— Мне не нужно производить на тебя впечатление, — сказал он, не поддразнивая в ответ. — Ты уже моя. С подарками или без них.
Моя дразнящая улыбка быстро исчезла, правда прогнала ее прочь. В том, как он это сказал, было что-то зловещее.
— Браслет — это символ, — продолжил он. — Для тебя и для всех остальных, что ты моя. Я куплю тебе еще. — Его взгляд скользнул вниз. — Это единственная вещь, которую ты должна носить все время. Снимешь только тогда, когда закончится соглашение.
— Как ошейник, — выпалила я.
Его челюсти сжались.
— Думай, как хочешь.
Я потрогала пальцами камни. Безупречные. Ошеломляющие. Дорогие. Холодные.
Ошейник, инкрустированный бриллиантами, означающий право собственности.
Джей не надел его на меня. Он даже не пошевелился. Он ждал, когда я сама это сделаю. Или захлопну коробку и уйду.
— Хорошо, что бриллианты сочетаются с чем угодно, да? — Я выдавила слабую улыбку, вынимая браслет из коробки и застегивая его на запястье.
Легкий щелчок застежки эхом отозвался в моей голове, браслет придавил мою руку с большей силой, чем следовало бы. Логически рассуждая, я знала, что смогу с легкостью его снять. Но даже после всего одной ночи, смогу ли я с легкостью уйти от Джея?
Он уставился на меня без всякого выражения, потягивая кофе. Он поставил кружку на островок.
— Вставай, — сказал он.
— Вставать? — повторила я.
Он постучал по граниту острова.
— Вставай. Я хочу полакомиться твоей киской.
Без малейших колебаний я встала.
Позже в тот же день, намного, намного позже, я заглянула в гардероб Джея. И мой на… как бы долго это ни продолжалось.
Как и ожидалось, все было черным. От пола до потолка и каждого предмета одежды. По крайней мере, на стороне Джея. На моей стороне были цвета, не такие яркие, но сильно отличались на фоне темного интерьера шкафа.
В отличие от остальной части дома, здесь было ковровое покрытие. Темно-серое, мягкое. В середине шкафа был гладкий остров из черного гранита с ящиками, в которых, как я предположила, располагалась коллекция очень дорогих часов, ремней и, возможно, арсенал оружия. Большие черные стулья стояли в конце каждой стороны шкафа, в комплекте с оттоманками из черного бархата. Зеркала от пола до потолка были обрамлены серебром.
Мне не терпелось посмотреть, какую одежду купил для меня Джей. Или, точнее, кого он попросил. Я с трудом могла представить себе этого мужчину, бродящего по «Nordstrom» или другому дизайнерскому бутику. Мысль о том, что он будет делать что-то обычное в публичном месте, казалась мне невозможной.
Я шагнула дальше, а Джей стоял на страже в дверном проеме, наблюдая за мной. Я никогда не привыкну, как он смотрит на меня. Его глаза следили за каждым моим движением, поэтому я сильно сосредотачивалась на своих движениях, даже на дыхании.
Я пальцами прошлась по всем костюмам, висящим в шкафу, пробежалась по дорогим тканям, безупречно расставленным и организованным. Нигде не было никакого беспорядка, даже ни одного красного носка или рубашки, висевшей криво.
— Как думаешь, у тебя заберут карточку крутого парня, если ты оденешь цветное? — поддразнила я Джея, улыбнувшись.
Он снова был одет в черную футболку и джинсы. Хотя мы провели большую часть дня голыми, он никогда не оставался без верха надолго. Он сразу же снова оделся в те джинсы, ту футболку. На мне снова был халат.
Он не оценил моих слов. Просто стоял и смотрел. Его лицо было каменным, никаких эмоций. Мышцы на его руках вздулись, когда он скрестил их на мускулистой груди. Его волосы были растрепаны и вились на затылке так, что сводили меня с ума. Должно быть, он в какой-то момент побрился, потому что его угловатая челюсть теперь была гладкой и твердой. Я не могла понять реакцию своего тела и разума на такого отстраненного и жесткого мужчину. Но реакция была.
Хотя я все еще немного нервничала из-за его неизменно холодного присутствия, было нечто странно освобождающее ощущать его рядом с собой. Несмотря на то, что он постоянно наблюдал за мной и не часто разговаривал, никогда не улыбался и не смеялся над моими шутками, он не осуждал меня. Не указывал, что делать, и я делала все, что хотела. Потому что, если бы он был против, то сказал бы. Мне нравилось быть под его контролем, открывать его пределы. Свои пределы.
Я перешла на другую сторону гардероба. На «мою» сторону. По крайней мере, на данный момент. Хотя Джей сказал, что там «немного вещей», там было, по крайней мере, одежды и аксессуаров на десять тысяч долларов. Пара вечерних, коктейльных платьев, все из гладких шелковых тканей. Всё дизайнерское, всё моего размера. Пять пар обуви. «Jimmy Choo», «Louboutin», «Manolo Blahnik», «Gucci». И одна пара кроссовок. Туфли подходили к платьям. Все было в оттенках бежевого, белого и светло-розового, и светло-зеленое коктейльное платье.
Ничего не говоря, я открыла встроенные в стены ящики. В первом ящике лежало нижнее белье. «La Perla». Не нужно было осматривать бюстгальтеры и трусики, чтобы знать, что все они моего размера.
Следующий ящик был заполнен более повседневной одеждой. Кашемировый свитер. Леггинсы. Там было много всего. И все очень красивое. По крайней мере, на первый взгляд. Но что-то во всем этом казалось неправильным. Я чувствовала себя дешевкой, независимо от того, сколько это стоило.
Я оглянулась на Джея.
— Ты будешь пытаться контролировать, что мне носить? — спросила я. Несмотря на то, что все в этом шкафу полностью соответствовало моему стилю — простые, женственные, роскошные ткани, однотонные, — странно, что все это висит здесь и ждет меня.
— Когда ты в моей постели, да, — сказал Джей, подходя ко мне. — Ты мне нравишься в шелке. — Я смотрела, как он приближается, сопротивляясь желанию отступить, убежать от этого человека.
Он потянул за завязки моего халата, открывая мое обнаженное тело. Откинул его подальше, но продолжал держать пояс.
— Ты мне нравишься голой, — пробормотал он, одной рукой обнимая меня за шею. — А что, ты против, Стелла?
Мои глаза были пойманы в ловушку его взгляда, тело — в ловушку его прикосновений. Я не ответила. Не могла. Я не была уверена, какой ответ был правдив.
— Ложись, — скомандовал Джей вместо того, чтобы приказать мне ответить на его вопрос.
Он отступил назад, отпуская мое горло.
Я посмотрела на пол, потом на него. Затем сделала то, что он сказал. Ковер был мягким, теплым, прижимался к моей спине.
— Руки вверх. Над головой, — приказал Джей, опускаясь на колени у моей головы.
И снова я сделала то, что он сказал. Галстук от халата обмотался вокруг моих запястий, а затем он обмотал его вокруг чего-то, прикрепленного к моей стороне шкафа. Я не видела, что это, но мышцы моих рук слегка напряглись.
Джей все еще стоял, пока я лежала голая на полу со связанными над головой руками. Уязвимая. В его власти. Он не сразу лег ко мне. Вместо этого обошел меня кругом, как будто осматривал каждый дюйм моего тела. Я поежилась под его каменным взглядом. Несмотря на то, каким мягким был ковер, мне было неудобно. Как будто он унижал меня. Тем не менее, ситуация все еще была чертовски эротичной.
— Ты моя, Стелла, — сказал мне Джей, нависая надо мной. — Ты будешь делать, как я говорю. Будешь полностью подчиняться мне. Твоя киска — моя. Твоя задница — моя. Какую бы боль ты ни почувствовала, она будет только от меня. Кончишь только тогда, когда я позволю.
Мои губы задрожали, а щеки запылали, когда возбуждение охватило меня.
— Скажи это, Стелла, — потребовал он сверху.
— Я твоя, Джей, — прохрипела я.
Он ждал.
Я сглотнула, пытаясь контролировать свое дыхание.
— Я сделаю, как ты говоришь, — прошептала я. Мои глаза пробежались по всей его длине. — Я полностью подчинюсь тебе, — добавила я. — Моя киска твоя, — продолжила я, вышеупомянутая область болела от его слов, от того, что он уже сделал со мной, но была готова к большему. — Моя задница твоя, — выдохнула я, желудок сжался при мысли о том, что Джей исследует эту запретную зону. — Какую бы боль я ни почувствовала, она будет причинена тобой, и… — Я замолчала, прерывисто вздохнув. — Я кончаю только тогда, когда ты позволяешь.
Ненависть и потребность смешались во мне, когда я уставилась на Джея. Я ненавидела его за тот контроль, который он имел надо мной. Он знал, что может вот так стоять надо мной и требовать все, что захочет. Заставлять меня что-то говорить. Я злилась на себя за то, что сказала это и позволила ему контролировать себя. Но также чертовски обожала каждую секунду этого всего. Несмотря на его вездесущую отчужденность, по какой-то необъяснимой причине я чувствовала себя в безопасности. Моя грудь быстро поднималась и опускалась, кровь становилась все горячее.
Мышцы на его шее пульсировали от того, как сильно он сжимал челюсти, — единственный признак того, как я влияю на него. Выражение его лица оставалось холодным, отстраненным, но в глазах что-то горело. Искрилось.
Джей наконец опустился на колени. Его рот скользнул по моим бедрам, но в последний момент отвлёкся. Его одетое тело прижалось ко мне, он избегал моих сосков и завис в нескольких дюймах от моего рта.
Его твердый член напрягся сквозь джинсы, прижимаясь к моим бедрам.
— Больше никогда не сомневайся, — пробормотал он, его упоительный аромат согревал меня.
Мои запястья ослабли, когда он развязал пояс, а затем встал. Я моргнула, глядя на него, стоящего там, его лицо было пустым, без явных планов удовлетворить потребность, которую он создал во мне.
Он связал меня, голую, на полу, чтобы заставить меня сказать то, что он хотел услышать, и когда он услышал дрожь в моем голосе, он решил наказать меня.
Этот человек был злом.
Он меня погубит.
Солнце наконец село в мой первый полный день с Джеем.
Я не знала, чего ожидать. От Джея. Половина меня представляла, что на выходные меня закуют в какую-нибудь сексуальную темницу, будут давать еду и воду между оргазмами. К концу выходных я вся буду в засосах и синяках. У меня были красные запястья. Отпечатки больших пальцев на бедрах, распухшие губы, ноющие конечности. Но все было совсем не так, как я думала. Я не разочаровалась. Ни в коем случае. Даже если я все еще немного злилась после инцидента в шкафу. Но не могла долго на этом зацикливаться. После того, как надела леггинсы и футболку поверх темно-красного кружевного бюстгальтера «La Perla» и подходящих к нему стрингов, на кухне заиграла тихая музыка.