— Ладно, подержи его секунду. — Я передаю сына Вину и бегу в гардеробную. Где набиваю сумку одеждой для Лучано. Затем бросаюсь к пеленальному столику и хватаю подгузники и салфетки — столько, чтобы хватило на ближайшие пару дней без похода в магазин. Затем бегу на кухню и беру его бутылочку, свой молокоотсос и все остальное, что, по моему мнению, может ему понадобиться.
— Возможно, тебе стоит переодеться, — говорит мне Вин, когда я возвращаюсь в комнату.
Я оглядываю себя. На мне пижама с Микки Маусом.
— Дай мне полчаса. Мне нужно в душ. Справишься? — Спрашиваю я, кивая в сторону своего сына.
— Конечно. — Вин закатывает глаза. — Иди в душ.
Через час я выхожу из спальни и вижу, что Вин играет с проснувшимся Лучано в гостиной. Вин смотрит на меня, и его глаза расширяются.
— Вот дерьмо, если бы ты не была моей сестрой, я бы сказал тебе, что прямо сейчас от тебя исходят флюиды настоящей милфы, — говорит он.
— Это слишком? — Я провожу руками по своей одежде. На мне свободный синий сарафан. В нем нет ничего модного, но это, пожалуй, самая красивая вещь, что у меня есть под рукой. Мое тело сильно изменилось с момента родов, и у меня точно не было ни средств, ни времени, чтобы ходить по магазинам ради себя.
— Нет, но тебе даже и не нужно ничего такого делать. У тебя естественная красота, — говорит мне Вин.
— Спасибо. Знаешь, Гейб говорил то же самое…
— Потому что это правда. Пойдем. Джет готов доставить вас двоих домой.
— Не знаю, как бы я пережила этот год без тебя. Я просто… ну, спасибо тебе. За все, что ты для меня сделал. И для нас, — говорю я ему.
— В любое время. Вот что делает семья, Дейзи, — говорит Вин.
Я беру детскую переноску и сажаю Лучано внутрь, проверяя, правильно ли пристегнут его ремень безопасности. Затем мы отправляемся к его отцу…
Машина заезжает на подъездную дорожку, и я делаю несколько глотков воздуха. Я так сильно нервничаю, что меня тошнит. Не знаю, чего ожидать.
Что, если мы посмотрим друг на друга, и все, что у нас было, исчезнет? Что, если он увидит меня сейчас и больше не захочет?
А тут еще Лучано. Я знаю, что должна дать Гейбу шанс принять его. Никогда не планировала скрывать от него, что у него есть сын. Я просто не хотела, чтобы он узнал об этом, пока был за решеткой. Это слишком сильно сказалось бы на его психическом здоровье и разрушило бы его шансы выйти на свободу так быстро, как он это сделал. Мне казалось, что прошла вечность. Но один год лучше, чем те пять, которые я была готова ждать.
— Не нервничай, Дейзи. Это твой дом.
— Они все меня возненавидят, Вин. Я ушла, не сказав ни слова. Я хранила этот секрет от всех.
— Они будут шокированы. Немного расстроятся, конечно. Но они не возненавидят тебя. И, честно говоря, кого это волнует, если и возненавидят? Гейб не возненавидит, и это единственное, что действительно имеет значение. — Вин достает сумку из багажника машины, а я отстегиваю ремень Лучано.
— Пришло время познакомиться с твоим папочкой, — шепчу я сыну на ухо, следуя за его дядей по лестнице к входной двери дома.
Как только я переступаю порог фойе, то останавливаюсь и оглядываюсь. И тут я слышу его. Гейб.
— Вин, я, блять… — Его слова затихают в ту секунду, когда наши взгляды встречаются. — Дейзи? — Гейб протискивается мимо своего брата, чтобы подойти ко мне. Затем его взгляд переходит с моего лица на ребенка, которого я держу на руках.
— Гейб… — Я не знаю, что еще сказать. Все смотрят на меня. Джио, Марсель, Санто, даже Эл. Они все просто стоят в фойе, уставившись на меня. — Мы можем пойти куда-нибудь в более укромное место и поговорить?
— Вам всем нужно дать им пространство. — Хлопает в ладоши Вин, чтобы привлечь их внимание. — Сейчас, — кричит он громче, когда никто не двигается.
— Пойдем, — говорит Джио, разворачиваясь на пятках. Все следуют за ним, не говоря ни слова. Эл — единственная, у кого хватает смелости оглянуться на меня, и в ее глазах пляшет множество вопросов.
Я подавляю чувство вины и поднимаю взгляд на Гейба.
Глава 53
Она здесь. Дейзи прямо передо мной. Я хочу протянуть руку и прикоснуться к ней. Хочу заключить ее в свои объятия и сказать, что все будет хорошо. Но я застыл на месте, мои глаза прикованы к комочку, который она прижимает к груди, как спасательный круг.
Ребенок. Дейзи здесь с ребенком на руках.
— Пойдем в твою комнату и поговорим, — говорит она и идет к лестнице. Я смотрю на Вина. Он знал об этом.
— Просто выслушай ее, брат, — говорит он тихим, но умоляющим тоном.
Я иду за Дейзи. Поднимаюсь по лестнице в спальню. Дверь за мной тихо закрывается. Я не знаю, что ей сказать. У меня было столько вариантов по поводу того, как пройдет первая встреча с ней. Ее появление с ребенком не входило ни в один из сценариев, которые я придумывал в своей голове.
— Он твой. На случай, если тебе интересно, — говорит она. — Лучано Де Беллис. Я хотела дать ему имя, которое бы что-то значило. — Она опускает взгляд на ребенка, а затем снова смотрит на меня.
