— А-а-а-!
Мизэки поскользнулась, не удержала равновесия и перевалившись за хлипкие полуразрушенные перила, упала вниз. Я даже не успел схватить её за руку. Где-то далеко внизу раздался громкий всплеск, утробное чавканье и дикий визг огласил стены. Ну вот, на тебе, только жениться хотел. Зараза! Я сбросил оружие, вытащил из сумки налобный фонарик. Прикрепил и спрыгнул вниз.
Сколько летел, сказать трудно, но приземлился удачно — что-то мягкое, склизкое смягчило удар. Яркий свет фонаря ударил прямо в жуткую картину, от которой по коже продрал мороз. Тело девушки обвило толстое бревно. Оно вырастало прямо из пола. В прыжке я оказался рядом и тут только осознал, что не захватил никакого оружия с собой. Ни электропилы, ни плазменного резака. Болван! Балбес! Идиот! Отругав себя матерными словами, я лихорадочно огляделся, пытаясь найти какое-то оружие рядом. Ничего! Только сплошное пульсирующие болото. По нему шли волны. Они всей своей массой громоздилось, налезали на Мизэки, хоронили её
Вне себя от досады и ярости, я бросился на это бревно и изо всех сил стал бить кулаками. И тут живая масса вздрогнула, словно от боли. Дикий визг ударил в барабанные перепонки. А я радостно замахнулся, чтобы ударить ещё раз. Мама дорогая! Из левой руки у меня торчало лезвие с острой кромкой. Я хотел именно такое!
Я оседлал чудище и с удовольствием воткнул в него своё оружие. Длинный острый клинок вошёл как в масло, распоров плоть. Оно развалилось под моей рукой, как хороший кусок говядины под тесаком опытного мясника. И я с удовольствием раскромсал гадину.
Расшвыряв ногами останки в стороны, бережно поднял обмякшее, сразу ставшее невыносимо тяжёлым тело. Прижал к себе. Пару долгих мгновений, показавшихся вечностью, я ждал.
— Что это было? — Мизэки, наконец, открыла глаза, всхлипнула.
И вдруг заплакала. Горько так, будто прощалась с кем-то дорогим.
— Некогда плакать. Некогда. Пошли.
Я потащил её к свисавшей с нижнего яруса полуразвалившейся лестницы. Надеясь, что она выдержит. Придерживая девушку одной рукой, подёргал за остатки перил. Вроде крепко. Помог Мизэки поставить ногу на нижнюю ступеньку. И девушка на удивление проворно забралась вверх. А я в мгновения ока оказался рядом.
Так мы перебрались на верхний ярус. Я подхватил оружие и мы осторожно, уже не спеша, начали пробираться в конец.
— Уф, вот наконец пришли, — я поднял дезинтегратор, чтобы очистить ворота от живой массы.
Но стоило мне поднять пушку, как раздался грохот, мостки заходили ходуном. Топот стада слонов в саванне. Страшный удар сотряс зал. Дверь вывалилась. И я с удивлением обнаружил, как открывшийся проход загородило существо, размером с трёхэтажный дом. Смахивало оно на слона, но вместо задних ног у него были гусеницы.
— Ну ни х… себе, — только успел сказать я.
Как из отверстия под хоботом вырвалась струя огня. Я успел оттолкнуть Мизэки за свою спину и согнуть левую руку перед собой, надеясь, что силовой щит сдержит огонь.
Какое там! На меня обрушилась адская, ни с чем не сравнимая боль. Я слышал свой дикий вой, будто он исходил не из моей глотки, а отовсюду, отдавался эхом. Перед глазами вспыхнули мириады сверхновых, и я рухнул в бездонный колодец с тьмой.
Но через мгновение, как показалось, открыл глаза и тут же увидел обеспокоенное лицо Мизэки. Она вздохнула и слабо улыбнулась. Я оглядел себя. Мизэки, видно сумела перетащить меня к самому началу нашего пути. Под люк, из которого мы выпрыгнули.
Чудовищное пламя должно было сжечь меня до костей. Но с изумлением я успел лишь увидеть, как исчез последний ожог, отвалилась толстая чёрная корка, а на её месте зарозовела здоровая кожа.
Я встал, отряхнул куски собственной сгоревшей плоти и огляделся. Бессмертие такая штука, что иногда ею совсем не радуешься. А чудище так и стояло в воротах, отрезав путь к свободе.
— Это что за монстр? — спросил я. — Живой?
— Нет. Это робот.
— Отключить сможешь?
— Нет, у него столько степеней защиты…
Мизэки с такой безнадёжностью покачала головой,что я матерно выругался и с досадой стукнул ладонью по хлипким перилам.
— Но если его оглушить чем-то, устроить замыкание, — быстро добавила девушка. — Я смогу проникнуть в его процессор и сбить настройки.
— Я понял.
Уперев руки в боки, я походил по мостку туда и обратно. Задрал голову вверх и вгляделся в потолок.
— Там у вас кабели? Высоковольтные? Они в рабочем состоянии?
Мизэки тяжело вздохнула, и её взгляд говорил без слов, что я сморозил глупость. Но если идея, кажется поначалу глупой, это вовсе не означает, что она не верна.
— Если ты даже сумеешь перерубить их, получишь такой разряд тока…
— Сколько конкретно?
— Около двух тысяч.
— У, это пустяки.
