Правдивость этого заявления вызывала сомнение, и в связи с этим они были арестованы.
В ходе следствия ТЕЗДЖАН признался, что он был завербован начальником Управления госбезопасности гор. Самсун и вместе со своим знакомым ТУРДЖАНОМ, также состоявшим ранее членом турецкой компартии, направлен в СССР с заданием выявления руководящего состава турецкой компартии, находящегося в СССР, и каналов его связи с Турцией.
Арестованный ТУРДЖАН, подтверждая обстоятельства прибытия в СССР, отрицает свою связь с турецкой разведкой.
Протокол допроса ТЕЗДЖАНА от 19 января 1953 года прилагается.
Следствие продолжается.
Заместитель министра государственной безопасности
Союза ССР С. ОГОЛЬЦОВ
Стенограмма
обвиняемого ТЕЗДЖАНА Ахмета Хусейновича от 19 января 1953 года
ТЕЗДЖАН А.Х., 1919 года рождения, уроженец с. Мусмул-Аач Самсунского уезда (Турция), черкес, гражданин Турции, до ареста проживал в г. Самсуне, занимался мелкой торговлей.
Допрос начат в 14 час. 30 мин.
Допрос окончен в 16 час. 35 мин.
Вопрос: 8 сентября 1952 года вместе с ХАЛИЛОМ ТУРДЖАНОМ вы пытались высадиться из парусной лодки на советское побережье в районе гор. Анапы.
При задержании вас пограничниками вы заявили, что являетесь гражданином Турции, и предъявили при этом национальный паспорт на имя ТЕЗДЖАНА.
Это ваша настоящая фамилия?
Ответ: Да, я действительно родился и проживал все время в Турции под фамилией ТЕЗДЖАН.
Вопрос: Тогда же вы сказали, что являетесь членом турецкой компартии.
Какое в действительности вы имели отношение к ней?
Ответ: Скажу правду, что тогда я обманул пограничников. Своим заявлением о принадлежности к Коммунистической партии Турции я преследовал цель предстать перед советскими органами в качестве политэмигранта. В действительности же с турецкой компартией я был связан только в прошлом.
Вопрос: В чем заключалась эта связь?
Ответ: Я являлся членом Коммунистической партии Турции, в которую меня вовлек в 1945 году мой знакомый ХАСАН ДЖАВАН, ранее служивший вместе со мной в турецкой армии. В то время я работал охранником на судостроительной верфи в Стамбуле и входил в состав партийной ячейки района Касим-Паша.
В январе 1946 года я был введен в состав городского комитета партии, членами которого являлись ХАСАН ЭРИН, ФАДЫЛ ГАРАН и я — АХМЕТ ТЕЗДЖАН.
Однако в феврале 1946 года Стамбульская партийная организация турецкой полицией была разгромлена, и я в числе других был арестован. Будучи изобличен показаниями ФАДЫЛА ТАРАНА, я рассказал все, что мне было известно о работе коммунистической партии и назвал всех известных мне коммунистов.
Вопрос: То есть вы предали интересы Коммунистической партии?
Ответ: Да, я признаю это.
Вопрос: А какие показания давали другие арестованные?
Ответ: Я знаю, что на следствии дали признательные показания ХАСАН ЭРИН и ФАДЫЛ ГАРАН, так как мне предъявляли их показания.
Вскоре над всеми нами, а также другими демократическими деятелями Турции властями был организован судебный процесс, именовавшийся в печати «Процесс 53х». По этому процессу проходили доктор ШЕФИК ХЮСНЮ ДЕЙМАР, НАИЛЬ ЧАКИРХАН, АХМЕТ ФУРУНДЖИ, ЭСАД АДИЛЬ МЮСТЕДЖАБИОГПУ, ХУСАМЕТДИН ЭЗДОГПУ и другие.
На процессе подсудимые также давали показания о работе Коммунистической партии Турции, о ее связи с Коммунистической партией Советского Союза.
В частности, один из руководящих работников Компартии, НАИЛЬ ЧАКИРХАН, показывал на суде о существовании до войны специальной организации, которая занималась нелегальной переброской коммунистов из Турции в СССР для учебы в «Коммунистическом университете трудящихся Востока» (КУТВ) и обратно для подпольной работы в Турции.
Он показывал, что эта организация имела переправочный пункт в местечке Хопа на советско-турецкой границе и что он переправлялся через этот пункт, учился в Москве в КУТВе и был направлен в страну для подпольной работы. НАИЛЬ ЧАКИРХАН назвал руководившего этим пунктом переправщика — АХМЕТА ФУРУНДЖИ, который также был на процессе в числе обвиняемых, но какие показания он давал, я не слышал.
Характерным было поведение на суде правых социалистов. Их лидер ЭСАД АДИЛЬ МЮСТЕДЖАБИОГПУ заявил на процессе о том, что социалистическая партия не имеет никакого отношения к коммунистам, что она создана по типу английской социалистической партии и что ее деятельность не направлялась из-за границы, имея в виду Советский Союз.
Ему вторил другой деятель — ХУСАМЕТДИН ЭЗДОГПУ, бывший секретарь Стамбульского вилайета Компартии, которого в свое время за оппозиционную деятельность исключили из ее рядов, после чего он переметнулся к правым социалистам.
Выступая на суде, ХУСАМЕТДИН рассказывал подробно о своей работе в Компартии и о том, как его посылали на учебу в Москву. При этом он всячески бравировал своим разрывом с Компартией, считал свое пребывание в ней заблуждением.
Что касается доктора ШЕФИК ХЮСНЮ, то он в первый день процесса выступал с требованием, чтобы суд велся при открытых дверях.
