– Отстань, мам. – Он оттолкнул меня.
Конечно, оттолкнул. Ему ведь пятнадцать? Я помнила, каким сложным был этот возраст. Но это из-за моих дяди с тетей. У Фредди же была я, со мной он мог поговорить.
Не в первый раз я не могла избавиться от обиды. И от злости. Если бы Том спокойнее относился к детским проступкам Фредди, возможно, все не зашло бы так далеко.
Приближалась наша последняя ночь. Приезжали грузчики, и к позднему возвращению мужа с работы все вещи уже лежали в коробках.
– Ты приготовила ужин? – спросил он.
– Сковородки упакованы. Я думала, мы возьмем индийской еды навынос.
– Ты же знаешь, я не ем рис.
Раньше это было нашей шуткой. Мне очень понравилось, что в день нашего знакомства Том стойко проглотил большую миску риса, потому что не хотел меня обидеть. Но теперь это больше не казалось романтичным. В моей голове промелькнул Руперт. Какой могла бы стать жизнь, выйди я замуж за него?
На лестнице послышались глухие шаги. Фредди направлялся к входной двери.
– Куда ты идешь? – спросила я.
– Наружу.
– Мы это видим, – отрезал Том. – Твоя мать спросила куда.
– Никуда.
– Не груби отцу, – сказала я.
Том фыркнул:
– Ты опоздала уже на несколько лет.
Затем он поднял руки, будто сдавался, и умчался в кабинет, захлопнув за собой дверь.
Я попробовала другой подход:
– С кем ты встречаешься?
Фредди сделал угрюмое лицо.
– С приятелем.
– Ты сказал, что у тебя их нет.
– Разве?
Он помнил, что говорил это. Если только тогда не лгал. Я попробовала еще раз:
– Как его имя?
– Зачем тебе? Ты его не знаешь.
– Он твой школьный друг?
– Нет. – Фредди закатил глаза и издал звук «пфф». – Если ты реально хочешь знать правду, я встретил его в пабе.
– Но ты слишком молод, чтобы пить.
– Да ладно, мам. Ты не делала ничего незаконного в моем возрасте?
«Делала, – хотелось сказать мне. – Поэтому и беспокоюсь о тебе».
– Завтра в школу, – попыталась я. – Ты не можешь уйти. Как же домашнее задание?
– Я его сделал.
– Пожалуйста, возвращайся к одиннадцати. Грузчики приедут завтра очень рано.
– А как насчет двух ночи?
– Не наглей, Фредди. Я пытаюсь быть разумной. Давай пойдем на компромисс – в полночь и ни секундой позже.
Он вздохнул:
– Как скажешь.
Я обняла его и вдохнула запах моего мальчика. Меня всегда поражало, что о чуде рождения ребенка часто забывают. Каждый человек когда-то был создан двумя другими. Это же невероятно!
Фредди открыл входную дверь. Налетел порыв ветра. Дождь хлестал как из ведра.
– Тебе нужна куртка, – сказала я, глядя на его футболку с красной надписью от руки «НЕНАВИЖУ ЭТОТ МИР».
– Пока. – Сын коснулся своей щекой мою. Он давно так не делал. От шершавого подбородка – Фредди брился уже несколько месяцев – на моем лице осталось небольшое покраснение. Я увидела его, взглянув в зеркало в прихожей. Но это не имело значения. Я была благодарна за краткое проявление любви.
– Подожди, – сказала я, заметив что-то красное на внутренней стороне его запястья. – Это что, татуировка?
– У меня нет на это времени, мам.
– Зигги?
– Ты знаешь, мам. Из альбома Дэвида Боуи. Теперь я хочу, чтобы меня так называли.
– Почему?
– Почему бы и нет?
– Это такой же рисунок ручкой, как и тот, другой?
– Конечно. Я сделал его несколько недель назад. Ты просто не замечала.
А потом он ушел.
– Пойдем, – говорит он. – Чего ждешь?
Мои ноги не двигаются.
– Ты мне доверяешь? – спрашивает он.
Я не знаю.
Но киваю.
Мне не стоит его расстраивать.
С такими парнями, как Кастет, лучше не связываться.
Глава 35. Том
– Том, – раздался голос Сары. И тут же я почувствовал, как она толкает меня. – Фредди все еще не вернулся.
Я сразу же проснулся. Это была привычка со школы, которую я намеренно сохранил, чтобы пораньше приступать к работе.
– Который сейчас час? – спросил я, нащупывая очки.
– Уже больше трех! Он обещал вернуться к полуночи.
Какое-то время мы спорили о нашем сыне.
– Кстати, с кем он вообще? – резко спросил я.
– С другом. – В голосе Сары звучал страх.
– Но с кем?
– Не знаю. – В неясном свете уличного фонаря я мог разглядеть, как она сцепила пальцы. – Он мне не сказал.
– Ты должна была его заставить. Или по крайней мере получить номер этого друга.
– Он бы мне не дал.
– Я иду спать, – сказал я, взглянув на часы. – У меня осталось три часа пятьдесят минут до того, как нужно будет вставать на работу.
В какой-то момент из-за лая Джаспера я снова проснулся. Значит, Фредди дома. Давно пора.
Я услышал, как встала Сара. Лучше оставить это ей. Я поговорю с сыном позже; как будто от этого разговора будет какой-то толк.
Я лежал в постели в полудреме, и тут запищал телефон Сары.
Я взял его, там была эсэмэска. От Зака.
«Мне нужно поговорить с тобой».
Я похолодел. Значит, ей действительно нельзя было доверять. Наконец я почувствовал, как Сара скользнула в постель.
– Фредди вернулся?
– Да.
– Тогда все в порядке.
Я собирался поговорить с ней об эсэмэске. Но Сара просто солгала бы. Какой смысл? Должно быть, я ненадолго задремал, только теперь из ванной доносились голоса. Пустое место рядом со мной навело на мысль, что Сара снова встала. Разве они не понимали, насколько уже поздно? Я направился в ванную, собираясь высказать обоим все, что думаю. Тогда-то и услышал признание Фредди.
– Мама. Я кое-кого убил.
По мне пробежала ледяная дрожь.
– Ты что? – переспросила Сара.
– Я кое-кого убил.
– Кого-то убил? – Я ворвался внутрь. Фредди лежал на полу, положив голову на колени Сары. Я схватил его за джинсовую куртку, пытаясь оторвать от пола. – Что, черт возьми, ты имеешь в виду?
– Не трогай его! – крикнула Сара.
– Тогда ему, черт возьми, лучше рассказать мне, что происходит.
Фредди всхлипывал, его трясло, из носа текли сопли.
– Не могу.
Мы с Сарой пытались вытянуть из него побольше, но он отказался говорить. Мне оставалось только одно.
– Куда ты? – закричала Сара. Взгляд у нее был диким.
– А ты как думаешь? Звонить в полицию.
Фредди завыл. Пес на первом этаже вторил ему.
– Нет! – крикнула Сара и схватила меня за пижамную рубашку, едва ее не порвав. – Не сейчас.
– Сара, – сказал я, отмахнувшись от нее. Мои губы онемели. Я словно говорил в замедленной съемке. – Разве ты не видишь? Это единственное, что можно сделать.
Секунду мы смотрели друг на друга. Затем раздался голос Фредди:
– Мама знает, что у тебя роман?
Я замер на месте. Моя жена взглянула на нашего сына, а затем на меня. Я почувствовал, как холодный пот стекает по моей шее, а на щеках появляется румянец.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сказал я.
– Сто лет назад я слышал, как ты разговаривал по телефону в саду. – Фредди посмотрел на меня так же, как смотрел мой отец, когда забирал меня из школы-интерната: как на неудобство. – Ты разговаривал с кем-то по имени Хилари и сказал, что любишь ее.
Я всегда знал, что этот момент однажды наступит. Вероятность того, что роман выплывет наружу, довольно высока, хотя трудно назвать точный процент, поскольку люди обычно лгут, когда их спрашивают. Я просто не ожидал, что это произойдет сейчас.
– Это не то, чем кажется, – быстро сказал я Саре. – Все кончено. Я решил поставить на первое место тебя.
– Поставить меня на первое место? – повторила она со странным смешком. Фредди обнял ее одной рукой. Оба уставились на меня так, будто перед ними стоял враг.
– Хорошо, – сказал я. – Я был неправ. Но не говори, что у тебя не было романов. Как насчет Зака?
– Кто это, мам?
– Всего лишь старый друг. Он без конца пытается связаться со мной, но я его игнорирую.
– Даже если ты говоришь правду, мы здесь упускаем главное! – завопил я. – Твой сын кого-то убил. А ты все же хочешь его защитить.
– Наш сын, – поправила она.
– Именно. Вот почему я собираюсь поступить правильно и позвонить в полицию. Я не защищаю убийц.
– Правда? – закричала она. – Что ж, ты был много лет женат на убийце.
Я замер.
– О чем ты?
Глава 36. Сара
Это вырвалось лишь из-за гнева и страха. Но теперь я не могла взять слова обратно.
– О чем ты?
Никогда не видела у Тома такого выражения лица.
– Я рассказывала тебе, как провела шесть лет в тюрьме. Но повезло, что не задержалась там дольше.
– Что ты сделала? – прошептал Том.
Я уставилась под ноги, не в силах смотреть ему в лицо.
– Моя лучшая подруга Эмили приняла наркотики, которые взяла у меня.
Я помолчала несколько секунд. Если продолжу, пути назад не будет. Но у меня не осталось выбора. Я и так зашла слишком далеко. Кроме того, тяжесть этой последней – самой большой – лжи мучила меня так долго, что я больше не могла ее выносить.
– С партией было что-то не то. У Эмили случилась передозировка… и она умерла.
– Черт! – выдохнул Фредди.
В кои-то веки я не отчитала сына за ругательство.
По моему лицу текли слезы. Горло перехватило. Слова получались невнятными, из-за моего страха они сплетались друг с другом.
– Эмили была такой милой. Такой доброй. Никогда не забуду лица ее родителей на суде. Если бы не я, их дочь была бы жива. А я ничего не могла исправить.
Том отступил на шаг, словно близость ко мне вызывала у него отвращение.
– Вот почему я на самом деле попала в тюрьму, – вырвалось у меня. – Не только за торговлю. Но и за непредумышленное убийство.
– Ты не могла этого сделать, мам! – воскликнул Фредди. – Ты и мухи не обидишь.
Я зарыдала еще громче:
– Но я это сделала.
– Хоть