— Но не энцефалограммы в ОС! — воскликнул Денис. — И тем более не энцефалограммы в СОС! Мы, осознавшись, отправимся тебя искать. А компьютер всё запишет! Потом расскажем сны и соотнесём образы. Это же масса материала, как у разных людей «пишется» на энцефалограмме один и тот же образ! Если удастся найти совпадение, то мы сможем расшифровывать сны по ЭЭГ, а ещё продвинемся в изучении работы мозга.
Он замолчал и уставился на меня горящими глазами. Ага, сейчас умру от восторга. Такой шанс двинуть вперёд науку!
— Ну тебе ведь нужно осознаться, а мы попробуем помочь справиться с ведьмой, — подала голос Оля.
— Вы же в прошлый раз сказали, что там барьер — не пробиться, — припомнил я.
— Ну, во-первых, ты собрал светимость и должен быть сильнее, чем в прошлые разы. Во-вторых, мы тоже не сидели сложа руки, — девушка полезла в сумку и достала оттуда небольшой свёрток крафтовой бумаги. — Вот. Колян с Ромой сделали на основе плитки. Не проверено, конечно, хотели отложить эксперимент до лучших времён. Но раз так…
Денис заинтересованно потянулся вперёд, как и я. Было видно, что его в этот проект не посвящали.
В свертке лежали небольшие керамические пластины.
— Как только ты рассказал про эту плитку, Колян загорелся идеей и побежал к другу в гончарку. Повезло, что ребята на энтузиазме так быстро сделали образцы. Прямо впритык. Сегодня вот только забрала.
— Постой, ты ездила сегодня к Коляну? — кажется, сердце у меня на миг замерло.
— Нет, в гончарку, они же там сохли, — поспешила успокоить меня Оля. — Колян с квартиры к друзьям ушёл вместе с Жорой. Ты же всё расписал там, в чате.
— Ну хорошо, — выдохнул я.
— Так вот, — девушка положила четыре плитки на стол. — Они работают как портативная защита. Должны работать. Мы берём по одной штуке в руку перед сном, проносим в ОС. Для нас должно собраться одно общее защищённое пространство. Денис, нужно четыре человека, и тебе придётся поучаствовать в нашем антинаучном эксперименте.
Оля улыбнулась.
— Да не вопрос, ради науки на всё готов, — отозвался Денис.
Я посмотрел на разноцветные плиточки, взял одну в руку. Небольшая, легко умещается в ладони. Одна сторона шершавая, глиняная, вторая — разноцветная, испещрённая множеством цветных линий — гладкая и блестящая. Рисунок был очень похож на тот, что у Лидуни в комнате, только масштаб очень мелкий. На плиточке умещалось несколько мандал.
— Я не понимаю, как от рисунков комнаты дошло до вот таких маленьких плиток? Одно дело — перенести узор с одной комнаты на другую, а это как вообще работает?
— Я пойду подготовлю алгоритм, — Денис с извиняющимся видом улыбнулся и ушёл к компу.
— Наука сбежала от эзотерики, — шепотом прокомментировала Оля и уже в полный голос начала отвечать на мой вопрос:
— Здесь сильно помог Рома. Он видит, как эти линии работают.
— Не совсем чётко, — признался Рома.
— Линии работают?
— Конечно. А как, ты думаешь, устроены все эти символы? Взять те же пентаграммы, защитные круги и прочую дребедень, которая всем знакома? — спросила Оля. — Определённые символы связаны с архетипами или эгрегорами, которые мы воспринимаем, а значит, включаемся в эти потоки энергии, и они могут вносить изменения в энергетику человека. По сути, происходит сдвиг точки сборки, снова привет Вадиму. В комнате, конечно, где-то есть кристаллы, которые усиливают эффект. А в этом случае роль энергонакопителей будем играть мы.
— То есть действие этих ваших плиточек полностью зависит от нашего уровня энергии? — спросил я.
— Да, согласна, это слабое место. Но мы не один год качаемся, ты светимость недавно собирал, думаю, всё получится, — ответила Оля.
— Но это не единственное слабое место? — уточнил я. — Мы вообще не знаем, будет ли эта расписная красота работать?
— Ну, какой-то эффект должен быть, — замялась девушка. — Мы планировали сначала обкатать. Сделать несколько вариантов.
Она поправила волосы и уставилась на меня карими глазами-пуговками: — Но у нас ведь нет на это времени, и других идей тоже нет?
Я кивнул:
— Поэтому есть одна просьба. В прошлый раз у меня были проблемы с пробуждением. Крюки эти, от них тянутся ленты, и ведьма как бы держит за них. Наверное, когда наберётся достаточно зацепок, она планирует вытянуть тело из реала. А пока из-за этого я не могу проснуться, как ни пытаюсь. Нужна помощь извне. В последний раз помогло обливание холодной водой.
— Не вопрос, как мы узнаем, что пора? — Денис встал из-за компа и подошёл к столу.
— В прошлый раз я орал во сне, что хочу проснуться. И в реале тоже мычал что-то подобное. Ну ещё, наверное, метался. Но это должен быть не один из нас, возможно, вы будете со мной во сне и тоже не сможете проснуться. Нужен ещё один человек. Вроде ситтера.
Денис хотел было возразить, но я добавил:
— Иначе шансы очень малы, не мои, а наши с вами. Когда всё это началось, я каким-то образом попал в сон к коллеге, и он подвернулся ведьме под горячую руку. Неделю на работу не ходил, да и сейчас выглядит не очень.
