Школа тоже не радовала. Булганск – как деревня, здесь все про всех всё знали. И конечно же знали, что Дашкин отец – никчемный сталкер. Насмехаться не насмехались, но пренебрежение чувствовалось.
Почти у всех в классе отцы сталкерили, и пацаны и похвалялись друг перед другом, кто какие артефакты добыл и сколько денег выручил. Приукрашали, конечно. Как не приврать. А еще каждый недоумок хвалился, будто сам бывал в Зоне.
Особенно Дашу бесили три придурка. Прозвища себе выдумали как у сталкеров: Гриф, Викинг и Зубр, хотя правильнее было бы Птенчик, Дрищ и Хорек. Соберутся кружком, поближе к девчонкам, и хвосты распускают. Только к ней это не относилось. Когда у тебя в шестнадцать лет ни груди, ни длинных ног, ни смазливой мордашки, кто на тебя посмотрит? Поросячьи глазки, стрижка под мальчика и полный набор комплексов.
Первым всегда выступал Гриф – щекастый и упитанный троечник.
– Был вчера в Зоне, – небрежно начинал он. – Дошел до метеостанции, видел сбитый вертолет.
– Лопасти крутились? – со знанием дела спрашивал низкорослый носатый Зубр.
– А то ж!
– А я на прошлой неделе с мужиками почти до Черного Столба дошел. Можно было и дальше, но мост совсем развалился, а по льду уже никак, – подключался к разговору белобрысый и длинный как фитиль Викинг. – Артефактов нашли немерено! Правда, чуть в «расколотку» не угодили – хорошо, вовремя засекли.
– С кем ходил?
– С Могильщиком и Лохматым.
– Хватит врать, – не утерпела Даша. – Чтобы сталкеры Паши-Эльдорадо взяли с собой пацана-неумеху…
– Я не вру! – обиделся Викинг.
– Не врешь, так брешешь.
Девчонки захихикали и отошли в сторону. Надо было тоже свалить подальше – и чего она с ними связалась? – но Даша уже закусила удила. Дурацкий характер.
– Зачем опытным сталкерам брать в Зону никчемушек вроде вас? Будто у них других проблем нет, за вами же глаз да глаз нужен, как за детсадовцами. Да вы и в Зоне-то ни разу не были. И не пойдете, даже если вас позовут, потому что трусы. Трусы и недоумки.
Зубр – самый отмороженный из троицы – тут же рванулся к ней, но Викинг его оттащил его назад – не драться же с девчонкой.
– Если такие смелые, пошли в Зону, – не успокаивалась она.
Парни опешили.
– Уже струсили?
– Хорошо, – после некоторого раздумья кивнул Викинг. – В субботу, если не передумаешь.
Она не передумала.
Ранним утром у заброшенного коллектора собрались все четверо. Выждали, когда патрульный вертолет скроется за макушками деревьев, и откинули крышку лаза. Спустились в темноту по железным скобам, присобаченным к бетонной стенке. В нос ударила вонь – тухлятина пополам с чем-то химическим.
Викинг зажег фонарик. Стали видны грязные разводы под ногами, остатки тряпья у стен, пустые консервные банки.
Шли молча, только шумное дыхание выдавало волнение, да гулким эхом звучали шаги. Даша уже жалела, что затеяла эту лабуду. А как еще можно назвать рейд четырех малолеток в смертельно опасное место? Парни, похоже, тоже были не рады – вон морды какие серьезные. Где-то на середине пути фонарик погас – они пересекли барьер Зоны, – и стало совсем страшно.
После сумрачного коллектора белизна неба казалась ослепительной. Зато если не смотреть наверх, где непривычно белело небо, то лес казался обычным. Сосны, кедры, березки – точно такие, как на Большой земле.
– Куда идем? – Зубр достал карту.
– Давайте на вертолет поглядим, – предложила Даша.
– Я за, – поднял руку Гриф.
«Ты же в школе рассказывал, что видел его», – чуть не брякнула она, но вовремя прикусила язык: ссориться не хотелось.
– Я проведу, – буркнул Викинг. – Тут недалеко.
Действительно, недалеко – добрели за пару часов. Летом вертолет почти незаметен, но сейчас, когда с деревьев уже слетела листва, проржавевший корпус «вертушки» отлично просматривался за стволами деревьев, даже читалась надпись «МЧС России».
Вертолет здесь лежал давно, с самого появления Зоны, когда ее еще пытались исследовать с воздуха. Это потом стало ясно, что двигатели здесь не работают. Но пока выяснили, что это не случайность, не какие-то понятные и привычные отказы, техники побили изрядно. Была у этого вертолета одна особенность – время от времени его лопасти начинали сами собой вращаться, служа барометром стервозности Зоны, по меткому выражению Паши-Эльдорадо. Если лопасти опущены вниз – значит, в Зоне спокойно, активность ловушек на минимуме, если вращаются – жди проблем.
– Идем назад? – Гриф, самый трусоватый из компании, нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– Может, артефакты поищем? Неохота пустым возвращаться, – предложил Зубр. – Хотя бы «каштан» какой найти.
Это чтобы было чем потом прихвастнуть, догадалась Даша. Врать до бесконечности про свою крутость нельзя, время от времени нужно предъявить доказательства.
– Нет тут ничего, – буркнул Викинг. – За артефактами нужно уходить за метеостанцию или двигать еще дальше.
Но Зубр так просто не сдался.
– Я слышал, как Лохматый вчера отцу говорил, что видел на Кукушкином болоте «карачун-камень». Лежит на валуне под сосной со срезанной верхушкой – место приметное, найдем.
– Что ж Лохматый сам не взял?
– Ну…
– Вот именно. Там «шипучка» повсюду.
– И вовсе не повсюду, а только местами, – возразил Зубр. – К тому же Зона сейчас спокойная, «шипучка» наверняка уползла.
– Зуб даешь?
– Ну…
– Вот именно.
Викинг оглядел всю компанию и решительно произнес:
– Вы как хотите, а я ухожу.
– Я тоже, – промямлил Гриф.
Зубр, самый низкорослый среди друзей, из-за обиды совсем сник, и Даше стало жаль парня. Но жалость тут же прошла, а рассудок уже подсчитывал стоимость артефакта, продумывал реализацию, строил планы на вырученные деньги. Рискнуть стоило. Она уже хотела сказать: «Я пойду на болото», – но слова застряли в горле. Ей вдруг стало казаться, что сейчас она может ошибиться, а этого никак нельзя допустить. Сейчас она словно стояла на развилке – дорога направо, дорога налево. Откуда-то она знала, что однажды уже делала этот выбор, после чего все в жизни пошло наперекосяк. Тогда она отправилась за артефактом, теперь все должно быть по-другому.
– Думаю, пойти на болото – плохая идея, – сказала Даша.
Глава 10Синее небо
– Олег, проснитесь.
Кто-то настойчиво тряс его за плечо.
– Олег, пожалуйста, проснитесь!
Гончар с трудом сфокусировал взгляд.
– Что случилось?
Рядом с ним на корточках сидела Глория. Ее глаза светились в сумраке как у кошки.
– С девочкой проблемы. Я попыталась ее разбудить, но она не просыпается. Дышит, но…
Олег потряс головой, прогоняя сон. Пробормотал:
– Сейчас.
Дошик лежала неестественно вытянувшись. В тусклом свете фонарика – оказывается, у Глории тоже был фонарик – лицо девушки казалось мертвенно-бледным. Олег потряс ее за плечо, потрепал по щеке – Даша не двигалась. Но главное – сердце билось.
– Я за ней присмотрю.
– Но…
– Заодно и подежурю.
Костер почти потух. Олег поднялся, сделал несколько махов руками, разгоняя кровь, и отправился за хворостом. Вот уж чего-чего, а валежника в Зоне всегда хватало. Вернувшись, еще раз проверил Дашу и достал банку саморазогревающегося кофе.
Странный у них получается рейд. Никогда так много не было поставлено на карту, и никогда Олегу не было так неуютно, даже костер не разгонял мрачные предчувствия, хотя открытый огонь всегда поднимал настроение.
Воздух дрожал над пламенем, ночное марево наполняли тени. Казалось, у костра собираются все знакомые Олега, погибшие в Зоне. Он узнал силуэт Стефана. Старый друг силился что-то сказать, губы шевелились, но не прозвучало ни единого слова. Потом показались профессор Лазерсон и Симанский, укоризненно покачал головой Бучек. Следом за ними прошла вереница погибших коллег и сталкеров. И от этого безмолвного мельтешения теней становилось тревожно.
Олег поворошил угли. Сноп искр, ворвавшись в небо, сложился в фигуру птицы и пропал. Пропали и тени.
За спиной зашуршало, на четвереньках из-под крыши шалашика выползла зевающая Даша.
– А вы чего здесь? – Она удивленно уставилась на Олега.
– Бдю.
– Почему вы? Где мадам?
– Спит.
– А чего это она вас разбудила, а не меня? – удивление сменилось подозрительностью.
– Будили тебя, но поднять не смогли. Кофе будешь?
– Ага. Спасибо.
Она плюхнулась на еловую подстилку рядом с Олегом. Благодарно кивнула, принимая банку. Самое время поговорить по душам.
– Скажи, ты ничего такого не видела, когда проходили через барьер?
– Ну, горностаем была. Вернее, мне казалось, что я горностай, – поправилась она, – по снегу прыгала, прикольно так. И радость такая, какой никогда не было. Вы про это?
– Не совсем. А когда вновь человеком себя почувствовала, ничего странного не было?
– Не-а… А должно?
– Нет, Даша, не должно. Все хорошо.
– Что-то вы темните… Может, поделитесь?
– Может, и поделюсь, но сначала сам разберусь.
Дошик обиженно покосилась за спину Олега.
– Это вы с ней разбираться будете?
– С кем – с ней?
– С Глорией. Она вам нравится?
– В каком смысле?
– В том самом! – Дошик запнулась. – Я же вижу, как вы на нее пялитесь.
– И что? Интересная женщина.
– Она странная. Не та, за кого себя выдает. Будут еще от нее неприятности, вот увидите.
Ну вот, пожалуйста, Бахаев номер два. Тот тоже считал психолога ведьмой. Впрочем, Даша права: тут есть о чем подумать.
Расспросы, оказывается, только начались.
– А жена у вас есть?
– Была.
– Умерла?
– Почему же, – усмехнулся Гончар, – прекрасно себя чувствует в Иркутске.
– А вот скажите: судьба же должна зависеть от поступков? Не самого человека, других людей, или другие ничего не могут изменить? Вот если кто-то поступил необдуманно и из-за него пострадал другой человек. А если бы не было этого глупого поступка, то и у другого человека жизнь бы иначе сложилась?