Конечно, в том же прошлогоднем финале чемпионата Европы против французов было еще тяжелее. Но игра с «Эвертоном», пожалуй, входила в пятерку самых энергозатратных футбольных матчей, в которых я когда-либо принимал участие. И, наверное, речь шла не только о моей нынешней торпедовской карьере, но и о тех матчах, которые я провел там в будущем. Само собой, что здесь нужно было сделать скидку на то, что сейчас мне всего 17 лет, а в будущем в 17 я на таком уровне еще не играл. Карьерный пик, на который я вышел тогда, у меня пришелся на более поздний срок, так что возможно, что дело было еще и в моем возрасте.
Но это все не имеет никакого значения, потому что как бы ты себя не чувствовал, устал, не устал, но впереди еще 30 минут. Эти 30 минут как раз и решат: уедет ли «Торпедо» ни с чем или, наоборот, привезет в Москву свой первый еврокубок, который может стать третьим для советских команд и первым для клубов из Москвы. Груз ответственности, конечно, на нас лежит колоссальный.
Еще и с заменами напряженка. Стрельцов, кроме одной единственной замены в самом начале второго тайма, больше ничего не менял в нашей игре. И не только я устал — что Юра Савичев, что Коля, что Заваров, да и более возрастной Лёня Буряк… Менять можно, в принципе, любого из нас, но Стрельцов с Ворониным не спешат — последнюю замену тренеры берегут. Может быть, это и правильно. Все-таки сейчас неизвестно, что может случиться. А ну как тот же Сарычев получит травму и на гипотетическую серию пенальти придется ставить полевого игрока.
В истории нашего футбола, конечно, были героические спасения ворот в исполнении полевых. Чего стоит хотя бы тот великолепный сэйв Андрея Тихонова. Сам я, конечно, не видел вживую ту игру. Меня еще и в проекте не было. Да и родители мои тоже в школу ходили. А может даже в детский сад. Надо посчитать. Но интернет помнит все. И этот момент стал, можно сказать, учебно-методическим во всех спортшколах нашей страны. Как должен играть полевой игрок в этой кризисной для команды ситуации. Но одно дело совершить вот такой вот сейв, как это сделал Тихонов один раз и в концовке матча. А другое дело встать на линию ворот в финале Кубка обладателей кубков. В момент, когда команды готовятся пробивать послематчевые пенальти. Так что, может быть и правильно, Стрельцов бережет последнюю замену.
Тренер англичан, кстати, тоже бережет замену. После 90 минут у них всего одно изменение в составе. Не знаю, с чем это связано. Может быть, у них те же мысли, что и у меня. А вообще это неправильно, то что сейчас по регламенту можно сделать всего два изменения по ходу матча. Ну хотя бы в дополнительное время могли бы разрешить еще одну. А по-хорошему и скорее всего, все пришло бы к формату будущего с тремя заменами по ходу матча, еще одной дополнительной в экстра-тайме. Ну не дело это, то что можно внести всего два изменения.
А уж если вспомнить о прошлом, погрузиться во времена легендарные, условно говоря, в довоенный футбол и первые чемпионаты мира, то там вообще все становится еще интересней. Там нельзя было вообще делать замены по ходу матча. Вот как начал, так и заканчивай, не важно, что с тобой произойдет. Даже как-то странно, что не нашлось, условно говоря, команда дровосеков, которая поломала бы половину противников и с чувством выполненного долга выиграла бы матч в формате не знаю, 7 на 7, запугав выживших до того, что они будут трястись как осиновый лист.
Ну, может быть, дело в том, что футбол все-таки раньше был игрой джентльменов. Это потом результат стал стоять во главе угла. И это не в последнюю очередь заслуга в кавычках, а на самом деле вина одного, без дураков великого, аргентинца — Диего Армандо Марадоны. Мне трудно представить того же Валентина Козьмича Иванова или наших тренеров, или да даже того же Эйсебио, с которым я свел шапочное знакомство во время нашего двухматчевого противостояния с португальцами, что эти люди поступят точно так же, как Марадона в 86 году. Вернее, то что он сделает в 86-м — забьет рукой, а потом будет радоваться, как будто так и надо. А уж его слова про «руку бога» — это вообще за гранью. Знает, что нарушил правила, знает, что это изменило ход матча, но вместо того, чтобы банально признать это, Марадона устраивал какую-то клоунаду.
Ну, сейчас, правда, на дворе 85-й год, его разгар. До всех этих событий еще больше года. Может быть и не будет никакой «руки бога». Ну, как выиграем мы отборочную группу у себя, станем первыми, попадем в число сеяных, и жеребьевка будет уже на мундиале совсем другая. А там, а там посмотрим, куда и на кого аргентинцы выйдут.
И все-таки, я действительно устал. Может быть, даже какое-то небольшое кислородное голодание, что ли, от этой духоты. Хотя, действительно, ветер… Вот я поднимаю руку и вижу, что ловлю этот ветерок своей ладонью, но воздуха как будто не хватает. И вместо того, чтобы сконцентрироваться на том, что произойдет уже меньше чем через 10 минут, все свое внимание посвятить двум дополнительным таймам, я почему-то думаю о том, что произойдет через год. Так, надо встряхнуться, взбодриться и показать все, на что способен.
— Слав, ты чего такой смурной? — слышу я голос Андрея Редкоуса. — Сидишь, как будто в себя смотришь, вообще ни на что не реагируешь.
— Да так, задумался, как нам эту игру выиграть.
