Она удалилась, оставив меня в полном недоумении. Обычно прислуга в таких случаях не впускает незнакомцев в дом, а действует только с разрешения хозяев.
Мои размышления были прерваны возвращением прислуги.
— Мадам Лорье примет вас, месье Вейн. Проходите, пожалуйста. Прошу, — она указала рукой на высокую двустворчатую дверь.
Я вошел в роскошно обставленную комнату. Ноги буквально утопали в пушистом ковре. На низком диванчике у стены сидела женщина. Ее лица не было видно. В первый момент я увидел лишь золотистые волосы, рассыпавшиеся по плечам. Она повернула голову и приятным голосом произнесла:
— Вот мы и встретились, Берт.
— Здравствуй, Анна, — сказал я.
Я смотрел на Анну, лихорадочно соображая, что бы это значило.
— Ты удивлен? — с усмешкой сказала она. — Садись. — Анна указала на кресло рядом с собой.
За то время, что я ее не видел, она сильно изменилась. Возможно, из-за изменившегося цвета волос или из-за чего-то другого, но теперь она стала намного красивей.
Несколько ошеломленный неожиданной встречей, я сел на предложенное мне место.
— Я долго ждала тебя, — медленно произнесла она, — и наконец ты пришел…
— Я искал тебя, Анн и, — ответил я. — Ты должна мне многое объяснить.
Ее лицо стало сразу серьезным.
— К сожалению, я сама не все знаю..
— Но все же… Расскажи мне хотя бы, что случилось с нашими ребятами.
— Ну, хорошо. Это произошло две недели назад. Жак прислал мне записку — ему надо было срочно поговорить со мной. Он назначил мне встречу в ресторане "Веплер". Придя с небольшим опозданием, он сразу же сообщил, что за членами нашей группы охотится какая-то организация. Сейчас, сказал он, нас осталось только двое — ты н я. В этот момент в ресторан вошли какие-то люди. Жак выхватил пистолет и начал в них стрелять… Мы бросились к запасному выходу, за нами гнались. В темноте я потеряла Жака, но все же мне удалось уйти. Идти домой я не решилась. Сначала сняла номер в гостинице, жила там несколько дней. Потом решила написать тебе…
— Когда ты написала эго письмо?
— Не помню точно… Недели полторы назад.
— Вот как? Ну и… — я выжидательно посмотрел на пес.
— Я сняла квартиру здесь, рассчитывая, что ты начнешь выяснять причину исчезновения Жака и, таким образом, появишься здесь. Все это время я не выходила из квартиры и меня никто не видел. Вот и вое…
— Так ты не знаешь, где Жак?
— Не имею ни малейшего представления. Ну а теперь я хочу тебя спросить, что ты думаешь по поводу этих исчезновений?
— Я и сам еще не разобрался.
— А Жак говорил, что ты наверняка должен знать…
— Он ошибался. — Я взял со стола пачку сигарет. — Так что ты думаешь теперь делать?
— Я хотела посоветоваться с тобой. Может, следует позвонить в полицию?
— Нет, не нужно. У тебя ведь нет никаких доказательств, да и потом… полиция тут ничего не сможет сделать. Я думаю, что прежде всего надо разыскать Жака Возможно, у тебя есть какие-нибудь соображения, где он может быть?
— Да нет же! Я тебе уже говорила…
— Ну, хорошо, успокойся. — Я закурил и предложил сигарету Анне, но она отрицательно покачала головой.
— Я вижу, тебя волнует только Жак, — в ее голосе звучали обида и разочарование.
Тут я не выдержал и взорвался.
— Ты что, дурочка, не понимаешь, что творится вокруг тебя?! Пятеро наших друзей уже мертвы, пришла и наша очередь, а тебя это настолько мало волнует, что ты спокойно отсиживаешься в своем гнездышке и в ус не дуешь! Ты забыла Сопротивление? Мы никогда не ждали, когда нас убьют. Мы нападали первыми, и только поэтому нам удалось выжить! Напади первым и убей! Только так и никак иначе! В противном случае ты мертв, и твои друзья тоже покойники.
Я устало откинулся на спинку кресла. Анна подошла ко мне и провела ладонью по моим волосам.
— Успокойся, Берт. Мы найдем Жака.
— Мне нужно подумать, — отозвался я. — Налей мне, пожалуйста, виски.
Анна принесла мне стакан с виски и села рядом со мной.
Нужно немедленно забрать се отсюда, подумал я. Вечером я узнаю, где штаб-квартира этой организации, если, конечно, встречусь с Фрэнки, и тогда позвоню Лесажу. Дальше пусть он сам раскручивает это дело. Но до того, как Лесаж захватит штаб-квартиру, мне обязательно надо переговорить с Брюном один па один. Как это сделать, я не имел ни малейшего представления.
Я посмотрел на Анну. Ее халатик слегка распахнулся. Я положил руку ей на колено. Она взглянула на меня своими большими карими глазами.
— Берт, — прошептала она, — я все еще люблю тебя.
Это было даже лучше, чем мне представлялось в самых смелых мечтах. Ее губы приблизились к моим и… я не стал сопротивляться.
Я лежал в постели и наслаждался приятным зрелищем: Анна, совершенно обнаженная, поддерживая руками мокрые волосы, выходила из ванной. Перехватив мой, мягко говоря, нескромный взгляд, она повернулась ко мне спиной.
— Закрой глаза, бессовестный! — со смехом сказала она и скрылась в соседней комнате.
