ь которые я не могу – знаний не хватает. А я все-таки книжки читал, поскольку в XXI веке живу, и ученые люди собрали эпосы, мифы народов мира, перевели на русский язык и таким образом дали мне возможность узнать их.
А тогда, повторю, на дворе стоял XIII век. Если точно – 1230 год. И университета в городке Юрьеве-Польском не было, и библиотеки, и книгопечатания, да и бумаги тоже. Князь был, дружинники были, смерды в курных избах, мастера-камнерезчики.
И был мастер, художник, автор. Человек, который все это придумал. Человек, который знал мифы стран и народов тогдашней ойкумены. Не только знал. Он жил в них, трансформировал, переводил их на язык рисунка и камня. Кто он был, кем он был? Княжеского ли рода сын, вместо меча взявший в руки кисть и резец? А может, из дружинников, а то и из смердов? Где он учился, в каких краях? Или залетная птица? Из византийских, македонских, булгарских, ближних литовских пределов? Как попал он сюда?
Смотрю на городок, на сорняки в канавах, на избы и сараюшки, воображаю, каким же он был восемь веков назад. И поневоле хочется крикнуть изумленно: не мог в ту пору жить здесь такой человек!
Однако ж он был. Вот в чем дело.
Плотен туман восьми веков, трудно, невозможно вживе и въяве представить себе этого человека в тогдашнем юрьев-польском быте. Имя бы знать, но имя неизвестно. И остается лишь вековой туман.
Хорошо, хоть знаем князя, задумавшего и волей своей поставившего храм. Можем даже лицо его увидеть воочию. Маска Святослава сейчас хранится внутри, под стеклянным колпаком. Но все равно страшно за нее. Зимой собор промерзает насквозь, заледеневает. Весной оттаивает, вода струится по стенам. Были недавно попытки реставрации, но неудачные.
Иногда я думаю: будь эта маска другого князя, забрали бы ее в Москву, хранили, показывали, писали и говорили. А что Святослав? Ничем и никому не известен. Если бы он сжег сорок деревень и городов чьих-нибудь или десять тысяч русских людей вздернул на дыбу, тогда – да, тогда мы сразу признали бы его «исторической личностью» и создавали бы вокруг него легенды. А так – что ж… Ну, поставил храм. Пусть даже и единственный в своем роде. Ну и что. Этим нас не удивишь.
Город, которого нет
Жители Юрьева-Польского живут в городе, которого никогда не было в истории, и неизвестно, есть он сейчас или нет.
Хотите верьте, а хотите нет, но почти во всех энциклопедиях и справочниках он называется – Юрьев-Польский. Мало того, сами горожане именуют его только так. А чтобы отдельные приезжие не сомневались, на въездах в город высятся бетонные надолбы с установленными на них ажурными металлическими буквами: Юрьев-Польский.
Первая мысль приезжего – город основали поляки? Вместе с Юрием Долгоруким – через семь лет после основания Москвы? Но поляки в Северо-Восточной Руси отродясь не бывали. Разве что заскочили однажды, через пять веков, в составе отрядов Лжедмитрия II.
Название города происходит от «поля». Вернее, «ополья». Край так и назывался – Владимирское ополье, пространство за лесами. Переславль-Залесский, Юрьев-Польскóй…
Будучи там, я почему-то ни разу не сказал, никого не спросил из горожан: чего же они свой город эдак-то переиначили? Хотя естественная реакция – спросить, удивиться. Но не спросил. До сих пор не понимаю.
Много уже лет назад я звонил в Юрьев-Польской, в музей тамошний. Автоматика не срабатывала, и я заказал переговоры на станции. Дежурная телефонистка откликнулась тут же. «Какой-какой? – переспросила она. – Так вам нужен Юрьев-Польский? Абонента правильно называть надо!»
Ну что тут скажешь? И телефонистка ни при чем, и жители города тоже не виноваты. Если в энциклопедических словарях так пишут, если в Интернете есть «Официальный сайт администрации МО Юрьев-Польский район», то какой спрос с рядового человека.
Глава 5Княжеский крест
Александр Невский – спаситель или предатель Русской земли?
Уничтожать свою историю мы мастера. Равно как и мастера искажать ее в ту или другую сторону. Именно об этом и именно такими словами думал я, сидя ранним утром в лодке посреди Плещеева озера.
Слева от меня на фоне неба четко прорисовывались купола Никитского монастыря. Понятно, когда храм стоит прямо на берегу, над тихой водой. Но ведь Никитский монастырь в большом отдалении отсюда, на взгорках, а все равно непостижимым образом отражается в озерной глади!
А прямо по носу лодки – город Переславль. Причал, забитый маленькими суденышками, – рыбацкая слобода. Метров двести правее, где в озеро вливается река Трубеж, – Сорокосвятская церковь. Если пойти вверх вдоль реки, по древнему земляному валу, откроется Спасо-Преображенский собор. В XIII веке собор переходом соединялся с деревянными палатами князя Ярослава. По всей видимости, в них и родила княгиня Феодосия, дочь Мстислава Удатного и половецкой княжны, маленького княжича Александра.
Этот человек определил судьбу народа.
