидир, вроде бы ничего не делая, распахивает уже со знакомым Джареду пыханием темную яму прямо перед его ногами.
— Не твой Джаред, но определенно — Джаред.
Яма перед ногами закрывается медленно и словно бы неохотно.
— Джареды всех миров не могут быть подконтрольны тебе одному, пх-х!
Лицо дяди меняется, будто его расстраивает эта мысль об отсутствии тотального контроля.
Джаред вздыхает — он и Черный-то замок начал покидать не так давно, потому что… Потому что Мидир, не показывая виду, нервничал и переживал, когда не видел Джареда больше суток.
Кристалл ворчит, сам Джаред вдруг понимает — Мидир действительно расстроился! И одно это доказывает лучше прочего, перед ним правда дядя.
— А где Мэллин? — Джаред мечтает перевести мысли Мидира в иное русло. — В прошлый раз меня встретил он… он?.. — тоскливо переспрашивает советник.
— Умер, — сообщает Мидир очень обыденно.
В отличие от него Джаред вздрагивает, наверное, поэтому дядя развивает мысль.
— Потом оказалось, что не умер, что его душу перегнали в такого же, вот как Лорканн, — кивает на разумное железо за спиной. — И наш ты именно с ним улетел улаживать вопросы к договору, потому что полетели вы на свалку автоматонов. Мы пытаемся заключить с ними мир.
— Мир? Идёт война? Но я видел их столько на улицах? — Джаред аккуратно отходит от Лорканна, чтобы за спиной была стена.
— Пх-х, смотри, соображает, — фарфорово-медное лицо улыбается, глаза горят механически и ярко.
— Лорканн, нет! — Мидир властно поднимает руку.
Джаред успевает задаться вопросом, что именно «Лорканн-нет», когда оказывается притиснут к стене железной рукой автоматона, который приставляет второй к голове Джареда изукрашенный пистолет.
— Это обидно, что ты мне не доверяешь, непуганая шестерёнка, — на лицо автоматона успела наползти полумаска весьма хищного вида.
— Лорканн, отстань от него, — этот Мидир скорее просит, чем наконец обретает в представлении Джареда индивидуальные черты. В его мире просящего Мидира он не видел ни разу. — И отключи уже боевой режим!
Что самое удивительное — неблагой слушается. Что еще большая редкость. Ах, не неблагой, а странный живой механес. То есть автоматон!
— Я его, пх-х, нашел! Я его, пх-х, привёл, знаешь ли! Пх-х! А он!.. — маска исчезает с лица, опасный цилиндр со скрытым огнем внутри прячется прямо в руку. — Не доверяет! — палец с ярко блестящими медными пластинами обвиняюще уткнулся в грудь Джареда.
— Я с вами, многоуважаемое темнейшество, по болотам шлялся, — вырвалось у советника. — Это ли не доверие?
— Зачет, — выдохнул Лорканн. — А когда это было? — вытянул окуляр.
— Хмм, — откашлялся советник. — Правильнее спросить «где».
— Все это замечательно, Лорканн, — вздернул бровь местный Мидир. — И меня очень радует, что еще один «кожаный мешок» обрел в твоих окулярах право на жизнь, — легкий кивок в сторону Джареда, — Прошу прощения, великий инквизитор, за фривольное обращение автоматонов к нам, людям. Но до этого только Мэренн смогла это заслужить. Тогда, когда…
— Когда меня послали уничтожить Мидира и всю его семью, — безо всяких шуток проговорил Лорканн.
— Я инквизитор, Мэренн очаровала неблагого, — потряс головой Джаред. — Все это невероятно познавательно, но мне бы как-то узнать иное…
А что именно? Мысли упорно не хотели приводиться в порядок. Что-то свербило мозг…
Лорканн и Мидир не перебивали и внимательно смотрели на Джареда, они были похожи и непохожи на себя обычных. Пожалуй, непохожи больше, чем похожи. Миры были разнообразны, а взаимоотношения и характеры, однако, не менялись. За Мэренн, сделавшую так много и погибшую так рано, оставалось только радоваться. И за Мидира, не прячущего за внешним спокойствием душевную боль, вину и горечь утрат. Это по-крупному.
Каждое событие что-то несло, но… И о чем это говорило Джареду?
И по личному и мелкому, что бы еще показать деду, чтобы он уже успокоился и понял, что в этом мире нет никого, похожего на невесту советника, оставалось непонятным. Опять же, вся эта круговерть могла быть просто желанием деда, вернее, фамильной дедовой вредностью, и более ничем. В итоге он не видел ничего из того, что мог бы создавать — и порой создавал в тягомотных кошмарах — его собственный разум. Не было чего-то этакого, может быть, людей-растений, безумных достижений, невероятных симбиозов. Мир — здешний мир — подернулся патиной.
Джаред резко вдохнул-выдохнул, впиваясь ногтями в ладонь.
Местные Мидир и Лорканн глядели теперь уже озабоченно.
— Может, покормить его, Мидир? Знаешь ли, бледный больно, даже для кожаного мешка.
Есть и правда хотелось, но Джаред не удержался от вопроса:
— Подождите. Я женат? — спросил он Мидира. — Я здешний, который великий инквизитор, что бы это ни значило.
— Женат, — ответил Мидир совершенно серьезно, а Лорканн, выпустив колечко пара, фыркнул:
— На работе. А что, не так?
— Ты нашел себе жену? — радостно спросил, подаваясь вперед, Мидир и ударил себя по колену. — Это так замечательно!.. Я рад за тебя!
— Дядя, ты не особо удивился, когда увидел меня. Нет, я всегда знал, что ты гений, но… вам известно о множестве миров? — продолжил Джаред спрашивать о том, что его беспокоило больше всего.
— А кто еще знает? — сразу же уловил суть Мидир.
— Мэллин из странного мира, где дома плывут между звездами, — решился Джаред.
— Ну, Мэллин может все, — переглянулись Лорканн и Мидир, и дядя продолжил: — Был бы он тут, скорее, заинтересовался бы методом перемещения, так как многослойность мира пока существует лишь на бумаге.
И опять сомнения впились в Джареда. Все это слишком походило на личный кошмар, видение, морок, галлюцинацию.
— Кто тут упомянул Мэллина? — глухой голос раздался с порога вперемешку с еле слышными шагами.
— Я же говорила, — мягкий женский голос звучал удивительно в унисон.
Лорканн и Мидир подобрались, что говорило о многом.
Джаред обернулся — и замер. Он узнал этих двух ши… людей, созданий, хотя видел их лишь на витражах, в книгах и на портретах Дома Волка, другого, непохожего на этот мира. Да, женщину он еще видел в облике прекрасной статуи, запрятанной в дальней башне — не живой и не мертвой. И не так давно — в виде призрачного сознания летучего корабля. Было от чего пошатнуться.
Синни и Джаретт стояли перед ним. Дед и бабушка, только выглядевшие крайне молодо. Словно ши, над которым почти не властно время.
Черноволосые, сероглазые, невероятно живые и очень родные.
Этого, видимо, оказалось слишком много не только для советника. Джаретт сощурился, глаза его потемнели, а Синни встревоженно взглянула, поправила падающую прядь и потянулась вперед:
— Джаред, милый мальчик, тебя опять донимает этот негодник?
Джаред машинально обернулся на странный звук и скрип.
«Этот негодник», то есть местный Мидир, скалился на заднем плане. Лорканн стоял, положив механическую руку ему на плечо, и отсвечивал желтизной линз.
Этот безумный мир потемнел и дрогнул, меняя очертания и время.