оставлении результатов ученые обнаружили, что чем больше ребенок в возрасте от 8 до 16 месяцев смотрит телевизор, тем скуднее его словарный запас: на 6–8 слов меньше на каждый час просмотра в день.
Бесполезность обучающих детских видео считается настолько тщательно доказанной в академических и профессиональных кругах, что авторитетные педиатрические учреждения даже выработали конкретные рекомендации по этому поводу. Например, в 2011 г. Американская академия педиатрии[103] однозначно заявила, что детям в возрасте до двух лет вообще не следует показывать какие-либо материалы с экрана – будь то планшет, смартфон, компьютер или телевизор. Вместо этого родителям следует играть и вживую взаимодействовать с ребенком, если они хотят как можно больше способствовать его развитию. Возможно, это не лучшие новости для 90 % родителей, которые большую часть времени позволяют ребенку сидеть перед экраном, и с практической точки зрения это, может быть, непросто, но можно попытаться ограничить использование гаджетов настолько, насколько это возможно. В следующий раз, когда вы будете присматривать за маленьким ребенком и вам надо будет заняться делами, лучше уложите его спать, отправьте к бабушке или посадите в игровой манеж, но только не перед телевизором.
Все вышесказанное свидетельствует о том, что для успешной работы памяти внимание должно работать совместно с рядом других физиологических и психологических факторов. Недостаточно просто смотреть на объект и реагировать на него полностью или частично. Можно даже задаться вопросом: считается ли это вообще концентрацией внимания? И если нет, тогда что такое внимание?
Вы слепы. И это хорошо. Более того, вы не одни. Мы все слепы. Видите ли, ученые могут спорить о нюансах функционирования нашего внимания, но все они, как правило, сходятся в одном: оно предполагает отбор важной информации для ее дальнейшей обработки и одновременное блокирование всей прочей информации. Фокусируя внимание на чем-то одном, вы вынужденно становитесь слепыми по отношению к большей части информации, которую вы получаете из внутренних и внешних источников. Это проверенный фильтр, позволяющий вам разобраться в постоянном гомоне ваших мыслей и ощущений, который постоянно пытается сообщить вам, что вы голодны, что вы слегка замерзли, что на сидящем рядом человеке надета неоновая футболка, что надо не забыть позвонить родителям, что у вас болит колено, что рядом кто-то разговаривает о чем-то интересном, что вам нравится эта песня и что… ах да, может, все-таки стоит поработать? Обычно, будучи удивительным существом по имени человек, вы все это преодолеваете, даже не замечая.
Проводилось немало экспериментальных исследований, показавших, насколько «слепыми» мы становимся, когда фокусируем на чем-то свое внимание. Одно из самых известных в 1999 г. опубликовали Даниэль Симонс и Кристофер Чабрис из Гарвардского университета[104]. Они попросили участников посмотреть короткий видеоролик, в котором несколько человек передавали друг другу мяч, и посчитать количество пасов. После просмотра участников сразу же просили записать, сколько пасов они насчитали, после чего им задавали ряд необычных вопросов, в том числе: «Вы видели, как мимо камеры прошла горилла?» Казалось бы, гориллу было очень трудно не заметить: в середине видео прямо сквозь группу людей, передающих мяч, неторопливым шагом прошла женщина, одетая в костюм гориллы. Предоставив феноменальное доказательство выборочной слепоты, которая свойственна нам во время фокусировки внимания, 46 % участников ее не заметили, потому что были слишком заняты подсчетом пасов. Этот эффект назвали «слепотой к изменениям» (англ. change blindness).
Эффект слепоты к изменениям может проявиться не только при просмотре фотографий или видеозаписей, но и в обычной жизни. В 1998 г. ученые-психологи Даниэль Симонс и Даниэль Левин опубликовали исследование[105], которое показало, что, если прохожий просит вас показать ему дорогу, вы на секунду отвлекаетесь, а на месте прохожего посреди разговора оказывается другой человек, вы, скорее всего, не сразу заметите, что разговариваете с кем-то другим. В 2010 г. еще один ученый-психолог Айра Хайман и его коллеги из Университета Западного Вашингтона[106] показали, что идущий по улице человек способен не заметить проезжающего мимо клоуна на одноколесном велосипеде, если в это время он разговаривает по телефону. Слепота к изменениям – это причина, по которой мы можем не заметить новую стрижку любимого человека или сказать что-нибудь вроде «он как из-под земли выскочил!», когда находимся за рулем. Этот феномен достаточно распространен, а может быть, даже универсален среди всех животных, и недавно его проявления были замечены у голубей и шимпанзе. Похоже, даже когда мы смотрим, мы не всегда видим.
