. В декабре 1919 г. — апреле 1921 г. Уншлихт был членом РВС Западного фронта, где по должности курировал военную разведку. Однако далеко не всегда руководство Разведупра, находившегося в подчинении РВСР, соглашалось откомандировывать в ВЧК своих сотрудников.
Разрыв между требующимся и существующим числом сотрудников сильно тормозил работу внешней разведки. Осенью 1921 г. секретарь Коминтерна К.Б. Радек предложил чекистскому руководству до момента правильной постановки аппарата ИНО посылать ему для оценки иностранные материалы. Уншлихт согласился с Радеком, отметив, что пока непосредственно чекистами серьезному изучению может быть подвергнута лишь белогвардейская пресса[206].
С лета 1921 г. начался новый этап в эволюции структуры Иностранного отдела. 6 августа, ушедшего на дипломатическую работу Давыдова, сменил бывший его заместитель С.Г. Могилевский, ранее уже возглавлявший ИНО в составе Особого отдела[207]. Будучи назначенным начальником внешней разведки, Могилевский, формально не войдя в состав Колллегии ВЧК, фактически получил права ее члена[208]. 2 декабря его заместителем стал И.А. Апетер, до июля 1921 г. возглавлявший Административно-организационное управление и руководивший подбором и расстановкой кадров[209]. Могилевский и Апетер добились существенного увеличения численности ИНО за счет перевода чекистов из Особого отдела, и, в меньшей степени, работников Коминтерна. К началу 1922 г. число сотрудников ИНО значительно возросло. Если в начале марта 1921 г. их было 23, то в феврале 1922 г. только число членов партячейки отдела равнялась 56, а руководящих и оперативных работников из них было 37[210].
Претерпела серьезные изменения и структура внешней разведки. ИНО был выведен из подчинения Особого отдела и вскоре, на равных правах с последним, стал подразделением Секретно-оперативного управления. К концу 1921 г. Иностранный отдел состоял из закордонной части (М.А. Трилиссер), осведомительной части и бюро виз[211]. По данным А.М. Плеханова, к июлю 1921 г. оперработники ИНО ВЧК имелись в 27 государствах[212]. В частности, в 1921 г. на Запад была направлена секретная сотрудница ИНО Е.Р Левитас — большевичка с дореволюционным стажем, бывшая секретарь Благуше-Лефортовского района Москвы[213]. Однако, вместе с открытием официальных представительств Советской России за рубежом стали появляться и легальные резиденты. Таковым, например, стал работавший в 1921–1922 гг. под прикрытием должности 2-го секретаря полпредства в Латвии Ф.П. Фокин — ранее начальник отделения Особого отдела ВЧК[214].
Вместе с тем, в 1921 г. продолжал ощущаться дефицит квалифицированных кадров. 21 октября 1921 г. Уншлихт направил записку секретарю Коминтерна Радеку, в которой говорилось: «Несомненно, работа ИНО ВЧК не стоит на должной высоте, чему основной причиной является невозможность найти подходящих работников для этого отдела. Для работы в ИНО ВЧК нужны люди политически грамотные, разбирающиеся в международной обстановке, знающие политические группировки за границей и владеющие, по крайней мере, двумя иностранными языками. Учитывая всю важность работы этого отдела, мы неоднократно обращались в ЦК с просьбой дать для постоянной работы людей указанной квалификации, но пока безрезультатно. Ясно, что раз отсутствие работников мешает ИНО ВЧК справиться с основной своей задачей, каковой является непосредственное выявление иностранного шпионажа, белогвардейских, политических и экономических группировок за границей и их связей в СССР, то не приходиться удивляться, что многие может быть и очень ценные материалы, касающиеся лишь косвенно наших заданий, остаются неиспользованными»[215].
Озабоченность подбором кадров для работников за рубежом, с одной стороны, так и для деятельности по линии внешней контрразведки — с другой, стало причиной обращения чекистского руководства в ЦК в начале сентября 1921 г. с предложением взять на учет всех коммунистов, владеющих иностранными языками. 5 сентября 1921 г. Оргбюро одобрило это предложение и поручило С.И. Сырцову и В.М. Молотову его отредактировать[216]. 12 сентября 1921 г. Президиум ВЧК дал указание ИНО разослать всем членам Коллегии, направил в НКИД и Наркомвнешторг для ознакомления проекты инструкции о въезде иностранцев и их регистрации, и в случае получения согласия дать на утверждение зампреду ВЧК. С.Ф. Реденсу было предложено в 24 часа выяснить, сколько коммунистов, владеющих иностранными языками, зарегистрировалось в Московском комитете партии, какие должности они занимают и для какой работы подходят, а также запросить губЧК о результатах взятия на учет этой категории партийцев[217].
