Но перед отъездом Кристине необходимо было отомстить отчиму и раздобыть денег на первое время.
Найти и украсть заначку отчима не представлялось возможным. Сперва мать, а потом и Кристина неоднократно обыскивали всю квартиру снизу доверху в поисках припрятанных денежек, однако так ничего и не нашли.
Ей оставалось просто отомстить, а деньги искать где-то на стороне.
Мало кто осознает, насколько страшна месть униженного подростка. Кристина начала строить кровожадные планы для восстановления справедливости. Она представляла себе отчима с простреленной головой, сгоревшим заживо при пожаре или сбитым насмерть автомобилем. Картины эти были яркими, но неосуществимыми. Рисковать и подставляться Кристина не хотела. Она была уже слишком умна для этого.
Кристина фантазировала сутками напролет, пока отчим сам не подкинул ей идею.
У Кристины была подруга Светка. Они могли выпить пива на лавочке вместе да покурить. Им обеим тогда уже было почти шестнадцать. Однако гормоны у подружки разыгрались так, что ей можно было дать и все двадцать.
Кристина заметила пару раз, что отчим с трудом отводит взгляд от вымени ее подруги. Она стала приглашать Светку к себе домой и как бы случайно оставлять ее наедине с отчимом. Аппетитная оторва не страдала излишними комплексами, а денежки любила. В итоге они стали постоянно встречаться у них дома, когда мать занималась встречей туристических групп.
Отчим держал дома много фотоаппаратов. Это были его рабочие инструменты, на которые он денег не жалел. Кристина быстро освоила кое-какие из них. Хорошая оптика позволяла делать прекрасные снимки с лестничной площадки, из дома напротив. Очень скоро у нее уже скопилась большая коллекция самых откровенных фотографий.
Во время очередной встречи отчима и Светки Кристина позвонила в местное отделение полиции и эмоционально, напустив слезу, сообщила, что сейчас насилуют ее несовершеннолетнюю подругу. Это происходит по такому-то адресу.
Наряд срочно выехал и взял отчима, как говорится, на месте преступления. Потом какой-то доброжелатель подкинул в полицию еще и флешку с набором качественных художеств отчима. Фотографии были приложены к делу. Постепенно вскрылись другие факты. Кто-то из родителей малолетних проституток, о существовании которых Кристина даже не знала, написал заявление. Дело отчима превратилось в целое событие, взбудоражило полусонный питерский пригород.
Состоялся суд. Отчим загремел на восемь лет по нескольким статьям, не очень хорошим с точки зрения воровского мира.
Вряд ли Кристина получила облегчение, но злобную радость ей это точно принесло. Был исполнен первый пункт ее жизненного плана.
Мать после осуждения отчима превратилась в абсолютно аморфное существо, уволилась с работы, стала избегать выходов из дома, чтобы не видеть глаза соседей. Иногда она ходила на какую-то подработку, чаще пила. Денег в доме стало еще меньше, чем было прежде. Интереса к жизни в глазах матери не наблюдалось. Ожидать от нее какой-либо материальной поддержки было бессмысленно.
Вопрос с деньгами оставался нерешенным. Недели шли за неделями, складывались в месяцы. Кристина твердо решила, что уедет в Москву в ближайшее время, иначе просто потеряет время.
Но где взять деньги?
И тут Кристине повезло. В соседнем доме проживала бывшая учительница литературы и русского языка, уже давно вышедшая на пенсию Виолетта Ивановна Фукс, прапраправнучка одного из царскосельских лицеистов, внучка полковника императорской армии, женщина интеллигентная, одинокая и весьма скромная.
Виолетта Ивановна была уже преклонных годов, но до недавнего времени вполне могла позаботиться о себе сама. Она ходила за продуктами в ближайший магазинчик, оплачивала счета в отделении банка, теплыми вечерами любила посидеть на лавочке во дворе, пообщаться с соседками, своими ровесницами.
Происхождение из славного дворянского сословия не обеспечило, однако, Виолетту Ивановну капиталом. Другое дело, что она была вдовой известного в городе врача-гинеколога, который, если верить сплетням, оставил Виолетте Ивановне огромное наследство. Детей у них с мужем не было. Других наследников тоже. Все досталось только ей.
За глаза о Виолетте Ивановне говорили, что она является самой богатой пенсионеркой городка. Даже жене самого мэра до нее, дескать, далеко.
Беда настигла пожилую учительницу год назад. Она сложно пережила непростой климатический скачок в начале весны, стала резко терять память, не узнавать соседей, реже выходить из дома. Прогрессирующая старческая деменция. Таков был приговор врачей.
Кристина знала Виолетту Ивановну по школе. Перед выходом на пенсию старушка успела провести занятия у них в четвертом классе.
Соседкой Виолетты Ивановны по дому была подруга Кристины Ольга. Дома у этой самой Оли они частенько собирались потусоваться в веселой компании.
В очередной раз наблюдая из окна Олиной квартиры за стайкой старушек, щебетавших на лавочке, Кристина решила ограбить Виолетту Ивановну. Она вспомнила разговоры отчима о ее деньгах. Такая мысль пришла в голову совершенно молниеносно и крепко там засела.
