Он поднял голову и внимательно посмотрел на меня.
— Кто вы и что привело вас сюда? - спросил он, указывая мне на кресло.
— Меня зовут Лидия Алмирз, — произнесла я, сжимая игрушку и платок в руках, — у меня пропал ребенок. Могила его исчезла. Я пришла к вам за помощью. Пожалуйста. Любые деньги. Я умоляю вас!
- Так, успокойтесь, и объясните мне все, что случилось, - произнес ректор, а я обрадовалась, что он не такой, как его описывали там, внизу.
Я ему все рассказала. С самого начала. Старик слушал меня, кивал, вздыхал, а я смотрела на его морщинистые руки с надеждой.
- Я вас услышал. Что ж, давайте попробуем найти вашего ребенка, - заметил он. - Я вообще-то не люблю практиковать эту магию. Но однажды из Академии пропала девочка. И тогда я впервые решил воспользоваться этим заклинанием. Конечно, теперь я могу куда больше, чем тогда. Так что мне понадобится ваша кровь.
- Вся? - прошептала я.
- Нет, совсем капелька, - улыбнулся старик. Он достал какую-то мрачного вида чашу, а я протянула ему руку без единого сомнения. Пока ректор что-то мешал, я видела, как подрагивают мои бледные тонкие пальцы.
Я вспомнила тот день, когда пришла сдать кровь на анализ в частную клинику. Светлый, яркий день не предвещал ничего плохого. И настроение было каким-то солнечным. На вечер у меня были огромные планы, поэтому обычную процедуру я рассматривала как просто маленькую формальность. Я помню, как села на стульчик, как медсестра достала несколько флаконов. Я старалась смотреть в окно, где вовсю бушевала весна, стучась цветущими ветками в стекло.
А потом я почувствовала, как мне стало плохо. Все вокруг смазалось и поплыло. Последнее, что я слышала, так это голос медсестры: “Господи, она не дышит!”. Это случилось семь лет назад.
- А теперь мне нужна капля крови, - послышался голос ректора, которые вывел меня из воспоминаний, а я шумно втянуло воздух сквозь стиснутые зубы.
Маленькая капля упала в черноту кубка, а ректор заглянул в черноту. Я тоже заглянула в черноту, затаив дыхание. Видимо, он что-то видел, в отличие от меня. Поэтому мне оставалось ждать, когда прекратится задумчивое: “Ага… Та-а-ак…” и наконец-то наступит ясность.
- Ну что я могу сказать? - вздохнул ректор. - Либо магия рода, в который попал ваш ребенок, очень сильная и скрывает его ото всех.
- Укрывает нарочно? - спросила я, дергаясь.
- Нет, это, скорее, такая особенность родовой магии. Она слишком сильна, чтобы через нее пробиться заклинаниям, - вздохнул ректор. - Все это было нужно для защиты семьи от проклятий и порчи.
- Понятно, - вздохнула я.
- Либо ребенок мертв, - негромко произнес ректор, опустошая кубок заклинанием.
- Не может быть, - простонала я, пока сердце держалось за соломинку надежды, чтобы снова не утонуть в море горя.
- На моей памяти есть две семьи с такой сильной магией. Правящая династия. И династия военных, Моравиа. Но никто из них не объявлял о ребенке, - произнес ректор, а его сухая рука легла поверх моей руки. - Мне очень жаль.
Глава 3
- Моравиа, Моравиа, - прошептала я, понимая, что королевская семья сразу же бы объявила о ребенке. К тому же их жизнь постоянно под прицелом любопытных глаз. Все знают какими духами пользуется королева, и сколько пшиков она делает. Жизнь королевской семьи всегда на виду. И ребенка утаить у них бы не вышло. Значит, надо попробовать написать семье Моравиа.
- Надеюсь, я смог вам хоть немного помочь, - произнес старый ректор, хотя по глазам было видно, что ему очень жаль.
- Да, вы мне сильно помогли, - прошептала я. - Сколько я вам должна?
- Нисколько. Я же вам не дал ответа, - заметил старик, откинувшись в кресле.
- А вы не могли дать мне адрес семьи Моравиа? - спросила я.
- От чего же нет? - спросил ректор, красивым почерком с завитушками выводя что-то на бумаге.
Я тут же вышла из кабинета, быстрым шагом пройдя по коридору спустившись по лестнице. Маг - привратник распекал кого-то из студентов за неподобающий вид, поэтому я прошла мимо, чтобы не отвлекать его от важного воспитательного процесса.
- Домой! - крикнула я кучеру. Карета дернулась и понеслась в сторону поместья, которое досталось мне при разводе. Я вспомнила, как впервые увидела его и не верила в то, что теперь оно мое. У меня в голове не укладывались такие масштабы. Красивое, выкрашенное в голубой цвет с высокими окнами в белых рамах, оно казалось нарядным и радостным, хотя, в последнее время в нем царила только печаль.
- Госпожа уже вернулась? - спросил дворецкий. - Что-то случилось? Когда подавать ужин?
- Все потом! - отмахнулась я, поднимаясь в кабинет.
Выхватив из стопки бумаг чистый лист, я задумалась. Вот как я им напишу? Здравствуйте, я предполагаю, что вас находится моя дочь или мой сын?
- Ладно, - выдохнула я, начиная писать. - Здравствуйте…
Я написала все, что случилось. От момента, когда я узнала про могилу, которой не было до разговора с ректором.
- Если это правда, не лишайте мое сердце надежды хотя бы увидеть ребенка, - закончила свое длинное письмо я. - О большем пока просить не смею. С уважением Лидия Алмирз.
Я поставила свою подпись и положила короткое письмо в конверт, на котором написала адрес.
- Генри, отправьте, пожалуйста, - попросила я, чувствуя себя какой-то обессиленной. - И как только пришлют ответ, сразу несите его мне.
- Как скажете, госпожа, - кивнул дворецкий, сжимая конверт.
Я ждала. Прошел час, второй, третий. Еда на столике была не тронутой, а я закрывала глаза и делала глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоиться.
- Госпожа, - послышался голос дворецкого. - Вот все, что прислали…
Он положил несколько писем и газету мне на стол.
Я с жадностью смотрела на письма, пока не увидела красивый герб с драконом. Содрав печать, я раскрыла бумагу, видя четкий и ровный почерк.
- Мадам, - прочитала я, понимая, что нет ни “уважаемая” ни хоть какого-то приветствия, которое предусматривал этикет переписки. - Большего бреда я в жизни не слышал.
На этом письмо внезапно оборвалось. Я стояла растерянная и изумленная. Это короткое грубоватое письмо повергло меня в состояние ступора.
Мне так и не сказали, есть ребенок или нет… Я чувствовала, как на глаза набежали слезы. Это было так обидно, что я с трудом проглотила горький ком во рту.
Я столько слез выплакала за это время, но сейчас, когда блеснула надежда и тут же угасла, мне казалось, что это самое горькое, что я слышала в своей жизни.
Неужели это означает, то что ребенка у них нет? Если ребенка у них нет, то он действительно умер?
Глава 4
Я чувствовала, как боль ножом резанула сердце, словно я только что снова узнала о смерти ребенка. И эта боль была так сильна, что я заплакала, пряча лицо в руках.
Мой взгляд упал на газету.
И чтобы хоть немного отвлечься и подумать, я открыла ее, видя свежие сплетни, пару убийств, новый завоз шляпок и объявления, который было целая тьма. Я всегда старалась отвлечься, читая что-то, особо не вдумываясь в смысл.
- Так, - вдруг напряглась я, видя знакомый адрес. Я даже сначала не поверила, глядя на адрес, а потом потянулась рукой за конвертом. - Требуется няня по адресу…
Я положила письмо, поверх газеты. Адрес совпадал.
- Требуется няня, - перечитала я, закусывая губу. Значит, ребенок есть. И надо бы проверить…
С минуту я сидела и думала, а потом вскочила из-за стола, бросаясь к двери.
- Что такое, госпожа? - спросил Генри
- Срочно найдите мне скромное дешевое платье, которые носят няни, - задохнулась я.
- Вам зачем? - удивился дворецкий.
- Нужно, - выдохнула я, подходя к зеркалу. - Я пойду устраиваться на работу няней. И мне нужно выглядеть, как образцовая няня.
- Вы точно себя хорошо чувствуете, - заметил Генри, поглядывая на меня с явным подозрением.
- Да, - ответила я, вздыхая. - Я чувствую себя лучше, чем обычно. Итак, для всех я уехала к родственникам.
- Все ваши родственники уже упокоились, - заметил Генри, явно подозревая, что со мной твориться что-то неладное.
- Придумаете, к каким. А пока мне нужно выглядеть, как идеальная няня. Бедная, но честная, - заметила я, глядя на роскошные драгоценности, которые украшали мою шею.
- У нас все так плохо? - спросил Генри. - Вам больше не выплачивают ренту?
- О, нет! - заметила я, нервничая. - Дело не в этом. Я должна устроиться в один дом няней, чтобы кое-что выведать.
- Понятно. Я поищу для вас приличное платье, - вздохнул дворецкий, а я вертелась перед зеркалом.
План был прост.
Под видом няни по объявлению я приду по адресу. Заодно узнаю, сколько лет ребенку и все, что смогу выяснить. Потом я должна убедиться, что это действительно мой ребенок! И вот тогда уже решать вопрос с его приемными родителями.
На секунду я допустила мысль о том, что это они похитили моего ребенка. Но зачем? Зачем похищать чужого ребенка? Можно же поехать в Дом Милосердия и взять себе отказничка?
Пока что у меня это не укладывалось в голове. Но я решила, во что бы то ни стало докопаться до истины.
- Вот, пожалуйста! - старый дворецкий внес синее шерстяное платье. Оно было явно не новым. Кое-где, если присматриваться можно было увидеть следы старательно зашитых дыр.
- Отлично, - осмотрела я обновку, тут же заходя в свою спальню и примеряя его.
Платье было мне велико.
- Неплохо! Сразу видно, что чужое… Ношенное, - со знанием дела заметил Генри. - Но мне кажется, чего-то не хватает!
- Чего? - спросила я, одергивая платье.
- Белого застиранного кружевного воротничка и какой-нибудь дешевой брошки! - заметил дворецкий, осматривая меня.
- А можно это раздобыть? - спросила я.
- Сейчас пошлю кого-нибудь, чтобы купил дешевую брошку и не новый воротник. А еще няни не ходят в таких туфлях. Они носят черную обувь! Иначе могут подумать, что вы - развратная женщина! Сейчас подумаю, где взять старые туфли вашего размера, - заметил Генри, качая головой.