Не самая худшая погода для смерти. Помирать в солнечный летний денёк было бы куда обиднее.
— Да. Я готов.
— Вот и ладненько.
Чёрное лезвие рвануло навстречу, со свистом рассекая воздух и струи воды. Антрацитовое острие нацелено в шею, пробивает крупные капли, вода растекается по клинку... За спиной объемно хлопнуло, по плечам и затылку ударила плотная волна горячего воздуха. Глаза Крисси расширились, а кинжал застыл, едва уколов сонную артерию. Кожа опасно натянулась, к груди побежала толстая капля крови, смешалась с дождем и впиталась в воротник.
Великая Тень попятилась, глядя мне за плечо и повторяя:
— Что... почему?
Кинжал выпал из ослабевшей ладони, распался на клочья чёрного тумана, мгновенно вбитые дождем в землю. Я с натугой обернулся, в паре шагов стоит имперский маг, приставив нож к глотке совсем мелкого мальчишки. Лет пять или шесть... В груди тревожно заныло, мохнатая лапа тревоги сжала сердце. Есть в ребёнке нечто знакомое, родное.
— Уф. — С лживой улыбкой выдохнул маг. — Едва успели! Госпожа, уж не обессудьте, но ваш друг нужен нам живой.
За спиной чароплета выросло девять теней в надвинутых на лица капюшонах, ткань мгновенно прилипла к черепам, но лица так и остались прикрыты тьмой. Крисси прошептала одними губами:
— Спасите его... — на лице расцвело понимание, губы дрогнули. — Предатели.
— Ну что вы, леди. — Просмеялся маг. — Господа просто идут в ногу со здравым смыслом... А-а! Не дергайтесь, я нервный, могу случайно нарисовать мальчонке вторую улыбку, от уха до уха.
Крисси замерла, сверля мага полным ненависти взглядом, волосы окончательно промокли, красиво облепили лицо, будто она только вынырнула из моря. Сейчас она выглядит прекрасной, только ужас в глазах портит образ...
Я мотнул головой, прогоняя неуместные мысли.
Тени набросились разом, но это оказалось напрасным — Крисси не стала сопротивляться. Мальчик закричал, попытался рвануться к ней, маг удержал и для острастки хлестнул по щеке, едва не сломав ребёнку шею. Тот упал в мокрый мох, попытался ползти, но маг придавил коленом. Крисси вскрикнула, повалилась под ударами кинжалов. Поползла к мальчику, цепляясь пальцами за землю, изо рта щедро плещет кровь.
— Какая живучая у тебя мать. — Озадаченно пробормотал маг, не давая мальчику поднять голову от земли. — Я прямо диву даюсь, даже жаль, что его имперское Величество так порешал.
От очередного удара Крисси распласталась на земле, бессильно вытянула руку ко мне. Взгляд стал холодным и собранным, прицельно сузился.
— Эй-эй, дамочка... — Начал маг.
Чёрное лезвие вырвалось из ладони, как стрела, плечо резануло болью... цепь оглушительно лязгнула и лопнула. Я вскочил, срывая остатки металла с ног, ухватил обеими руками и хлестнул теней. Во все стороны брызнуло красно-серым, а капюшон одного смяло, будто внутри была гнилая тыква.
— Ой. — Пискнул маг, проваливаясь в портал, открывшийся за спиной, вместе с мальчиком. — Пожалуй, нам пора!
Конец цепи хлестанул воздух где только что была его голова. На поляне повисла тишина, даже дождь испуганно умолк. Тени и оставшиеся охотники смотрят на меня, вытаращив глаза, как раки.
— Занятно получилось? — Прорычал я, короткими рывками наматывая цепь на левую руку.
— Мой совет, лучше убейтесь сами.
Звенья врезаются в кожу, сдавливаются мышцы. Первыми в атаку бросились тени, проскочив над телом бывшей повелительницы. Звучно хрястнуло, конец цепи, свисающей из левого кулака, заляпало красным.
— Ваш выбор. — Процедил я, еле сдерживая рвущуюся из груди ярость.
Глава 33
Кусок ствола вырвало цепью, брызнула щепа, смешалась с дождем. Кончик цепи лизнул эльфа по лицу, ушастого крутануло и бросило на землю шматом мяса. Грохнуло, плечо ожгло болью, я крутанулся, увлекая цепь, успел увидеть мужчину с вытаращенными глазами. Красные звенья опустились на голову, вмялись, как в сырую глину...
Глаза застлало густым кармином, тело двигается само, цепь извивается, подобно змее, сметает размытые фигуры... В висках нарастает гул крови, перекрывает всё...
В себя пришёл перед Крисси, тяжело дыша и стоя на коленях. Идёт дождь, цепь лишилась двух звеньев, покрыта жирным красным, вытянута на земле уродливым питоном. Часть деревьев повалена, на уцелевших белеют рваные раны, щерятся клыками-щепками. Тела незадачливых охотников похожи на сломанные детские игрушки. В груди разрастается отвращение, смешанное с удовольствием. Внутренний голос в ужасе вопрошает:
— Это я сделал?
Чуть выждав с гордостью, отвечает себе:
— Да, я!
Крисси смотрит на меня с улыбкой на обескровленных губах. Черты лица заострились, натягивая кожу до предела, в глазах теплится последняя искорка жизни. Кровь стекает из уголков рта, смешивается с дождем. Я только сейчас осознал, насколько она маленькая, почти ребёнок.
Осторожно приблизился, коснулся лица, большой палец размазал кровь по щеке, пальцы погрузились в волосы на затылке. Крисси зашлась мелким кашлем выплевывая на грудь бурые сгустки, закончив, прошептала:
— Ты был прекрасен...
Я промолчал, с великим трудом задавив рвущиеся из груди глупости. Ладонь Крисси медленно поднялась, ногти прошли по щеке, пальцы вцепились в волосы. Глядя в глаза, Тень просипела:
— Спаси мальчика. Любой ценой.
Я молчу. Рука Крисси бессильно упала, ударив по плечу, Тень запрокинула голову к дождю.
— Сделай это, не хочу быть убитой ими...
Цепь соскользнула с руки, застыла среди мха и смятого папоротника. Я отошёл от Крисси, пробежал меж трупов, вырвал из одного нож Кристы и вернулся. Тень опустила взгляд на меня, губы шелохнулись:
— Не молчи... скажи хоть что-нибудь...
Я опустился перед ней глядя в глаза, навалился. Нож вошёл легко, Крисси осталась неподвижна, только глаза расширились, рот открылся... Острие коснулось сердца, я ощутил, словно в груди Тени лопнула натянутая тетива, нож погрузился по рукоять...
***
Глядя в остекленевшие глаза, прижался лбом ко лбу, глубоко вздохнул, пытаясь среди смрада крови и смерти вычленить запах Крисси. Падающая с неба вода исчезла, колени уперлись в холодный серебряный кирпич. Чувство чужого присутствия ожгло нервы, я медленно опустил тело Крисси, на дорожку.
Туман потянул к ней рваные щупальца... отпрянул по взмаху ладони. Я выпрямился и обернулся, нос почти упёрся в стену мрака. Ставшего зыбким, как сумерки, в шаге от меня стоит некто и хлопает в ладоши. Я взглянул на забытого бога кровавого безумия, челюсти сжались, зубы скрипнули и начали погружаться в дёсны. Появился мерзкий металлический привкус. Собственный голос показался чужим, натянутый холодной яростью:
— Я тебя убью.
***
В себя пришёл от грома, расколовшего небо на двое. Тело Крисси остыло, мои мышцы затекли, а в груди образовалась странная, сосущая пустота. В неё канули все чувства, кроме меланхоличной ярости.
Я поднялся, повёл плечами, растягивая задубевшие мышцы, вытер нож о штанину и, сунув за пояс, зашагал в сторону города.
***
Император тяжело сглотнул — план полетел к чертям, вестник не захвачен. Большая часть элитных сил канула в небытие. Лица правителей Альянса, собравшихся за одним столом в замке на нейтральной территории, белы как снег.
— Господа, — начал император — пусть вестник на свободе, но у нас по-прежнему есть мальчишка. А он придёт за ним, непременно, кровь не вода.
Старый эльф кивнул, перевёл взгляд на старейшину дворфов. Тот нехотя сказал:
— Так-то оно так, но получится ли у нас поймать его второй раз?
— Устроим ловушку. В конце концов, нам он нужен в определенном месте, вот пусть сам туда идёт. В противном случае, проведём ритуал большей кровью...
— Может не получиться! — выпалил эльф.
Император пожал плечами, откинулся в кресле, ухватив кубок вина. Сказал, раскручивая вино плавными движениями кисти:
— Лучше уж рискнуть, чем просто дожидаться, пока магия покинет мир, и наше бессмертие обернётся швахом. А сейчас, прошу простить, мне нужно повидать одну девочку. Протеже вестника.
Глава 34
Ночь опустилась на город, стража у ворот нервно вглядывается в темноту. Моросит мелкий дождь, с гор дует режущий ветер, натужно завывает над крышами. Младший стражник прижимается щекой к древку алебарды, опёрся спиной о стену каморки. Тепло железной печки пробивается через камень, манит, обещая горячий чай и тёплый обед. Стражник вздохнул, дежурить до полуночи, просто потерпеть надо. Так даже лучше, чем дольше терпишь — тем слаще отдых...
На дороге замаячил одинокий человеческий силуэт, стражник встрепенулся, бросил встревоженный взгляд на старшего товарища. Тот подобрался, подслеповато всматриваясь, подался вперёд, выйдя из-под козырька.
Человек, а это точно человек, идёт быстрым шагом, ровный, как базальтовый столб, игнорируя порывы ветра. Старший охранник охнул и отшатнулся: путник с головы до ног заляпан кровью.
Дождь смысл часть с плеч, собрал алые потеки на лице в жуткую боевую раскраску. Молодой стражник бросился навстречу, старший ухватил за плечо, дернул обратно и прошипел на ухо:
— Ты куда?
— Помочь! Он же ранен!
— Дурень... присмотрись, это не его кровь.
Путник остановился перед ними, оглядел запертые ворота с приоткрытой калиткой, стражников, спросил:
— Постоялый двор открыт?
Голос мертвенно спокойный, лишенный любых ноток. Стражник внутренне затрепетал, у незнакомца грустный взгляд, направленный куда-то вдаль, за город и горы.
— Эм... добрый путник, — начал молодой — это спокойный горнячный городок, а ты...
— Можешь проходить, тебе тут рады! — Торопливо перебил старший, по-лакейски распахнул калитку. —Постоялый двор чуть дальше по улице, открыт и есть купальня.
Путник кивнул и вошёл внутрь, чуть пригнувшись. Когда дверца захлопнулась, молодой прошипел: