.
Исследование архивных документов свидетельствует, что с момента Октябрьской революции и до конца июня 1918 г. в стране существовал только лишь орган управления Пограничной охраной без подчиненных ему каких-либо войск. Начало формирования реальных пограничных сил Советской Республики в составе НКТиП и начало охраны ими государственной границы можно отнести к периоду не ранее конца июня — начала июля 1918 г. С этого времени начался необратимый процесс создания и совершенствования советской пограничной охраны (пограничных войск).
С 28 мая 1918 г., с момента образования советской Пограничной охраны, по декабрь 1918 г. вопросы агентурной разведки в отделении пограничного надзора курировали «состоящие для поручений по Пограничному надзору Александр Петрович Зарембо и Морис Евсеевич Долинов, обязанности которых заключались в сборе агентурных сведений о движении контрабанды, ухищрениях и т. п., объединении деятельности всех органов разведки о контрабанде во всех частях Пограничной охраны»[220].
В декабре 1918 г. в Пограничной охране РСФСР (а не в ВЧК) была утверждена «Инструкция о ведении секретной агентуры по контрабандному промыслу». Непосредственное ведение агентурного дела с 28 декабря 1918 г. при Главном управлении пограничной охраны (ГУПО) было поручено, опять же по совместительству, делопроизводителю 1-го разряда П. С. Гапановичу, в обязанности которого, кроме прочего, также входило инспектирование частей по вопросам службы пограничного надзора, внутреннего быта, довольствия обмундированием и снаряжением[221].
Об этом человеке известно немного. В «Анкете работника советского учреждения», датируемой 1918 г., указано, что он офицером служил в Пограничной страже с 21 августа 1908 г. Член партии большевиков с 1905 г. С 1911 г. занимался политической деятельностью в Персии. По всей видимости, там его и застали революционные события 1917 г. Там он записался в 3‐й Персидский интернациональный стрелковый батальон. После падения Советской власти в Баку в июле 1918 г. был рекомендован на службу в ГУПО представителем Военно-революционного комитета в г. Энзели (Персия) Юзбашевым и членами Бакинского исполкома Григорьяном и Гагариным[222].
С 12 января 1919 г. в штат отделения пограничного надзора Пограничной охраны НКТиП РСФСР была введена должность заведующего секретной агентурой по контрабанде. На эту должность был назначен П.С. Гапанович, который до 3 февраля 1919 г. исполнял обязанности и по своей прежней должности старшего делопроизводителя 1-го разряда отделения финансового и расчетного[223].
Общее руководство агентурной разведкой осуществляли заведующие отделением пограничного надзора Пограничной охраны НКТиП РСФСР. Эту должность с июня 1918 г. по ноябрь 1920 г. последовательно занимали С. Г. Шамшев, Б.А. Рембовский и В.Я. Тетеревятников. Всех их объединяла достаточно продолжительная служба в дореволюционном Отдельном корпусе пограничной стражи (ОКПС): Б.А. Рембовский и В.Я. Тетеревятников служили в ОКПС с 1900 г., а С.Г. Шамшев — с 1901 г.
В приказе по Пограничным войскам № 3 от 12 января 1919 г. отмечалось, что служба разведки находится в зачаточном состоянии, а разведка представляет из себя один из самых важных отделов службы пограничного надзора и только при правильной ее постановке возможна планомерная борьба с контрабандным промыслом и целесообразное распределение сил и средств охраны. Указанный приказ определял, что одновременно разведка должна производиться лицами командного и младшего командного составов Пограничной охраны РСФСР. Документ гласил, что разведка должна быть организована в каждом округе, районе, подрайоне и дистанции. Разведование должно производиться непрерывно. Все полученные разведкой сведения, проверенные и могущие дать правильное представление о положении вопроса о ввозе и вывозе контрабанды, должны были систематизироваться и в соответствующем порядке кратко заноситься в особую секретную книжку[224].
В фондах РГАЭ имеется еще один любопытный документ — приказ ГУПО № 18 от 8 апреля 1919 г., в котором были объявлены результаты работы комиссии Высшей военной инспекции. Касательно отделения пограничного надзора, которое отвечало за организацию разведки, было отмечено, что «Отделение не представило творческой работы. Агентурная разведка о контрабанде не связана с работой отделения». Было обращено внимание на необходимость «живого руководства», а также указано «заведующему агентурной разведкой по контрабанде т. Гапановичу ввиду тесной связи упомянутой разведки с работой пограничного надзора, периодически информировать начальника отделения о промысле агентурной разведкой»[225].