— Что оно означает? — спрашиваю я ее.
— Свет. Потому что он был единственным светом, который у меня был в очень темные времена, — объясняет она.
— Почему ты мне не сказала? — Это задевает меня. Сильно. Она пережила девять месяцев беременности, роды и все остальное в одиночку. Без меня. Я должен был быть там.
— Ты не хотел меня видеть, Гейб. Как я должна была тебе сказать? Передать записку одному из твоих братьев и надеяться, что ты ее правда прочтешь? Никогда не знать, означает ли твое молчание, что ты не хочешь нас видеть? Или что ты просто был слишком упрям, чтобы прочитать ее с самого начала? — Она садится на край моей кровати.
Я подхожу и опускаюсь перед ней на колени.
— Мне чертовски жаль, Дейзи. Я сделал это с нами, и ты никогда не узнаешь, как мне жаль… — Мои руки опускаются на ее бедра. — Я… Сколько ему?
— Пять месяцев, — говорит она. — Мне жаль. Я знаю, это неожиданно.
— Да, но это не твоя вина. — Я качаю головой и проглатываю мириады эмоций. — У нас есть сын. — Я протягиваю руку, проводя кончиком пальца по его щеке.
— Хочешь подержать его? — спрашивает она.
— Я не знаю, как…
— Вот. Это не сложно. — Дейзи перекладывает ребенка мне на руки, и он начинает плакать и извиваться.
— Что происходит? Что с ним не так? — Спрашиваю я в панике.
Я сделал что-то не так? Причинил ему боль?
— С ним все в порядке. Просто он еще не знает тебя, — говорит Дейзи. — Шшш, все в порядке, Лучано. Это твой папа. — Малыш немного успокаивается от слов Дейзи. Она кладет руку ему на спину.
Держа его одной рукой, другой я обнимаю ее за плечи и притягиваю к себе.
— У меня есть сын.
— Есть.
— Я люблю тебя, — шепчу я. — Я просто… Мне нужно, чтобы ты это знала.
— Я тоже тебя люблю, — говорит она. — Но я пойму, если это слишком, Гейб. Ты возвращаешься к своей жизни, и не подписывался на ребенка.
— Я не знаю, как быть отцом, но прочитаю все, что смогу, и научусь. Обещаю, что все сделаю правильно. Ради тебя и него, — говорю я ей.
— Ты сейчас дома, верно? Они не могут забрать тебя обратно? — спрашивает она, и я слышу нерешительность… страх в ее голосе.
— Я никогда не вернусь. — Целую я ее в губы. Слегка. Все еще не уверен, смогу ли я это сделать. — Обещаю, что не сделаю ничего, что могло бы вернуть меня туда, Дейзи. Теперь все будет только по закону.
— Что нам делать дальше?
— Мы отправимся домой. Но возможно, нам придется пожить у моего брата еще несколько дней. У нас совсем нет мебели, — говорю я ей.
— Я не хотела там жить без тебя, — говорит она. — И не хотела, чтобы ты узнал о Лучано от кого-то другого. Я также не хотела, чтобы ты узнала об этом, пока не сможешь быть здесь.
— Мне ужасно жаль, что ты сделала все это в одиночку.
— Вин очень помог.
— Хотелось бы мне быть там. Я бы все отдал, чтобы это произошло. Ты не должна была делать это в одиночку.
— Все уже произошло. Теперь мы можем начать нашу вечность? — Спрашивает Дейзи с новой надеждой, искрящейся в ее глазах.
— Конечно, можем. — Я наклоняюсь и снова целую ее. — Я, блять, так сильно скучал по тебе.
— Тебе придется поработать над ругательствами. — Смеется она.
— Извини. Черт, блять, не слушай это, — говорю я своему сыну. Сыну… У меня есть гребаный сын. — Что нам нужно? — Мой взгляд осматривает спальню, которая абсолютно не подходит для ребенка. — Ему понадобятся вещи, верно? Кроватка, другие детские… вещи? — Я даже не знаю, как называется эта хрень.
— Пару дней у нас все будет в порядке. В любом случае, большую часть ночи он обычно проводит рядом со мной, — говорит она. — Он суетливый. Всю ночь ему поспать не удается, и ему легче успокоиться, если он рядом со мной.
— Да, мне знакомо это чувство.
— Я очень рада, что ты дома, Гейб, но если ты когда-нибудь снова лишишь меня возможности видеться с тобой, я… не знаю. Но мало не покажется, — угрожает Дейзи.
— Это было неправильно. Мне просто невыносимо было видеть тебя в том месте, окруженном грязью, — говорю я ей. — Я подумал, что нам обоим будет легче, если ты не будешь навещать меня.
— Легче не было.
— Знаю. — Я прижимаю ее ближе к себе. — Ты — причина, по которой я наконец-то могу жить собственной правдой, Дейзи. Мне больше не нужно лгать. Не нужно притворяться тем, кем я не являюсь.
— Что ты имеешь в виду?
— Я никогда не хотел быть частью этой жизни. Но все же был, потому что не думал, что у меня есть выбор. Но теперь я делаю выбор. Я больше не хочу быть таким человеком. Обещаю тебе, я выхожу из игры.
— Я бы поддержала тебя, что бы ты ни сделал, но не стану лгать и говорить, что не испытываю облегчения, услышав это. Находясь вдали от тебя… я не хочу испытывать это снова. — Вздыхает она.
— Я тоже. — Я смотрю на своего сына. — Не хочу пропустить ни одного дня с вами двумя.