— Как выиграть? Все от тебя зависит. От тебя и от остальных кто в составе. Меня, скорее всего, Стрельцов не выпустит.
— Ну, а кто знает, — ответил я Андрею, — может, еще и выпустит. Но ты, конечно, прав — все от нас зависит. Негоже отпускать «Эвертон» после того, как мы сравняли. И сравняли так…
Я сделал еще несколько больших и жадных глотков воды, оставшиеся вылил себе на голову и за шиворот, и устало встал. Как раз в тот момент, когда Стрельцов собирал нас всех вокруг себя для того, чтобы сказать небольшую речь. Ее он произнес, опираясь на своего помощника и друга Воронина. И по внешнему виду Эдуарда Анатольевича было видно, что и ему тоже сегодняшний матч дается очень и очень тяжело.
— Ну что, мужики, давайте. Собрались. Волю в кулак. Да и не только волю, все в кулак. И еще 30 минут. Я не буду говорить, как вам играть сейчас. Вы последние 15 минут показали, как это делать. Нужно просто закончить то, что мы начали. И они сейчас в куда более худшем состоянии, чем мы. У них победа была в руках, а в результате вот дополнительное время и все начинать заново. Это удар, от которого можно и не оправиться. И «Эвертон» сейчас в состоянии Гроги. Это 100%. Надо просто их добить. Без каких-либо сантиментов. Взять и закопать их под этим великолепным газоном. И на глазах всех этих десятков тысяч. Давайте, не подведите ни меня, ни себя, ни страну. Москва ждет, чтобы завтра мы прилетели с Кубком обладателей кубков. Только такой результат возможен после тех 90 минут, что мы уже провели в этом сраном Роттердаме. Давайте, волю в кулак, — повторил он, крепко сжав плечо Воронина, — и вперед. Нам нужен гол. Нам нужна победа.
Мы встретили эти слова не стройным, но достаточно громким гулом согласия и отправились эту победу добывать.
Первый дополнительный тайм начался без разведки, без раскачки. Уже на первой минуте «Эвертон» провел очень опасную атаку. Их капитан Редклифф совершил уже не помню какой по счету проход по флангу. На коротке обыгрался с Ридом. Получил от того обратный пас и прострелил в штрафную. Выбил мяч метров на 19. Я в прыжке вступил в борьбу с голландским защитником «Эвертона» Ван Денхауэ. И в результате мяч от моей головы улетел за боковую линию. Игроки «Эвертона» быстро вернули его в игру.
На втором этаже мяч отлетел к Шиди. Тот пробил. Валера Сарычев отбивает. Мяч снова попадает к игроку «Эвертона». Еще один удар. Витя Круглов на линии ворот блокирует его. Начинается какая-то непонятная толчея в нашей вратарской. И все заканчивается тем, что мяч в руках у Валеры Сарычева и можно выдохнуть. Что мы, торпедовцы, и сделали.
А вот трибуны, наоборот… Де Кьюб сегодня синий. И все это синее море, глубокое синее ливерпульское море, очень и очень недовольно колышется. Момент был чисто английский. И «Эвертон» запросто мог снова выйти вперед.
Первые минуты показывали, что Стрельцов немного неправ. Никакого состояния Гроги у «Эвертона» нет и близко. Наоборот, они злые, они очень мотивированные и хотят, жаждут исправить ту ошибку, которую они совершили на последних минутах и упустили из рук уже практически выигранный Кубок Кубков. Поэтому их атаки очень и очень опасны. И Рэдклифф, и Стивен, и Шиди с Шарпом, все атакующие игроки «Эвертона» очень нацелены на наши ворота. И самое главное, они нас превосходят в физике. Как мы не готовились, как мы не старались. Переносы матчей мало что помогает. «Эвертон» сейчас на 95, на 96, на 97 минутах намного острее, свежее и злее. И это чувствуется. И буквально предчувствие гола нависает над полем Декейпа.
И гол приходит. Но не в те ворота. Не в ворота Валеры Сарычева. Буряк разыгрывает свободный. Валера, как и Слава Чанов, достаточно редко выбивает от ворот, предпочитая уступать это право полевым игрокам. Вот и сейчас Буряк далеко выбивает мяч со свободного удара. Он прилетает в центр, точно на голову Заварову. Сашка хоть и невысокий, но в этот раз он сумел обыграть на втором этаже кого-то из англичан. Он сбрасывает мяч на правый фланг. Юра Савичев подхватывает, тут же в касание отдает мне. Я принимаю мяч и одним движением прокидываю его мимо опекающего меня Маунтфилда. И когда прокидываю, сразу же разворачиваюсь. И вот Маунтфилд за моей спиной, а впереди только еще один защитник Стивенс, а за ним Саутл.
Из последних сил я рвусь вперед. Но Стивенс в подкате выбивает у меня мяч, который я чуть-чуть далековато отпустил. Казалось бы, что момент для атаки упущен. Но Юра Савичев, который, откровенно говоря, не очень удачно играл весь этот матч, неожиданно, в первую очередь для себя, а во вторую для англичан, выдает ускорение метров на 5 и опережает Маунтфилда, забирая мяч. Юра входит в штрафную, бьет. Саутол отбивает. Но подбор наш — это Заваров с мячом. Он бьет, и здесь уже вратарь «Эвертона» ничего не может сделать. 3−2. Матч, который начался для нас с двух пропущенных мячей и который мы только чудом втащили в дополнительное время, проходит вот так. Мы ведем. Впервые этим вечером мы ведем.