Но в любом случае Лобановскому, как и Романцеву будущего, кстати, стоит отдать должное. Это тренер с большой буквы.
И его команда довольно легко победила олимпийскую сборную, капитаном которой был мой одноклубник Сергей Пригода, можно даже сказать, что победа первой команды была одержана в доминирующем стиле.
Один гол, второй, третий, четвёртый — и дело сделано. То, что в концовке олимпийцы два мяча отыграли, вообще ничего не значило. Слишком уж хорошо смотрелась первая команда.
В составе которой мне больше всех понравился Черенков. Он и гол забил хороший, и в принципе выделялся техникой и желанием сыграть нестандартно.
По игре Фёдора было видно, что он как раз из той породы футболистов, к которой и я сам принадлежал в будущем.
И раз он в основе сборной, хотя бы и на этой товарищеской игре, то и мне дорога открыта. Нужно только работать, работать и ещё раз работать.
Ну и не делать глупостей, подобной той мценской.
Видимо, воспоминание о той стычке с Боряном отразилось у меня на лице, и это заметил Эдуард Анатольевич. Тренер дубля сидел на трибуне рядом со мной и периодически крутил головой по сторонам.
— Слав, ты чего загрустил? — спросил он меня.
Я хотел было, как говорится, отмазаться, но затем решил рассказать Стрельцову всё, что случилось.
Он выслушал меня, и в конце моего рассказа на лице великого футболиста читалась плохо скрываемая досада. Вернее, даже злость.
— Вот не ожидал от тебя, Слав, такой глупости, — сказал он. — Ты же не дурак и сам должен понимать, чем подобная дворовая игра может кончиться, да и чуть не кончилась, на самом деле. Валентину Козьмичу я, конечно, ничего говорить не буду, но только на первый раз. Тебе нельзя, совсем нельзя подвергать себя даже малейшему риску за пределами футбольного поля. Слишком многое поставлено на кон. Ты же можешь стать игроком, который добьётся куда большего, чем я, Валентин Козьмич или вообще все в нашем чемпионате. Взять хотя бы этот финт, который ты использовал в игре с «Жальгирисом»… — Стрельцов описал эластико, — … я такого ни у кого не видел. А ты его сделал на автомате, как будто для тебя он нечто само собой разумеющееся.
— Я его тренировал и в той ситуации решил, что он будет уместен.
— Вот, именно этим ты и должен заниматься в свободное время, а не заниматься всякой ерундой. А если тебе мало футбола, то мы с Валентином Козьмичом тебе его ещё подкинем, за нами не заржавеет.
— Я вас понял, Эдуард Анатольевич.
— Раз понял, то молодец. А тот финт ты должен показать всем на тренировке. Остальным полезно будет увидеть. Глядишь, те же Петраков с Васильевым и освоят твой фокус. И, кстати, с днём рождения.
— Спасибо, — улыбнулся я.
Ну да, так уж получилось, что шестнадцатый день рождения я встретил практически на казарменном положении, на сборах в «Торпедо», и всё ограничилось вот такими вот поздравлениями.
Впрочем, это нормально. По большому счёту это ничего не значит. Ну, за исключением того, что я могу теперь проводить большее количество минут на поле, чем буквально вчера.
Девятнадцатого августа утром я вместе с основой «Торпедо» с утра пораньше погрузился в автобус, и мы поехали в аэропорт Шереметьево, откуда на регулярном рейсе Аэрофлота отправились в Минск, на матч против тамошних динамовцев.
Вообще эта команда звёзд с неба не хватала и никогда не считалась грандом в советском футболе. До других «Динамо», до Киевского, Московского или Тбилисского, минское никогда не дотягивало.
Но именно сейчас у клуба из Минска его пик. В прошлом году они и вовсе стали чемпионами, а сейчас идут вторыми в чемпионате, отставая от лидирующего «Днепра» всего на одно очко.
Так что, особенно учитывая фактор домашнего стадиона, именно «Динамо» можно назвать фаворитом матча. Они и меньше пропустили, правда всего на один мяч, и куда больше забили, чем мы.
Если добавить сюда ещё и мотивацию, «Динамо» — участник чемпионской гонки, то становится понятно, что нам будет тяжело в Минске.
Но обыгрывать их нужно. Шансы на тройку призёров, а значит и на еврокубки, у нас есть.
Гостиница в Минске мне понравилась куда больше, чем в Вильнюсе. Да, она была точно такой же типовой, как и в столице Литовской ССР, но в Белоруссии я чувствовал себя комфортней, чем в Литве. Как будто здесь все были дружелюбнее что ли.
Да и сам город, несмотря на то, что по сравнению с Вильнюсом он практически новодел, мне тоже понравился больше.
В Минске я не увидел ни одного исторического здания, всё что можно и что нельзя разрушила война, но и без них улицы были хороши.
Стадион мне тоже понравился, он и вместительнее, чем у «Жальгириса», и комфорта для футболистов здесь куда больше.
Трибуны «Динамо» вмещают 34 тысячи зрителей, но посмотреть на игру пришло значительно меньше болельщиков. Зрительно стадион был заполнен примерно на две трети. То есть тысяч двадцать с плюсом.
Это пока что самая большая моя аудитория в советской карьере, и надеюсь, что когда «Торпедо» приедет сюда в следующий раз, то свободных мест на стадионе уже не будет. Хочется думать, что скоро народ начнёт ходить персонально на меня.