Не обращая внимания на перекошенное от ужаса лицо девушки, деловито огляделся. Самый верхний ярус мостков как раз находился под самым потолком. Но как туда забраться? Придумать верёвку, липкую паутину,чтобы они вылетели из моей левой руки, я не собирался. Вспомнил, что предусмотрительно захватил с собой самую обычную лестницу с кошками. Вещь старинная, но такие вещи редко подводят.
— Олег, что ты собираешься делать? — Мизэки нервным движением отвела спутанные пряди волос с лица, взглянула с такой жалостью, что я не удержался и прижал её к себе.
— Я заберусь туда. Вооон на тот ярус, перерублю один из кабелей. Надеюсь, колымага ваша звездолётная не пострадает?
— Не пострадает! Но ты очень рискуешь!
— Да, но другого выхода нет.
Я вытащил из рюкзака свёрнутую в бобину лестницу. С одной стороны закрепил на ярусе, где находились мы. Потом лихо размахнулся и закинул второй конец на мостки под потолком. Резкий свист распорол воздух. Звон металлических крючков. И передо мной растелилась удобная дорога. Я перебрался наверх. Прополз дальше. Острым кинжалом, выскочившим из моей руки, перерезал тросы, на которых держался один из кабелей. Не самый толстый — надеялся, что такой толщины мне удастся перерубить.
Внизу маячила серо-стальная махина робота. Я видел её так подробно, даже с выпавшими заклёпками, вмятинами на загривке и парой глубоких борозд, словно от когтей огромного саблезубого тигра. Видать побывал этот робот в передрягах. Но вот чтобы взять и наслать на двух людишек этого монстра — это надо обладать садистским воображением.
Наконец, я добрался до конца. Мысленно перекрестился и рубанул по концу кабеля.
Разряд вошёл как разрывная пуля в тело, ослепила невыносимая боль, выбила слезы из глаз. Я взвыл раненным зверем, и рухнул вниз в колодец с клубящейся тьмой. На стенках его молнии чертили кривые зигзаги, с шипением рассыпались фейерверком искр.
И вдруг всё закончилось. Я открыл глаза и увидел, что по-прежнему лежу, скрутившись в позе эмбриона, на мостках под самым потолком. А рядом провис кабель, который я перерубил. Схватил его и, вложив все силы, сбросил вниз.
Ууух! Кабель с шумом оторвался от потолка и шлёпнулся о бок робота. Тот пошатнулся. Подняв хобот, протрубил боевой клич. По его металлической серо-голубой шкуре пробежали весело огоньки. Оглушил страшный скрежет. Бабах! От монстра отделилась передняя часть. Ворвалась в зал и стала бегать как курица с отрубленной головой. То там, то здесь вспыхивал яркий огонь — монстр брызгал беспорядочно из огнемёта. Но силы его явно были на исходе. Он бегал все медленнее, с трудом поднимая коленчатые ноги. Потом замер и свалился на бок.
— Есть! — заорал я радостно.
Посмотрев вниз. И встретился глазами с Мизэки. Не мог отсюда видеть выражение её лица, но лишь ощутил тёплую волну радости, исходившую от неё. Она ликовала так же, как и я.
Благополучно вернувшись на место, я свернул лестницу,и мы спустились вниз. Задняя часть монстра застыла неподвижно. Даже в таком половинчатом состоянии она производила шокирующее впечатление. Как памятник гениям внеземной расы.
Мы вышли в широкий хорошо освещённый коридор с высоченным потолком, все стены которого заросли бугристой серо-зелёной массой, которая постоянно вибрировала, пульсировала. Что производило мерзкое впечатление.
— На хрена вам такой робот? — спросил я.
— Не спрашивай, Олег. Для дела.
— Какого? С планетами воевать? Да? И Землю можете вот так же подмять под себя. При таких-то технологиях.
— Нет. Нам не нужна Земля. Мы просто хотим выбраться отсюда.
Я ощущал, что Мизэки напряжена, испугана, но говорит правду. Между нами словно возникла телепатическая связь. И я успокоился.
— Бл… — вырвалось у меня.
Мы свернули и тут же уткнулись в тупик. Одна сплошная масса перекатывала перед нами свои бугры.
— Как же робот сюда прошёл? — бросил я сквозь зубы. — И как эта хрень успела вырасти? Зараза!
— Робота, наверно, спустили из люка в потолке, — объяснила Мизэки.
И тут серо-зелёное месиво со странным чавкающим звуком разошлось, словно анус у задницы. Хлынула коричная масса. Такая вонючая, что глаза заслезились. Мы едва успели отскочить за угол.
— Чёрт! Ну что за …?! — я закашлялся, заткнул нос.
Кровь от злости ударила в голову. Я выхватил плазмаган и пальнул прямо в центр этой огромной задницы. Брр, — сказала она. И в центре образовалось здоровенная дыра.
Схватив Мизэки, которая заходилась в жутком кашле, я протащил её в дыру, которая тут же заросла за нами.
— Фу, можно, наконец, передо… — я не окончил фразы, поражённой картиной, представшей взгляду.
Огромный сферический зал. Мы стояли на узкой каменистой площадке, которая резко обрывалась через дюжину шагов. Я прошёл до конца, бросил взгляд вниз, потом наверх. Чёрт! Чёрт! Вход в шлюзы с шаттлами находился там. Совсем рядом. Рукой подать. Но по схеме здесь должен был быть магнитный трап. А его не было! Пустота полная. Лестницу не докинешь. Эх, если бы был бы какой-нибудь летательный аппарат. Ну, хоть что-то! Летающая доска! Ничего, пустота.