Было ясно, что водитель не совсем понимает, как ему поступить.
– Делайте так, как говорю я. Ксюша должна вернуться домой! – заявила Инга и, не дожидаясь ответа, вошла в здание банка.
Несмотря на субботу и ранний утренний час, в коридорах уже было много людей. Рабочая жизнь медленно закипала.
Здороваясь с сотрудниками и охраной, Инга проследовала к лифту.
По пути ее нагнал лысеющий, но отчаянно молодящийся мужчина лет сорока пяти.
– Инга, доброе утро!
Довольно игривый тон начальника службы безопасности банка не импонировал Сокологорской. Андрей Борисович не нравился ей в целом, вообще. Он никогда не снимал с лица угодливую улыбку, но глазами улыбаться так и не научился. Долгая служба в компетентных органах сформировала у него мутный взгляд, призванный скрывать ход мыслей. Два года работы в банке расслабили бывшего полковника. Хороший заработок и возможность влиять на людей превратили Андрея Борисовича в вальяжного потребителя жизненных благ.
«Совсем полковник выправку потерял», – подумала Инга и сдержанно кивнула в ответ на приветствие.
Андрей Борисович нажал на кнопку вызова лифта и поинтересовался:
– Слушай, Инга, почему мы все-таки работаем в субботу?
Она оглянулась, дождалась, чтобы сотрудница, проходившая мимо, свернула за угол и не услышала ее ответ, потом произнесла:
– Мне очень хотелось бы, чтобы вы навсегда запомнили наш сегодняшний разговор. Во-первых, Андрей Борисович, мы не переходили на «ты». Ни разница в возрасте, ни ваше должностное положение или социальный статус не дают вам такой возможности. Мне же говорить с человеком, который намного старше меня, в подобной манере не позволит воспитание. Во-вторых, Андрей Борисович, в момент внеочередной проверки ЦБ весь центральный офис банка работает по шестидневному графику. Читайте инструкции! Это является обязательным условием продолжения вашей работы в нашем финансовом учреждении.
Андрей Борисович несколько опешил от реакции Инги, быстрой и отрезвляющей так же, как холодный душ.
– Простите, Инга Михайловна, я… – Он хотел добавить что-то еще, но позади раздался приятный женский голос:
– Здравствуйте, Инга Михайловна!
Обернувшись, Сокологорская встретилась взглядом с мило улыбающейся высокой блондинкой в офисном костюме. Электронный ключ с номером департамента на ее шее свидетельствовал о том, что это сотрудница отдела валютного контроля.
– Доброе утро, – ответила Инга и вошла в кабину лифта.
Ни Андрей Борисович, ни Кристина за ней не последовали.
Лифт умчал Сокологорскую на самый верхний этаж.
Начальник охраны убедился в том, что Инги больше нет рядом, и наконец-то перевел дух.
Тут, словно читая мысли Андрея Борисовича, Кристина вдруг выдала:
– Стерва! – Затем, продолжая улыбаться, она добавила: – И вам доброе утро, Андрей Борисович!
Начальник охраны с интересом оглядел статную красавицу.
Он аккуратно смахнул предательскую каплю пота, проступившую над верхней губой, и довольно игриво выдавил из себя:
– Здравствуйте-здравствуйте! Вы у нас новенькая? – Этот ловелас перевел взгляд на ее бейджик и прочитал имя. – Кристиночка, значит?
– Да, все верно.
– Приятно познакомиться.
– Мне тоже очень приятно. Теперь надо идти. Но мы ведь еще увидимся сегодня?
Соблазнительная улыбка очаровательной блондинки вновь придала сил стареющему донжуану.
– Обязательно увидимся, Кристиночка!
Девица развернулась и пошла прочь по коридору, слегка покачивая бедрами.
Неторопливая походка позволяла оценить ее точеную фигуру со стороны. Собственно говоря, Андрей Борисович так и сделал, выставил этой особе высший балл и почувствовал приближающееся большое приключение.
Тем временем Инга поднялась на последний этаж и вошла в свою приемную. В просторном помещении царил запах свежесваренного кофе и корицы.
Секретарша, миниатюрная девушка лет двадцати пяти с лицом всезнайки, была уже на месте.
– Здравствуйте, Инга Михайловна!
– Светочка, привет!
Секретарша с ходу взяла быка за рога.
– Здесь бумаги, которые вы просили для совещания с аудиторами, и подборка свежей прессы по нашему вопросу.
Инга начала на ходу просматривать бумаги и проследовала в свой кабинет, дверь которого была предусмотрительно открыта.
– О нас уже пишут? Читала? – поинтересовалась она, когда секретарша вошла следом с чашкой кофе на подносе.
– Нет. Аналитики сделали подборку по цифровым ресурсам. Электронная версия у вас на планшете.
– Какой график у нас на сегодня? – Инга начала листать подборку информации на экране планшета.
Рядом с ним на большом столе с полированной поверхностью располагалась фотография Ксении в пятилетнем возрасте.
– Аудиторы прибудут на совещание в двенадцать часов. Вот их новый запрос на документы. – Светлана положила на край стола пластиковый файл с документами.
Инга взглянула на документ.
– Зарубежные переводы? Вот как? Пригласи ко мне главбуха и юристов. Прямо сейчас!
