Когда мы очистили крышку, рыжий отогнал меня от могилы. Через пару минут они с Дараком аккуратно вытащили крышку, и я прочитал на их лицах разочарование. Неужели Лидуня не ведьма? Как они определили, просто посмотрев?
Я направился к краю могилы, глубоко вдохнув и собравшись внутренне. Главное, не показать отвращения при виде тронутого разложением трупа. Но мои приготовления оказались напрасными.
Гроб был пуст.
Я видел нежно-розовую обивку и даже маленькую белую подушечку, на которой тогда на похоронах лежала голова Лидуни.
— А где она? — зачем-то спросил я у рыжего.
Тот удивлённо вскинул брови, а ответила Хельга:
— Во сне сегодня спросишь.
Худосочная девица попала точно в цель. Наверное, на лице у меня отразилась такая гамма чувств, что рыжий снизошёл до объяснения.
— Наверное, тело сожгли. Для умершего мага это необходимо, если он хочет сохранить силу и защитить себя от… — Рыжий замялся, и я подумал, что он скажет «от таких, как мы», — от воздействий.
«А после того, как тело сожгут, она явится к тебе!» — вспомнил я слова Фиолетового. Ну конечно! Они же говорили об этом. А я-то увидел, как отец её хоронил, и позабыл. Да на фоне всего и не такое забудешь.
— Ты что-то хочешь сказать? — стальные глаза смотрели внимательно. Конечно, у меня на лице написаны все эти умозаключения. Катька всегда говорила, что из меня вышел бы плохой политик.
— Неужели кто-то до нас вскрывал гроб? И вытащил тело? — так я и сказал ему про предупреждение близнеца! Коляну же достанется из-за моей невнимательности. А заданный вопрос и вправду волновал.
Рыжий фыркнул, но ответил:
— Конечно вскрывали, если ты видел, как её похоронили, а сейчас тела нет. У твоей ведьмы есть друзья в реале? Возможно, другие ведьмы? Те, кто мог исполнить её волю после смерти.
— Да, какие-то подруги были на похоронах, — пробормотал я, вспоминая. — Ушли с середины.
Рыжий кивнул, оглянулся на своих:
— Давайте крышку положим. Не до утра же здесь куковать.
Засыпать могилу мне снова помог Дарак. Что и говорить, он сделал львиную долю работы. Но всё равно к концу я чувствовал, что на руках начинают появляться мозоли. Этого только не хватало. Катька заметит. Сказать, что о клаву на работе стёр?
Некроманты подкинули нас до центра, и оттуда мы уже вызвали такси. В машине меня начало вырубать, и Колян сжал костлявыми пальцами моё плечо:
— Погоди, до дома доберёмся, там и поспишь.
— Какая разница? — отозвался я.
— Есть разница, — ответил Колян и обнадёживающе добавил: — Мы обязательно что-нибудь придумаем.
Если бы всё не было так грустно, я бы ответил, что сегодняшнее «что-нибудь» было так себе. Но внезапно пришло осознание того, что Коляну и самому было не очень приятно иметь дело с этими ребятами. Может быть, он переступил через себя, чтобы помочь. А я ещё кочевряжился в кафешке.
— Спасибо, — я повернулся к нему, — спасибо за то, что помогаешь мне.
Колян немного растерялся, а я вспомнил, что ни разу не благодарил его. Так по-настоящему, от души.
— Мы просто так не сдадимся, — ответил он и снова сжал моё плечо.
В квартире нас встретили голодный Жора и сонный Вадим. Колян пошёл кормить нашего глазастого друга, на этот раз цыплятами, размороженными. А я остался на кухне с Вадимом. Клонило в сон, и в воображении вставали мрачные перспективы. Здоровяк выслушал историю про исчезнувшее тело и покачал головой.
— Да, несладко тебе сегодня придётся, — заключил он.
— Ну спасибо, взбодрил.
— Чакры у тебя ещё остались, так что эту ночь ты точно переживёшь. И Колян кое-что припас.
— Правда, мы не знаем, сработает это или нет, — Колян появился в дверном проёме с Жорой на плече.
— Угук! — подтвердила сова и склонила голову набок, мигнув оранжевыми глазами.
— Пойдём, покажу!
А посмотреть было на что. Половину комнаты Коляна застилали листы ватмана, изрисованные разноцветными линиями, между которыми пестрели непонятные символы. Сначала мне показалось, что рисунок намалёван как попало, потом стала заметна система: все эти линии расходились кругами от туристической пенки, которая лежала точно в центре.
— Весь день рисовал, — гордо прокомментировал Вадим, — пока Колян некромантов по городу гонял.
Воспоминания о некромантах заставили меня передёрнуться. Неприятная компашка.
— Молодец, спасибо! — похвалил я Вадима, чувствуя, как меня начинает одолевать сон.
— А Колян вообще-то целую неделю эту схему выбивал из одного товарища.
— И ему спасибо, — пробормотал я. — А можно я лягу?
— Что, уже? — удивился Колян. — Погоди, хоть подушку принесу. Но ты, это, помни о ведьме, проверяй реальность. По идее, этот барьер не должен никого пускать в твои сны. Но я ни разу таким не пользовался…
Обрывок фразы Коляна потонул в обволакивающей густой темноте, которая навалилась на меня, стоило только лечь.
Глава 14Знакомство с эгрегором
— Налетай, не зевай! Артефакт выбирай! — урчал из-за прилавка серый мохнатый кот и круглыми янтарными, как у совы, глазами зыркал по сторонам в поисках покупателей.