Фразу «иначе не соглашусь на этот эксперимент» я придержал, наблюдая за реакцией.
Денис скептически хмыкнул, Рома уткнулся взглядом в кружку, а Оля кивнула:
— Снежную Королеву попросим. Я потом заменю её на дежурстве.
Денис закатил глаза и скорчил недовольную мину:
— И как мы объясним ей все эти ваши штуки эзотерические? Мне, вообще, с ней ещё работать, да и тебе тоже.
— Штуки спрячем, — спокойно начала объяснять Оля. — То, что ты изучаешь осознанную настройку на одинаковые образы, все знают. А насчёт побудки — скажем, что у Андрея кошмары, от которых он сам с трудом просыпается. Такое вот нарушение сна. Всё просто.
Денис развёл руками и посмотрел на меня беспомощно-просительным взглядом. Я и не думал, что это исследование для него так важно. Тем лучше.
— Это необходимое условие для моего участия в эксперименте, — я постарался сделать каменное лицо и выдержал взгляд.
— Ну ладно, — сдался Денис и обратился уже к Оле. — Но со Снежной Королевой сама будешь разговаривать.
Глава 25Эксперимент
Лабораторию сна я представлял себе по-другому. Фиг знает, что я хотел там увидеть, но эта больше походила на больничную палату. Белые стены, высокие потолки с лампами дневного света и расставленные в шахматном порядке кушетки (я насчитал шесть). Рядом с каждой — тумбочка с прибором и тянущимися от него проводами. О науке напоминала только шапочка с электродами.
— Мы ляжем тут, тут и вот здесь, — Денис тыкал пальцем в углы комнаты. — Сигнал будет выводиться вот на этот компьютер.
На столе у окна, затянутого плотной рулонной шторой, стоял ноут с открытым меню неизвестного мне софта.
— Как рука? — тихо спросила Маша.
— Спасибо, не болит уже, — также тихо ответил я и покосился на Дениса.
— Ден вредный такой, сразу в эксперимент втянул, — возмутилась девушка.
— Ничего, хотя бы посплю…
— Все всё поняли? — Денис повысил голос и посмотрел на нас.
— Угум, — кивнул я, сжимая в кармане плиточку. Мне показалось, что она быстро нагрелась в руке и теперь отдавала тепло.
— Понятно, укладывайтесь уже, — разрешила Маша.
Я выбрал кушетку у окна, поближе к ноуту, решив, что и Маша будет сидеть где-то рядом. Значит, шансы услышать моё мычание и разбудить у неё повышаются.
Денис намазал мне голову чем-то влажным и надел «шапочку», а потом и маску для сна, плотную и тяжёлую. Свет она не пропускала совсем. Я повертел головой в темноте.
— Тут светодиоды. Как только пойдёт быстрая фаза — подадут сигнал. Знаю, кажется, что работает так же, как твоя маска, но наши приборы в разы сложнее и точнее, — пояснил Денис. — И ещё один момент. Программа отслеживает, осознался ты или нет, по изменению энцефалограммы. Если не осознаешься — будет ещё сигнал, чуть сильнее. И ещё один, и ещё. Так что либо разбудит, либо осознаешься. Ясно?
— Ух ты! Круто придумано, — восхитился я. — Почему в продаже нет таких игрушек?
— Потому что мы как раз и тестируем эту новую разработку, — ответил Денис. — Спи.
Я хотел было спросить, насколько точна система, но, судя по удаляющимся шагам, Денис ушёл к другим участникам нашего научно-эзотерического эксперимента.
Хорошо, постараемся расслабиться. Я на ощупь украдкой вынул плитку из кармана и сжал в кулаке. Через несколько вдохов-выдохов керамика потеплела. Это успокаивало. Нужно продержаться всего лишь ночь, завтра найду отца и пробьюсь в спальню во что бы то ни стало. А сейчас нужно отдохнуть, насколько это возможно.
Я услышал, как Денис перестал ходить, улёгся на своё место и немного пошуршал проводами. Наступила тишина. Темнота перед глазами начала медленно уносить меня от забот этого непростого дня. Я ненадолго задержался на краю пограничного состояния, а потом соскользнул вниз, в сонное забытье.
Волны мерно накатывали на серую гальку и вновь отступали. Их монотонное шуршание успокаивало. Я шёл по берегу моря. Этот покой был мне очень нужен, после того как… Я точно знал, что случилось неприятное, может даже непоправимое. Но сейчас почему-то не помнил, что именно. Может и хорошо, может, это и к лучшему. Монотонно-серое небо, чуть более синее море с тем же серым отливом и бесконечный галечный берег, по которому можно идти долго. Лучше — целую вечность не вспоминать ни о чём.
Я тряхнул головой: на миг мысли показались чужими. Да нет, так ведь не может быть. Или может? Откуда вообще берутся мысли в головах, и с чего мы взяли, что они вообще наши?
Вопрос был философски-сложным, я посмотрел на море и остановился.
В стальных волнах, нарушая монохромный пейзаж, мелькнуло что-то яркое, слишком инородное для общей картинки.
Под водой двигалось разноцветное пятно: красный, желтый и зелёный. Пятно приближалось, а я наблюдал. Уже было видно овальную форму и чуть заострённый нос. Какая-то экзотическая рыба?
Перед самым берегом разноцветная тварь вынырнула на поверхность, поднимая тучу брызг. Я отскочил и в следующее мгновение понял, что никакая это не тварь, и вообще не живое, а доска для серфинга. Красивая доска. Расписанная яркими узорами, которые показались смутно знакомыми.