Так постепенно формировался кадровый состав подразделения, отвечающего за одно из важнейшее направление чекистской деятельности — внешнюю разведку.
С. Г. Бандуринг. МоскваК вопросу о дне рождения пограничной разведки
В истории любого ведомства и его системообразующих составных элементов весьма важной является дата их рождения (образования). Отправная точка начала деятельности дает представление о традициях соответствующей структуры, конкретных людях, ретроспективе и векторе развития.
С методологической точки зрения датой зарождения оперативных подразделений отечественных пограничных органов может быть указ (приказ, декрет и т. п.) о создании данной структуры, день начала ее функционирования, окончание срока формирования вертикальной структуры (в Центре и на местах). Возможны, наверное, и другие подходы. Но главным, думается, аргументом могут и должны служить, прежде всего, архивные документы.
Правомерно сразу же оговориться, что вплоть до 1918 г. включительно ни в царском, ни в советском пограничных ведомствах вертикальной структуры, которая бы функционально выполняла разведывательные (контрразведывательные) задачи в интересах безопасности государственной границы, не было. Но существовали подразделения и должностные лица, которые выполняли упомянутые задачи по совместительству с другими миссиями.
На протяжении многих десятилетий внутриведомственным днем создания оперативных подразделений пограничных войск (пограничных органов) является 1 ноября.
Публичное объяснение этой даты можно найти в журнале «Ветеран границы»[218]. Если экс-начальник разведывательного управления пограничного ведомства генерал-лейтенант в отставке В.И. Шишлов априорно обозначил дату 1 ноября 1918 г., то в том же номере историк отечественных спецслужб, доктор исторических наук М.А. Хайров попытался обосновать дату в рамках логических рассуждений. В частности, Мянсур Асымович утверждал, что предтечей создания оперативных подразделений пограничных войск явились Инструкция пограничным чрезвычайным комиссиям (ПЧК), датируемая маем 1918 г., и прошедшая в Москве с 11 по 14 июня 1918 г. 1-я Всероссийская конференции чрезвычайных комиссий, на которой обсуждались экономическая и военно-политическая обстановка в стране, в том числе и на границе, а также наиболее важные вопросы организации деятельности чекистских органов. Конференция приняла и утвердила «Положение о пограничных чрезвычайных комиссиях». В составе иногороднего отдела ВЧК был создан пограничный подотдел, начальником которого был назначен Д. Гразкин.
В статье М.А. Хайров справедливо утверждал, что на ПЧК и их комиссаров возлагались задачи местных чрезвычайных комиссий. В то же время, по версии Хайрова, создаваемые на границе чекистские органы еще не являлись пограничными оперативными органами, а были местными органами ЧК. Создание этих органов началось через полтора месяца после проведения конференции чрезвычайных комиссий, в связи с чем датой их образования принято считать 1 ноября 1918 г.
Здесь стоит заметить, что в соответствии с этой логикой датой образования пограничной разведки должно было стать хотя бы 1 августа, а никак не 1 ноября 1918 г.
Налицо вариант, когда уважаемый исследователь выдает желаемое за действительное. Тем более, сам же соглашаясь, что речь идет о местных органах ЧК.
Теперь обратимся к архивным фондам Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного архива экономики (РГАЭ), где хранятся документы Народного комиссариата финансов (НКФ) и Народного комиссариата торговли и промышленности (НКТиП) РСФСР, которым Пограничная охрана подчинялась в 1917–1922 гг.
После Октябрьской революции пограничники находились под юрисдикцией Народного комиссариата по финансовым делам, а с июня 1918 г. — Народного комиссариата торговли и промышленности (с октября 1920 г. — Народного комиссариата внешней торговли [НКВТ]), которые относились к экономическому блоку Советского правительства. При этом стоит оговорить, что после передачи всех дел по охране границы от НКВТ (где она в это время находилась фактически в законсервированном состоянии) в ВЧК в конце ноября 1920 г., в период с октября 1921 г. по сентябрь 1922 г. вопросы охраны государственной границы находились в ведении ВЧК (оперативная охрана) и Красной армии (войсковая охрана). И только с 27 сентября 1922 г. и оперативной, и войсковой компоненты охраны государственной границы стали находиться в исключительной компетенции органов государственной безопасности[219]