Слепота к изменениям – это побочный результат совместной работы двух механизмов, которым необходимо обрабатывать огромные количества информации. Первый из них – это наша ограниченная способность воспринимать окружающий мир при помощи органов чувств, второй – наша ограниченная кратковременная память. Как упоминалось в первой главе, наша кратковременная память действительно способна сохранять информацию только в течение очень короткого времени, всего около 30 секунд, и ее возможности крайне ограниченны. Это значит, что если мы переживаем насыщенный опыт, мы никак не сможем запомнить всех его деталей.
Возможно, есть и третья причина. Айра Хайман считает, что мы испытываем эффект слепоты к изменениям из-за того, что храним концептуальное представление пережитого опыта в памяти. Оно может быть довольно абстрактным – это те самые следы-обобщения, которые мы обсуждали в третьей главе. Айра Хайман отмечает: «У меня, например, очень размытое представление о том, как выглядят мои друзья. Как это ни странно, мое взаимодействие с друзьями и с миром от этого только выигрывает. Я должен узнавать друга в разной одежде, в разных местах, при разном освещении и после того, как он подстригся»[107]. Таким образом, можно предположить, что эти функции памяти, которые могут показаться недостатками, на самом деле существуют для расширения наших адаптивных возможностей.
Складывается впечатление, что многие из нас не просто слепы к изменениям, а слепы вдвойне. В 2000 г. Даниэль Левин и его коллеги из Кентского государственного университета[108] продемонстрировали, что многие из нас совершают метакогнитивную ошибку под названием «слепота к слепоте к изменениям». Участников попросили оценить вероятность того, что они заметят изменения в четырех разных ситуациях. До этого были проведены эксперименты, доказавшие возникновение эффекта слепоты к изменениям у 100 % людей в трех из этих ситуаций. Четвертая ситуация представляла собой упоминавшийся ранее эксперимент, в ходе которого к участнику на улице подходил прохожий, чтобы спросить у него дорогу, а затем, когда участник на секунду отвлекался, на месте собеседника оказывался другой человек. И все же во всех четырех случаях от 70 до 97,6 % участников с большой долей уверенности заявляли, что смогут заметить описанные изменения – похоже, мы грубо переоцениваем собственные возможности обработки информации о переживаемом опыте и недооцениваем свою склонность к слепоте к изменениям.
Итак, похоже, наша способность фокусировать внимание дает нам возможность заметить лишь небольшую часть информации, чтобы у нас был шанс ее обработать и в определенной ситуации запомнить на будущее. Память снабжает механизмы внимания исходными данными, чтобы на основе прошлого опыта стало ясно, какая информация «важна», а внимание поставляет данные в память, обновляя наши внутренние представления о мире. Но хотя исследователи спорят о том, как в результате этих процессов получаются долговременные воспоминания, все они согласны, что сон – это состояние, которое в основе своей предполагает отсутствие внимания. Тем не менее складывается впечатление, что мы можем усваивать и запоминать новую информацию во сне – как в том эксперименте, когда спящим участникам давали почувствовать определенный запах, сопровождая его звуком. Так что же все-таки происходит с памятью, когда мы спим?
Я обычно воспринимаю сон как досадную необходимость. Если бы я могла, я бы совсем не уделяла ему времени. Больше всего сон раздражает тем, что ученые даже не уверены, зачем он нам необходим. Все знают, сколько нужно спать – от 7 до 9 часов в сутки. Все знают, каково это – находиться в почти бессознательном состоянии и при этом видеть яркие галлюцинации. Все также знают, в каких обстоятельствах легче всего оказаться в этом состоянии – полная тишина, прохлада и темнота. Но зачем нам это? Простой ответ «чтобы отдохнуть и восстановиться» кажется откровенно неполным, ведь мы бы наверняка могли делать это, лежа на диване и не теряя сознания.
В обзорном исследовании 2015 г. биопсихологи Гордон Фелд и Сюзанна Дикельманн из Тюбингенского университета в Германии[109] пишут, что сон – это состояние «активной автономной переработки информации, необходимое для правильного функционирования механизмов обучения и памяти». Они также предполагают, что во время фазы глубокого сна мозг воспроизводит хранящиеся в памяти энграммы, будто заново проигрывая произошедшие за день события. Помимо всего прочего, они пишут, что так называемая «теория активной консолидации систем» может помочь нам понять связь между сном и памятью. Согласно этой теории во время так называемой фазы медленного сна усиливаются воспоминания, только что созданные наяву. Таким образом, по их мнению, сон помогает укрепить воспоминания в памяти путем повторного включения связей между нейронами и воспроизведения пережитого опыта, что помогает сохранить некоторые воспоминания надолго.