Из статьи доктора исторических наук Б. Орлова:
«По своей основной специализации я германист. Несколько лет назад, поставив перед собой задачу сопоставить политическую культуру России и Германии, я, помимо прочего, стал изучать деятельность Ганзы – своего рода торгового государства, которое объединяло несколько десятков городов, торговало, строило, благоустраивало территории… Так я вышел на Новгород Великий… Новгородская городская вечевая цивилизация была устойчивым путем развития, о котором так много пишут нынешние экономисты. Тем великим шансом, который открывался перед страной… Этот великий шанс был пресечен ордынским нашествием, а затем и деятельностью первых московских князей и царей… У ордынских хозяев они многому научились. И не только переписывать население и собирать дань, но прежде всего обращаться с собственным народом…
Тот, кто сегодня говорит, что, мол, в прошлом отношения Руси и Орды были совсем не плохие, а пагубное влияние ига на судьбы России – выдумки историков и даже выдвигает концепцию особой исторической роли некоего дуумвирата Русь – Орда, тот, может быть, того не желая, оправдывает ордынский подход к обществу и человеку в его обновленном, евразийском виде. И историк Ю. Афанасьев… достаточно точно подметил антидемократическую подоплеку всех этих новомодных трактовок».
Мой комментарий
Я совершенно согласен с доктором исторических наук Борисом Орловым в том, что Орда – антидемократическое политическое устройство, Орда усилила и укрепила жестокую, антидемократическую централизацию Русского государства. (Об этом – глава «Казнь Великого Новгорода».) Однако Б. Орлов немного преувеличивает самостоятельность Новгорода в рамках Руси. Новгород подчинялся киевскому князю. Затем, с началом смуты на Руси, отдалился и вовсе отделился. Затем русские великие князья, с помощью Орды и самостоятельно, подавляли Новгород, единственный росток вольностей, западной демократии и западного рынка на Руси.
Но централизация – процесс неизбежный, как показала история человечества. И немецкие вольные города Ганзейского союза также попали под власть государства, разве не так? Но население того государства было немецким, германским, однородным по языку и по вере с населением вольных городов. Вот в чем существенное отличие.
А доктор Орлов представляет Новгород как некое лабораторное вещество в пробирке, вне времени и обстоятельств. Не будь Александра Невского и ордынской конницы немцы бы не притязали на Новгород? И Псков с Изборском немцы занимали, чтобы приобщить нас к рынку и демократии?
Орда не покушалась на уклад жизни, язык и веру Руси. Церковь не платила налогов Орде. Более того, золотоордынские ханы давали русским православным церквям охранные грамоты, оскорбление веры и посягательство на церковное имущество карались смертной казнью.
Другое дело – Запад. Он нес не просто крест, а – католический крест. Именно поэтому удельные русские князья клялись великому князю бороться за веру.
Диктат чужой веры, чужих обычаев и чужого языка смертелен в изначальные времена, когда нация только складывается. В таких условиях один век – и все потомки новгородцев стали бы говорить по-немецки и город звался бы Нойбург или Нойштадт. Как, например, славянское поселение Бранный Бор стало немецким Бранденбургом? Многие об этом вообще впервые слышат. То же самое могло произойти и с Новгородом. И мы бы с доктором Орловым сегодня ни о чем не спорили. Действительно, какое нам дело до немецкого Нойбурга и немецких порядков.
Великий Булгар, Казань, Болгария
Из письма дизайнера Рустема Абдуллина (Минск):
«С пятого класса заболел историей России. Началось все с урока истории в школе. Было это в Казани, где я родился и вырос. Проходили тему «татаро-монгольское иго». И тут русские одноклассники стали тыкать в татар пальцами и со смешком приговаривать: «Вот, это вы нас завоевывали, жгли и мучили!..» Но хорошо помню – неприязни не было, был какой-то всеобщий примиряющий юмор. Дети как-то инстинктивно умеют разделять «идеологию» и жизнь. Но осадок все равно остался.
Я был последовательным ребенком – стал искать ответы на вопрос, откуда и как пришли татары в Казань, где я жил и родился. Долгий это был путь поисков. Тогда-то я и сделал свое первое открытие – я не татарин, а болгарин. Или булгарин. Ох, как смеялись надо мной мои первые слушатели – мои старшие братья… До сих пор грустно вспоминать. А ведь не за тридевять земель, а под боком у Казани жили развалины столицы Волжско-Камской Булгарии. Именно – жили. Потому что их все время посещали верующие старики татары, тихо и незаметно. Мы этого не знали. Постаралась идеологическая история…
30 лет я говорил про болгар-булгар во всех житейских спорах-разговорах на исторические темы. И почти всегда видел в глазах собеседников иронию. Хотя и не злую, больше сочувственную: вот, мол, сочиняет парень! Но времена меняются, и люди тоже. После одной из ваших статей, Сергей, один из моих знакомых прибежал ко мне и сообщил «ошеломительную новость», размахивая газетой: «А ты знаешь, Рустем, а ведь ига-то не было!»
