Хозяина я застал нездоровым. У его постели сидел названный писатель, который в момент моего появления собирался уже уходить. Серафимовичу было в то время за семьдесят пять. Приземистый, сухощавый, бодрый. Спросил: «Куришь?». Я ответил отрицательно. «Молодец, и не кури. Мне уж вон сколько лет, а все не курю».
Дом, где на втором этаже обитал Георгий Борисович, был старый, деревянный, лестница темноватая, да и улочка вовсе неказистая, хотя не так далеко от центра. Хозяйка предложила проводить немолодого гостя. Куда там! «Я сам вас могу проводить», — отрезал Александр Серафимович с шутливым задором.
Еще одна просьба о пересмотре, написанная в НКВД отцом Лены, датируется 4-м сентября 1941 г. и отправлена из Елабуги Татарской АССР. Название этого города теперь неразрывно связано с памятью о Марине Цветаевой, трагически окончившей там свои дни. Елабуга была пунктом, куда эвакуировали членов ССП. Письмо Георгия Борисовича написано на 4-й день после гибели великой поэтессы. Не знаю, была ли Цветаева принята в упомянутый Союз советских писателей. Судя по БСЭ — не сподобилась.
Представляется, что с точки зрения информативности заслуживает опубликования следующий документ.
СССР НКВД Секретариат Особого Совещания… июля 1942 г.
№ 56/С— 822/3 Свердловск
Москва, пл. Дзержинского, 2 Тел.: коммутатор НКВД Краткое содержание:
Секретно
В 1 Спецотдел НКВД СССР
(4-е Отделение) гор. Свердловск
Направляем архивно-следственное дело
№ 795159 по обвинению Жуковской-Шатуновской Елены Георгиевны и жалобы осужденной и ее отца для хранения в архиве.
По аналогичным жалобам Постановлением Секретариата Особого Совещания от 20/II— 41 г. в пересмотре решения Ос. Совещания Жуков с ной-Шатуновской отказано.
В виду того, что прилагаемые жалобы не содержат новых доводов к пересмотру дела, они на основании приказа НКВД СССР № 001571 от 18/XII—40 г. оставлены без удовлетворения, о чем просьба поставить в известность заявителей.
ПРИЛОЖЕНИЕ: Жалобы 173658; 173658а; 1736586.
ЗАМ НАЧ СЕКРЕТАРИАТА Ос. Совещания НКВД СССР Капитан г.б. Боровков
Ст. оперуполномоченный Секретариата Ос. Совещания ст. лейтенант г.б. Маликов
Посмотреть бы этот приказ НКВД. Похоже, он до предела упрощал процедуру оставлять жалобы заключенных «без удовлетворения».
Писал Георгий Борисович заявления и в последующие годы, но ответы получал неизменно отрицательные.
Последний стандартный отказ секретариата ОСО датирован 17-м марта 1945 г. В это время Лена уже трудилась по своей специальности, притом весьма успешно. В результате местное начальство, в качестве награды, предпринимает усилия по досрочному дарованию свободы. Иначе говоря, по всем правилам возбуждается ходатайство об условно-досрочном освобождении заключенной. После краткой анкеты следует
Характеристика
Заключенная Жуковская-Шатуновская Елена Георгиевна в ухтижемлаг НКВД прибыла 13/ VII—40 г. Содержится на ОЛП № 9 — Леспромхоз. С 1940 года занимается научно-исследовательской работой в ухтком-бинате НКВД (кирпичный завод, НПЗ, ЦНИЛ) в качестве физико-химика и химика-аналитика. В течение всего этого периода проявила себя как высококвалифицированный специалист с серьезной теоретической подготовкой и большим опытом лабораторной работы. Она принимала активное участие в научно-исл. работе по крекингу нефти ультразвуком, по разработке потенциометрических методов анализа, а в течение 1945 г. выполнила более 100 химических анализов гипсов для проектного завода демпферного гипса. Эти анализы, сделанные в короткие сроки, дали возможность произвести качественную оценку месторождений и выполнить подсчеты их промышленных запасов. Кроме этого, в ЦНИЛе для научно-исследовательских тематических работ Жуковской сделан ряд детальных анализов различных горных пород и минералов из газонефтяных продуктивных отложений Ухтинского района. В настоящее время Жуковская занимается в ЦНИЛе вопросами специальных химических определений в связи с особыми экспедициями в районе Таманского кряжа. Систематически перевыполняет производственные задания, является аккуратным и дисциплинированным работником. Никаких взысканий или нарушений в производственной работе, а также в быту не имеет.
За отличные производственные показатели в работе, примерное поведение в быту и дисциплинированность возбуждаем ходатайство об условно-досрочном освобождении заключенной Жуковской-Шатуновской Елены Георгиевны.
Зам. нач. Управления УХТИЖЕМЛАГа НКВД полковник
Драбкин
Нач. Политотдела УХТИЖЕМЛАГа НКВД Подполковник Карасев Поставлен прямоугольный штамп:
Считать возможным заключенного Жуковскую-Шатуновскую Елену Георгиевну условно-досрочно из под стражи освободить.
За нач. оперативного отдела ГУЛАГа НКВД СССР подпись За нач. Следственного Отделения В. Смирнов (Дата отсутствует.)
