После установления связи с немцами в 1931 году ЕГОРОВ осуществлял систематически связь с немцами через генерала КЕСТРИНГА, его помощника ГАРТМАНА и через германского шпиона ШТЕЙГЕРА — зам. зав. протокольного отдела Наркоминдела.
С КЕСТРИНГОМ и ГАРТМАНОМ ЕГОРОВ встречался под видом их приемов как военных атташе. Связь со ШТЕЙГЕРОМ была до 1936 года систематической. ШТЕЙГЕР посещал ЕГОРОВА на дому и при личных встречах получал от него шпионские материалы.
Ряд материалов (оперпланы РККА, мобпланы РККА) ЕГОРОВ передавал ШТЕЙГЕРУ, который их фотографировал и затем возвращал ЕГОРОВУ.
ШТЕЙГЕР установил связь с ЕГОРОВЫМ в 1932 году по паролю, переданному ему германским разведчиком ШПАЛЬКЕ, подтвержденную генералом КЕСТРИНГОМ.
Кроме оперативных и мобилизационных планов, которые ЕГОРОВ ежегодно передавал для немцев через ШТЕЙГЕРА, КЕСТРИНГА и ГАРТМАНА, он передавал им также оперативные, мобилизационные планы по отдельным округам, в том числе по БВО, ЛВО и, частично, по УВО.
В 1934 году ЕГОРОВ вместе с ГАРТМАНОМ был в инспекторской поездке по ДВК. По возвращению в Москву он выехал на лечение в Карлсбад. В Карлсбаде ЕГОРОВ имел свидание со специально приехавшим к нему ШПАЛЬКЕ и передал последнему устно подробный материал о мероприятиях по укреплению обороноспособности Дальневосточных границ СССР и сообщил ШПАЛЬКЕ об увеличении численности войск ОКДВА, об их дислоцировании, об оснащении ОКДВА техникой, о строительстве железнодорожных и шоссейных путей и о мероприятиях по очистке погранрайонов от антисоветского подозрительного элемента.
ШПАЛЬКЕ в беседе заявил ЕГОРОВУ, что он просит его систематически снабжать германский генеральный штаб материалами по ОКДВА, так как эти данные германское правительство и генеральный штаб используют для привлечения Японии к союзу с Германией.
В 1934 году в г. Варшаве ЕГОРОВ установил личную связь с генералом СТАХЕВИЧЕМ, а через него с польским генеральным штабом. Позже эта связь осуществлялась через польских военных атташе КОВАЛЕВСКОГО и ХАРЛИНГА.
Поляков ЕГОРОВ систематически информировал о положении в Ленинградском, Белорусском и Киевском военных округах и об оперативных планах РККА на случай войны с Польшей. Передавал полякам подробные данные об укрепленных районах в названных выше округах и так называемом «окне» в районе Летищево.
Этот пункт, как было договорено между ЕГОРОВЫМ и КОВАЛЕВСКИМ, должен был прослужить основными воротами для вторжения польской армии на территорию СССР и захвата Украины.
После процесса над ТУХАЧЕВСКИМ и другими в 1937 году ЕГОРОВ, опасаясь провала, предложил КЕСТРИНГУ временно прекратить связь. Однако в конце 1937 года в Тбилиси, куда ЕГОРОВ был направлен командующим ЗакВО после снятия с поста зам. наркома обороны, он встретился с представителем германской разведки, фамилию его ЕГОРОВ не знает (по паролю от КЕСТРИНГА), которого он проинформировал об изменениях в оперативном плане войны.
2. ДЫБЕНКО, бывший командующий ЛВО. Допрашивали: ЯМНИЦ- КИЙ, КАЗАКЕВИЧ.
В развитие своих показаний о своей провокаторско-шпионской деятельности ДЫБЕНКО показал, что ему удалось избежать разоблачения как провокатора царской охраны в 1918 году только потому, что жандармское управление в Гельсингфорсе было матросами разгромлено и сожжено, а вербовавший его офицер ЛАНГЕ был убит в феврале 1917 года.
