Чувствую ли я к ним уважение? Нет. Сейчас я чувствую лишь пыль, что оседает в горле, мозоли на ногах и пот, которым пропиталась одежда. На остальные эмоции нет времени.
«Ты только не падай духом, хорошо?» — с оттенком вины человека, никак не способного улучшить ситуацию, произнес Первый.
«Не волнуйся», — ответил я с ядовитой усмешкой. — «Падать уже некуда. Дальше только копать».
С открытой местности мы ушли в лес, чтобы затруднить птичкам обстрел. А то новая смена из десяти штук прибыла. Опять засвистели костяные шипы. Мы перешли почти на бег.
Паника. Я ощущал её среди оставшихся в живых. Все повторялось как с побегом от перевертышей только масштаб в разы хуже.
Слева раздался крик. Кого там? Слуга? Без разницы. Не думаю, что кто-то из них доберется до храма живым. Не хватает им бронированности.
Черт. Надо хоть немного организации добавить в наш марш смертников иначе точно не дойдем. Я подозвал к себе Геллу и мысленно спросил:
«Они хоть Гайда защищают от обстрела? А то без него нас могут просто не пустить в храм».
— Хастл защищает.
Слава богу. Хоть железнозубый тот еще ублюдок, но своя шкура ему дорога. Понимает, что без плакальщика нам кабздец. Из проблемы было только то, что Хастл и ко, шедшие теперь первыми, втопили так, будто спешат занять последние места в шлюпках на Титанике. Из-за этого наш небольшой отряд умудрился растянуться метров на пятьдесят.
И очень скоро у преследователей возникли по этому поводу мысли.
— Приближаются слева и справа! — передала мне Гелла, — Есть запах красной мази.
Да твою ж!
Я глянул налево в сторону просеки. Ага. К нам движется кавалерия. Четверо всадников и десяток песиков-зерглингов слева. Ещё неизвестно сколько с правой стороны. Вражеские скакуны ловко орудовали тонкими ногами, поднимая клубы пыли. Всадники в очках и платках на лицах были вооружены кто чем. У всех обязательно мечи, но в остальном все индивидуально. Короткие копья, дротики, арбалеты.
«Всем надо остановиться и принять бой. Скажи им! Останови их!» — передал я Гелле.
Перевёртыш устремилась вперед, хватая за плечо сначала Рока, затем одного из райдхор Хастла. Вроде бы хрупкая девушка легко тормозила разогнавшихся мужиков в броне.
Я встал напротив Искры, которая сняла с ремня трофейный щит, а второй рукой взяла полуторный меч. В принципе при ее росте и силе эффективно махать им можно и так.
Зерглинги собирались в волну. Я теперь мог рассмотреть их ближе. Размером примерно с шавкодранку, но более плотные. На спине два или четыре отростка. Этакие клешни богомолов. Ядовитые небось. Цвет у монстриков был разный. Морды тоже отличались. Были относительно собачьи и совершенно монструозные. Цвета варьировались от темно-бардового, до бледно-серого. Причём у некоторых шкура сочетала разные окрасы. Думаю, зерглинги это недавняя разработка жрецов. Четкой схемы пока нет. Разные серии уродцев отличаются друг от друга.
Десяток слева, штук пять справа. Плюс начали снижение птички. Всё враги попытаются атаковать разом. Сначала живность, потом сразу за ними всадники.
Мы такой слаженностью действий не отличались. Отряд, слава богу, остановился. Однако прикрывать друг друга никто особо не спешил.
— Надо смещаться! — крикнул я Искре и начал отходить в сторону Рока, Иглы и Арайта.
«Боевые точки используем?» — спросил меня Первый.
«Попробуем пока без них, но если припрет — фигач».
Мимо пролетел дротик, компанию которому составили пара ядовитых шипов от птичек. Один шип срикошетил от брони на моём бедре. Повезло. Попади в стык и пришлось бы расходовать точку.
На нас уже рванули зерглинги, издававшие громкие щелкающие звуки. Стеной плоти, костей и шипастых клешней они налетели на наш ещё разрозненный отряд.
Нам с Искрой досталось штук пять зерглингов со всех сторон. Я успел нанести лишь три удара копьем, пока не началась куча мала. Два зерглинга кинулись мне под ноги. Пытались повалить, но я уперся как мог. Слышал как по броне скрежещут зубы и клешни. Ищут мое мясо.
В отличие от шавкодранок зерглинги не боялись смерти. Даже пинать их было бесполезно. Я попробовал разок, но лишь сам чуть не упал. Получая тумаки и раны, теряя кровь, биороботы все равно лезли вперед. Их нельзя напугать. Можно только сломать окончательно и бесповоротно.
Этим занялась Гелла. Превратив правую ладонь в длинные когти, она, словно хлыстом махнула рукой, рассекая позвоночник одного из зерглингов.
«Назад!» — скомандовал я Гелле.
Мимо ее лица пронесся дротик всадника, уверен что смазанный ядом. Я получил удар клювом сзади в район шеи. То место прикрывали пластины, спускающиеся со шлема. Но все равно было неприятно. Сверху на меня навалилась одна из птичек. Я упал под ее весом и натиском зерглингов. Попытался сгруппироваться, закрываясь от многочисленных ударов.
«Активируй точку в мече Искры», — попросил я Первого.
