«Леопард», – подсказала память.
Но как такое возможно? Леопарды не могут быть выше человека. А этот был размером с лошадь, раскосые желтые глаза светились столь ярко, что освещали коридор на несколько ярдов.
Я закричала, но экзаменатор закрыла мне рот ладонью.
Женщина наклонилась к моему уху и быстро зашептала:
– Хватит. Уймись, маленький демон.
Каждое слово было пропитано мьюйским акцентом.
Она не могла быть коренной жительницей Олуона. Я резко развернулась и посмотрела на нее: лицо экзаменатора растаяло, оставив взамен другое.
– Кэтлин! – ахнула я.
Тем временем из теней возник молодой мужчина и погладил зверя по голове. Загорелое жилистое тело человека покрывали аметистовые светящиеся рисунки.
– Похоже, за все эти годы в Ан-Илайобе ты не научилась хорошим манерам, – заметил Ву Ин. – Познакомься с моим другом, Дочь Леди. Хьюн – мой эми-эран, – Ву Ин почесал лоб хищника, и зверь довольно замурлыкал, то исчезая, то вновь появляясь в коридоре. – Ам посылает Искупителям духовных зверей, чтобы утешить их в последние моменты жизни, – объяснил Ву Ин. – Но я отказался умирать в Подземном мире и сбежал, а Хьюн присоединился ко мне.
– Как вы сюда попали? – спросила я слабым голосом.
Кэтлин усмехнулась:
– Ву Ин влетел через окно. А я стала скучной Адесанией и превратила Хьюна в некое подобие… домашнего кота. – Она нахмурилась, глядя на зверя. – Накладывать иллюзию на существо такого размера – ужасно хлопотно. Но Ву Ин настаивал…
– Ты могла сделать его невидимым, – парировал Ву Ин.
Кэтлин закатила глаза.
– Да ты хоть знаешь, как сложно убедить тридцать имперских гвардейцев, что они ничего не видят? Я Одаренная, но не бог. В следующий раз оставь питомца дома.
Я не видела Ву Ина и Кэтлин настолько давно, что почти убедила себя: их никогда и не существовало. На один долгий странный момент мне захотелось обнять их и расплакаться. Они были единственной ниточкой, связывающей меня с домом, с усадьбой Бекина и Суоной. Но их лица также служили жестоким напоминанием о том, кто (а точнее, что) я на самом деле. О том, зачем Леди меня сюда отправила.
– Вы что, все время были здесь? – спросила я. – В Детском Дворце? Шпионили за мной?
– Мы приходили довольно часто! – Фыркнув, Кэтлин продолжила: – Достаточно часто, дабы убедиться, что ты забыла о долге.
– Вы не появлялись несколько лет, – выпалила я. – И ничего мне не рассказали. Ни о том, что матушка когда-то жила здесь, а Совет императора попытается меня отравить, ни… – Я сглотнула. – Ни о том, что мальчик на портрете – принц Дайо.
Кэтлин небрежно махнула рукой:
– Если бы ты знала больше, то Совет никогда бы не подпустил тебя к Дайо. Особенно Мбали. Дар жрицы позволяет узнавать правду, поэтому невежество было твоей единственной защитой. А в целом все прошло довольно неплохо. За исключением очевидного.
Во рту у меня пересохло.
– Леди желает знать, – сказал Ву Ин, – почему принц еще жив?
– Луч на мне не работает. Я не могу навредить ему – и я этому рада, – отрезала я.
Кэтлин прищурилась.
– Напрасно сопротивляешься. Ты наполовину эру и выполнишь желание Леди, причем неважно, как сильно ты любишь это отродье Кунлео. Чем дольше ты тянешь, тем тяжелее будет потом.
– Почему вы ненавидите Дайо? – спросила я требовательно. – Почему бы просто не оставить его в покое? Что он вам сделал?
– Вопрос заключается в другом, – начал объяснять Ву Ин. – В том, что он сделает в будущем. – Из его голоса пропала обычная насмешливость. На смену ей пришла неприкрытая враждебность, которой я никогда не слышала у него раньше. – Императоры Кунлео способны изменить условия Перемирия Искупителей. Они могут сделать его справедливым, чтобы Искупители рождались везде, а не только в Сонгланде.
– Не может быть, – возразила я. – Дайо ни о чем подобном не говорил.
– Вероятно, принц не так честен с тобой, как ты думаешь.
Я хмыкнула:
– Дайо не сумел бы хранить секрет, даже если бы от этого зависела его жизнь. Кроме того, императоры ведь не боги. Разве они могут решать, где рождаются Искупители?
Ву Ин поджал губы.
– Не знаю, – согласился он. – Зато Леди знает. И она обещала спасти детей Сонгланда. Однако сперва ей нужно избавить мир от рода Кунлео! – рявкнул он, и я невольно отступила на шаг. – Ты испытываешь ее терпение. И мое тоже. Смерть Дайо – единственная причина, по которой ты родилась.
– Мне все равно, – огрызнулась я. – Я не причиню ему вреда. Никогда.
Теперь зарычал не только Ву Ин, но и Хьюн.
– Я так и думал, что ты упрешься, – пробормотал Ву Ин. – Ты не оставила нам выбора. Я исполню твое предназначение за тебя, Дочь Леди.
Он хищно улыбнулся.
– Не стоило принцу делиться с тобой секретами у окошка. Везде есть уши.
Внезапно я почувствовала запах гари.
– Нет! – воскликнула я. – Нет!
Я вырвалась из рук Кэтлин и побежала по коридору. Слуги носились туда-сюда. Они кричали, раздавали неразборчивые приказы и вели детей к выходу.
Я услышала, как среди криков и топота кто-то охнул:
– Пожар!
Обжорство, болезнь и горение.
– Где Дайо? – спрашивала я у пробегавших мимо людей. – Где принц?
В ответ они смотрели на меня дикими глазами и лишь качали головами. Я начала проталкиваться в противоположную сторону и ринулась в спальню, где оставила Дайо чуть раньше. Коридор заполняли клубы дыма, я задыхалась, но не останавливалась.
Вдруг чья-то крепкая рука обхватила меня за пояс: какой-то слуга перекинул меня через плечо.
– Выход не здесь, кандидатка.
Я царапалась, пытаясь высвободиться из хватки, но он не отпускал меня, пока не вышел через двойные двери в вестибюль Детского Дворца.
Тут было гораздо свежее. В вестибюле толпились стражники и хнычущие подростки. Мы стояли возле спиральной лестницы, по которой я поднималась в первый день своего прибытия в Ан-Илайобу. С площадки, огражденной мраморными перилами, открывался вид на просторный зал, где запыхавшиеся слуги передавали друг другу ведра с водой.
Меня сразу же подтолкнули к целителям, и теперь я стояла вместе с другими кандидатами. Нам дали выпить воды и проверили кожу на предмет ожогов.
– Я в порядке, – проворчала я досадой и поймала за рукав одного из экзаменаторов: – Принц Экундайо сейчас с императором?
Я заметила в толпе Санджита и советников Дайо, в том числе Киру и Майазатель. Но самого Дайо нигде не было.
– Не знаю, кандидатка, – ответил экзаменатор.
– Дворец горит, а вы не можете найти наследного принца Аритсара?
Экзаменатор нервно мял в пальцах ткань богато украшенного красного кафтана.
– Госпожа Адесания сказала, что о нем уже позаботились. Я проверил Зал Снов, помост принца пуст, и…
Я застыла. Внутри что-то оборвалось.
Дайо не спал на помосте. А женщиной, которая выглядела как госпожа Адесания, была Кэтлин.
Неожиданно советники Дайо начали кричать и визжать, сотрясаясь в рыданиях.
– Он до сих пор там! – охнула Кира. – Мы слышим его через Луч! Он в Зале Снов.
Я стала протискиваться сквозь толпу. Кто-то дернул меня за пояс: Санджит попытался меня схватить. Но я вывернулась из его рук, разорвав ткань туники, и вбежала через двойные двери обратно в покои Детского Дворца.
Игровую комнату наполняли едкие клубы черного дыма, застилавшие глаза. Я продолжала мчаться по коридору, врезаясь в углы и кашляя, пригибаясь под обрушающимися дверными проемами. Дайо неуязвим к удушью, поэтому у меня есть время. Но еще это означало, что принц будет дышать, пока пламя пожирает его, и не сможет даже потерять сознание.
Легкие горели. Я развернулась, тщетно выискивая глоток свежего воздуха. У ног тлели обугленные игрушки и упавшие потолочные балки. Голова кружилась, как будто я падала с высоты. В ушах ревело пламя… а потом я согнулась от боли и рухнула на колени. В сознании зазвенела странная высокая нота – словно кто-то ткнул меня пылающей кочергой или…
Или лучом солнечного света.
Я уже ощущала это раньше. Хуже боли было только чувство полной уязвимости, кроме того, я не могла спрятать ни единой своей мысли. Однако что-то во мне тянулось силе навстречу, как плющ, ползущий по стене к небу. Я сглотнула – и перестала сопротивляться.
Боль исчезла столь же быстро, как и появилась.
В голове прозвучал голос, четкий и ясный, как звон медного колокола:
«Помоги мне».
– Дайо, – прохрипела я.
«Тар! – В голосе чувствовалась паника. – Луч сработал? Ты меня слышишь?»
«Я уже иду, – подумала я яростно. – Где ты?»
«У окна, – ответил Дайо с запинкой. – Я спал… Потом вдруг стало жарко… дым… я пытался выбраться… но у дверей стоял мужчина, я не видел его лица…»
«Ты должен прыгнуть, – сказала я. – Вспомни о маске и о том, что говорили жрецы. Ты не умрешь, Дайо».
«Здесь… очень высоко. Я не смогу, Тар. Я не верю ни жрецам, ни маске… ни Лучу. Я не смогу».
– Я уже иду! – повторила я вслух, используя голос в голове в качестве компаса.
Наверняка изображенные в Зале Снов члены прошлых Советов были покрыты копотью, скрывавшей благочестивые улыбки. Голос Дайо становился громче, как и рев пламени. Я завернула за угол и прищурилась: передо мной яростно вздымалась к потолку стена огня.
Двери в спальню.
Створки трещали и плевались искрами. Жар опалял меня даже на расстоянии нескольких шагов. Сердце бешено билось. Внезапно собственный героизм показался мне нелепым.
«Я ведь всего лишь девочка, что, во имя Ама, я делаю?» – подумала я.
Над дверями рухнула балка, подняв целый сноп искр, и я вскрикнула, когда огонь опалил лицо. Я развернулась на пятках и побежала обратно по коридору. Я не смогу. Я не смогу спасти Дайо, но мне и не нужно: у него есть Луч.
Принц прыгнет.
Верно?
Сандалии топали по каменному полу и обугленному ковру… а затем в голове снова зазвучал голос. На сей раз это была не связь через Луч, а воспоминание о том, как мы познакомились с Дайо.