Однако ситуация мне не нравилась. Я согласился только насчёт того, что мне не жаль ведьму. А они уже вовсю обсуждают предстоящую поездку на кладбище. Рыжий всё перевернул в свою сторону и теперь о чём-то переговаривался с Коляном. Дарак мрачно потягивал пиво, а Хельга, прикончив свою кружку, полезла в телефон.
Я решил подождать и поднять вопрос, когда рыжий договорит с Коляном, и отхватил кусочек отбивной.
Надо было просто признать своё поражение. Потому что я не смог. Ни после того как доел отбивную, ни после того, как мы рассчитались с официантом, ни на улице, пока Дарак и Хельга курили, а рыжий с Коляном снова сцепились языками.
Я стоял, смотрел на них и думал, какое я нерешительное чмо. Интересно, всегда я был таким, или это ситуация так повлияла? Выходит, не зря меня отец квашнёй называл.
Но вот Дарак бросил на асфальт окурок, придавил его ботинком. Компания как по сигналу направилась к большому чёрному «Роверу».
— Поехали! Ты не уснул? — Колян хлопнул меня по плечу и улыбнулся. Правда, улыбка быстро сошла на нет, когда он встретился со мной взглядом.
Я отвернулся и пошёл к машине.
Дарак сел за руль, а Хельга — на переднее сидение. На заднем оказалось полно места, и мы без проблем влезли втроём с рыжим и Коляном. Я уставился в окно на полупустую улицу.
«Ровер» утробно взревел, и мы понеслись по ночному городу.
Раскапывание могил. Как до такого можно было докатиться?
Пока мы ехали на кладбище, я, откинув голову на сиденье, размышлял о тех, кого напомнили мне эти ребята-некроманты. Была у нас в школе такая троица. Главного звали то ли Антоха, то ли Лёха, а сам он гордо именовал себя Батя. И как все отбитые старшеклассники, эта компания привязывалась к самым убогим в школе. Например, к такому, как Серюня. У девчонок тот вызывал жалость, а у парней праведное негодование. Ну как можно быть таким неуклюжим жирным увальнем? С выпученными водянистыми глазами и словно силиконом надутыми губами. Он был чем-то болен, но всем было насрать, подростки же. Признаться, и мне иногда хотелось эти самые глаза выдавить и поглядеть, что будет. Ведь это Серюня, он и не человек даже, так, пародия. Его не жалко. Наверное, так и думали те парни, которые это всё-таки это сделали. Доказать ничего не удалось. Но все и так знали, что это были они. Серюню нашли в заброшенном гараже за школой. Кто-то выпотрошил его, как какую-то свинью, и бросил. Дети жестоки, подростки особенно. Чужое тело ведь, да ещё убогое, уродливое, хочется ткнуть в этот вздутый живот, посмотреть, как вылезут розовые кишки, вроде того как тыкают палкой трупы животных.
Никто при этом и не думает о своих кишках и животе. Это ведь своё, неприкосновенное, а не убогое, как у Серюни. Убогого можно бить, колоть и резать. Не думать, что ему будет больно. А когда он кричит и вырывается, это, наверное, прикольно. Я много раз представлял, как это было. Да и каждый из нашей компании, которой посчастливилось найти тело, наверное, прокручивал у себя в голове этот сценарий. Страшно, и потому притягивает мысли снова и снова. Интересно, это, наверное, какой-то животный инстинкт — прокладывать черту между нормальным и ненормальным. А потом это ненормальное ставить вне закона. И ещё инстинкт — посмотреть, что же там внутри. Отрицая при этом, и в то же время в глубине души осознавая, что и ты точно такой же. Смесь отвращения и удивления. Так вскрывали трупы медики на средневековых кладбищах. Так лезут в могилы эти современные некроманты. Что они делают с телами потом?
— Андрюха. Андрей! — Кто-то потряс меня за плечо. Колян. — Ты что, уснул? Погоди, нельзя спать ещё. Она опять тебя покоцает.
Упоминание о ведьме заставило меня подскочить. Я запоздало ужаснулся своим мыслям и тряхнул головой. Ну вот, теперь перед раскапыванием могилы настроение самое то.
Мы выбрались из машины, Дарак вытащил из багажника большую чёрную сумку. Я заметил, как натянулись ручки, когда некромант подхватил её: тяжёлая. И набита битком, аж бока раздулись. Некроманты надели налобные фонарики. Алекс протянул нам с Коляном такие же.
— А охрана нас не поймает? — спросил я, натягивая ремешок на голову. Как тут включается? Должна быть кнопочка.
— Было бы дело в Москве, мы бы не сунулись, а тут какая охрана? — ответил мне рыжий. — Пошли. И поставь фонарик на минимум, чтобы нас не было видно за километр.
Я пошёл к кладбищу, следом за мной пристроился Колян, и за ним некроманты. Узкий круг света выхватывал только кусочек дорожки под ногами. Деревья казались большими тёмными великанами, которые вот-вот встанут на пути непрошенных гостей. Здесь было очень тихо: не слышно шума большого города, этой вечно визжащей трассы, гула машин. Так тихо бывало только по вечерам у нас на даче. Это то немногое, что запомнилось мне с детства, тихие уютные вечера на даче. Тогда мать была жива. Как хорошо, что она похоронена в Москве, бабка настояла. Если что, такие вот упыри до неё не доберутся. А вот здесь лежат все со стороны отца.
Я пришёл ко входу на кладбище и осознал, что понятия не имею, как дойти до могилы Лидуни. На похоронах я просто шёл за всеми и совсем не следил за дорогой.
— Что стоишь? — прошипел сзади Дарак. — Веди к месту.
Фонарик давал мало света, а ночью местность казалась совсем незнакомой. О фонарях здесь как-то не позаботились. Кому взбредёт гулять по кладбищу ночью?
— Ты бы хоть Яндекс-метку поставил, — решил пошутить Дарак. — А то так собрался навестить покойницу и не помнишь, где.
Я решил не дожидаться очередного высказывания некроманта и побрёл вперёд. Кладбище было небольшим, и скоро попалось надгробье с церковным куполом наверху. В прошлый раз я его заметил, кажется, могила какого-то священника. От него можно вспомнить дорогу.
Помешкав немного, стараясь не слушать ворчание Дарака и вздохи Хельги, я нашёл могилу Лидуни. Памятник ещё не поставили. Только деревянный крест и гора венков перед ним.
Наверное, это облегчит нам работу.
— Вот она, — я прошёл за приоткрытую оградку и остановился напротив креста с фото. На нём Лидуня совсем не проходила на ведьму или испорченную роскошью стерву: молодая девушка с застенчивым взглядом. Человек со стороны сказал бы: «Как рано забрала смерть её невинную душу». Отец фото выбирал. Наверное, для него она и была такой.
— Точно здесь? Ты уверен? — рыжий подкрался ко мне неслышно, словно кошка. И голос его прозвучал прямо над ухом.
— Точно. Это она, — ткнул я на фото. — А вот венки: «от любящего мужа и сына».
Отец эти венки заказывал. Я первый раз увидел их на похоронах. А вот ещё один — «До скорой встречи. Муж».
Этот венок я видел впервые. Вот же стерва!
— Ну что? Копать будем? — я зло обернулся к некромантам.
Рыжий отстранённо созерцал могилу. Дарак и Хельга посмотрели на него, потом тоже уставились на холмик с венками. Даже Колян присоединился к ним.
— Если ты так хочешь, — глаза рыжего холодно блеснули в свете луны. — Дарак, дай ему лопату.
Угрюмый некромант полез в сумку и достал трубку где-то с полметра длиной, а потом лопату на короткой ручке. Он свинтил их вместе и протянул мне:
— Выкапывай свою ведьму.
— Так уж и быть, венки мы поможем убрать из солидарности с твоими переживаниями.
Я не знал, что ответить, и посмотрел на Коляна.
— С чего такая перемена настроения? — спросил тот у рыжего.
— С того, что там, — Рыжий ткнул носком ноги в сторону могилы, — нет ничего интересного для нас. Ты ведь тоже видишь? Не фонит. Да, подключки у него есть, не спорю. Но не к этой покойной. В принципе, мы сейчас можем просто уйти отсюда. Ничего не изменится, я пожму плечами и подумаю «бывает». Верю, что ты хотел помочь парню, но с таким же успехом каналы могут идти в нижний мир, допустим, к тамошним обитателям. А мы с ними не будем биться за добычу.
Я с сомнением уставился на фото Лидуни. Неужели ошибка? А так всё складывалось: мать, необычная смерть мачехи, да и призрак являлся после смерти.
— А я думаю, это просто на теле защита, — спокойно ответил Колян, — чтобы не фонила. Мы видели её в ОС. Это человек. И она похожа на это фото на могиле.
— Её в браслетах хоронили и украшениях, — вставил я.
— Хм. Предметы силы? — Тон Алекса стал заинтересованным. — Если так, то с нас причитается. Копай. Посмотрим на твою ведьму.
Я вздохнул и понял, что мой внутренний барьер куда-то делся. Самому хотелось раскопать и доказать им, что вот она, здесь. Та самая ведьма. Пусть они убедятся, что всё это правда, и сделают уже с ней что-нибудь.
Я с силой вогнал штык лопаты в глинистый грунт. Ярости хватило, наверное, на десять подходов. Из-за недавнего дождя земля стала тяжелой. Я постарался синхронизировать дыхание с движениями и работать ритмично. Ручка оказалась коротковата, приходилось наклоняться низко и гнуть спину в неудобном положении.
— Господи, он так до утра не закончит, — пожаловалась за моей спиной Хельга.
Я даже представил, какую презрительную гримасу она скорчила, но быстрее работать не стал. Темп и так был для меня предельным.
— Вторая лопата есть? — это уже Колян. Грустно и обречённо.
— Смотреть, как вы вдвоём будете здесь корячиться? — надо же, кто подал голос! Дарак. Я кинул очередной ком земли. Коляна-то они вроде уважают. Интересно, посмотрел ли рыжий на своего черного пса с осуждением? Холодным таким взглядом? Теперь я понял, что на самом деле он в этой банде главный.
Наверное, посмотрел: через минуту Дарак подошёл ко мне и отобрал лопату.
Работал он как машина. Я даже загляделся. Экскаватор. На его фоне я и вправду совсем жалко смотрюсь. Хорошо, что та «японка» с кассы не видит.
Я с удивлением поймал себя на этой мысли. Почему не Катька?
Через некоторое время показалась светлая крышка гроба. Рыжий кинул мне перчатки, и я стал сгребать землю и выкидывать её из ямы. Это они хорошо придумали, на гробе ни царапины. Если кто-то после нас будет вскрывать могилу, то ничего не заподозрит. Гроб как новенький. Я помотал головой и удивился своим мыслям. Ну кому придёт в голову её откапывать?