Ну а пока что я, как и в игре с «Жальгирисом», начинаю матч на скамейке. Петраков по-прежнему травмирован, про Редкоуса даже и речи нет, он и не появляется на тренировках, так что на острие у нас опять Васильев. Ничего не имею против Коли, он отличный игрок, но надеюсь, что во втором тайме я его сменю.
Глава 22
20 августа 1983 года (суббота). 19:00. Минск. Белорусская ССР, Стадион «Динамо». Ясно. +20 градусов. 27 000 зрителей.
Матч двадцать шестого тура чемпионата Советского Союза по футболу в высшей лиге между командами «Динамо» (Минск) и «Торпедо» (Москва).
Судьи: А. Мильченко (Сухуми), З. Тодадзе (Кутаиси), Д. Церетели (Рустави).
«Динамо» Минск: Курбыко, Боровский, Курненин — к, Янушевский, Шишкин, Зыгмантович, Гоцманов, Пудышев, Алейников, Гуринович, Кондратьев.
«Торпедо» Москва: Чанов, Пригода — к, Пивцов, Гостенин, Жупиков, Петренко, Дозморов, Васильев, Галайба, Полукаров, Соловьёв.
Буквально с первых минут я увидел, что «Динамо» — это команда другого уровня, нежели «Жальгирис». Если литовцам было очень тяжело проводить осмысленные атаки, то белорусы, напротив, насели на ворота Чанова достаточно плотно.
И быстро стало понятно, почему Иванов в своей предматчевой речи уделил особое внимание стандартам. В них у Минска было достаточно большое преимущество.
Подачи верхом в нашу штрафную смотрелись очень опасно. Притом как после розыгрыша угловых, так и со штрафных.
И это, если честно, смотрелось странно. У динамовцев не было никакого преимущества в антропометрии. Игроки атаки хозяев существенно уступали в росте нашей обороне, а Вася Жупиков, столп нашей обороны, так и вообще казался настоящим гигантом на их фоне. Но это не потому, что он прям такой уж высокий, рост у Васи всего метр восемьдесят четыре.
Хотя дело не в какой-то там странности, наверняка всё дело в том, что Эдуард Малофеев, главный тренер «Динамо», просто-напросто лучше, чем Валентин Козьмич.
И, как мне помнится, у Малофеева будет опыт руководства сборной, а вот у Иванова нет. Это ли не лучшее подтверждение того, что тренер «Динамо» лучше как специалист?
По-хорошему мы должны были пропускать уже на пятой минуте: Гоцманов догнал мяч на лицевой линии, прострелил вдоль наших ворот, и Александр Гостенин чуть было не срезал его в собственные ворота, хорошо, что обошлось.
Правда, через пять минут мой сосед по комнате Дозморов упустил еще более опасный момент, как он умудрился промазать, находясь на одиннадцатиметровой отметке, не понял никто. Сашка принял мяч в полном одиночестве, ему никто не мешал, и нужно было просто попасть по воротам.
Но нет, вместо удара в створ он зарядил по воробьям.
Я не очень верю во все эти «не забиваешь ты — забивают тебе», это всё глупости и особенности человеческого восприятия.
Но в матче с Минском эта расхожая фраза отразила происходящее очень точно.
Сразу после промаха Дозморова хозяева провели острую атаку, и Пудышев с лёта попал в штангу. Мяч отлетел к Жупикову, и тот, как мне показалось, запаниковал. Несмотря на то, что рядом с ним никого не было, он выбил за лицевую линию. Угловой.
Последовал очередной стандарт, мяч после него пошёл на дальнюю штангу, дотянуться до него никто из наших не смог, и в итоге Игорь Гуринович его буквально внёс в ворота.
Сидевший рядом со мной помощник Иванова Никонов, не сдержавшись, выругался.
— Твою мать, (цензура) кому мы говорили строже играть с Гуриновичем? Какой это у него гол со стандарта? — обратился он к Кабану.
— Седьмой, Вить, — ответил тот.
Никонов нервно сорвался с места, подошёл к Иванову, который смотрел матч стоя, и что-то заговорил с ярко выраженной жестикуляцией.
Валентин Козьмич в ответ ему что-то говорил, но из-за шума трибун я ничего не слышал. Да и расстояние между мной и двумя нашими тренерами было приличным.
Вернувшись на своё место, Никонов продолжил причитать.
— Угловой, опять угловой. Да сколько можно!
Судя по его эмоциональным словам, можно было сделать вывод, что у «Торпедо» прям какая-то системная проблема в этом аспекте игры, хотя я ничего подобного не увидел ни в матче с ЦСКА, ни с «Жальгирисом». Хотя, может быть, тут дело именно в нашем сегодняшнем сопернике?
На тридцатой минуте у нас ко всему прочему ещё и захромал Коля Васильев, его снёс защитник «Динамо» Боровский, и Иванову пришлось сделать вынужденную замену. Вместо Васильева вышел Виктор Соломатин, которого Валентин Козьмич в течение всего сезона периодически вызывал в основу из дубля, пока безрезультатно. Ни голов, ни передач на счёту Виктора ещё не было.
За пару минут до свистка на перерыв хозяева имели ещё один реальный момент забить: всё тот же Гуринович отдал пас под удар своему коллеге по атаке Кондратьеву, тот пробил, но Чанов в красивом прыжке отбил.