На подобных сборищах он всегда чувствовал себя неловко. Незаконнорожденный, сын прислуги – это как клеймо. Еще и имя дурацкое – на старости лет отец увлекся Достоевским. И ладно бы, если бы у него обнаружились те особые гены, так нет же, не повезло.
– Чай? Кофе? – осведомился младший внук Банкира – элегантный молодой человек в дорогом костюме.
Он, как самый юный среди присутствующих, разносил напитки гостям. Прислуга на подобные совещания не допускалась.
Порфирий Петрович чуть было не ляпнул: «Чай, кофе, потанцуем», – но вовремя прикусил язык.
– Кофе. Благодарю, – сказал он.
С куда бо`льшим удовольствием Порфирий вышел бы в сад. Здесь, на юге, весна чувствовалась в полной мере. Вовсю цвела мимоза, ее ярко-желтые гроздья в детстве приводили его в восторг.
– Рассказывай, – проскрипел сводный брат.
– Группа в Зону ушла, в Чите и Булганске идет эвакуация, природных катаклизмов и крупных промышленных катастроф в последние дни не наблюдалось, – прозвучал короткий отчет.
– Почему вы уехали? Не считаете, что в Чите вы были бы полезнее? – брюзгливо осведомилась дочь Банкира.
– Не считаю.
– А группа? Они уже добрались до Аномалии?
– Мне это неизвестно.
– Ну так позвоните Глории, – раздраженно фыркнула женщина.
– В Зоне нет связи.
– До сих пор не наладили? – ужаснулась она.
Порфирий Петрович оставил ее вопрос без внимания: каждый раз такая петрушка. И ведь понятно, что издевается, но приходилось терпеть. Чего добивается? Что когда-нибудь у него сдадут нервы?
Очень вовремя на столе появилась чашечка кофе, можно было отвлечься, заняв руки.
– Костюченко справляется? – громко рыкнул Генерал.
– Вполне. Человек на своем месте.
– Кто отправился в Зону? Как группа?
– Группа рабочая, – вновь коротко ответил Порфирий. – Трое силовиков, психолог, оперативник из «Восточного Периметра» и проводник из сталкеров.
– Как Глория? – После зычного рыка Генерала голос Ученого прозвучал тихо, деликатно.
– Не беспокойтесь, Хизэо-сан, она в порядке.
– Я вообще не понимаю, как можно было отпустить единственную внучку в эту клоаку, – вновь напомнила о себе дочь Банкира. – Тем более в обществе этих ужасных сталкеров.
Голубушка, про себя подумал Порфирий, ты хоть одного сталкера видела вживую? Остальные просто оставили ее замечание без внимания.
– Хорошо, – подытожил Политик. – Теперь перейдем к главному. Зона остается в прежних границах?
Порфирий Петрович наклонил голову.
– На сегодняшний день да. По сообщению Шамана, скачок должен произойти завтра утром, но очень надеюсь, что парня удастся образумить и никакого скачка не последует.
Политик тяжело поднялся.
– Сделаем перерыв, мне нужно принять лекарство, – пробормотал он.
Порфирий Петрович через смежную комнату прошел на веранду. Полной грудью вдохнул весенний воздух. Зажмурился, подставив лицо солнечным лучам.
– Так как там Глория? – раздался за спиной негромкий деликатный голос.
Рядом стоял Ученый – Хизэо Тиба.
Порфирий вежливо поклонился.
– Я не лгал, Хизэо-сан, она в полном порядке.
– Только бы остальные из команды не подвели, – тихо, но уверенно произнес дед Глории. – Что с ней за люди?
– Силовики – люди Генерала, о них лучше осведомиться у него. Оперативника из «Периметра» рекомендовал Костюченко лично, мне он показался надежным человеком. А девочка-сталкер, говорят, отличается развитой интуицией. Чтобы выжить в Зоне, это качество едва ли не главное.
– Надеюсь, все закончится хорошо.
Голос Хизэо звучал бесстрастно, но руки, вцепившиеся в ограждение веранды до побелевших костяшек, выдавали волнение.
– Вас что-то беспокоит?
– Нехорошие предчувствия. – Обычно бесстрастное лицо японца сейчас болезненно сморщилось. – Почти три четверти века исследований, но Черный Шар как был для нас загадкой, так ею и остался. Кто поместил его в пещеру? С какой целью? Какой реакции ждал от нас? Или он тут совсем не для нас? Кто спрашивает сусликов, когда прокладывает в их лесу линию электропередачи? И что будут делать суслики с мобильником, который потерял монтажник? Чем дальше, тем больше меня не покидает ощущение, что мы и есть те самые суслики.
Ученый замолчал, и Порфирий Петрович решил сменить тему:
– По какому поводу собрание, Хизэо-сан? Ведь не ради того, чтобы задать мне пару вопросов.
Японец снова слегка поморщился.
– Гадают, кому нужно убрать Зону на Фолклендах.
– И к чему пришли?
– А ни к чему. Генерал копается в причинах Фолклендской войны. Думает, там собака порылась. Подчиненные Политика анализируют международную обстановку, что еще они могут?
За спиной громко хлопнула дверь.
– Вот вы где!
На веранду выбралась оплывшая фигура Генерала. За последние годы он сильно раздался вширь и приобрел одышку. Высохший, невысокий Политик, следовавший за ним, совсем потерялся.