Изготавливаются необходимые справки — о судимости, о месте рождения и постоянном месте жительства и вот такая
Справка
На заключенную Жуковскую-Шатуновскую Елену Георгиевну 1906 г.р., за время его пребывания в УХ-ТИЖЕМЛАГЕ НКВД Оперативный Отдел компрометирующими материалами не располагает.
Начальник оперативного отдела УХТИЖЕМЛАГА НКВД
майор Госбезопасности Денисенко
20. 11.1946 г.
Наконец весь комплект бумаг направляют в ОСО, которое не торопится, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Лагерный этап заканчивается:
Выписка из протокола № 23-а
Особого Совещания при Министерстве Внутренних Дел СССР от 27 июня 1946 г.
Слушали
134. Жуковская-Шатуновская Елена Георгиевна, 1906 г.р., ур. г. Вознесенска УССР, еврейка, из служащих, не судима.
19.11–40 г. Особым Совещанием НКВД СССР осуждена как соц. — опасный элемент на 8 лет.
Конец срока — И.XI—46 г.
Наказание отбывает в Ухтижемлаге МВД
Постановили
За высокие производственные показатели и отличное поведение в быту Жуковскую-Шатуновскую Елену Георгиевну условно-досрочно из-под стражи ОСВОБОДИТЬ.
Нач. Секретариата Особого Совещания при Министерстве Внутренних Дел СССР Иванов (факсимиле)
Ходатайство об условно-досрочном освобождении
Постановление ОСО об условно-досрочном освобождении
Ссылка
Дата на протоколе ОСО опережает всего на четыре с половиной месяца дату истечения «законного» восьмилетнего срока, определенного Елене Георгиевне. И на том, повторимся, спасибо, им ведь в одночасье и удвоить срок ничего не стоило.
Видимо, «социальная опасность», исходящая от Е.Г., еще продолжала существовать, хотя и в ослабленном качестве. Во всяком случае, вместо паспорта Лена получает документ с указанием статьи 39; жить в столичных и промышленных городах запрещено. Однако в условиях сталинского послевоенного мрака Лене все же на некоторое время повезло. Вновь организованное химическое производство в Дзержинске (Горьковской области) обогатилось «завозом» специалистов, включая докторов наук, из оккупированной нами части Германии. Как же теперь им и с ними работать в нашей глубинке? Переводчики на дороге не валяются, да и переводчики-то нужны не простые, а хотя бы с некоторой химической квалификацией. Лучшую, нежели Е.Г., кандидатуру для нового завода придумать трудно.
Дело в том, что, будучи за рубежом, она, в отличие от многих любителей длительных загранкомандировок, времени не потеряла и хорошо изучила немецкий язык (как, впрочем, и С.Б. Жуковский). В обретении нового места работы ценной оказалась инициатива ученых, которые знали Лену и дружелюбно к ней относились еще со студенческих лет. В их числе, кроме упомянутого ранее академика Дубинина, могут быть названы и другие еще не старые тогда ученые мужи высокого ранга. Трудоустройство облегчилось также и тем фактом, что директором завода состоял брат Л.М. Кагановича, а такое высокое родство несколько расширяет возможности принять на работу ценного специалиста вопреки правящей бал партийно-советской шкале предпочтений.
Словом, взяли Лену и стала она работать, заведовать заводской лабораторией ко всеобщему удовлетворению. Так ведь нет, не доиздевалась еще родная власть. То ли производственная острота миновала, поскольку технологию разработали, то ли докатилась вторая волна удара по недавним политзэкам, так или иначе, но режимный город Дзержинск было предписано срочно оставить. А с органами, как известно, не спорят, против них и брат Кагановича бессилен.
Осела Лена на сетевязальной фабрике в поселке Ре-шетиха того же Дзержинского района. Что-то даже с химией отчасти связано, потому что сети для рыбной ловли вязали из капрона, а материал этот был тогда внове. Эти сети испытывали на деле, в чем и Лене довелось участвовать. В общем, что ни говори, а — форменная ссылка.
(Правда, для юных Жуковских высшее образование было не наглухо закрыто. Наташе, несмотря на отличный аттестат за среднюю школу, отказали в МГУ, на биофаке. Однако приняли в Мосстанкин. По ее следам спустя три года пошел и Сергей. Обитали в общежитии.)
Но не все стуже свирепствовать, наступила весна 1953 года, а с ней началась знаменитая оттепель.
Реабилитания-2
Протест (в порядке надзора) по делу Жуковской-Шатуновской Е.Г. (почему-то с неизбежной пометкой «СЕКРЕТНО») датируется 21-м февраля 1955 г. За Ген. ПРОКУРОРА Союза ССР подписался генерал-майор юстиции Е. Барской. Протест адресован Военной Коллегии Верховного суда. Путем конкретной аргументации доказана несостоятельность обвинения. На этом основании прокурор ходатайствует об отмене постановления ОСО. Содержательная часть протеста целиком перешла в Определение Верховного суда, которое мы и приводим,
(На бланке с гербом, все заполнено от руки)
секретно
Верховный суд Союза ССР Определение № 4н-01623/55 Военная Коллегия Верховного СУДА СССР.