– Знаешь, у меня по этому поводу есть одна мыслишка.
– Давай встретимся через часик, поужинаем, и ты мне все расскажешь? Мне бы для начала помыться, а то за последние двенадцать часов я будто в грязи извалялась.
– Хорошо, до встречи.
Я уже повесил было трубку, но тут Лесли запоздало окликнула меня:
– Шон! Мне тебя сегодня не хватало. Только не пойми неправильно: мне просто нравится быть рядом с тобой.
– Ну, ожидания у тебя не завышенные.
Я представил себе, как она улыбается.
– Когда все закончится, – посмеявшись, сказала Лесли, – съездим куда-нибудь вдвоем, в отпуск. Отправимся туда, где тропические цветы, бирюзовое море и милые люди, которые искренне всем улыбаются. Знаешь такое место?
– Да, такое место я знаю.
Глава 54
В восемь я позвонил в «Голубую цаплю» и отменил заказ на столик. Менеджер сообщил, что работают они до десяти, а после девяти резервировать место не требуется.
За два часа я трижды звонил Лесли: первые два меня перебрасывало на голосовую почту. В третий она как будто сбросила.
Я запер двери на «Юпитере» и направился к джипу. В баре у Ким было полно народу, пели песни. Проходя мимо, я заметил солиста в белом хлопковом костюме и головном уборе, напоминающем смесь федоры и австралийской шляпы. Низким голосом он пел «Жуткий стыд» Джека Джонсона.
В баре я заметил и Ника, в компании незнакомой женщины. Увидев меня, он слез с табурета и приглашающе махнул рукой.
– Шон, это Маргарита.
– Приятно познакомиться, – улыбнувшись, сказала она. Темная кожа, высокие скулы, полные губы… Экзотическая внешность. Похоже, Маргариту привезли из Колумбии.
– И мне – очень приятно.
– Шон, я сегодня выдул все твое пиво, – сказал Ник. – Позволь отплатить. – Обернувшись к бармену, он попросил: – «Корону» моему другу.
– Ник, прости, не могу задержаться. Оставлю тебе один номер. – Я записал на салфетке ряд цифр. – Если сегодня не вернусь, позвони этому человеку. Зовут Дэн Грант, он детектив, служит в департаменте шерифа округа Волуси.
– Приятель, тебе помощь нужна? Что происходит?
– Если завтра утром не увидишь на стоянке мой джип, звони Гранту, скажи: я поехал к дому Лесли. Отбыл в половине одиннадцатого вечера. Пускай Грант тоже туда едет.
Когда я подходил к двери, в бар вошел Дэйв Коллинз. При виде меня он широко улыбнулся и сказал:
– Кофеечку со мной выпьешь? Я поразмыслил над твоей ситуацией, над твоими приключениями, если изволишь…
– У меня ужин с Лесли.
– Поздновато для ужина.
– Знаю, просто она на звонки не отвечает. Это на нее не похоже.
– Я тут подумал, – произнес Дэйв встревоженно, чего я за ним давненько не замечал, – что если убийства совершает один и тот же человек, который теперь еще и органы крадет, то, может, дело куда ужасней и крупнее, чем ты полагал вначале? Вдруг оно не ограничивается садизмом и убийствами? Вдруг о его проблемах с башкой впору диссертацию писать?
– Похоже, мысли у нас с тобой сходятся.
– Что может отравить разум настолько, что человек станет насиловать, убивать и красть органы?
Я не ответил. Все мои мысли были о Лесли.
– Кто-то, – продолжал тем временем Дэйв, – упивается несчастьями группы запуганных людей, которые никуда не могут и не имеют права обратиться за помощью. Впрочем, на этом все не заканчивается: убийца будто смеется, бросая перчатку нам в лицо. Зачем? Если убивает Ричард Бреннен, то делает это, наверное, в отместку не в меру деспотичному папаше: истребляет его работников.
– Будет над чем подумать, пока я ищу Лесли.
– Не волнуйся, с ней все хорошо.
Как же хотелось верить ему!..
Я вел машину по дороге вдоль прибрежной линии Дейтона-Бич и многоэтажных кондоминиумов. Меня захлестнула волна рева мотоциклетных движков: с обеих сторон проносились байкеры на железных конях. Повернув влево, я выехал на Мэйн-стрит, миновал салун «Бутхилл» и с дюжину других байкерских баров и стрип-клубов. Проезжая мимо «Платинума», вспомнил, что говорила о Робин Истмэн ее мать: «… счастливая малышка».
По пути на запад, к дому Лесли, меня обогнало с полдюжины машин службы спасения: «Скорые», пожарные, полиция. Оставалось надеяться, что впереди, на каком-то из перекрестков, не ждет затор из столкнувшихся автомобилей.
Когда до жилища Лесли оставалось проехать еще пару миль, меня охватило недоброе предчувствие. Желудок ухнул в пустоту, как бывает, если на скорости миновать холм. Что, если в аварию попала Лесли?
А вдруг после визита к судмедэксперту она заехала в офис и оставила телефон в машине? Или вдруг спасатели мчатся к ее дому?
Я снова набрал ее номер: в трубке раздались короткие гудки. Тоскливее звука я в жизни не слышал.
Педаль газа в пол. Вперед, за машинами службы спасения.
Чем дальше, тем громче звучал у меня в голове тревожный сигнал. Сердце сковывал ледяной страх, передо мной появилась дверь в темное место, куда я боялся войти вновь…
Глава 55
Выехав из-за угла, я увидел проблески голубых и красных вспышек над кронами деревьев. Вот черт!