Несколько часов, которые мы провели вместе, были прекрасны, но было уже шесть часов вечера, и мне надо было собираться… Я искренне сочувствовал моим преследователям: все это время они проторчали внизу, поджидая меня. Я встал и быстро оделся.
Анна вышла из соседней комнаты в пестром халате, с тюрбаном на голове.
— Анни, — сказал я, — собирайся. Мы, сейчас отправимся с тобой в одно место.
— Но у меня мокрая голова, Берт, — возразила она.
— Ну, просуши ее как-нибудь. В твоем распоряжении еще целый час.
Она вздохнула и опять ушла в соседнюю комнату.
Я подошел к телефону и набрал номер агента Брюна — хозяина магазина. Трубку сразу же сняли.
— Алло! Говорит Берт Мейн.
— Франсуа у телефона. В чем дело, месье Мейн?
— Я нашел крошку Даниэль… Иду по следу Жака.
Наступила минутная пауза. Затем в трубке раздался резкий голос Брюна:
— Это вы, Мейн?
— Да.
— Везите ее немедленно сюда.
— Не могу. Она мне нужна, чтобы добраться до Жака. Могу ли я ее потом прикончить?
— Это было бы нежелательно. Я хочу, чтобы вы их доставили живыми.
— Ну что ж… Думаю, что привезу их вам часа через четыре.
— Действуйте, Мейн… Вы начинаете мне нравиться.
— Вы мне тоже, — ответил я и подождал, когда Брюн положит трубку. В трубке раздались гудки, и тут я услышал то, чего ждал: слабый щелчок.
В два прыжка я пересек комнату и распахнул дверь. Анна резко отняла руку от трубки параллельного телефона. Увидев меня, она побледнела, и глаза ее стали круглыми от страха.
Я вытащил из кармана пистолет.
— Ты все слышала?
— Да.
— Ну что ж. Это последнее, что ты узнала в своей жизни. Мне кажется, что Жака я сумею найти и без тебя. Ты умрешь здесь.
— Тебе же приказали нс убивать меня.
Она нс сводила глаз с пистолета.
— Мне никогда и никто не приказывал, и сейчас я принимаю решение сам. Если проиграю, то я покойник, и поэтому я застрелю тебя немедленно.
Я направил пистолет ей в голову.
— Что ж, теперь ты можешь узнать все. Я получил твое письмо и сломя голову бросился искать тебя. Но меня заманили в ловушку. Я попался как слепой котенок. Я был бы уже мертв, если они не предложили бы мне выбор: смерть или работа на них. — Я ухмыльнулся. — Но в последнее время я понял, что на свете нет ничего дороже жизни. И вот я работаю на них, и мне дан приказ ликвидировать тебя и Жака. Ликвидировать! А это значит, что я имею право убить тебя немедленно.
— Я не узнаю тебя, Берт. Раньше ты был совсем другим.
— А теперь я стал именно таким, крошка. Кое-что изменилось с того времени. Прости и прощай!
Я снял предохранитель.
— Стой! — внезапно властным голосом крикнула Анна.
— В чем дело, детка? Ты забыла помолиться?
— Звони Брюну.
Я не шелохнулся.
— Звони Брюну, тебе говорят! Я его агент. — Она совершенно преобразилась. Черты лица стали жесткими, губы сложились в тонкую полоску. Я подошел к телефону и набрал номер Франсуа.
— Это опять я, — сказал я в трубку, не сводя глаз с Анны. Она все еще была под дулом моего "вальтера". — Брюн у себя?
— Он только что вышел.
— Немедленно верни его! Мне нужно кое-что уточнить.
— Ничем не могу помочь.
— Мне нужен Брюн, — заревел я в трубку. — Поторопись!
В течение следующих пяти минут в трубке были слышны лишь шорохи Все это время я внимательно наблюдал за Анной и думал: неужели она в самом деле могла стать предательницей? Правда, я сам стал предателем, но ведь я — другое дело. Она вела себя совершенно спокойно и даже непринужденно. Лишь когда она закуривала, руки ее едва заметно дрожали.
Я усмехнулся.
— Чему ты ухмыляешься, Берт?
— Тебе.
— И совершенно зря. Ты точно в таком же положении, как и я. Мы с тобой по одну сторону баррикады. Ты такой же подлец. И давай обойдемся без взаимных оскорблений, мы ведь коллеги.
— Коллеги, — с неохотой согласился я.
На том конце провода кто-то взял трубку.
— Это вы, Брюн? — спросил я.
— Да, — ответил мой новый шеф. — Что случилось?
— Крошка Даниэль утверждает, что она наш человек. Следует ли мне верить ей?
— Передайте ей трубку.
— Тебя требует Брюн, — сказал я, обращаясь к Айне и прикрывая трубку рукой.
Она подошла к телефону.
— Он хотел убить меня… — заговорила она.
Я быстро прошел к соседнюю комнату и взял трубку параллельного телефона.
— Быстро же он раскусил тебя, — услышал я недовольный голос Брюна
— Но он хотел убить меня! — оправдывалась Анна.
— Ну хорошо. Отправляйтесь вдвоем и возьмите Жака Дюкло живым. Кстати, мне этот парень очень нравится. Мы многое приобретем, если сумеем его завербовать.
— Да, это настоящий парень, — сказала Анна. — Куда доставить Дюкло?
— Привези его к Франсуа. Американца потом отпусти. Пусть придет к тебе завтра. Это все.