дошел какой-то человек. Сказал, что там, дальше на улице, полно собак и они на всех бросаются. Но ей бояться нечего, потому что он ее проводит. К счастью, девчонка сама настолько боялась собак, что немедленно развернулась и рванула домой. Потом позвонила матери и все рассказала — о собаках и о странном человеке, который очень плохо говорил и от него мерзко пахло. Мать девочки едва не рассталась с жизнью, примчалась домой и теперь на пару с дочерью тряслась от страха, боясь выйти из квартиры. Одновременно не зная, что делать — в милиции матери девочки предложили провожать ребенка в школу и встречать после занятий самостоятельно, а не беспокоить занятых людей.
Максим едва сдержался, чтобы не заорать во все горло: «Где? Где это произошло?», но вовремя взял себя в руки. Побродил еще между стеллажей, вышел из магазина. Так, уже неплохо — сегодняшняя жертва сорвалась с крючка, следовательно… Следовательно, эта тварь бродит сейчас по городу и выбирает новую. Или уже нашла. Но снова что-то не состыковывалось, что-то было не так. Девчонка молодец, конечно, но вряд ли бы ей удалось так легко уйти от специально обученных охоте на людей существ. Эта тварь подошла к ней слишком близко, на расстояние вытянутой руки. Но почему-то отпустила, даже не пыталась преследовать, не догнала в подъезде… Может, убийцу спугнул кто-то ненароком? Но тогда свидетеля постигла бы участь жертвы, это не обсуждается. Или был соблюден не весь ритуал действа, или убийца пожалел ребенка в последний момент… В голове намертво застряло одно-единственное слово — ритуал. И собаки, сегодня про них снова упоминалось. И вообще, этого зверья становилось слишком много в этой истории. Максим тщетно пытался связать воедино два своих домысла, пока возвращался в гостиницу. Но бросил эту затею — мысль показалась ему глупой и неуместной, отвлекала, не давала сосредоточиться. «При чем здесь собаки? Какая связь между ними и всеми убийствами? Нет ее, и быть не может!» — Максим почти бежал к гостинице. Погода испортилась, поднявшийся ветер и вновь пошедший мокрый снег к прогулкам не располагали. В темноте Максим решил срезать путь, свернул во двор, быстро миновал детскую площадку и остановился. Прямо по курсу маячили мусорные контейнеры. И в их внешнем виде не было ничего необычного — просто металлические ящики, переполненные всякой дрянью. Максим глупо смотрел на эту деталь пейзажа, понимая, что выглядит он сейчас по-идиотски. Кому придет в голову пялиться на вонючие груды мусора? Только тому, кто привык обращать внимание на любую мелочь, не упускать из виду ничего. А уже тем более того, что не вписывается в повседневность, заставляет остановиться и задуматься о причинах происходящего. Дворовому пейзажу не хватало одной детали — бродячих собак. Максим пытался припомнить, когда он в последний раз видел этих представителей городской фауны, но напрасно. В памяти осталась только встреча с безумной бабкой-собачницей. И все. Ни одного бездомного пса во всем городе. И запах от того человека — Максим пока не мог понять, догадывался на уровне подсознания, что эти две вещи связаны между собой. Оторвался, наконец, от созерцания груды отбросов и почти бегом направился к гостинице. И первым делом спросил администратора, вернее, поделился своими наблюдениями:
— Город у вас какой чистый. И собак бродячих нет, — одобрительно, с оттенком зависти произнес Максим, и администратор немедленно включилась в диалог:
— Да, нету, ни одной. Редко-редко забежит какая залетная, но сразу же пропадает. Отлавливают их регулярно, а еще полгода назад такие стаи по городу носились, что страшно было. Кошек рвали, на людей нападали, на детей даже, — охотно делилась информацией соскучившаяся в одиночестве женщина.
Максим забрал ключ, поднялся к себе в номер. Отлавливают, отлавливают… И что дальше? Ничего, кроме того, что администрации города можно сказать сердечное спасибо за такую заботу о горожанах. Впрочем, нет. Кто занимается отловом собак? Вроде, для этой работы существуют специальные службы. Максим развернулся, рванул вниз, схватил со стойки бесплатную газету с объявлениями, улыбнулся оторопевшей женщине, помчался в номер. Максим внимательно изучил информационный листок и нашел сразу нужное объявление конторы, предлагающей услуги по отлову безнадзорных животных. Еще не совсем понимая, зачем он это делает, Максим позвонил туда, узнал перечень услуг и стоимость отлова бродячих животных. И смотрел теперь бессмысленно перед собой в стену, пытаясь увязать все полученные сведения в одну цепочку.
Как обычно действуют подобные службы? Работенка у них еще та: выезжают к готовому заплатить заказчику, стреляют в животное шприцем с седативным препаратом, накидывают на собаку петлю, уносят в машину. И… выкидывают где-нибудь в тихом месте. Пес отлеживается, приходит в себя и возвращается к привычному образу жизни. Да и переловить подобным способом целую стаю нельзя вообще, она просто разбегается, отдав на растерзание ловцам двух-трех собратьев. А диких, пугливых или осторожных собак, которые не подпускают к себе человека, отловить таким образом вообще невозможно. Все просто — ловцам надо зарабатывать, как и всем, поэтому им достаточно отловить «легких» собак, а из кожи лезть у них уже не остается ни сил, ни времени, ни желания. Здесь же все было сделано на совесть, кто-то очень постарался, поработал, так сказать, от души. То ли работник был ответственный, то ли фанатично, даже маниакально ненавидел собак… Фанатик, маньяк, ритуальные убийства… Сначала собак, потом людей… Вот, собственно говоря, и весь результат аналитической работы. Упрекнуть Максим себя мог только в одном — ждать этого результата пришлось слишком долго, мог бы и побыстрее соображать. Отвык, расслабился на полулегальном положении. Значит, завтра надо проверить свои догадки и предположения. Странно, что убийца бабку ту с ее зверьем не тронул — то ли псов было слишком много, то ли старуха своим видом напугала эту тварь, то ли звезды не так расположились на небе в ту ночь. И крайним стал Сергей Ворошилов — парень двадцати двух лет, еще толком и не начавший жить. Впрочем, и первую версию, родившуюся еще в автобусе, со счетов тоже сбрасывать пока рано, надо проверить обе. Но пока все говорило в пользу второй. Максим еще раз повторил про себя весь логический ряд — пока все, известные ему факты укладывались в него идеально. И вонь от человека, и его невнятная — скорее всего, из-за акцента — речь, и ненависть к псам. Остается выяснить только одно — по каким признакам убийца выбирал своих жертв. Их обязательно должно что-то объединять. А что общего могло быть у двенадцатилетней девочки, Сергея Ворошилова и остальных девяти человек, умерших с перерезанным горлом? Это можно выяснить только при непосредственном контакте с убийцей, и Максим очень надеялся, что их встреча состоится очень скоро. А также и на то, что безумная тварь не выйдет сегодня ночью на охоту за людьми.
И просчитался — первой новостью утра следующего дня стала очередная страшная находка. Жертвами стали парень и девушка, их нашли рядом с домом последней. Вся картина как под копирку с предыдущими случаями, та же лужа крови на асфальте, только в два раза больше. Максим побродил во дворе рядом с новыми многоэтажками, посмотрел издалека на место, где вчера поздним вечером умерли двое. Потом обошел, не торопясь, окрестности, остановился у торцевой стены последнего дома. Дальше дорожка обрывалась, переходила в тропу. И вела она к начинавшему замерзать пруду, заросшему по берегам тростником и осокой. Дальше начинались длинные приземистые строения — склады и ангары промзоны. Место для того, чтобы быстро скрыться после совершения убийства, идеальное. Можно заодно нож и руки в пруду отмыть — прирезать сразу двоих и не запачкаться кровью невозможно. Максим спустился к прудику, двинулся вдоль тонкой кромки льда у берегов. И быстро нашел то, что искал — взрытый песок, разбитый лед и бурые пятнышки на прозрачной хрупкой поверхности. Максим присел на корточки рядом, осмотрел следы. Ничего не разобрать, земля успела замерзнуть, зато вид льда говорил о многом. Да, здесь кто-то был недавно, пытался отмыться и действовал в темноте. Иначе не разрезал бы руку об острый как бритва край ледяной кромки. Продолговатое бурое пятно отлично просматривалось на фоне безупречной чистоты льда. Что ж, учтем. Максим поднялся на ноги, прошел немного вперед, остановился на взгорке. Дальше тропинка пропадала между кирпичных и бетонных стен. Идти туда бесполезно, не зная окрестностей, всех ходов и выходов. Искать надо в другом месте, адреса известны, времени мало, вернее, его вообще нет. Остановить этого упыря, изуродовать так, чтобы мать родная не узнала. Но не до смерти, а отдать бы его родственникам убитых… Или на растерзание собакам — тоже неплохой вариант. Правда, все из области фантазий, самосуд в нашей стране карается по закону. Посмотреть бы на тех, кто соблюдает эти законы… Дураков, кроме капитана Логинова, похоже, уже не осталось. Присяга, приказ, долг — слова из языка давно покинувшего эту страну народа. Или умершего от болезней, погибшего в войнах. Пришло время выучить новые слова — месть, справедливость и смерть.
Максим вернулся к домам, миновал небольшую толпу, все еще топтавшуюся рядом с местом убийства. Но остановился, потом подошел поближе, осмотрелся еще раз. Что-то показалось Максиму знакомым, где-то он видел подобное совсем недавно. Нет, не жуткого вида бурую лужу, это было что-то другое. Двор совершенно обыкновенный — детская площадка, парковка, кусты вдоль тротуара, где все и произошло. И полупустая пластиковая бутылка с водой, торчавшая среди голых ветвей. Правда, чтобы обнаружить ее, надо сделать несколько шагов назад. Максим так и сделал, смотрел бессмысленно на смятую емкость, на крыльцо перед подъездом, на скамейку рядом. И вспомнил — «у палатки», вернее, за ней, тоже стояла лавка. И под ней в тот день, когда Максим познакомился с безумной бабкой, тоже валялась полупустая бутылка с водой. Может, это и есть то самое связующее звено между всеми жертвами маньяка? У него что, помимо ненависти к собакам, еще и водобоязнь? А это еще и один из симптомов бешенства у животных, у тех же собак, например. Вывод — кто пьет воду, того убей? Проверим, но сначала надо добраться до конторы, где, возможно, трудится убийца — посмотреть, что там да как.