Социальный ветер – это то, что скорее движет флюгером того, как мы склонны думать, чувствовать и вести себя, а не некая божественно данная индивидуальность. Когда мы работаем, воспитываем детей, учимся или размещаем посты в социальных сетях, особенно если нас переполняют страх или сомнения – а в наши дни они переполняют нас часто, – мы склонны следовать за стадом. И мы делаем это даже тогда, когда стадное поведение явно является нездоровым, как в случае с Армстронгом. Поэтому, когда все остальные кажутся идеальными, наше собственное ощущение, что перфекционизм – единственный способ добиться успеха, начинает казаться нам определенно рациональным.
Трудно избежать подобного влияния культуры. Недавние исследования показывают, что у всех нас есть определенная нетерпимость к несовершенству, будь то в нашей работе, школьных оценках, внешности, воспитании детей, спорте или образе жизни. Разница, по словам психоаналитика Карен Хорни, «чисто количественная»[6]. У некоторых из нас чуть больше нетерпимости, у некоторых чуть меньше; большинство находится посередине. И эта средняя часть спектра перфекционизма – средний показатель – с течением времени быстро растет. Позже мы посмотрим, насколько быстро. Но сейчас давайте поговорим о том, что скрывается за этой коллективной борьбой за совершенство и стоит ли нам вообще беспокоиться по данному поводу.
Я профессор университета и один из немногих людей во всем мире, кто изучает перфекционизм. На протяжении многих лет я работал над самыми разными проблемами, такими как выявление отличительных черт перфекционизма, изучение того, что коррелирует с перфекционизмом, и выяснение того, почему перфекционизм кажется определяющей характеристикой нашего времени. В процессе работы я выслушал многих врачей, учителей, менеджеров, родителей и молодых людей, обретающих свой путь в современном мире. На мой взгляд, перфекционизм – это в значительной степени новый zeitgeist[7].
Этот факт подтвердился в 2018 году, когда на мою электронную почту пришло приглашение от женщины по имени Шерил. Она связалась со мной от имени TED[8] и интересовалась, не хотел бы я выступить на их предстоящей конференции в Палм-Спрингс, Калифорния. Шерил рассказала мне, что перфекционизм был темой, вызывавшей огромный интерес у членов TED. «Наши люди, – сказала она, – сталкиваются с перфекционизмом в своей собственной жизни, в жизни своих детей и в жизни тех, с кем они работают бок о бок». Она хотела, чтобы я рассказал на конференции, что такое перфекционизм, что он делает с нами и почему он кажется таким распространенным. «С удовольствием», – сказал я ей. Итак, в том же месяце я засел со спичрайтерами TED за написание двенадцатиминутной речи под названием «Наша опасная одержимость совершенством».
Я горжусь собой за то, что провел это выступление, но впоследствии мне разонравилось название. Оно слишком личное. Оно возлагает ответственность на нас, на нашу одержимость совершенством. Написание книги – погружение в это хитрое искусство собирать мысли в аккуратные маленькие предложения, затем править и рафинировать их во что-то понятное для чтения другими – позволило мне обрести ясность. Благодаря этому я обнаружил пробелы в своем мышлении, о существовании которых и не подозревал. И я начал видеть в фактах, статистических данных и во всем, что меня окружает, вещи, которые я каким-то образом упустил или просто не мог увидеть.
Перфекционизм – это не личная одержимость, это черта нашей культуры. Как только мы становимся достаточно взрослыми, чтобы воспринимать окружающую реальность, мы начинаем замечать его повсеместное присутствие в наших телевизорах и на киноэкранах, на рекламных щитах, в компьютерах и смартфонах. Это прямо прослеживается в языке, которым пользуются наши родители, в том, как оформляются наши новости, в том, что говорят наши политики, в том, как работает наша экономика, и в структуре наших социальных и гражданских институтов. Мы излучаем перфекционизм, потому что перфекционизм излучает наш мир.
Мой рейс на конференцию TED в Палм-Спрингс вылетал из блестящего нового терминала 2 аэропорта Хитроу. Терминал 2 – это Терминал Королевы, названный так в честь королевы Елизаветы II. Изначальное здание, Куинс билдинг (Queen’s Building), королева открыла в Хитроу в 1955 году. Оно было снесено в 2009 году, чтобы освободить место для нового терминала стоимостью три миллиарда фунтов стерлингов.
Терминал Королевы – захватывающее дух произведение коммерческой архитектуры. По словам журналиста Guardian Роуэна Мура, его центральная зона ожидания – «размером с крытый рынок в Ковент-Гардене». И концепция обслуживания пассажиров во многом такая же. По словам архитектора Луиса Видаля, это «отличное общественное место для масс народа», «как площадь или кафедральный собор». Прогуливаясь по Терминалу Королевы, непременно проникаешься этим романтизмом. С верхней части галереи, опоясывающей периметр здания, открывается грандиозный вид, подчеркнутый плавными изгибами, четкими краями, яркими рекламными щитами и остеклением от пола до потолка.