Однако его показаний по существу дела я не слышал, так как к этому времени был уже освобожден из-под стражи.
Вопрос: Получив свободу за предательство?
Ответ: Нет, по приговору суда я был осужден на один год тюремного заключения за принадлежность к коммунистической партии, но так как приговор в отношении меня и некоторых других был вынесен еще до окончания процесса, а к этому времени я уже отсидел в тюрьме больше года, то сразу же после суда был выпущен на свободу.
Вопрос: Для провокаторской работы в рядах Компартии?
Ответ: Нет, меня освободили как отбывшего срок наказания. В дальнейшем, боясь возможных репрессий, я отошел от Компартии, порвал с ней всякую связь и, проживая в г. Самсуне, занимался мелкой торговлей. Однако в декабре 1951 года, как об этом уже показывал на предыдущих допросах, я был завербован начальником Управления госбезопасности гор. Самсуна, американским ставленником ШЕБИБ-МУЛЛА КАРА-ОСМАН ОГЛЫ в качестве агента турецкой разведки («Эмнист Мюдюрлюпо»).
Вопрос: При каких обстоятельствах?
Ответ: В декабре 1951 года двое сотрудников Управления госбезопасности задержали меня на улице г. Самсуна и привезли в кабинет к ШЕБИБ-МУЛЛе.
ШЕБИБ-МУЛЛА заявил, что ему известно о моем активном участии в Компартии в прошлом и намерениях в настоящее время бежать в Советский Союз вместе с товарищами. Я подтвердил это. Тогда ШЕБИБ-МУЛЛА прямо предложил мне сотрудничать с Управлением госбезопасности и выполнять их задания, в противном случае, как он сказал, «меня ждет печальная участь».
Не видя другого выхода, я согласился стать агентом турецкой разведки.
После этого ШЕБИБ-МУЛЛА заполнил анкету и заставил написать расписку, в которой было сказано, что я, АХМЕТ ТЕЗДЖАН, обязуюсь сотрудничать с Управлением государственной безопасности и поехать в Советский Союз с заданием турецкой разведки.
Вопрос: Вы действительно имели намерение бежать в СССР?
Ответ: Да, подобные намерения у меня были. Я хотел бежать из Турции из-за тяжелого материального положения и тех неприятностей, которые я испытывал как бывший коммунист. Я рассчитывал на то, что мне удастся убедить советские органы в том, что я являюсь коммунистом, и благополучно устроиться в СССР как политэмигранту.
Вопрос: Как же вы готовились к этому побегу?
Ответ: Проживая в г. Самсуне, я поддерживал приятельские отношения с рабочими табачной фабрики ХАЛИЛОМ ТУРДЖАНОМ и ЯШАРОМ ЧОЛАКОМ, а также ШЕВКЕТОМ, занимавшимся, как и я, мелкой торговлей. Все они были прогрессивно настроены и считали себя коммунистами.
ШЕВКЕТ, в частности, рассказывал мне, что он был в Советском Союзе, учился в КУТВе и поддерживал приятельские отношения с МАРАТОМ — представителем турецкой Компартии в Москве. После окончания КУТВа ШЕВКЕТ был якобы направлен в Турцию для коммунистической работы.
Примерно в мае 1951 года как-то в беседе с ЯШАРОМ ЧОЛАКОМ я высказал ему свое желание бежать в Советский Союз. Он сообщил мне, что такие намерения имели ТУРДЖАН и ШЕВКЕТ, и посоветовал мне обратиться к ним с подобным вопросом.
После этого во время одной из встреч я завел разговор о побеге в СССР с ТУРДЖАНОМ, на что он сказал, что действительно вместе с ШЕВКЕТОМ собирался бежать в Советский Союз, но последний почему-то проявлял нерешительность.
В этой связи я предложил ТУРДЖАНУ возобновить подготовку к побегу, на что он дал мне свое согласие.
Через некоторое время я и ТУРДЖАН встретились с ШЕВКЕТОМ и посоветовались с ним. ШЕВКЕТ одобрил наши намерения и сам изъявил желание бежать в Советский Союз. Согласно договоренности мы купили лодку, отремонтировали ее, однако в течение лета 1951 года из-за колебаний ШЕВКЕТА осуществить побег нам не удалось.
В конечном итоге наступило зимнее время, и мы отложили наш побег на лето 1952 года.
Между тем Управлению государственной безопасности г. Самсуна стало известно о наших намерениях бежать в СССР, в связи с этим в декабре 1951 года, как уже показал выше, я был задержан и завербован в качестве агента «Эмнист Мюдюрлюпо».
При вербовке я подробно рассказал ШЕБИБ-МУЛЛЕ о наших приготовлениях к побегу и назвал своих сообщников: ХАЛИЛА ТУРДЖАНА и ШЕВКЕТА. В ответ на это ШЕБИБ-МУЛЛА сказал мне, что ШЕВКЕТ ему хорошо известен как приятель представителя ЦК турецкой Компартии в Москве МАРАТА. Поэтому, — продолжал ШЕБИБ-МУЛЛА, — будет очень хорошо, если с вами поедет ШЕВКЕТ, так как он будет служить для вас хорошим прикрытием. Обратившись ко мне, ШЕБИБ-МУЛЛА сказал, чтобы я продолжал подготовку к побегу вместе со своими товарищами, скрывая при этом свою связь с «Эмнист Мюдюрлюпо».
Вопрос: Что же практически вы сделали для этого?
Ответ: Я продолжал вести беседы с ШЕВКЕТОМ и ТУРДЖАНОМ, обсуждая детали нашего побега и линию поведения после прибытия в Советский Союз.