Одновременно с этим даже сквозь звуки боя услышал знакомый крик, переходящий в шипение. Геллу ранили ядом. Эта мысль заставила меня собрать все силы. Я подтянул ноги, уперся правой в утоптанную пыль и…
Как же хорошо быть практически психом с расшатанными нервами и приступами ярости. При других обстоятельствах я бы не смог сбросить с себя птичку и одновременно двух зерглингов. А так вышло. Поднявшись я тут же использовал на Гелле ремонтную точку. Темное пятно, образовавшееся на правой части лица, исчезло. Суккуба вырвала оттуда арбалетный болт, продолжив уничтожать зерглингов. Я же старался двигаться, чтобы не прилетело в меня, а заодно искал оружие.
На меня мчал всадник, замахиваясь мечом. Правда он зачем-то стал замедляться. Боится не попасть по мне?
Первый использовал на нем огненный заряд, но пламя не убило противника. Лишь ослепило. Надо было пользоваться этим. Я рванул вперед.
Пять метров, три, два.
Скакуны-мутант встал на дыбы, отбрыкиваясь длинными, тонкими ногами. Я рванул вправо. Туда, где у противника была безоружная рука. Схватил всадника с обожженным лицом за плечи и с размаха выкинул из седла на пыль. Гад быстро оклемался. Даже меч не выронил, но я был чуть быстрее. Просто ударил его ногой в лицо. Тот каким-то чудом оставался в сознании. Хотя какие тут чудеса? Чудеса генной инженерии жрецов разве что. Мой противник явно один из сверхлюдей. Надо бить ещё.
Справа что-то грохнуло. Наверное, Хастл использовал один из своих артефактов.
Я ударил снова, но меня тут же сбил с ног скакун, да ещё и птичка прилетела. Спасают своего хозяина. А мне надо отступать, иначе втроем замордуют и не посмотрят, что я берсерк. Снял с пояса короткий меч, резанув птицу по длинной шее. Одновременно пятился назад, но противник в этот раз не стал драться до талого. Всадник вскочил на своего скакуна и рванул прочь.
Вражеская атака захлебнулась, а я осматривал итоги побоища.
Повезло, что в этом мире давно не было кавалерии. Жрецы сделали для своих подопечных скакунов, но тактика их применения пока не отработана. Догадались с них стрелять, однако до кавалерийских наскоков с пикой или рубки от плеча пока не дошли. Иначе нас бы уже перебили. Хотя и так потрепали нас знатно.
Минус все слуги.
Как потом я узнал, Ульма использовала на них свой голос и пустила в самоубийственную атаку. Это отчасти сработало.
Серьёзно был ранен один из райдхор Хастла, Игла получила болты в плечо и спину, мутант Пузо… С ним было покончено. Три птички и два зерглинга практически разорвали его тушу на части. Не имея брони он стал для них легкой добычей. Прочная шкура и высокая регенерация выручали его во время обстрела ядовитыми шипами, но против клешней, клювов да когтей естественной или скорее противоестественной защиты мутанта уже не хватило.
Искра уцелела. Ценой потраченного заряда в мече она порубила на части четверых зерглингов, троих птиц и одного скакуна с всадником в придачу. Вот уж кто отжег так отжег. Правда особой радости на ее лице я не заметил. Лишь сосредоточенно-обреченный гнев.
Загнанная дичь вырвалась из очередного капкана, но впереди их ещё полно, а охотничьи рожки уже звучат нескончаемым хором за горизонтом.
— Эй-эй! — зло окликнул нас Хастл. — Самоучка, лечи кого можешь и побежали.
Надо глянуть на будильник. Обновление лечебных точек через тридцать шесть минут. Вроде бы недолго, но по факту целая вечность. Рискнуть? Если потеряем слишком много народу, то в следующий раз можем просто не отбиться. Ладно. В этот раз помогу прихлебателю Хастла и Игле. Думаю, получив отпор, вражеская кавалерия возьмет перерыв.
Они потеряли раз, два…. Троих из восьми. Плюс некоторые ранены, как тот с обожженным лицом. Это должно показать им, что мы еще трудная мишень.
Сразу после лечения потрепанный отряд продолжил свой путь. Пыль липла к броне, перепачканной кровью. Крики тварей и гул из Ревущих Пустот сопровождали нас.
Доберемся ли мы до храма? Пустят ли нас? Выстоит ли твердыня плакальщиков перед армией ордена и жрецов? Все эти вопросы пока не имели смысла.
Я жив и поэтому иду вперед. Только это имеет значение. Иду и повторяю про себя старую песню:
'Сумрачный ветер рвется в небо
Сумрачный ветер будит костры
Воздух, до боли, пропитанный бредом,
Теснится в моей груди
Кто будет мертвым, кто будет первым?
Я или ты, или кто-то из них?
Солнце, оскалившись рубит по нервам
Вставай! Нам надо идти.
Левой! Левой! Четче шаг!
Сдохни! И пусть боги смеются
Где ты увидел дорогу назад?
Очнись! Нам уже не вернуться.
Левой! Левой! Жизнь дерьмо!
Так зачем за нее цепляться⁈
Выживут те, кому повезло.
А нам остается одно — не сдаваться'.
Глава 22
Человеческие пределы забавная штука. Когда кажется, что сил уже нет и по всем правилам ты должен сдохнуть, ноги продолжают двигаться. Голова пуста. Ни единой мысли и внутренний монолог скорбно молчи