— Есть другой вариант, — неуверенно продолжила я. — Можем вернуться в лабораторию и попробовать вспомнить все, что мы делали. Что лежало на столе. Попробовать понять…
— Нет, — грубо отрезал он.
Я и не сомневалась, что Лавьер уже обдумал эту возможность со всех сторон, только отчего-то признал ее негодной.
— Почему?
— Даже не вздумай приближаться к лабораториям и делать хоть что-нибудь еще, — процедил он, выделяя каждое слово, а заодно послав мне очередную волну злости.
Я невольно фыркнула. Он вопросительно приподнял бровь.
— Жутко, но теперь хоть знаю, правда ли ты говоришь то, что чувствуешь, или нет, — пояснила я, и тут же получила в ответ недовольный взгляд.
Ситуация выходила совсем не смешная, а я еле сдерживалась, чтобы не начать хохотать. Ну точно, истерика.
Впрочем, он был прав.
— Попытаюсь вспоминать на бумаге, — решила я. — Хотя бы сделаю список того, что доставала с полок. И ты тоже запиши. Не нам — так маме точно пригодится.
Лавьер кивнул, помедлил, а потом заговорил совсем о другом:
— На расстоянии связь должна ослабнуть.
— С чего ты взял? Ее вообще не должно быть, если ты в облике человека, так что…
— С того, — перебил он меня, — что чем реже мы видимся, тем меньше возникнет поводов вспоминать друг о друге, а значит, не будет и воздействия.
«Размечтался!», — мысленно огрызнулась я. Да я ни на минуту не смогу перестать об этом всем думать.
— Чтобы разойтись так далеко, как возможно, надо избавиться от ограничений в перемещении.
— Меня Злюка точно не послушает.
— Одного меня — тоже, — согласился он. — Но она обожает командную работу.
— Чушь! Никогда такого не замечала. Она же всегда выбирает жертву и мучает ее, пока не надоест.
— Не замечала, потому что думала не о том. Когда ты ответила за Нессу, а я вмешался, выражение лица у Злюки было восторженное.
— Конечно, — поморщилась я, — когда мне было следить, если я защищалась от твоих нападок?
— Правда? А я думал, что ты описывала порождение, которое тебе показали.
— Ладно, — поспешно согласилась я, только бы поскорее перевести тему. В эти дурацкие игры я часто проигрывала, а сейчас у меня не было сил источать сарказм. — Значит, идем к ней вместе вымаливать послабление.
— Знаешь, где она будет утром?
— Нет, — замялась я. — То есть, она должна заменять руководителя исследовательского крыла. Все проверить, выдать разрешения на день, собрать заказы.
То, что так ненавидела по утрам мама. Заходить к ней было бесполезно, потому что в кабинете быстро образовывалась толкучка. Каждый считал, что у него сегодня самый важный день и поэтому выслушать его должны первым. Особенно если это касалось выдачи опасных материалов, для которых требовалось отдельное разрешение.
— Если Злюку возьмут в оборот, то мы не встретим ее до занятий, а потом ей тем более станет не до нас, — заключила я. — Да и просить ее при всех я ни капельки не хочу.
— Тогда не будем терять время, — вздохнул Лавьер.
Пять часов спустя, невыспавшиеся, помятые и несчастные, мы с одинаково виноватыми лицами стояли около спальни профессора Золье. Чтобы уж наверняка…
Глава 36
План разойтись подальше и не встречаться очень быстро провалился: пока мы наперебой признавали вину за перевернутую вверх дном лабораторию и уничтоженную энциклопедию, Злюка так воодушевилась командной работой, что сразу разрешила нам… ходить на занятия. Видимо, наши кислые физиономии в тот момент только убедили ее в верности выбранной стратегии по смягчению наказания.
Впрочем, я подозревала, что причина внезапной покладистости крылась в другом. Злюка явно знала, почему на практику нас отправляли вместе. Значит, знала и то, что отец попросил меня подружиться с Лавьером. Что ж, я только что заслужила свою первую, хоть и не озвученную, похвалу от профессора Золье, а ее угрозы отправить меня на практику по индивидуальному плану вдруг показались страшнее и реальнее. Может, вовсе не произошедшее в лаборатории натолкнуло ее на эту мысль? Что если план был составлен давно?
Обычно пары посылали в одно из крупных поселений, передавали в руки управляющих, у которых всегда находилось несколько не очень опасных и не очень трудных заданий. В основном добыть и принести что-нибудь. Суть практики заключалась не в сложности, а в том, чтобы научиться управлять своими силами — а лиере заодно и чужими — и показать навыки передвижения во Мраке. Никто не заслуживал ритуала и права на свободное перемещение, если не мог обойтись без них. Ритуал призван был облегчать то, на что ты годен сам, а не оправдывать неспособность выжить самостоятельно. Может, нас и стало гораздо больше, а порождения к нам — как и мы к ним — относились куда осторожнее, чем раньше, но за невнимательность до сих пор платили кровью.
А вот нас с Генри вполне могли засунуть в другое поселение, отдельно от остальных. Удобно и никто не помешает мне втираться в доверие к дракону, чтобы тот меньше контролировал свои мысли. Теперь я подозревала, что отправят меня, даже если родители не вернутся, а забота о замке ляжет полностью на охрану.