Все заведующие секретной агентурой по контрабандному промыслу в пограничных частях по вопросам последней обязаны были сноситься путем секретной переписки с Гапановичем и от него получать руководящие указания по постановке агентурного дела в частях пограничных войск[226].
В этом же месяце работа П.С. Гапановича была положительно отмечена на заседании Военного совета Пограничных войск (протокол № 21 от 26 апреля 1919 г.), где он был признан «незаменимым работником, в руках которого сосредоточена вся агентурная работа в Пограничных войсках»[227].
В штате Главного управления пограничных войск (ГУПВ) (приказ по Пограничным войскам № 41 от 26 мая 1919 г.) в отделении пограничного надзора были предусмотрены должности заведующего агентурной разведкой по контрабанде (из числа военных специалистов) и одного старшего делопроизводителя для поручений по агентурной разведке[228].
Иными словами, именно 26 мая 1919 г. в ГУПВ появилось некое подобие оперативного подразделения, которое ведало организацией агентурного дела в подчиненных структурах.
В начале июля 1919 г. пограничные части были переформированы (переданы в оперативное подчинение Красной армии), а ГУПВ было сокращено и с 4 сентября 1919 г. стало именоваться Отделом пограничного надзора. В его штате в качестве военнослужащих было оставлено 5 бывших офицеров и несколько гражданских специалистов.
С этого момента в Отделе (с октября 1920 г. — Центральном управлении охраны границы) главным стало проведение аналитической, методической и ликвидационной работы. Никаких штатных структур у Отдела в подчинении не было. Фактически охрану границы осуществляли только лишь таможенные учреждения, где они были.
С октября 1919 г. заведующим агентурой по борьбе с контрабандой был Г.И. Чернецкий, старший делопроизводитель 5-го отделения (мобилизационного, по военному обучению и конского состава), бывший чиновник военного времени ОКПС[229].
Созданные в июне-июле 1918 г. Пограничные Чрезвычайные комиссии (ПЧК) к органам пограничной разведки отнести нельзя по причине того, что именно Пограничная охрана НКФ и НКТиП явилась единственным правопреемником дореволюционного ОКПС.
Это документально также подтверждается рядом фактов:
— именно летом 1918 г. приказом по Пограничной охране РСФСР было разрешено ношение зеленых фуражек и папах с зеленым верхом военнослужащим Пограничной охраны;
— до июля 1919 г., когда пограничные части были переформированы и переданы в оперативное подчинение Красной армии, увольнение военнослужащих и сотрудников с дореволюционным стажем осуществляло именно ГУПО (ГУПВ), а не ВЧК;
— до июля 1919 г. отдельные приказы по Пограничной охране печатались на бланках с угловым штампом ОКПС;
— весной 1919 г. дореволюционные ведомственные награды ОКПС были переданы по акту из ГУПВ в НКФ.
Таким образом, днем образования пограничной разведки целесообразно считать 12 января 1919 г. или 26 мая 1919 г., а ее первым руководителем и непосредственным организатором П.С. Гапановича.
А.В. Рыжиковг. МоскваРеализация чрезвычайными комиссиями политики красного террора на Верхней Волге
Как известно, поводом для объявления красного террора послужили состоявшиеся 30 августа 1918 г покушение на В.И. Ленина в Москве и убийство С.М. Урицкого в Петрограде.
Официально красный террор был объявлен Постановлением Совнаркома РСФСР от 5 сентябре 1918 г., которое подписали народный комиссар юстиции Д.И. Курский, народный комиссар по внутренним делам Г.И. Петровский и управляющий делами СНК В.Д. Бонч-Бруевич. В нем констатировалось, что «…при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью»[230]. Постановлением были определены основные направления реализации красного террора — изоляция «классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях», а также расстрел всех лиц, прикосновенных к белогвардейским заговорам и мятежам. При этом Совнарком предписывал «опубликовать имена всех расстрелянных, а также основание применения к ним этой меры»[231].
В тот же день, 5 сентября 1918 г., народный комиссар внутренних дел Г. И. Петровский издал приказ «О заложниках». Он гласил: «Расхлябанности и миндальничаю должен быть положен конец. Все известные местным Советам правые эсеры должны быть немедленно арестованы. Из буржуазии и офицерства должны быть взяты значительные количества заложников. При малейших попытках сопротивления или малейшем движении в белогвардейской среде должен приниматься безоговорочно массовый расстрел. Местные губисполкомы должны проявить в этом направлении особую инициативу.