И напоследок. У нас, в Беларуси, недавно скромно отметили 600-летие первого поселения татар на этой земле. 600 лет назад Витовт, великий князь литовский, призвал к себе на службу ордынскую конницу…»
Мой комментарий
Вот и зададимся вопросом: почему, зачем, с какой целью надо было с детства обманывать этого парня и всех нас? Почему историю татар-булгар утаивали и оставляют в тени до сих пор?
Болгары, кочевой тюркоязычный народ, жили в причерноморских и азовских степях, их владения простирались от низовий Дона до Кубани, от Тамани до Маныча. Болгарское ханство, Великая Болгария – как называли его греки – была могущественным государством раннего Средневековья, состязалась с Византийской империей.
В VI–VII веках болгары жестоко воевали с хазарами и потому, видимо, вынуждены были уйти. Но согласия, куда идти, у них не было – и народ разделился. Одну часть хан Аспарух увел на Дунай, где они и обосновались навечно среди дунайских славян, приняли христианство и ославянились. Хан Аспарух считается основателем Болгарского царства, Болгарии, национальным святым и героем.
О древних общих корнях с тюркоязычными кочевыми народами говорит и то, что одна легенда о хане Аспарухе, почти не известная современным болгарам, доныне живет среди… казахов. Дошла до нынешних времен как некое назидание потомкам.
Итак… Вскоре после того, как болгары обосновались на берегах Дуная, к хану Аспаруху пришел посланец местного большого племени и потребовал отдать им самую красивую девушку. Болгары возмутились. Но хан Аспарух сказал: «Войны не будет. Ни одна девушка на свете не стоит жизни сотен моих джигитов».
Через некоторое время посланцы местного племени потребовали отдать им самого лучшего коня. Болгары схватились за сабли: «Это плевок в душу! Конь – крылья джигита, душа народа!»
Но хан Аспарух сказал: «Войны не будет. Ни один конь на свете не стоит жизни сотен моих джигитов».
В третий раз посланцы местного племени потребовали отдать им кусок заброшенной земли. И тут хан Аспарух поднял народ: «По коням!» На совете, однако, его спросили: «Объясни, хан… Ты покорился двум оскорбительным требованиям. А тут, из-за куска никому не нужной земли, начинаешь войну?!»
Аспарух ответил: «Мы не можем распоряжаться этой землей. Эта земля принадлежит не нам – она принадлежит нашим потомкам».
Другая часть болгар ушла под водительством неизвестного хана на Каму и Волгу. Здесь они основали Камско-Волжскую Булгарию (со столицей в Великом Булгаре), которая довольно быстро стала мусульманской. От Аравии, где возник в VII веке ислам, до Камы все-таки далеко. Но уже в X веке посланец булгар предлагал киевскому князю Владимиру ислам как государственную религию. Владимир, как известно, не согласился и выбрал христианство византийско-православного толка.
Великий Булгар пал во время похода Батыя. Но если Русь стала вассальным государством Золотой Орды, в очень большой степени независимым, то Булгару завоеватели не дали никакой самостоятельности, сделали его составной частью Золотой Орды.
С распадом Золотой Орды возникли отдельные ханства: Крымское, Сибирское, Астраханское и на месте Булгарии – Казанское ханство. Подданных этих государств и стали называть татарами. В том числе и подданных Казанского ханства, которые вообще-то болгары, или булгары.
Камско-волжские булгары-болгары, в течение веков смешиваясь с местным угро-финским населением, внесли определенный вклад в этногенез мордвы, мари, удмуртов, чувашей. Нынешние казанские татары – прямые потомки волжско-камских булгар и по вере, и по языку.
И вот теперь скажите: зачем все это надо было прятать, утаивать от Рустема? От истории. От всех. Зачем? Глупость и тупость идеологической системы общеизвестны. Но ведь все равно – какая-то цель преследовалась? Какая? Разделять и властвовать? Поддерживать образ врага? Нации нужен супостат? Да и вообще нельзя позволять хоть что-то знать, кроме того, что преподносится кратким курсом официальной истории. Потому что одно знание влечет за собой другое, другое – третье, а там недалеко и до подрыва основ?
Перечень причин может продолжить каждый. И все будут верными. Потому что у истины одна дорога, а у лжи – тысяча.
Еще одно подтверждение тому, связанное непосредственно с письмом Рустема Абдуллина, я получил, когда вышла книга известного критика и литературоведа Льва Аннинского «Русские плюс…» (М., 2004).
Вот что он, в частности, пишет:
«Нет, все-таки это необъяснимо, несовместимо, нестерпимо, чтобы за семьсот лет не зарубцевалось! Но почему? Ведь англичане излечились от синдрома норманнского десанта и даже инсценируют битву при Гастингсе. Попробуйте «инсценировать» взятие Рязани, осаду Козельска или битву на Калке… Думаете, «срок» не вышел? От Гастингса как-никак почти тысячелетие минуло, а от Калки – семьсот семьдесят девять. Много? Мало?