Ох, знала бы Злюка, насколько идеальным шпионом я оказалась! Круглосуточным и без возможности избавиться.
— Главное, чтобы никто не догадался о связи раньше времени, — прошептала я, когда мы наконец остались в коридоре одни.
— А когда будет время? — усмехнулся Лавьер.
— Не смешно, — процедила я. — Если Злюка узнает, то практики нам не видать. Сами станем практикой. Нас запрут в лаборатории и будут изучать.
— Или просто ждать, пока это не принесет пользы.
«У кого что болит», — подумала я. Пока он трясся о своих секретах, я начала всерьез переживать за свою жизнь.
— Ей я вообще не доверяю.
— Думаешь, у твоих родителей не возникнет такого же желания? — скептически уточнил Генри.
Я совсем приуныла. Возникнет, еще как. До сих пор я думала только о том, как объяснить матери порчу энциклопедии. Проблема со связью все меняла. Может, глава исследовательского крыла и смогла бы нам помочь, но процесс явно не обойдется без нашего участия.
— Им я доверяю хотя бы больше, — уныло отозвалась я.
Ответом мне стала волна раздражения.
— Ладно, — решила я. — Им тоже лучше не говорить, пока не вернемся. Иначе точно никуда не отпустят.
— Как все быстро меняется, — проворчал он. — Неделю назад мы во что бы то ни стало хотели избавиться от практики, а теперь нужно обязательно на нее попасть.
«Говори за себя», — мысленно огрызнулась я. Ничуть я не хотела, чтобы меня использовали, но… кто в своем уме захочет избавиться от практики с ним? Да, я его боялась и предпочла бы, чтобы две недели прошли без ментальной связи, но, сказать по правде, только с ним все это и могло стать по-настоящему интересным. Для меня.
— Никуда не встреваем, никому не рассказываем о произошедшем, я постараюсь не ударяться, чтобы не причинять тебе боль, ты не бесишься и вообще стараешься не чувствовать ничего, что мне не следует знать. До практики неделя, что может быть проще? Пройдем ритуал, потом и сдадимся на опыты.
— Пойду к целителям, отравлюсь успокоительным, — вздохнул он.
Я протянула руку, и Лавьер пожал ее.
Глава 37
Идея мне казалась хорошей только до первого занятия.
Сначала все шло неплохо. Миловидная дамочка из целителей пыталась учить нас оказанию первой помощи и явно недоумевала, за что ее к нам… сослали.
Впрочем, рассказывала она довольно интересно. Я слушала рецепты самых полезных зелий, Несса еще и записывала за нас двоих. Потом речь зашла о старых добрых перевязках, и все полетело к Мраку.
Всё дико начало раздражать, и на этот раз чувство принадлежало мне. Я никак не могла сконцентрироваться на происходящем.
— Мира! — прошипела Несса, когда я очередной раз застыла, тупо глядя на нее, вместо того чтобы перевязывать ей плечо. Это повторялось не в первый раз, и ее возмущения начинали привлекать внимание. Слева донеслась шуточка, что руки у меня настолько кривые, что даже с бинтом справиться не могу.
Дамочка не вмешивалась, но ее взгляд на себе я постоянно ловила. Никак не могла вспомнить ее имя, а когда та представлялась — прослушала. Лавьер обнимался с Эммой — иначе эту «перевязку» было не назвать, — и я не могла отделаться от ощущения, что делал он это специально. Будто мою реакцию проверял. От него ко мне передавалось воодушевление. Вот гаденыш! Может, и его он направлял специально. Казалось, я видела его ехидную полуулыбку, когда бросала на него осуждающий взгляд.
Потом нам приказали поменяться местами, виться вокруг него начала Эмма, и воодушевление сменилось безразличием, затем раздражением, которое смешивалось с моим собственным, переполняя изнутри. Терпение оказалось на пределе. Мне очень хотелось разораться, высказать тут всем, что я о них думала, но пока я еще отдавала себе отчет в том, что это не нормально. Просто влияние связи. Очень плохое влияние. У меня пальцы начинали трястись.
— Мне нужно уйти отсюда, — прошептала я Нессе.
— Куда? — испугалась она. — Это же единственное занятие. Хочешь по картинкам тренироваться? Тогда, пожалуйста, не на мне.
— Как будто сейчас получается лучше.
— Так возьми себя в руки, — проворчала она. — И радуйся, что я еще не начала спрашивать, где ты провела всю ночь. «Я быстро», — передразнила она.
— Поверь на слово, ответ тебе лучше не знать.
Да и мне заодно. Лучше бы время от приезда до практики я проводила с Тайлером. Отложила бы эксперименты с Клубком и просто наслаждалась жизнью. Теперь ничего было не вернуть, а мне очень хотелось. Наверное, впервые я действительно желала повернуть что-то вспять. Раньше происшествия казались мне интересным вызовом. Да и было их, надо признать, немного. Детство в замке не подразумевало разнообразия. Вот и приходилось создавать его самой. Наверное, я и в самом деле еще не повзрослела.
Меня окатило внезапной волной недовольства. Я выронила из рук банку, благо пустую: мы должны были лишь представлять, что используем полезные зелья, а не расходовать их. Со звоном та покатилась по полу, послышались смешки.