«Сколько жить осталось этой старой карге? – думала Кристина. – Завтра она помрет, а все деньги из квартиры вынесут врачи скорой помощи и участковый. А я на эти средства смогу построить свою жизнь в Москве. По крайней мере, начну ее, сниму квартиру, приоденусь, получу хорошее образование. Без него и тех связей, которые дает знакомство с отпрысками богатых семей, мне никогда не подняться туда, куда я мечу».
Кристина знала это из фильмов. Ради этого надо ограбить старушку. Почему бы и нет? Ведь в основе всех капиталов лежит преступление. Это она тоже слышала где-то в американском кино.
Решение было принято. Дело оставалось за деталями. Надо было решить, как влезть в квартиру, которую Виолетта Ивановна покидала все реже и реже, и остаться незамеченной.
Тут, сама того не ведая, подружка снабдила Кристину ценной информацией.
– Совсем бабка с катушек съехала, – как-то заявила Оля про свою соседку. – В магазин еще выходит, но дверь запирать уже забывает. Иногда вообще нараспашку оставляет. Вчера кот мой Чуня забежал к ней, так я еле наружу его выманила. Пока Виолетта не вернулась, так я и торчала у ее двери.
– А чего внутрь не зашла? Дома же никого не было.
– Я же не дура набитая! Завтра бабка телегу накатает ментам, мол, пропало чего из ее хрусталя, деньги исчезли. Они на меня все это и повесят. Отбрехаться не удастся.
Кристина задумалась.
«Получается, что достаточно дождаться, пока старуха пойдет в магазин, и спокойно войти в квартиру? Времени на то, чтобы порыскать там, у меня будет предостаточно. Ведь ходит Виолетта медленно. Главное, что все очень просто. Как у ребенка забрать конфету. Чем не шанс?»
Не откладывая дело в долгий ящик, Кристина на следующий день пришла в гости к Ольге. Она как бы невзначай устроилась с сигаретой у окна, выходящего во двор. Девчонки стали болтать о том о сем. Внимание Кристины было приковано ко двору. Но шел дождь, и Виолетта из квартиры не вышла.
«Облом, – подумала Кристина. – Ну да ничего, подождем».
Каждый день наведываться к Ольге было бы подозрительно. Пришлось Кристине пару раз приглашать ее к себе и ходить на прогулки по городу, изображать близкую подругу, терпеть пустую болтовню и глупость этой девчонки. Кристина понимала, что все это нужно для дела.
Спустя неделю Кристина в очередной раз сидела на подоконнике в квартире Ольги и увидела удаляющуюся фигуру Виолетты Ивановны. Сердце бешено заколотилось в груди! Пора!
– Оля, ладно, я пойду, – сказала Кристина, вклинившись в маленькую паузу посреди болтовни подружки.
– А чего ты торопишься? – спросила Ольга. – Хорошо же сидим, разговариваем.
– Нет, мне еще в магазин, да и дома дела есть. Короче, до завтра, – ответила Кристина, накидывая пальто.
Как только дверь Олиной квартиры захлопнулась за ее спиной, Кристина молниеносно взбежала по лестнице на два этажа и очутилась на площадке с двумя дверями. Одна из них, словно приглашая ее войти, стала приоткрываться, чуть скрипя.
Это был элементарный сквозняк. Но Кристине казалось, что сама судьба открыла перед ней этот портал, бесповоротно ведущий в иной мир, опасный, разрушающий жизни. С трудом подавляя страх и дрожь в коленях, она ступила внутрь.
В квартире было тихо, слышалось только монотонное гудение холодильника.
Переведя дух, Кристина бросилась в первую комнату. Сначала она перевернула верх дном все ящики шкафов, сбросила на пол белье, вытащила из-под кровати два чемодана. В них были какие-то старые, изъеденные молью шубы. В белье тоже ничего не нашлось.
Книги! Может, между страниц? Она начала лихорадочно трясти тома один за другим. Их было много. Пусто!
Вдруг Кристина с ужасом поняла, что давно не смотрела на часы и потеряла счет времени. Она запаниковала, ринулась к двери и напоролась на Виолетту Ивановну, шагнувшую за порог с пакетом продуктов в руке. Их взгляды встретились.
– Ой, Ниночка! – воскликнула Виолетта Ивановна. – Как же хорошо, что ты зашла. Мы так давно не виделись!
Она явно обозналась, приняла Кристину за какую-то девушку, знакомую ей, а может, и за ее мать, которая когда-то училась в той же школе.
Голос учительницы произвел странную метаморфозу в состоянии Кристины. Еще несколько секунд назад она находилась в состоянии паники, теперь же, кроме сильнейшей злости, ничего не чувствовала.
Эта злость была вселенской! На мерзавца отчима, на пьющую мать, на несвоевременно вернувшуюся хозяйку квартиры. Она придала ей силы.
Кристина схватила с тумбочки фаянсовую вазу внушительных размеров и ударила ею старуху по голове так сильно, что раритет разлетелся вдребезги. Виолетта Ивановна, не проронив ни звука, рухнула на пол. Изо рта ее тоненькой темной струйкой потекла кровь.
Кристина немного успокоилась, взяла себя в руки и первым делом закрыла входную дверь.
«Жива или нет? – подумала она про старуху, но проверять не стала, просто вернулась в комнату. – Где же ты все прячешь?»