Тогда патриарх и высшие иерархи церкви решили собрать народ и идти к Борису крестным ходом. И если Борис в третий раз откажется, то отлучить его от церкви, «а самим снять с себя святительские саны, сложить панагии, одеться в простые монашеские рясы и запретить службу по всем церквам».
И только после этого Борис согласился.
Предположим, снова – хитрый ход, заранее сочиненный сценарий. Но ведь велик был риск, что бояре и духовенство скажут: «Ну что ж, на нет и суда нет, давайте другого выбирать…»
Было такое предложение. Исходило оно от Шуйских. Патриарх патриархом, но Шуйские – самые видные Рюриковичи. Первый по влиятельности род.
Шуйские – младшая ветвь Рюриковичей, ведут родословную от князя Андрея, младшего брата Александра Невского. После того как Невский сверг его с владимирского трона («Неврюева рать»), Андрей бежал в Швецию, вернулся, покаялся – и Александр дал ему в удел Суздальское княжество. Шуйские по родословной – первые законные претенденты на престол, если московская ветвь Рюриковичей прервется. Но им и этого было мало. Они объявили себя старшей ветвью Рюриковичей. Дескать, происходим не от Андрея Суздальского, а от Андрея Городецкого, второго сына Александра Невского.
Согласитесь, Борис, если он разыгрывал сценарий, рисковал страшно.
Наконец, был еще один наследник трона – касимовский хан Симеон Бекбулатович. Отношение к нему в нашей истории несерьезное, если не анекдотическое: мол, шут-марионетка при Иване Грозном. Это далеко не так. Он носил титул царя и великого князя, каковым и был одно время, сидел на Москве по воле Ивана Грозного. При царе Федоре Иоанновиче и правителе Борисе он именовался царем тверским и его имя произносилось чуть ли не вторым после имени московского царя. И – перед всеми остальными боярскими именами. Потом он был сослан в дальнее село, жил бедно, болел и ослеп. И здесь людская молва тоже видит умысел и руку Годунова.
Ох, очень уж много должен был предусмотреть Борис Годунов, очень многих устранить, если стремился в цари и убрал со своего пути царевича Дмитрия.
Но и это еще не главное.
Главное – даты. Если их сопоставить.
Царевич Дмитрий погиб в 1591 году. А Годунова избрали царем в 1598-м. Значит, он за семь лет уже думал о своем будущем избрании и заранее, за семь лет, убирал Дмитрия? (Причем, повторим, на всякий случай, так как Дмитрий не имел никаких прав на престол.) За семь лет предвидел, что Федор умрет раньше своей жены Ирины, что Ирина отречется от престола, что патриарх не примет власть и он при поддержке патриарха будет избран царем на Земском соборе?
Допустим, что предвидел. Планировал.
Но ведь царь Федор и Ирина могли за эти семь лет родить сына или дочь. И не одного сына, и не одну дочь. Прямых наследников трона.
Или Борис был абсолютно уверен, что они бесплодны? Так ведь нет. Через год после трагедии в Угличе царь Федор и его жена Ирина родили дочь Феодосию. Но вскоре она умерла.
Был возможен еще один вариант. Федор мог взять другую жену. У его отца Ивана Грозного их было семь. Более того, царь Федор вообще-то обязан был взять другую жену, чтобы не оставить трон без наследника. В те времена, даже если ты не Иван Грозный, плевавший на все законы и обычаи, это делалось просто. Предыдущая жена постригалась или ее насильно постригали в монахини. И царское ложе освобождалось.
Значит, Борис был уверен, что у царя не будет другой жены?
И потому заранее, за семь лет, убил Дмитрия? За семь лет до восхождения на трон знал, что детей у Федора и Ирины не будет, что Федор умрет, а Ирина откажется от престола? Знал, что на Земском соборе непременно выберут его?
Ну чушь ведь полная, да?
Однако никто не удосужился сопоставить даты смерти Дмитрия и воцарения Годунова – и сделать элементарные выводы.
Такое, наверно, сознание человеческое – в насилие, в убийство, в измену и заговор сразу верим. Не раздумывая.
Так до сих пор и ставятся спектакли, снимаются фильмы, режиссеры раздают интервью о вине Бориса, о его терзаниях: «Годунов не смог стереть из своей памяти убитого младенца…» Да, понимаю: Пушкин, вымысел, художественное произведение… Но ведь имя – конкретное! И связано оно с конкретной историей страны! Тем более Пушкин не знал, что ошибается, поверил Карамзину. А тот – клеветнику Авраамию Палицыну.
А мы как будто ничего и не хотим знать.
Глава 20Три патриарха
Православная церковь создала Русское государство
В 1353 году умер великий князь Симеон Гордый, сын Ивана Калиты. Бразды правления достались его брату, Ивану Красному. Но Симеон, зная кроткий нрав и весьма малые способности Ивана к государственному управлению, умирая, назначил фактическим правителем государства митрополита Алексия: «Слушайте отца нашего, владыку Алексея». Иван Красный прокняжил недолго, умер в 1359 году, оставив девятилетнего сына Дмитрия, будущего Донского, на попечение его воспитателя – митрополита Алексия.
Кому быть великим князем на Руси, решал хан Золотой Орды. А там после убийства хана Джанибека, в русских летописях называемого «добрый царь Чанибек», началась смута. Сменявшие друг друга ханы ставили на великокняжеский престол Руси то Дмитрия Суздальского, то Михаила Тверского. Мог ли мальчик Дмитрий противостоять им? Однако они были бессильны против митрополита Алексия.
Во-первых, он пользовался в Орде огромным влиянием и имел обширные связи благодаря личной дружбе с покойным ханом Джанибеком. Так, наверняка не без его участия в Москве долгое время гостевал ордынский посол Сарыкожа, уехал с богатыми дарами и ратовал в Орде за Дмитрия. Во-вторых, деньги. Молодой тверской князь Иван задолжал тогда Орде 10 000 рублей. Огромная сумма. Дань Московского княжества Орде составляла тогда 960 рублей в год. И Дмитрий просто-напросто перекупил его долг у Орды, посрамив Тверь таким хитроумным образом. Ведь тверской князь Иван оказался должником-пленником московского князя и сидел на митрополичьем дворе, пока его не выкупил отец. Удар пострашнее военного похода. После такого конфуза Тверь уже не могла оспаривать главенство над Русью.
Наверно, коварный и эффектный план, который произвел большое впечатление на всю тогдашнюю русско-ордынскую общественность, зародился не столько в голове юного 13-летнего князя, сколько в голове его наставника – опытного, искушенного в интригах человека. Да и большие деньги моментально нашлись, надо полагать, не в тощей княжеской казне, а в богатой церковной, которой распоряжался митрополит Алексий.
То есть фактически правителем Руси с 1363 года стал митрополит Алексий, сосредоточивший в своих руках власть светскую и духовную. Он за сто лет до самостоятельности Русской православной церкви и за двести лет до введения патриаршества был фактически патриархом на Руси.
Не было еще такой нации – русский и страны Русь в сегодняшнем значении. Да, в «Слове о полку Игореве» пишется: «О, Русская земля, ты уже за холмами», и мы по созвучию думаем, что речь идет о стране, в которой жили и живем. Но «Русская земля» в тогдашнем значении – это по большей части Киевское княжество. И даже через три века редко кто называл себя русским. Назывались рязанцами и тверичами, белозерцами и новгородцами, и никто думать не думал, что живет в какой-то общей стране, поскольку таковой не существовало.
Православная церковь в то время, современным языком говоря, – единственная общефедеральная структура на тех пространствах. Только православная вера и церковь были общим, объединяющим началом для обитателей русской ойкумены. Объединяющим духовно, и не только духовно. При правлении митрополита Алексия Москва присоединила к себе Ростов, Галич, Владимир, заставила считаться со своей волей могучую Тверь, отчаянную Рязань, богатый Нижний Новгород, которые чаще были союзниками Литвы, лишь бы против Москвы. Владимирская Русь становилась Московской.
Алексий прежде всего всемерно укреплял военно-политический союз с Золотой Ордой, союз, основанный еще Александром Невским. В этом союзе особое место занимала православная церковь. Ей Золотая Орда покровительствовала всемерно. «Ханы под смертною казнию запрещали своим подданным грабить, тревожить монастыри, – отмечал Карамзин. – Владения церковные, свободные от налогов Ордынских и Княжеских, благоденствовали. Одним из достопамятных следствий Татарского господства над Россиею было возвышение нашего Духовенства».
Таким образом, митрополит Алексий продолжал политическую линию Александра Невского и Батыя. Итогом его стараний стала победа в Куликовской битве.
История воздала Дмитрию Донскому, увенчав его лаврами чуть ли не первого защитника земли Русской. Однако россияне мало знают о том, кто стоял за Дмитрием. Да и сам Дмитрий, как и свойственно выросшим отрокам, тем более отрокам-властителям, в последние годы Алексия тяготился зависимостью от наставника. После смерти Алексия, перед походом на Мамая, он поклонился раке святого Петра, но демонстративно прошел мимо гроба Алексия.
Дмитрий настороженно относился и к Сергию Радонежскому.
Давно стал каноном миф о том, что Сергий Радонежский благословлял князя на Куликовскую битву. Основан он на Житии Сергия Радонежского, написанном преподобным Епифанием, учеником Сергия, примерно в 1418 году. Но текст Епифания не сохранился. Есть вариант, созданный Пахомием Сербским уже в 40—50-х годах XV века, через 20–30 лет после смерти Епифания.
В широкий оборот легенда вошла из «Сказания о Мамаевом побоище» – по рукописи XVII века.
Однако в летописях за 1380 год – Рогожской и Симеоновской – нет упоминаний о встрече Дмитрия Донского и Сергия Радонежского накануне Куликовской битвы. Нет их и в сохранившемся произведении Епифания – «Слове похвальном преподобному отцу нашему Сергию», датируемом 1412 годом. Такой факт – встречу и благословение перед битвой – он бы обязательно отметил.
Их и не могло быть. В те годы отношения великого князя и игумена Сергия были враждебными. После смерти Алексия в 1378 году началась борьба за престол митрополита. Согласно соборному положению им становился Киприан Литовский и Киевский. Самый активный его сторонник – Сергий Радонежский. Киприан направился в Москву, но по приказу князя его остановили на пути, избили, ограбили и выдворили вон. Разгневанный Киприан предал московского князя анафеме – отлучил от церкви. Как же должен был относиться Дмитрий к союзнику Киприана – игумену Сергию? Благословения просить?