А на рынке кого только не было! Пузатые бородачи в расписных халатах сверкали загорелыми ногами, обутыми в кожаные плетёные сандалии. Женщины в длинных развевающихся платьях собрались вокруг лотков с благовониями и побрякушками. Дети клянчили у взрослых сладости из соседнего ларька, где усатый торговец расхваливал уложенные в стопки угощения. Пару раз, пока я пробирался к коту, меня задевали плечами и вовсе странные личности: ящер в балахоне, с торчащим из-под серого подола толстым чешуйчатым хвостом, и какое-то насекомое, похожее на богомола. Оно недовольно стрекотнуло и повернуло голову, уставившись на меня фасеточными глазами: кажется, я отдавил ему ногу. Или лапу. Я пробормотал извинения и поспешил убраться подальше.
Откуда-то лилась мягкая мелодия. Флейта или вроде того, определённо духовое, но музыканта нигде не было видно. Ну и ладно, шерстяной уже близко.
Котяра сощурился на меня из-за прилавка и пригладил когтистой лапой усы:
— Что желаешь, путешественник?
Я на минуту задумался. И действительно, чего меня так сюда тянуло?
— Наверное, ножницы, — я показал коту на три белёсые, почти эфемерные ленты, тянущиеся от груди, горла и живота. — Отрезать бы их, мешаются.
— Э-э-э, друг, да ты чудной, — ответил кот, подперев лапой мохнатую щеку, и сощурил на меня янтарные глаза. — Тебе не ножницы нужны, а дуревыбивалка. Но они у меня все закончились, нынче спрос большой. Давай я дам тебе леща? Бесплатно. Так сказать, в знак хороших отношений.
От такого предложения я немного оторопел и не сразу нашёлся, что ответить.
Кот, видимо, принял молчание за согласие и, ловко перегнувшись через прилавок, от души залепил мне лапой прямо в лоб.
Ох! Будто тяжёлой подушкой приложили. Хорошо хоть когти убрал.
Я и пикнуть не успел, как полетел через торговые ряды спиной вперёд, сокрушил по дороге какой-то хлипкий склад и вылетел через деревянную стену прямо на камни. У моря.
Приземление оказалось на удивление мягким, совсем не больно.
А в голове и вправду прояснилось. Мир вокруг стал чётче. Я посмотрел на тёмные волны неспокойного моря, пытаясь ухватить за хвост ощущение, что вот-вот что-то пойму. Воспоминания крутились в голове: оранжевые и фиолетовые огни, летящий дракон, и всё это под музыку флейты. К мелодии стал примешиваться мелодичный женский голос. Он пел. Он звал.
Воздух передо мной задрожал, и картинка, покрывшись рябью, стала меняться. Вместо моря вокруг теперь был лес. Я стоял на поляне, а там, на самом краю, где начинались деревья, виднелось нечто странное, похожее на паутину, только разноцветную. Нити свисали с неба, торчали из земли, стелились по траве, проходили сквозь деревья. Будто кто-то сплёл вокруг леса и всего пространства гигантский кокон. Я пошёл вдоль него и так увлёкся рассматриванием этой конструкции, что не сразу заметил: голос перестал петь. Но из-за деревьев по ту сторону паутины появилась его обладательница.
— Экий ты затейник, Андрюша, — проворчала сочная блондинка в обтягивающем розовом трико, пробираясь через натянутые цветные нити. — Уж понаплёл-то, понаплёл кружева.
Всё вокруг опутывало разноцветное плетение, но у кружева есть один минус — дыры. Вот через эти дыры и лезла ко мне блондинка. Почему-то она мне не нравилась. Вспомнить бы почему.
На ум ничего не шло, и я просто наблюдал.
С краю прорехи были широкими, и блондинка легко перешагивала висящие над землёй нити, поднимая над ними стройные ноги на высоких каблуках. Под нити, что были повыше, она пролезала, грациозно выгибая спину. Мне сразу вспомнился старый фильм «Западня», где воровка также устраивала акробатику, пытаясь обойти лазерную сигнализацию. Только тут не брюнетка, а блондинка. Вот странно, фильм помню, а чем мне эта мадам в розовом трико не угодила, не помню. Я пожал плечами и продолжил наблюдать.
Кажется, акробатика зашла в тупик. Блондинка остановилась перед прорехой, которая была слишком высоко. Женщина поймала мой взгляд и хитро подмигнула, от чего по спине пробежали мурашки, а потом взлетела. Чертовка просто зависла в воздухе, развернулась параллельно земле и проплыла между нитями.
Теперь между нами был всего один слой кружевной пряжи, но очень плотный. Проскочить через его прорехи могла бы разве что кошка. Интересно, как розовая мадам собирается решить эту проблему?
Блондинка поморщилась, потом вздохнула, состроив выражение лица в стиле «ну что ж теперь поделать», вытянула перед собой руку, растопырила пальцы и принялась рассматривать маникюр. Воздух рядом с рукой задрожал, будто от неё шел горячий поток. А кисть и вправду начала плавиться, вытянулась, обмякла, пальцы удлинились и повисли, как разомлевший от тепла пластилин.
От увиденного меня бросило в жар, живот свело судорогой. Но это были только цветочки. Вторая рука блондинки тоже оплавилась и потеряла форму. Всё её тело текло и тянулось бесформенными потёками. И эти потёки устремились между цветными нитями ко мне.