Однако споры о его роли в истории Руси длятся и поныне.
Слово Святейшего патриарха – поворот в историографии средневековой Руси
14 марта 2017 года патриарх Московский и всея Руси Кирилл на первом заседании Оргкомитета по подготовке 800-летнего юбилея святого благоверного князя Александра Невского сказал:
«Политика Александра Невского не встречала полного понимания на Руси, в первую очередь в Новгороде… Однако несмотря на то, что Александр не всегда получал поддержку своего собственного народа, он шел на мудрые и мужественные шаги, которые позволили ему уберечь страну от полного разорения… Александр Невский сумел выстроить такие отношения с Ордой, которые обеспечивали сохранение Руси… В результате Русь не потеряла своей идентичности, она не потеряла своей веры, не потеряла даже своего государственного устройства. А если бы крестоносцы пришли на нашу землю, то Русь как исторический культурный духовный религиозный феномен прекратила бы свое существование».
Значение этих слов патриарха трудно оценить в полной мере.
Это – поворот в официальной светской и официальной церковной историографии средневековой Руси.
Александр Невский – ключевая фигура русской истории и русского самосознания. Символ. Восстановить его подлинную роль и значение – значит пересмотреть историю Средневековья.
Ведь веками воспитывали народ на идее противостояния Орде и степнякам вообще, «половцам поганым». Веками, переписывая летописи, создавая официальную историографию, выпуская учебники, внушали, что Александр Невский – герой борьбы с Ордой, что Русь изнывала под жестоким игом.
Патриарх Кирилл первым из иерархов Русской православной церкви решился на подвиг пересмотра историографии средневековой Руси. В полной мере оценят его только последующие поколения. Постижение истории – процесс, протяженный во времени, сознание народное меняется не в один день.
Современная Русская православная церковь шла к этому последовательно. В 2010 году состоялась Всероссийская конференция «Жизнь святого благоверного князя Александра Невского как пример исторического оптимизма» с участием патриарха. Конференция транслировалась на Москву, Петербург, Нижний Новгород, Владимир и Переславль-Залесский. Доклад, с которым выступил архимандрит Зосима, начинался так:
«Вот передо мной статья Сергея Баймухаметова «Княжеский крест. Был ли Александр Невский предателем Русской земли?». Сергей Баймухаметов ставит сложнейшие вопросы, которые касаются трудных и полярно порой дискутируемых моментов в истории России и нашей Русской православной церкви».
Такие доклады не обнародуются без глубочайшего изучения вопроса, обсуждения и утверждения патриархией.
В данном конкретном случае речь шла о моей статье, впервые опубликованной в 1999 году в «Литературной газете». Она была в то время первой из подобных работ, получила громкий резонанс, перепечатывалась многими изданиями. Затем, в течение десяти лет, выходили и другие мои материалы, книги, сейчас они широко представлены в современном информационном пространстве.
Слово «предатель» в названии статьи и то, что оно прозвучало с высокой трибуны Всероссийской православной конференции, – не случайно. Изначально западные ученые называли политику Александра Невского «предательской», «позорной».
В 90-х годах к ним присоединились некоторые российские историки и публицисты, в журналах «Родина», «Огонёк», «Общей газете» и других изданиях прямо писали:
«Есть такой сатана русской истории – Александр Невский. У него была цель – княжить во Владимире, и ради шкурных интересов он насадил на Руси лютое татарское иго. И сделал это самым гнусным образом – предав брата» (М. Горелик. «Огонёк»).
«Русский народ, русская свобода были преданы и проданы изнутри. Они стали жертвой своего рода заговора. И ключевой фигурой его был русский «национальный герой» Александр Невский… Александр родился в семье Ярослава… Именно от него (Ярослава. – С.Б.) исходила идея исторического предательства, именно им-то и принято было роковое решение отдать Русь азиатским пришельцам ради установления деспотической системы власти. Позор русского исторического сознания, русской исторической памяти в том, что Александр Невский стал… знаменем того самого народа, чью историческую судьбу он жестоко исковеркал» (М. Сокольский. «Неверная память». М., 1990):
«Можно ли считать великим национальным героем татарского прихвостня, капитулянта и коллаборанта по имени Александр?.. Человека, который своим руками насаждал иноземное господство, призывал на собственных братьев монгольские рати (главным русским князем его поставила именно Неврюева рать, науськанная им на старшего брата Андрея)… побратался с Сартаком Батыевичем, а потом подписал с Берке все условия вассальности и данничества… После чего не стеснялся водить свои дружины против несогласного с этим русского населения.
Культы Сталина и Ленина разоблачили, причем настолько успешно и убедительно, что шансов на их возрождение нет. Культа из Петра I не получается. Слишком много о нем известно такого, что святоподобная фигура не складывается. Остается один Александр Ярославич из рода Рюриковичей по прозвищу Невский. Интерес к нему никогда не угасал, но в последние годы он приобрел черты, почти не уступающие формам прославления Иосифа Виссарионовича. Точно так же игнорируются факты, противоречия и вещи совершенно очевидные, но не укладывающиеся в общепринятую схему. Относится это к разряду общественных патологий.