В этом суперстроении границы между тем, что реально, а что нет, размыты. И главный виновник этого – реклама. Даже по современным меркам реклама в Терминале Королевы является особенно любопытной формой корпоративного мастерства. «Перехитрите инфекцию» – это призыв IBM к просвещенному пассажиру, который, вероятно, прочтет его по пути на посадку в самолет в разгар пандемии. Microsoft рассказывает нам, как ее облако может превратить «хаос в часовой механизм», в то время как HSBC[9] великодушно заверяет нас, что «изменение климата не знает границ».
Но, пожалуй, самым поразительным аспектом маркетинга в Терминале Королевы является брендирование образа жизни. На одном рекламном щите изображен мужчина в костюме, безупречно ухоженный, мужественно передвигающийся из одного пункта назначения в другой с помощью особенно доброжелательного и клиентоориентированного каршеринг-приложения. На другом изображена улыбающаяся бизнесвумен с дорогим чемоданом в руке, которую радостно приветствует менеджер одной ну-очень-услужливой авиакомпании. Это не единичные примеры. От рекламных щитов до элитных бутиков модной одежды и почти чересчур изысканного фирменного «Кафе перфекционистов», терминал – это микрокосм того, что мы воспеваем и чествуем: гипертрофированные, недостижимые вершины идеального образа жизни и самой жизни как таковой.
И все же, сидя прямо там, в «Кафе перфекционистов», я не мог не задуматься о причудливой природе провозглашаемого идеализма. Если смотреть с точки зрения происходящего в реальном мире, это здание вызывает в воображении сверхфункциональную благоухающую страну, которую просто невозможно ни с чем соотнести. Безукоризненно одетому мужчине, озаряющему меня своей улыбкой с электронного рекламного щита, явно не пришлось ковылять от парковки пешком, поскольку автостоянка по факту находится в тридцати минутах от терминала. Ухмылка на лице бизнесвумен кажется почти подстрекательской, когда вам пришлось продираться через службу безопасности только для того, чтобы обнаружить, что рейс задерживается.
Идеален ли кофе в «Кафе перфекционистов»? Он даже не горячий. Наконец-то объявляют номер вашего выхода на посадку, и, конечно же, это выход на другом конце терминала, вниз по эскалатору и затем двухкилометровая прогулка под рулежной дорожкой. Вы добираетесь туда только для того, чтобы обнаружить, что в зоне у вашего выхода нет свободных сидячих мест и по проходу змеится очередь из недовольных пассажиров. Измотанный, мечтающий опрокинуть в себя чего-нибудь крепкого, вы все же находите место, где можно присесть, и начинаете задаваться вопросом, а нельзя ли было эту конференцию с таким же успехом устроить онлайн.
Вот прямо тут остановитесь и по-настоящему задумайтесь над этим. Поразительно, не правда ли, насколько идеализм этого здания отличается от реальности. Вдохновляющие слоганы, безупречные образы, блеск трансатлантических путешествий – все это указывает на пропасть, существующую не только здесь, в этом терминале, но и в культуре в целом. Дома, праздники, автомобили, фитнес-тренировки, косметические средства, диеты, советы по воспитанию детей, лайф-коучи, лайфхаки для повышения личной эффективности – как ни крути, мы живем внутри голограммы недостижимого совершенства, и нам необходимо постоянно обновлять нашу жизнь и наш образ жизни в поисках безупречной нирваны, которой просто не существует.
Мы всего лишь люди. И в глубине души мы знаем – лучше, чем нам хотелось бы признать, – что все люди – существа немощные, склонные к ошибкам и быстрому истощению. Чем больше эта голографическая культура искажает всякое представление о реальности, чем больше она настаивает на том, чтобы мы боролись с нашей немощностью, в которой и таится наша человечность, и с медленной поступью матери-природы – тем больше наш перфекционизм загоняет нас в ловушку. Ловушку, в которой мы вынуждены постоянно гнаться за химерой, и по мере того, как в этой погоне наше здоровье и счастье исчерпываются, мы становимся беспомощными. О влиянии перфекционизма на все эти вещи мы поговорим позже. А пока давайте вернемся к Терминалу Королевы, чтобы я мог немного рассказать вам о своей собственной борьбе с «нашим любимым недостатком».
Итак, вернемся опять в «Кафе перфекционистов», где я терпеливо ожидаю, когда объявят мой рейс, и пытаюсь успокоить расшатанные нервы, просматривая на своем ноутбуке самые популярные выступления из конференций TED. В преддверии своего я просмотрел, наверное, сотни роликов. В поисках секретной формулы успеха я изучил каждый из них. Именитые ораторы, казалось, излучали пуленепробиваемую уверенность, как будто рассказывание историй было для них делом обыденным, таким же как еда или питье. Я гораздо менее уверен в себе. Что, если у меня не хватит смелости выйти на сцену? Что, если я забуду что-то из своей речи? Что, если я запаникую перед всеми этими людьми?