Разогнавшийся Вовка аккуратно присел на корточки рядом с затаившимся за кустами средним братом.
– Если пойдёте со мной на базу… – плюхаясь рядом, прохрипел задыхающийся Сева, – …мороженого куплю…и чипсов…и…..и тут батуты есть, успеем, пока отец не приехал!
Спина Вовки дрогнула, но Славка одарил старшего брата новым презрительным взглядом из серии «Нас так дёшево не купишь!».
– Обойдёмся! – процедил он и, заметив, как на физиономии Вовки проступает разочарование, торопливо ткнул пальцем в просвет между ветками: – Смотри!
– Да-а-а! – восторженно протянул Вовка. – Попался!
– Что «да», что «да»-то? – занервничал Сева и завозился, отыскивая просвет и для себя.
Напротив, через дорогу, полицейский неторопливо поднимался на крылечко стилизованного под деревенскую хату кафе – сквозь настежь распахнутые окна видно было, как он заходит внутрь и устраивается за столиком.
– Поесть зашёл человек, что в этом такого? – злобно прошипел Сева.
– А такое… такое, что!.. – Славка замолчал, явно не зная, какое – «такое».
– …Что он тут, в селе, живёт! – подхватил Вовка. – Значит, по кафе ходить не может!
– Почему? – Теперь уже оба старших брата воззрились на него с недоумением.
– Ты хоть раз видел, чтоб люди ходили в кафе в том городе, где живут? И даже не в день рожденья?! Где живёшь – у себя дома, на своей кухне ешь или бутерброды с собой берёшь!
– Хоть раз, хоть два… – растерянно хмыкнул в ответ Сева. Не объяснять же Вовке, что отец не водит их в кафе, потому что нет денег, а сам Сева не хочет провоцировать очередной скандал… ну и есть дома в самом деле разумно! Это Кисонька обожает выискивать по городу всякие подвальчики, где подают «та-акую потрясающую «альтернативу»[38] и ещё молочный тортик!» За те же деньги на своей кухне обед на четырёх человек с первым и вторым приготовить можно! – Может, у него день рожденья? – наконец уныло предположил он.
– Ждёт он здесь кого-то! – фыркнул Вовка. – Вот, я же говорил!
По улице, торопясь и оглядываясь, шёл тот самый очкатый, что на озере пытался отнять маленького Петьку у мамы. Крыльцо заскрипело под его ногами, он торопливо огляделся… Сева надавил братьям на затылки, заставляя пригнуться пониже. Когда они выпрямились, очкатого уже не было, зато за распахнутым окном кафе мелькнул тёмный силуэт.
– Скажешь, он не к полицейскому пришёл? – обвиняюще прищурился Славка.
– Надо послушать, о чём они говорят, – деловито объявил Вовка… и, прежде чем Сева охнуть успел, ломанулся прямиком сквозь кусты, перескочил улицу и… уселся на корточках прямо под распахнутым окном.
– Вот куда полез! – возмутился Славка. И не успел Сева обрадоваться прояснению в мозгах у среднего, как Славка сорвался с места, пробежал за кустами, выскочил сквозь узенький проход, тоже пересёк дорогу… и, пригибаясь до земли, пробрался к Вовке под окно.
Сева запустил обе руки в волосы и несколько раз подёргал, словно надеялся вытащить из черепушки дельную мысль. Братья его не слушали, а заставить их… Даже если он применит тычок пальцем, что ему показала Мурка… то получит два бесчувственных тела и толпу доброжелателей вокруг, выясняющих: «Что случилось с мальчиками?» Дотащить братьев до турбазы он всё равно не сможет. Присоединиться к этим придуркам малолетним? Чтоб всем троим попасться, когда кто-нибудь выглянет наружу?
– Так, спокойно. Совсем я с этими двумя соображение потерял! Зря я рюкзак тащил, что ли? – Сева дёрнул клапан с логотипом белого гуся… и вытащил крохотный арбалет-пистолет – одно из маленьких чудес, на которые был мастер Вадька. Учитывая, сколько их Мурка с этими арбалетиками гоняла – должен попасть! Просто не может не попасть!
Увлечённые братья запрокинули головы к окну и явно жалели, что уши у них не могут вытягиваться. Периодически один забывал о конспирации и пытался заглянуть в окно, а второй ловил его за штаны.
– С-сыщики, – сквозь зубы процедил Сева, прицеливаясь. Щёлкнул курок… стрелка мелькнула над головами братьев, влетела в окно и шлёпнулась на пустой столик за спинами подозреваемых. То есть полицейского и очкатого.
– Подозреваемым стать – тоже, между прочим, денег стоит. – Сева открыл на смартфоне хитрую программку, присланную их загадочным английским компаньоном. – А я тут из-за дорогих братцев бесплатно выёживаюсь! – Он попытался прикинуть, насколько братцы уже выходят дорогими. Клиентам агентства использование спецсредств, между прочим, в счёт вписывают!
Экран смартфона мигнул – теперь он узнает заранее, когда бесплатные недоподозреваемые соберутся на выход, и уж как-нибудь не даст двум малолеткам попасться на глаза преступнику и коррумпированному полицейскому (ну не друзья же детства эти двое, в конце концов!).
– …Мы друзья детства, в конце концов! – донеслось из динамика смартфона.
– Только вспоминаете вы об этом, когда от меня что-нибудь нужно! – ответил полицейский.
– Тебе деньги не нужны? Бессребреником заделался, Никитос? – угрожающе прошипел в ответ очкатый. Его мягко-злобная манера – как лезвие, спрятанное в хлебном мякише.
– Всё, что там припрятано, такое же моё, как и ваше! – Теперь угроза явственно звучала в голосе полицейского.
– Только место один Колька знает! А он чётко написал – пока от обвинений не отмажем, не покажет.
– Сперва этот на всю голову ушибленный гранатами в общественном месте швыряется и фамилию свою в голос объявляет – он бы ещё сразу паспорт показал! А потом я должен его отмазывать?
– Должен, – тоскливо откликнулся очкатый. – Денег-то хочется.
– Эти, с турбазы, заявление забирать отказываются, а давить я на них не могу, они уважаемые местные жители, – столь же тоскливо откликнулся полицейский. – Дед Пал Андреич моё начальство то ли охотиться учил, то ли рыбачить, то ли грибы собирать… А приезжие девка с пацаном вообще смотались.
– Потеряй ты её заявление, и все дела!
– Ага, и второе заявление потеряй, и показание свидетелей потеряй… и вообще всю папку с делом! Тут лет пять никто такого шороху не наводил, как ваш Колька! Меня из полиции пинком под зад сразу, если не хуже!
– Там тебя тысячи ждут, а ты о своей копеечной полицейской зарплате жалеешь?
– Зарплата у меня хотя бы есть, а ваши тысячи никто из нас пока что в глаза не видел. Кроме Кольки… Который так метко вдруг принялся кидаться гранатами, что теперь ему вроде как приходится по углам отсиживаться… – Голос полицейского вдруг стал задумчивым.
– Думаешь, специально? Надуть хочет? – насторожился очкатый. – А смысл? Сам-то он тоже ничего вывезти не может, если на него дело завели, да ещё такое… с гранатами. За границу не выпустят. Да пусть только попробует – тряхнём так, что мало не покажется!
– Так, может… сразу его тряхнём? – вдруг тихо, едва не шёпотом предложил полицейский. – Это проще, чем от дела избавиться.
– Так он сам не показывается, только эсэмэску прислал, – проворчал очкатый, и ясно было, что он уже о подобном думал. – Даже с Михой не встретился, а они ж вроде друзья.
– Вроде… – повторил полицейский – в дружбе «гранатомётчика» с гнусавым он сомневался. – Я подумаю, что можно сделать, хотя не представляю даже… Подумаю.
– Ты думай быстрее, время идёт, денежки ждут!
– Сколько уже ждали, ещё подождут! – отрезал полицейский. – И никакой инициативы, а то придумали тоже, девку в её номере караулить! А если б вместо меня с ней кто другой поехал? Застукали б идиота, и привет, взят с поличным!
– А ты думал, долю тебе на блюдечке поднесут и отрабатывать не придётся? – огрызнулся очкатый.
– Долю свою я уже давно отработал, а за то, что дурь вашу разгребаю, ещё из ваших вычесть надо! Короче, сидите тихо! И смотри, чтоб Миха чего от большого ума не выкинул! Где он, кстати?
– Понятия не имею, как ушёл, так и не вернулся, и телефон не отвечает.
– Ещё один не отвечает? Точно как Колян? – насмешливо хмыкнул полицейский. Послышался скрежет отодвинутого стула.
Сева вскочил и яростно замахал братьям. А эти двое… даже не глянули в его сторону! Выгнувшись, как два крючка, они то и дело стукались макушками о выступающий край подоконника – и слушали, слушали… Смотреть по сторонам им было некогда!
Сева ломанулся сквозь кусты, аж рыча сквозь зубы от злости. «Засветиться» придётся, и даже размазанная по лицу глина его больше не прикрывает! Но уж лучше он, чем мелкие. Бегом он рванул к крыльцу… Парочка «сыщиков» очухалась, только когда ступеньки под ногами заскрипели! И уставилась на него возмущённо!
Дверь кафе распахнулась, и Сева с размаху врезался в выходящего из кафе полицейского.
– Ох! Извините, пожалуйста! – возопил он, экспрессивно взмахивая руками.
Полицейский невольно шарахнулся назад.
– Извините! – повторил Сева, неловко топчась, словно не соображая, куда деваться с крылечка.
– Ничего… – Полицейский отступил в глубь кафе, нетерпеливым кивком давая Севе понять, чтоб проходил и не загораживал дорогу.
Сева запнулся о порог, схватился за дверной косяк, выпрямился и наконец ступил внутрь, смущаясь и бормоча извинения. Полицейский одарил его раздражённым взглядом и вышел.
Ужасно хотелось выглянуть в окно, проверить братцев, но Сева сдержался. За то время, что он им дал, даже безногие ёжики успели бы укатиться! Вместо этого он уселся за столик и попросил выглянувшую из кухни официантку:
– Можно четыре порции мясного с собой?
– Не лопнешь, парень? – поднимая голову от кружки с пивом, пробурчал очкатый.
– Я не сам, у меня семья! – возразил Сева, аккуратно накрывая ладонью валяющуюся на столе стрелку с передатчиком. Хоть оборудование заберёт, оно денег стоит!
– Семья у него! Надо же! – Очкатый глухо рассмеялся. – Кормилец нашёлся… – он мрачно уткнулся в кружку.
Сева молча рассчитался, забрал свёрток и вышел. На крыльце старательно огляделся, покрутился даже… торчащую из-за угла знакомую кепку он демонстративно игнорировал.
– Эй… – шёпотом. – Э-эей… – чуть погромче. – Ну Севка же! – Высунувшийся из-за угла Вовка отчаянно гримасничал, пытаясь привлечь внимание брата. Рядом выглянул Славка, мр