— Сами по себе — никакой, особенно с моими комментариями. Я запомнил места, где они были в Треугольнике, и почти убежден, что проволочки на верхней левой пуговице содержат кобальт и…
— Ладно, ладно, — прервал его Лоран. — Не трудись объяснять то, что я все равно не пойму. Я понял только одно: эти проволочки очень важны, чтобы представить себе некоторые секреты Треугольника, когда его захватят. Так?
— Точно.
— Но человек неискушенный не обратит на них никакого внимания. Правильно?
— Именно.
— Тогда, — сказал Лоран, поворачиваясь на матраце, — мы можем спокойно спать. А завтра предстанем перед всеми придирками зурю с чистой белоснежной совестью.
Зурю не терял времени. В сопровождении десяти полицейских в униформе он явился в отель еще до рассвета.
— Пусть господа соблаговолят извинить меня, — сказал он вежливо, — но я узнал, что в Верхних Землях свирепствует эпидемия. Так как вы прибыли оттуда, я вынужден представить вас на освидетельствование как можно быстрее: это в интересах общества.
— Какая эпидемия? — спросил Лоран.
Зурю, казалось, не слышал вопроса и погрузился в свои бумаги, пока земляне одевались.
«Неглупо, — подумал Лоран. — Он не арестует нас, а отдаст под медицинское наблюдение. Он, наверняка, заставит дезинфицировать нашу одежду. Как хорошо, что я повесил свой пояс на дереве. Только бы какой-нибудь пацаненок не забрался на это дерево, играя в прятки или еще во что-нибудь».
Окруженные полицейскими, они пошли по авеню до дома № 83. Лорану хотелось взглянуть на Дарселя, но он благоразумно удерживался. Ирония его взгляда могла насторожить зурю.
Они вошли к врачу, без сомнения, вызванному к постели больного. Зурю попросил их раздеться, поставил их за экраном и сам включил аппарат. Но экран не светился. Лоран мысленно поблагодарил доктора Кебера за быстрые действия и позволил себе роскошь спросить:
— Что-нибудь не так, зурю Чеша?
Чиновник не успел ответить: снаружи послышался раздраженный голос доктора Кебера, прерываемый робкими извинениями. Врач с шумом ворвался в комнату и разыграл страшное возмущение.
— Вот как! Зурю, — сказал он резко, — это что такое? Пользуетесь моим отсутствием и вторгаетесь сюда? У вас есть мандат?
— Нет, доктор, — забормотал зурю, — я… При чем тут мандат, я сам выписываю их по всему округу.
— Вы мне не рассказывайте! Я землянин, это мой личный титул. Но как лицо официальное, я назначен для общественного здоровья всего района, а вы толкуете об округе! Хотя я представитель человеческой расы, я — заркасский чиновник более высокого ранга, чем вы, и прийти ко мне с обыском…
— Нет, не с обыском, док. Просто, чтобы ненадолго позаимствовать ваш аппарат в ваше отсутствие и…
— Еще того лучше! — загремел доктор. — Для этого нужна бумага с моей подписью. Вы пользуетесь без моего разрешения аппаратурой Государства. К превышению власти вы прибавляете злоупотребление… Кто эти люди? — Он указал на Лорана и Дарселя.
Зурю заикался все больше и больше и внезапно стал тем, чем был: едва отесанным туземцем под лакировкой земной цивилизации.
— Ну? — настаивал доктор. — Кто они?
— Мне сообщили об эпидемии в Верхних Землях… А они приехали оттуда… и, поскольку вас не было…
— Эпидемия чего?
Заркасец смущенно провел толстыми пальцами по зубам.
— Подождите-ка… болезнь, которая… Гм! Я оставил официальную бумагу в кабинете.
— Что же вы предполагаете увидеть в аппарат, если вы даже не знаете названия болезни? Вы что, спятили, зурю?
— Аппарат не работает, — прогнусавил заркасец. Лицо врача стало угрожающим. Он сказал опасно-ласковым голосом:
— Из двух одно: либо вы не умеете им пользоваться, либо вы его испортили. Вы ведь трогали его, так?
Чиновник совершенно растерялся. Лицо его покрылось зеленоватыми прыщами, что у заркасцев служит признаком крайнего волнения. Но тут послышался другой голос, и все повернули головы к худощавому туземцу, Гозо!
Гозо уже не выглядел дикарем-носильщиком: он был в приличном комбинезоне с магнитными застежками.
— Вы позволите? — сказал он. — У меня есть что сказать насчет этого дела. — Он говорил уверенно, но миролюбиво. — Разрешите представиться: Гозо, чрезвычайный агент государства. Зурю действовал по моему приказу. Извините нас, доктор. Признаюсь, что по моей вине вещи приняли неприятный оборот. Но в исключительных случаях и меры исключительные, не так ли? Сейчас я объясню. — Он взглянул на полицейского: — Зурю Чеша, велите вашим людям выйти.
Полицейский сделал жест. Все униформисты исчезли в коридоре, и Гозо закрыл дверь.
— Вы врач, док, — продолжил он, — но вы не можете знать все болезни, какие есть на чужих планетах. Такая болезнь, совершенно новая, угрожает вашим двум соотечественникам. В некоторых симптомах ошибиться нельзя.
— Я не получал никаких сведений на этот счет, — сказал врач, — а ведь я, сами понимаете, на хорошем счету. Нельзя ли узнать, что это за таинственное заболевание и каковы его симптомы?
Гозо покачал головой.
— Увы, нет, даже вам, доктор. У государства есть на это причины. Не обижайтесь. Как бы там ни было, эти двое людей должны подвергнуться рентгеновскому просвечиванию.
— Гозо, возможно ли? — воскликнул Лоран, разыгрывая удивление. — Ты говоришь, как цивилизованный.
Мнимый носильщик бросил на него ироничный м недоверчивый взгляд.
— Буду очень обязан, если вы не будете обращаться ко мне на «ты», мсье Лоран.
А врач гнул свою линию.
— Не может этого быть, — возмущался он. — При любых обстоятельствах вы должны были первым делом известить меня! — говоря это, он нервной рукой проверил включение аппарата и начал громко ругаться. — Клянусь спутниками Заркаса, зурю ухитрился сжечь десять ламп! Государственный материал! Вы посмотрите: даже запасные лампы, и те перегорели одна за другой! Раз уж вы не врач, то и держитесь подальше, зурю. Я подам на вас рапорт!
Гозо пытался утихомирить врача.
— Я только выполнял свой долг, док, клянусь вам…
— В чем вы мне клянетесь? Покажите мне официальный приказ, больше мне ничего не нужно. У вас нет его с собой? Тем хуже для вас. Я оставлю этих двух людей у себя под своим наблюдением. И не забывайте, что я гражданин Земли. А если вы захотите снова взять их без письменного приказа, вы вызовете дипломатический скандал.
Он говорил так резко, так громогласно, что его собеседники не могли вставить ни слова, и через десять минут вынуждены были выйти за дверь.
Когда земляне остались одни, доктор Кебер открыл все окна и вздохнул:
— Наконец-то!
— Спасибо, док! — сказал Лоран. Врач добродушно оглядел обоих.
— Не за что! Я сыт по горло Заркасом и заркасцами. Я говорю не о бедных туземцах, а только об официальных лицах. Мою свободу обрезают с каждым днем. С тех пор, как они связались с Треугольниками, они стали считать себя высшей расой. Вы дали мне случай говорить громко. Этого давно не случалось, и это было очень приятно.
— А теперь? — сказал Дарсель. — Конечно, они получат письменное разрешение через несколько дней. Что нам делать?
— Я вас выведу из Заркасле, — сказал Кебер, хлопнув инженера по плечу. — Нельзя терять времени.
Лоран задумчиво почесал подбородок.
— Скажите-ка, док… насчет этой эпидемии… Вы считаете, что…
Доктор громко расхохотался.
— Успокойтесь. Ей-богу, они вас почти убедили. Признаюсь, что и сам я на какую-то минуту заколебался. У этого Гозо удивительный апломб и большой дар комедианта, но его рассказ неправдоподобен. Сейчас я вам объясню суть для порядка, а затем надо спешно искать средство уехать отсюда, пока они не придумали что-нибудь еще.
После часового осмотра, пункций и взятия крови, доктор окончательно их успокоил.
— У вас абсолютно ничего нет, — сказал он. — Я так и думал. Но у меня есть для вас сюрприз.
— Приятный?
— Вы, конечно, заметили, что я коллекционирую заркасские древности. У меня есть одна вещь, которая вам доставит огромное удовольствие.
Он повел их в комнату, где стены были увешаны коврами и древним оружием. Два длинных ларя были уставлены странными скульптурами. Доктор взял причудливые статуэтки и любовно погладил гладкое пестрое дерево. Затем он спросил:
— Как по-вашему, что это?
— Не знаю, — сказал Дарсель. — Сундук. Кебер вопросительно взглянул на Лорана.
— Это… ларь, — ответил Лоран.
— Нет, господа, — врач широким жестом раскрыл ларь. — Это саркофаг. Древний саркофаг Заркаса, — Не понимаю, к чему вы ведете, — сказал Лоран. — Конечно, это очень красиво, но зачем он нам?
— Саркофаг? Естественно, не нужен. Вам больше пригодится хорошая пирога, чтобы спуститься по Реке Бога. Но дело в том, что этот саркофаг не пустой. Именно его содержимое и должно вас интересовать. Подойдите, подойдите!
Мужчины сделали несколько шагов вперед… и отскочили. В глубине широко раскрытого ларя лежал заркасец. Глаза его, казалось, с особой яростью разглядывали потолок.
— Успокойтесь, он мертвый, — поспешил сказать доктор. — Глаза стеклянные. Это мумия. В другом саркофаге лежит его жена, тоже, естественно, мумифицированная. Это король-колдун Красный Плато, Сафасс-Тин, и его жена Ээлан. Вы слышали о них?
— Вы сказали — Сафасс-Тин? Но ведь это название вулкана!
— А главным образом имя короля, мумию которого вы видите. Он оставил большой след в истории Заркаса. Не приходится удивляться, что туземцы назвали его именем несколько гор и некоторые крупные местности. Оно деформировалось в Зафест или Сифтен в некоторых топонимах. Я нашел текст третьей династии, в котором есть пророчество:
«И когда король Софтен издаст свой мужественный крик, проспав несколько тысячелетий, от его голоса возникнут стеклянные храмы…»
Дарсель непристойно выругался и тут же покраснел.
— Простите меня, док, но этот текст просто исключительный… — И он рассказал об извержении вулкана и выходе гигантских обсидиановых колонн, чему был свидетелем. В глазах врача вспыхнул интерес. Он пожаловался: