Однако, по мере укрепления Советской власти в среднеазиатских республиках, а также становления государственных органов, ситуация менялась в пользу трудового народа. Борьбу с бандитизмом сменила работа, направленная на укрепление местной власти и рост авторитета пограничных войск и Красной армии в этом регионе. Происходило их стремительное развитие на государственных рубежах и оснащение новыми образцами вооружения и техники. Поднимался по служебной лестнице и Н.Н. Селивановский. Прослужив более шести лет на различных оперативных должностях в Среднеазиатском военном округе, он, как уже говорилось ранее, был направлен на учёбу в Москву[555].
Заметив опытного оперативного работника, руководство Высшей пограничной школы рекомендовало его по окончанию курсов в июне 1930 г. для службы в центральный аппарат военной контрразведки. Здесь оперативно-служебная деятельность значительно отличалась от прежней службы своей интенсивностью, разнородностью, ответственностью и близостью к высокому руководству. Однако привыкшего к напряжённой работе Селивановского это не смущало. Напротив, он с привычным для него рвением взялся осваивать порученные ему участки работы, сначала помощником уполномоченного 2‑го отделения Особого отдела ОГПУ СССР, а уже через три месяца он становится уполномоченным 4‑го, а затем 5‑го отдела того же подразделения.
Так незаметно пролетели три года, когда Николаю Николаевичу предложили повышение — должность оперативного работника по обслуживанию крупных военных организаций. А уже через полтора года он — оперуполномоченный по Военно-химической академии РККА — одного из самых крупных в то время военных учебных заведений.
Полностью отдавший себя службе в органах безопасности, Н.Н. Селивановский постепенно становился не только высококлассным оперативником, но и опытным руководителем. Именно поэтому его, в достаточно непростом 1937 г., дважды направляли в заграничные командировки — во Францию и Чехословакию. Результаты работы в этих командировках существенно повлияли на его продвижение по службе. Начиная с 1937 г. до начала Великой Отечественной войны Селивановский занимал ряд руководящих должностей в Главном управлении госбезопасности НКВД СССР.
Следует отметить, что этот период в истории нашего Отечества и органов безопасности был достаточно напряжённым. Война в Испании и Финляндии, крайне сложные советско-германские отношения, вынуждали чекистов трудиться весьма напряжённо. Неслучайно Великую Отечественную войну Селивановский встретил в должности начальника 5‑го отделения 3‑го Управления Народного комиссариата обороны (НКО) СССР.
Уже в середине июля 1941 г. Селивановского назначают начальником особого отдела НКВД СССР войск Юго-Западного направления, позже переименованного во фронт. Это был сложный период, когда соединения и части Красной армии вели напряжённые оборонительные бои и отступали. На органы НКВД приходилась чрезмерная нагрузка, заключавшаяся не только в охране тыла и наведении общественного порядка, но и нередко в боевых схватках с противником.
Здесь же на долю Николая Николаевича выпала работа по противодействию малолетним диверсантам. С началом войны фашисты усиленно забрасывали в тыл нашей страны диверсионные группы, состоявшие, как правило, не только из матёрых профессионалов, но и из подростков.
Уже в конце августа 1941 г. фашистскими спецслужбами были открыты несколько разведдиверсионных школ для подготовки подростков. Всего за один месяц пребывания в таких школах дети получали «знания» в области сбора разведданных, десантирования, операций по связи. Наиболее способных «учеников» обучали диверсионной деятельности.
Благодаря усилиям Н.Н. Селивановского и подчинённых ему чекистов, 15 ноября 1941 г. были задержаны первые выпускники-диверсанты одной из таких школ, дислоцировавшейся в г. Бобруйске. Как показали двое задержанных подростков — Мартынов и Черкашин — ими уже было совершено девять ходок по заданию гестапо. Они рассказали, что занимались сбором разведывательной информации о местах дислокации, численности и вооружении частей Красной армии. Задержанные также показали, что возраст обучающихся в бобруйской разведшколе составлял от 8 до 12 лет, а количество подростков достигало свыше 50 мальчишек и девчонок.
Селивановским тут же была налажена фильтрационная работа среди задержанных с учётом возраста. Она позволила выявить не только случайно попавших в фашистские разведшколы детей, но и активно и осознанно действующих малолетних диверсантов. В частности, стало известно, что отец вышеупомянутого Мартынова был оставлен немцами на оседание ещё в конце Первой мировой войны с заданиями шпионского характера. Проведённые особым отделом специальные мероприятия с 15 по 17 ноября 1941 г. позволили задержать ещё 6 несовершеннолетних «выпускников» вражеской разведшколы[556].
Не менее серьёзную и достаточно специфическую работу пришлось организовать старшему майору госбезопасности Н.Н. Селивановскому весной 1942 г. Помимо противодействия шпионам, диверсантам, изменникам Родины и дезертирам, нужно было вступить в борьбу с халатностью и вредительством. Необходимость такой работы появилась с наступлением весенней оттепели. Она заключалась в выявлении в составе фронтовых и армейских санитарных органов и учреждений лиц, виновных в распространении инфекционных заболеваний (в частности, сыпным тифом), получившим особенно массовое распространение в полевых госпиталях и санитарных поездах Юго-Западного фронта. Оперативную деятельность приходилось проводить непосредственно в контакте с заражёнными и ранеными бойцами, в исключительных условиях, часто не позволяющих соблюдать требования конспирации.
И всё же правильно организованная Николаем Николаевичем работа принесла свои плоды. Были не только выявлены виновные в распространении эпидемии, но и обнаружена связь некоторых из них с фашистскими спецслужбами. Кроме того, была поставлена на должный уровень санитарная обработка раненых, а также уменьшена смертность среди поступающих с передовой бойцов и командиров. Параллельно с этим, среди проходящих лечение военнослужащих было выявлено немало лиц, распускавших провокационные слухи и пораженческие настроения. Одновременно с этим были пресечены попытки сбора сведений шпионского характера о дислокации частей, состоянии вооружения и другого, пособниками гитлеровцев, использующих госпитальную обстановку. Своевременная их изоляция благоприятно сказалась на общей оперативной обстановке[557].
Особую напряжённость в работе Николай Николаевич испытал уже на должности начальника Особого отдела НКВД СССР войск Сталинградского фронта. Помимо значительного объёма задач, выполняемых сотрудниками органов безопасности, приходилось выявлять и осуществлять противодействие вооружённым бандам на Дону, состоявших из лиц, оставшихся на временно оккупированной территории, дезертиров и бывших военнопленных Красной армии.
Благодаря кропотливой работе сотрудников органов безопасности под руководством Н.Н. Селивановского была вскрыта и взята под контроль враждебная деятельность одного из главарей антисоветской коалиции, находившейся в эмиграции — бывшего генерала царской армии П.Н. Краснова. Этому изменнику, бежавшему в начале 1920‑х гг. от правосудия в Германию, фашисты поручили создать «отряды вольного казачества» с помощью прибывших из Праги представителей антисоветского центра «Казачье национальное движение». По своей сущности это были формирования националистов, которые изъявили желание стать союзниками вермахта. Организационная деятельность Селивановского и его непосредственное участие на этом направлении позволила не только вывить численность таких отрядов, их вооружение, моральное состояние, но также начать работу по их разложению. Благодаря этим усилиям, по окончанию Сталинградской битвы и по мере изгнания врага с территории Северного Кавказа, были изобличены и переданы правосудию её руководители, активные члены и пособники.
Подобная участь постигла и «Туркестанско-магометанский батальон» численностью до 730 человек, а затем и второе одноимённое соединение, насчитывавшее также не менее 700 предателей[558]. Впоследствии количество членов указанных националистических формирований увеличивалось за счёт дезертиров, лиц из местного населения, уклонявшихся от призыва и оказавшегося на оккупированной территории. В рядах противника находилось место и для военнопленных, изъявивших желание сражаться на стороне фашистов. Проведенная по окончанию Сталинградского сражения фильтрационная работа сотрудниками особых отделов под общим руководством Николая Николаевича позволила привлечь к ответственности значительное количество этого контингента.
Но самым главным в период грандиозного сражения на Волге стал факт того, что особый отдел Сталинградского фронта, возглавляемый Н.Н. Селивановским, не покидал своих позиций и продолжал действовать. Контрразведчики своим примером стойкости воодушевляли и бойцов, и командиров, и принимавшее участие в сражении местное население[559]. Располагаясь в подвале водолечебницы, сотрудники отдела жили и работали в условиях постоянных обстрелов и бомбёжек. Однако это был практически единственный «информационный центр», знавший обстановку в городе и на его окраинах.
Случалось, что оперативным работникам приходилось выполнять и командные функции. Так, например, оперуполномоченному особого отдела Павлову, руководившему работой заградотряда 62‑й армии, с 13 бойцами подразделения удалось собрать рассеянные группы и одиночных солдат и сержантов Красной армии в отряд численностью около 400 чел. После кратко поставленной боевой задачи он повёл их в бой у центральной переправы[560].
Не мало было сделано военными чекистами под руководством Н.Н. Селивановского накануне Курской битвы. В процессе оперативной деятельности удалось получить сведения о формировании отрядов «Украинской добровольческой армии» на территории Курской области, что в дальнейшем получило широкое развитие по выявлению предателей и пособников фашистов