Мой голос сорвался, когда я попытался заговорить:
– Отец, прости…
– Я беспокоюсь за тебя.
Эмоции захлестнули, срывая все щиты, которыми я сотни лет прикрывался, создавая себя таким, каким меня знали все. Почти все. Как оказалось, для него все, что происходило под надетой на лицо маской, не было секретом.
А для меня? И я был вынужден признаться сам себе, что тот, на кого я стремился быть похожим, оказался способным на чувства, на которые, как я считал, он не был способен.
Не знаю, стоило ли влезать в такую авантюру, чтобы об этом узнать.
Инстинкт самосохранения подсказывал, что это надо прекращать. Я осторожно освободился из его объятий. Улыбнулся, умоляя понять и простить. Отошел в сторону, давая ему время вернуться в привычное состояние. И, лишь отметив, как расслабилось его тело, ответил на невысказанное пожелание.
– Все будет хорошо. – Встретившись взглядом с его глазами, в которых не было спокойствия, словно произнося заклинание, добавил: – Я справлюсь.
И, взяв из кресла книгу, которая, как только я коснулся ее пальцами, вновь приняла свой первоначальный облик, вышел из комнаты.
Надеясь, что все действительно будет хорошо.
Лера
Несмотря на переполнявшие меня эмоции, ночь прошла спокойно.
Возможно, благодаря короткой фразе, которую бросил разгневанный Олейор своему ухмыляющемуся другу, прежде чем выйти из комнаты:
– Охранять!
Тон, которым это было сказано, заставил вздрогнуть не только меня, но и значительно более уверенного в себе эльфа.
Если я надеялась, что на этом все закончится, – сильно ошибалась. Перед тем как закрыть за собой дверь, Гадриэль оглянулся и посмотрел на меня. Но не так, как смотрело на меня большинство мужчин: оценивая.
А как смотрит друг: сочувствуя и заботясь.
– Будь с ним осторожна.
Я еще не успела осознать сказанное им, как дверь мягко закрылась, пряча за собой еще одну загадку. И я рухнула на постель, понимая, что после такого приказа мне точно ничего не угрожает.
Сон пришел быстро. Лишь голова коснулась подушки. Даруя не только отдых, но и забвение. Утро же началось с легкого прикосновения – едва ощутимое тепло скользнуло по моему лицу. Коснувшись губ, пробежало по шее.
– Просыпайся, соня.
Дрогнули от неожиданности ресницы. В глубине серых глаз плескалась нежность, которую он не пытался скрывать.
– Олейор, тебе не говорили, что врываться в комнату женщины без стука неприлично.
– А я когда-нибудь был приличным?
Ну если вспомнить мои ученические будни…
Он наклонился ко мне, и мое сердце тревожно забилось в ожидании, что он снова начнет заявлять права на меня.
Его волосы скользнули мне на лицо, темным шелковым плащом укрыли грудь, обдав дымным ароматом, который звал за собой, обещая полную приключений дорогу.
Так вот ты кто, наследный принц темных эльфов – неугомонный странник. Только можешь ли ты сказать, что же ты ищешь?
Едва коснувшись губами моей щеки, он отстранился, наблюдая, как ожидание на моем лице сменяется удивлением. А потом и озабоченностью.
Боюсь, что помощь в лице Гадриэля мне уже не светит.
– Не бойся, принцесса. Я сегодня сытый.
И он, откинув волосы за спину, отстранился, дав мне возможность увидеть усталость на своем лице. Тени, что залегли под глазами. Волнение, что делало его движения чуть более порывистыми, изломленными.
Похоже, его ночь была не столь спокойна.
– Что-то случилось?
– Ничего, с чем я не мог бы справиться. – Он резко поднялся с моей кровати. Потянулся, заставляя мое тело трепетать. – Постарайся не опоздать к завтраку.
Негромкий стук застал его у самой двери. Он оглянулся, насмешливо мне подмигнув. Мол, весьма пикантная ситуация. А когда заметил, как вспыхнуло мое лицо, еще и ехидно заулыбался, наконец-то став таким, каким я привыкла его видеть. Вместо «Войдите» потянул ручку, запуская в комнату служанку.
Надеюсь, он не расслышал, как вслед ему полетел тихий шепот: «Ты мне за это заплатишь».
Все последующие события можно описать коротко: тихий ужас. Не знаю как, но завтрак я пережила. А потом и портальный зал дворца светлоэльфиского правителя.
Белый мрамор пола, изящных колонн, поддерживающих кажущиеся хрупкими своды. Огромные окна, украшенные цветными витражами. И цветы… Куда ни кинь взгляд.
А потом и эльфийки. Хрупкие, нежные. Они казались еще нереальнее в таком сказочном антураже. Похоже, я действительно ничего не понимаю в психологии мужчин: иметь перед глазами такое совершенство и устраивать отнюдь не дружескую пикировку, пытаясь доказать, у кого из двоих больше прав на меня.
Естественно, моим мнением по этому вопросу совершенно не интересуясь.
Когда меня наконец-то отвели в предназначенные для меня покои и оставили одну, дабы я могла отдохнуть перед предстоящим обрядом, я поняла, что четыре месяца, в течение которых Олейор доводил меня до истерики одним своим присутствием, были самыми счастливыми в моей жизни.