– Секретничаете? – Генерал вытер платком багровый затылок.
– Никак нет, – отозвался Порфирий Петрович.
Но отделаться от Генерала было не просто.
– Вот скажи: как, по-твоему, это могут быть китайцы? Фолкленды им на хрен не сдались, они на наши территории метят. Сначала устроят Зону от Байкала до Сахалина, дождутся, когда там ни одного русского не останется, и тихой сапой приберут нашу землицу. А?
– Вы, главное, им об этом не рассказывайте, – усмехнулся Порфирий Петрович.
– Англичанка гадит, – прошепелявил Политик.
– Почему англичанка? – вскинулся Генерал.
– Потому что она всегда гадит. К тому же Фолкленды – их территория.
– Это не китайцы, – с улыбкой произнес Порфирий Петрович. – Да и МИ-6 пока не в курсе.
– А кто?
Три пары глаз уставились на него.
Порфирий Петрович произнес два слова.
– Это что такое? – на широком отечном лице Генерала отразилось недоумение.
– Небольшая нефтедобывающая компания с управляющей структурой в офшорах, – пояснил Порфирий и начал рассказывать.
Какое-то время назад на Фолклендах обнаружили месторождение нефти. По несчастливой случайности самое удобное место для разработки находится на территории Зоны. Только как можно бурить, если техника не работает? Надеяться, что в ближайшее время Зона исчезнет, когда восемнадцать лет она была стабильна, глупо. Концерн уже начал разрабатывать проект по добыче с учетом ее существования, но Зона вдруг решила немного уменьшиться. Вот и возникла у них мысль уменьшить ее побольше.
– Из-за нефти? – Генерал аж присел от удивления. – Из-за гребаной нефти? Им же хана! Они идут на конфликт с нами из-за нефти?
– Конфликтовать будет государство, разгребать последствия тоже, а вот получать прибыль – вполне конкретные люди.
Хизэо-сан тоже утратил обычную невозмутимость.
– Неужели такое большое месторождение?
– Нет, совсем некрупное.
– И ради него они готовы устроить катастрофу в Сибири?
– Ничего личного, только бизнес, – пожал плечами Порфирий Петрович.
Глава 21Последние препятствия
Гончар проснулся с рассветом. Утренняя хмарь гуляла по земле дымчатыми тенями. За ночь подмерзло, на каменистой земле выступил иней. В сочетании с белым небом и пепельными корявыми стволами деревьев пейзаж выглядел неземным – безжизненная планета Х, да и только.
Глория еще спала, свернувшись клубочком. Олег достал бинокль и оглядел окрестности, но не засек ни дыма от костра, ни малейшего движения, лес словно вымер. Значит, фолклендский стрелок их опережает. И, скорее всего, значительно.
Если верить карте, то где-то здесь протекает ручей. Правда, может, уже и не протекает – за последний год центр Зоны дважды перепахивало напрочь.
Ручей оказался совсем рядом – надо было только спуститься в распадок. Олег разделся до пояса и, зачерпнув пригоршню воды, плеснул себе на спину. Ледяная вода обожгла кожу, но сейчас это было именно то, что нужно. Умывшись, он набрал полный котелок и фляжку и отправился в обратный путь. По дороге прихватил несколько сухих веток для костра.
Вернувшись, полил ветки «горючкой», запалил, и огонь радостно затрещал, согревая и успокаивая. Костер в Зоне – не тот, что на Большой земле, не просто источник тепла. Когда в Зоне начинает ехать крыша, когда психика не выдерживает, когда страшно, тревожно, жутко, лучшее дело – развести костер и хоть несколько минут спокойно посмотреть на огонь. Что Олег и сделал. Обратил внимание, что костер сильно искрит. Сталкеры бы сказали, примета нехорошая – значит, впереди опасность или плохой человек встретится. Хотя это же Зона, тут кругом опасности, да и нехороший человек бегает где-то неподалеку.
Вода в котелке забурлила, и Олег щедро сыпанул заварку. Достал тушенку, галеты, шоколад. Пора будить Глорию.
Он даже привстать не успел, только подумал, как за спиной раздалось:
– Я не сплю.
Прав был Бахаев: ведьма и мысли читает.
Глория быстро выбралась из спальника, накинула куртку и направилась к ручью. Шла медленно, оглядываясь по сторонам. Оно и понятно – лес вблизи центра Зоны не похож на обычную забайкальскую тайгу. Деревья выглядят больными, чахлыми: ни хвои, ни листьев, одни низкорослые коряги в уродливых наростах. Даже не разберешь, сосна это или осина. Камни покрыты проплешинами серого мха. Он тут тоже необычный – то как шкура снежного человека (почему-то именно такое сравнение приходило в голову), то как виньетка, вышедшая из-под руки подвыпившего художника.
Гончар бросил в котелок несколько кусков сахара и, подумав, достал из аптечки последнюю ампулу стимулятора. Кто знает, как дело обернется, а эта мелкая стекляшка способна увеличить шансы на выживание.
Подглядывать он не хотел, просто так получилось. Глория стояла спиной к нему. Олег видел, как она расплела косу и копна черных волос заструилась по плечам. Потом сняла куртку, через голову стащила свитер.
Интересно утро начинается. Она это специально? Ему сейчас только стриптиза не хватало. Могла бы сначала спуститься к воде.