В 1918 году, будучи послан ЦК ВКП(б) на нелегальную работу в Крым, он при выходе с парохода был арестован жандармским управлением при правительстве генерала СУЛЬКЕВИЧА.
Дыбенко утверждает, что его арест в Севастополе явился якобы результатом провокаторской деятельное™ члена подпольного комитета большевиков Одессы Елены СОКОЛОВСКОЙ, так как только она знала о его поездке в Севастополь.
При обыске в жандармском управлении в Севастополе у ДЫБЕНКО была изъята «явка» в подпольный большевистский Севастопольский комитет. На предложение жандармского офицера сотрудничать с ним ДЫБЕНКО дал согласие и получил поручение созвать актив большевистской организации в Севастополе. После этого из-под стражи он был освобожден и по возвращенной ему «явке» установил связь с большевиками ГУЛЕВЫМ и БЕРТМАНОМ. Однако через некоторое время был вновь арестован жандармским управлением вместе с ГУЛЕВЫМ и БЕРТМАНОМ и после полуторамесячного пребывания в Севастопольской тюрьме был отправлен в Симферополь в распоряжение немецкой контрразведки.
В тюрьме ДЫБЕНКО был завербован для шпионской работы в пользу немцев немецким разведчиком КРЕЙЦИНОМ. С этого времени до его ареста в 1938 году с перерывами ДЫБЕНКО поддерживал связь с германской разведкой.
После вербовки немцами в 1918 году он был обменен и отправлен на территорию Советской России. До 1921 года встреч с немцами он не имел и лишь во второй половине апреля 1921 года к нему в гостиницу «Метрополь» в Москве позвонил, а затем встретился немецкий разведчик, прибывший по поручению КРЕЙЦИНА. Последнему ДЫБЕНКО передал макет карты Кронштадтской крепости и вооружений.
В 1926 году ДЫБЕНКО, будучи в то время начальником артуправления РККА, встретился с представителями немецкой разведки, возглавлявшими в 1926—27 г.г. немецкую комиссию, через которую велись переговоры о заказах в Германии на вооружение РККА и установил шпионскую связь с генералом КЮЛЬМАН, напомнившем ему о КРЕЙЦИНЕ. По заданию КЮЛЬ- МАНА в период 1927—28 г.г. ДЫБЕНКО закупал в Германии оружие по превышенным ценам, плохого качества, заранее информируя немцев о потребности РККА, о намечавшихся уступках в ценах. По требованию немцев добился свертывания производства оружия советских изобретателей ДЕГТЯРЕВА и КОЛЕСНИКОВА.
После назначения ДЫБЕНКО комвойсками САВО он встретился с представителем германской разведки ПАУЛЕМ. Во время своего приезда в Москву ДЫБЕНКО передал ПАУЛЮ подробную информацию об отношении руководства армии к сближению с Германией, о мероприятиях по усилению РККА и положении в САВО.
В 1930 году ДЫБЕНКО выехал в Берлин на учебу и с этого времени уже как представитель организации правых поддерживал вместе с ЕГОРОВЫМ непрерывную связь с немцами.
3. КАДАЦКИЙ-РУДНЕВ И.Н., бывший командующий Амурской военной флотилией. Допрашивал: ПЕТРОВ.
КАДАЦКИЙ-РУДНЕВ, помимо своей шпионской деятельности в пользу Румынии, дополнительно показал о том, что в 1933 году он был завербован в антисоветский военный заговор ГАМАРНИКОМ и тогда же направлен на должность командующего Амурской военной флотилии, где по заданию ГАМАРНИКА связался с АРОНШТАМОМ и САНГУРСКИМ, которые в последующем и руководили его заговорщической деятельностью. По заданию САНГУРСКОГО возглавил антисоветскую военную организацию в Амурской военной флотилии, в 1934 году он завербовал следующих лиц: КУПРИЯНОВА — командира бригады мониторов (не арестован), БИРИНА — бывшего командира Зейского отряда (арестован), РЕММЕР — бывшего начальника отделения флотилии, и БАСКИНА — начальника связи флотилии (оба арестованы).
В 1936 году через бывшего начальника разведотдела ВАЛИНА (арестован) КАДАЦКИЙ-РУДНЕВ установил связь с японской разведкой, по заданию которой готовил уничтожение всей флотилии, боескладов, передал японцам всю закордонную агентуру разведотдела Амурской Краснознамен- ской военной флотилии. Тормозил строительство базы оборонного значения, главным образом в Хабаровске, развалил боевую подготовку.
4. ВЕТВИЦКИЙ В.В., бывший помощник военного атташе СССР в Чехословакии. Допрашивали: ЯМНИЦКИЙ, ПАВЛОВ.
Дополнительно показал, что по договоренности центра антисоветской военно-эсеровской организации (БЕЛОВА и ЧЕРНЕВСКОГО) с участником военного заговора правых УРИЦКИМ — бывшим начальником Разведупра РККА, было проведено через соответствующие инстанции назначение ВЕТВИЦКОГО помощником военного атташе СССР в Чехословакии. Основной целью этого назначения являлось использование ВЕТВИЦКОГО для связи с эсеровской эмиграцией в Чехословакии.
Кроме этого, перед своим отъездом в Прагу (май 1936 года) ВЕТВИЦ- КИИ получил от УРИЦКОГО следующие вредительские указания:
1) Работать над срывом сближения СССР с Чехословакией.
2) Максимально использовать страх влиятельных кругов Чехии перед «красной опасностью», всеми мерами пропагандировать среди них, что их сближение с СССР приведет неизбежно к большевизации Чехословакии и что для них более целесообразно примириться с немецким влиянием и взять прямую ориентацию на Германию. С этой целью представлять этим влиятельным кругам все, что делается в СССР (строительство, достижения в области техники, науки и т. п.) в черном свете, причем для этого можно и нужно использовать все существующие в Чехии антисоветские силы, не брезгуя никакими связями (правые, троцкисты, эсеры, белогвардейские организации и т. п.).
3) Во что бы то ни стало сблизиться с полпредом в Праге АЛЕКСАНДРОВСКИМ и помогать ему в его антисоветской работе. Приехав в июне 1936 года в Прагу, ВЕТВИЦКИЙ во исполнение полученного задания связался с АЛЕКСАНДРОВСКИМ, а через него с эсером-эмигрантом и членом ТКП ТУКАЛЕВСКИМ, и через последнего ВЕТВИЦКИЙ был связан с МАСЛОВЫМ. АЛЕКСАНДРОВСКИЙ помогал ВЕТВИЦКОМУ в связях с ТКП, а последний помогал АЛЕКСАНДРОВСКОМУ в его троцкистских связях и деятельности.
АЛЕКСАНДРОВСКИЙ посвятил ВЕТВИЦКОГО в свои связи с немецкой разведкой и местной троцкистской организацией и ту помощь, которую он, АЛЕКСАНДРОВСКИЙ, им оказывает. Позже ВЕТВИЦКИЙ был связан АЛЕКСАНДРОВСКИМ через чешского троцкиста ПРОХАЗКО с местной троцкистской организацией. ПРОХАЗКО АЛЕКСАНДРОВСКИМ был устроен на работу в качестве секретаря ТАСС.
АЛЕКСАНДРОВСКИЙ и ВЕТВИЦКИЙ передавали ПРОХАЗКО различные антисоветские материалы. Эти материалы ПРОХАЗКО передавал местной троцкистской организации, которая их печатала в своих изданиях под разными псевдонимами.
В Прагу часто приезжал бывший секретарь ТРОЦКОГО САЛЮС, ему ПРОХАЗКО передавал для ТРОЦКОГО все материалы о Советском Союзе, получаемые от АЛЕКСАНДРОВСКОГО и ВЕТВИЦКОГО. АЛЕКСАНДРОВСКИЙ был связан также и лично с ТРОЦКИМ и субсидировал jero через ПРОХАЗКО и САЛЮСА. Помимо этого АЛЕКСАНДРОВСКИЙ через журналиста газеты «Прагерпресс» КУБКА был связан с эмигрантом, полковником марковской дивизии НИКИТИНЫМ — руководителем организации РОВСа в Праге.