Поражало лишь одно: Сашка во всей этой кутерьме чувствовал себя превосходно, успев обаять своей непосредственностью не только старшего брата Валиэля, но и двух очаровательных особ, одну из которых представили как невесту наследного принца светлых.
Солнце уже давно село, когда я, бросив в последний раз взгляд на платье, которое в качестве подарка преподнес мне правитель Ксандриэль и в котором я должна была на рассвете войти в тронный зал, откинула одеяло. Мечтая о сне и опасаясь, что этой мечте не удастся сбыться: взгляд, которым проводил меня Олейор, не оставлял сомнений в его визите.
Не успела об этом подумать, как дверь открылась. Одновременно со стуком.
Он ворвался как порыв ураганного ветра. Одним движением скинул перевязь с клинками на небольшой столик, который стоял у входа, качнув вазу с цветами. Обвел быстрым взглядом комнату, прошелся по моему телу, едва прикрытому прозрачной тканью. Довольно покачал головой.
Брошенный уверенной рукой камзол упал поверх небрежно лежащего на кресле бирюзового халата.
Пришлось, тяжело вздохнув, вернуть край одеяла на место.
Я слишком устала за день, чтобы позволить ему продолжать свои игры.
Так что… Если у него возникнет желание закончить то, на чем мы остановились прошлым вечером… Боюсь, что небольшими разрушениями дело не обойдется.
– Ты мне не рада? – Его недоумение было довольно искренним. Если бы я не успела заметить, как дернулся край губы, выдавая его шальное настроение.
– Олейор! – Я постаралась, чтобы мой голос звучал нейтрально, не выказывая рождающегося гнева. – Сегодняшний день был очень трудным. Давай перенесем наши разборки на завтра.
Нас разделяло широкое ложе. Но насколько хрупкой была эта преграда для такого, как он. Мой взгляд заметил лишь тень. А он уже стоит рядом. И от его улыбки начинает закипать кровь.
– Ты мне не рада. – И он протягивает руку, чтобы коснуться моего плеча. Но я отступаю назад, понимая, что всего пара шагов отделяет меня от украшенной гобеленом стены.
– Зачем ты играешь со мной? – Мой голос тих. И… спокоен. Потому что, если я позволю хотя бы капле своих чувств просочиться сквозь преграды безразличия… Сдамся сама. Без боя.
– Мне интересно. – И его взгляд выдал бурю чувств, лишая меня не только сил сопротивляться, но и возможности дышать.
– Олейор…
На его лице появляется та самая беспечная улыбка, которую я почувствовала чуть раньше. Он медленно, наслаждаясь моментом и не сводя с меня серых глаз, снимает с мизинца перстень, вокруг черного камня которого обвивается змея, младшая сестра той, что на его виске, и протягивает мне.
– Что это?
В его чуть напряженном лице тлеет ожидание.
– Это кольцо для моей невесты. Если хочешь, возьми его.
Я отступаю еще на шаг. Понимая, что все происходящее зашло слишком далеко.
– Это делается так просто? – Тревога, наполняющая мою душу, заставила голос хрипло сорваться.
– Конечно нет. – Его губа дрогнула, обнажая клык, словно напоминая мне о благоразумии. – Я перестану быть наследником. Вряд ли мой отец согласится на брак своего преемника с человеческой женщиной.
Это был более чем запрещенный удар. И он… Он хорошо меня знал. И понимал, что такую жертву я не приму.
Надеюсь, у меня будет еще шанс отыграться. А пока… Пока стоит прояснить парочку моментов.
– Как долго я пробуду твоей ученицей? – Чем дольше мы разговаривали, тем четче я чувствовала, что каждая моя фраза не становится для него неожиданностью.
– Пока не пройдешь вторую ступень. Даже если тебя будет учить другой, твоим наставником останусь я.
Мрачная перспектива. Как бы ни обернулась ситуация, в проигрыше все равно остаюсь я.
– Хорошо. Если я так тебе нужна, прошу. – И я качнула головой в сторону постели. Не скрывая своего отношения к такому решению этого вопроса.
Не скажу, что его довольный смех вызвал у меня удивление. Я тоже смогла пусть и немного, но понять его.
Он, надев перстень, обошел кровать, по пути прихватив из кресла свой камзол. Протянув руку к перевязи, оглянулся, чтобы полюбоваться моим растерянным видом. Даже зная, как он поступит, я не могла поверить, что отсрочка досталась мне столь легкой ценой.
– Тебя будет охранять Гадриэль. – Он оскалился как саблезубый тигр, а глаза при этом лучились удовольствием.
– Ты ему настолько доверяешь? – Да… судя по тому, что я вижу, происходящее доставляет ему огромное наслаждение.
– Больше чем себе.
Мой задумчивый взгляд заставил его хмыкнуть. И уточнить. Но… От тона, которым это было сказано, мне стало еще более не по себе: боюсь, что передышка, которую он мне дал, не будет долгой.
– Он останется с той стороны. А если тебя буду охранять я…
И он, проверив, как выходят клинки из ножен, повернулся к двери, вызвав у меня мимолетное сожаление.
Вот только открыть ее не успел.
Чувство опасности, пронзив сердце словно острый нож, заставило меня вскрикнуть. Я еще не успела произнести его имя, а он уже стоял рядом. И в его взгляде, выражении лица, фигуре не было ничего от того расслабленного, играющего со мной Олейора, которым он был еще мгновение назад.