Я устремился к улице, на которой стоял дом Лесли, опрокинул на ходу мусорный контейнер. В конце каменного мешка разразился настоящий ад: десятки полицейских машин и «Скорых»; сверкали красные, синие и белые огни, создавая в окрестных дворах причудливую, зловещую игру света. Застывшие, как при замедленной съемке, зеваки напоминали участников тайного ритуала.
Соседи – кто-то даже выбежал на улицу в банном халате – перешептывались, тыкали пальцами в сторону дома Лесли. Подогнав джип к ее двору, я выскочил из салона и, расталкивая людей, бросился к скоплению машин спасателей. Трещали полицейские рации, телевизионные техники тянули кабели, готовя камеры к прямому эфиру. Наконец я, словно марафонец, достиг заградительной ленты.
Завидев меня, патрульный в форме сказал что-то в рацию на плече и крикнул:
– Сюда нельзя!
К черту! Я побежал дальше, к крыльцу. Из дома вынесли тело, накрытое белой простыней. В районе головы на ткани алело пятнышко размером с четвертак.
– Лесли! – заорал я и мысленно взмолился: «Господи, прошу тебя, только не…»
– Сэр, отойдите! – велели мне. – Уступите дорогу!
Сильные руки легли мне на плечи и оттащили в сторону.
– Это место преступления! – прокричал полицейский с квадратной челюстью. – Отойдите от дома!
– А ну убери грабли!
– В наручники его!
Тут из дома вышел Дэн Грант:
– Отпустите, он свой!
Полицейские отступились, и хмурый Дэн жестом велел следовать за ним. Отвел меня к цветочному садику во дворе. Глаза у него слезились.
– Шон… ее больше нет.
Желудок мне ожгло огнем; к горлу вместе с желчью серным газом поднялся отвратительный привкус. Глядя на розы, мысленно представляя лицо, улыбку Лесли, я заплакал.
– Как?
– Один выстрел, в голову. Профессиональный. Следов взлома нет, все цело. Как будто Лесли подошла к двери, и там ее застали врасплох: убийца затаился в кустах, а когда она вышла, приставил пушку ко лбу и завел обратно в дом. Тело лежало в прихожей. В руках Лесли сжимала ключи от машины.
– Мы собирались поужинать. Я звонил, она не брала трубку.
– Убийца раздавил телефон: растоптал прямо рядом с телом.
Я не ответил.
Дэн посмотрел в сторону коронерского фургона.
– Поверить не могу, что ее больше нет. – Он помолчал, собираясь с духом. – Я ведь совсем недавно с ней разговаривал… Лесли даже анекдот пересказала, который по радио слышала. Поделилась подробностями разговора с матерью той девушки из Тампы. Говорила о вашей поездке в Джексонвилл, о связи с убийцей из Майями, об этом Сантане, который пытался отжать клуб у Тони Мартина. – Он выдохнул: – Кто это сделал, Шон?
Лесли убили. За что? Киллер даже не потрудился обставить ликвидацию как ограбление. В доме все осталось на месте.
– Калибр пули установили?
– Пока еще нет.
– Проверьте, совпадает ли он с калибром пули, которая убила Тони Мартина. Кто сообщил о смерти Лесли?
– Сосед. Он живет в двух домах вниз по улице. Гулял с собакой, увидел бегуна…
– Бегуна?
– Тот споткнулся о водораспыляющую головку, и сосед хотел помочь ему встать, но бегун сорвался с места и был таков. Тогда сосед пошел с собакой дальше. Проходил мимо дома Лесли, заметил, что у нее в машине горит свет. Испугался, как бы к утру аккумулятор не сел, пошел к дому. Постучался – никто не открыл, и он заглянул внутрь, окликнул Лесли. Увидел тело на полу в прихожей…
– Где этот сосед?
Дэн указал на пожилого мужчину: тот стоял за оградительной лентой вместе с двумя десятками прочих зевак. Я направился в его сторону.
– Вы сказали, что видели тут бегуна.
Сосед поправил очки в черной оправе.
– Да, сэр, он споткнулся о головку распылителя и убежал.
– Вы поливали лужайку у дома?
– Это была лужайка Лесли. Летом у нее поливальник включается в одно и то же время, по вечерам: ровно в восемь. Мне стало жаль бедолагу, этого бегуна: он здорово навернулся, упал на траву. Больно ему было, наверное… Встал такой, весь мокрый, в зубах трава – и ну бежать.
– Так он бежал или бегал?
– Убегал. Как будто еще чуть-чуть – и хоум-ран заработает.
– Сможете его опознать?
– Только не по лицу. – Сосед мотнул головой в сторону фонарного столба. – Освещение на улице в том месте не работает. Я ведь жаловался властям округа… Им плевать, а у нас вот бедняжку Лесли убили.
– Не сможете опознать в лицо? А как-то иначе? По телосложению? По одежде?
– Я как раз направлялся к дому Лесли, когда этот тип стартанул и грохнулся. Звук был такой, с каким футболисты падают – я помню, сам играл в молодости. Бегун свалился прямо у тротуара, на тропинке перед двориком Лесли.
– Покажете, где именно?
– Разумеется, – ответил сосед и отошел в сторонку. – Вон там. – Он указал на место, где лежали стебли травы на бетоне. – Тот тип ломился через двор Лесли и споткнулся о поливальный распылитель. Должно быть, промок насквозь. Кстати, одет он был как-то чудно для пробежки: в толстовку с капюшоном. Правда, капюшон не надел – тот болтался у него за плечами. Ни дать ни взять «конский хвост» на затылке.