– Юристы будут, а вот Алина Николаевна приболела. Вместо нее будет первый зам.
– Очень плохо, – сказала Инга, вчиталась в документы, расположенные на планшете, и градус ее настроения упал еще больше. – Да, оживилась пресса. «Инсайдер» пишет, что у нас началась проверка. По их информации, она может привести к отзыву лицензии банка.
– Это же неправда, Инга Михайловна! Нас ведь не закроют?
– Нет, конечно, Светочка. Но для этого нам всем надо активно поработать.
Оставшись одна, Инга некоторое время массировала виски, разгоняя кровь. День обещал быть нелегким. Чего уж там, наверняка тяжелым. Она развернула список вопросов аудиторов, взяла чашечку кофе и углубилась в чтение. Самое малое на десять часов весь внешний мир для Инги отошел на задний план, уступил место цифрам и отчетам.
После телефонного разговора с дочерью у Сергея остался неприятный осадок.
«Да, Ксюша обрадовалась, услышав мой голос, – подумал он. – Она любит меня, хочет общаться со мной. Но почему Инга не ответила на мои звонки? Что произошло? Она узнала, что мы собирались в спортивный клуб, а не в зоопарк? Черт! Не стоило вводить ее в заблуждение, то есть врать».
День выдался теплым и солнечным. Сергей только что вышел из реабилитационного центра. У него было полчаса на то, чтобы добраться до курсов китайского, откуда надо было забрать Ксюшу. После очередной процедуры, которая вновь была проведена с использованием успокоительного средства, его спина почти не давала о себе знать.
Сергей включил радио и, не сильно разгоняясь, поехал по относительно свободным улицам. Было приятно передвигаться в машине с открытыми окнами.
Движение в Москве по выходным формировалось очень странно. Предсказать, где и когда ты попадешь в затор, было невозможно. До обеда центр был почти пуст. Но во второй половине дня происходили странные метаморфозы вокруг крупных торговых центров и традиционных мест отдыха. К вечеру движение в центре очень часто практически останавливалось.
Сергей добрался до Ксюшиной школы меньше чем за двадцать минут. Увидев небольшой просвет в бесконечном ряду припаркованных машин, он ловко втиснулся в него и заглушил двигатель.
Урок закончился. Дети выбегали из ворот школы шумным веселым потоком. Впереди были выходные дни, и всех это радовало.
Сергей сразу заприметил дочь.
– Ксюша!
Девочка, щебетавшая с друзьями, быстро попрощалась с ними и побежала в его сторону.
– Папочка, привет! – Ксюша с ходу запрыгнула на руки к отцу и спросила: – Спина не болит?
– Не болит, – стараясь скрыть напряжение во всем теле, ответил Сергей.
В этот момент на противоположной стороне дороги остановился представительский «мерседес».
Артем вышел из машины, открыл заднюю дверцу и, демонстративно не замечая присутствия Сергея, обратился к девочке:
– Ксения, мама велела тебе ехать домой!
– Что? Я же сказала ей, что после школы поеду с папой! – возмущенно воскликнула Ксюша.
– Нет! У меня есть четкое указание. Садись в машину!
– Папа, как же так? – Глаза девочки с мольбой устремились на отца.
Сначала Сергей даже несколько опешил от бесцеремонности Артема. Надо было что-то делать. Уж точно не оставлять своего ребенка с чужим человеком, играющим роль крутого мужика с травматической пушкой в наплечной кобуре.
– Слушай, ты! Девочка поедет со своим отцом! – резко проговорил Сергей.
– Ее ждут дома и она уедет со мной! – Артем сильно напрягся, но самообладания не потерял.
Обстановка накалялась. Сергей спустил Ксюшу на землю. Артем тут же положил руку ей на плечо и развернул в сторону автомобиля.
– Папа! – воскликнула девочка и бросила на него беспомощный взгляд.
Это стало последней каплей в чаше отцовского терпения.
– Не трогай ребенка, – прошипел Сергей.
Резким, едва уловимым движением он перехватил руку водителя и отбросил ее от дочери.
– Ах ты, козел! Инвалид хренов! – Водитель сконцентрировался и бросился на Сергея.
Тот на автопилоте отступил в сторону, пропустил удар Артема мимо себя и перехватил его руку уже на обратном движении. Теперь он не стал отпускать ее, а просто вывернул в районе запястья так, что заставил Артема опуститься на колено. Тот замычал от нестерпимой боли и попытался выхватить пистолет.
– Сука! Пристрелю!
Заметив это движение, Сергей выбил оружие и занес руку для завершающего удара в основание черепа противника.
В этот момент он услышал отчаянный крик Ксении:
– Папа, не надо!
Реакция дочери подействовала на него отрезвляюще, словно ушат холодной воды.
– Папа, отпусти Артема! На нас все смотрят!
Сергей огляделся вокруг. Родители других детей и просто прохожие стали останавливаться, некоторые доставали телефоны, чтобы позвонить в полицию или снять происходящее на камеру. Складывалась нехорошая ситуация. Ведь Ксении еще надо было учиться в этой школе.
Сергей чуть успокоился, резко поднял Артема с колен, отряхнул и расправил лацканы его пиджака, а потом как-то даже немного рассеянно произнес: