Глава 42
Рукоять ножа пропиталась кровью, скользит в пальцах. Отмахнувшись от очередного охранника, я смахнул с лица красные капли, но только размазал. Воздух пропитался смрадом крови, оседающим на языке металлическим привкусом, смешанный с мощным запахом пороха. Эхо выстрелов катится по коридору за спиной, нехотя затухает.
Я привалился спиной к стене, сполз на кучу тел, зажимая разорванный рукав на левом плече. Снаряд прошел по касательной, едва задев мясо. Джаггернаут замер у лестницы, сипло дыша и чуть сгорбившись. Руки гиганта по локоть заляпаны кровью, кисти вовсе, словно в алую краску окунул.
— Ты в порядке? — Спросил я, через силу поднялся и побрел к напарнику, стараясь не наступать на трупы.
— Да. — Прохрипел гигант, изо рта вырвался клуб пара, на миг показалось, что в глотке у него полыхают угли. — Там, впереди, засада. Сильно пахнет порохом. Ну и мерзкое оружие.
Только сейчас я заметил красные точки на груди и спине Джаггернаута. Всё-таки он — настоящее чудовище — так легко переносить подобные раны. Я невольно посмотрел на четырёхпалую ладонь, сжал кулак и выдохнул.
— Предлагаешь обойти?
Джаггернаут сипло засмеялся, по губам побежали тонкие струйки крови, а смех перешел во влажный кашель.
— Смешная шутка. Нет, чуть передохну и в бой, не отставай, калека.
Я опустился на корточки и старательно вытер рукоять ножа об одежду мертвеца, оглянулся назад на заваленный трупами коридор. В некоторых местах тела собраны в безобразные кучи. Кровь капает даже с потолка.
— Готов? — Спросил Джаггернаут, встал на первую ступень.
— Всегда готов.
***
Взрыв сотряс зал, с потолка посыпалась каменная крошка вперемешку с пылью. На лице императора расцвела безумная улыбка. Бескаел опустила взгляд... второй взрыв отдался в груди тугим давлением.
За дверью загремел целый каскад взрывов, у эльфийки заныли зубы и заложило уши. Двое магов подле императора переглянулись, а песнопения жрецов стихли. Дверь дрогнула, жалобно затрещали доски, прогнулись. Петли с мерзким скрежетом вышли из стены, обнажив железные клинья.
Второй удар выбил дверь, и в комнату повалил дым от прогоревшего пороха, мощно запахло горелым мясом. Желудок Бескаел свернулся в узел и запросился наружу. В дверном проеме выросла огромная фигура, сделала два шага и рухнула плашмя.
— Где Зимородок? — Рявкнул император.
Криста шагнула вперед, замерла, не спуская взгляда с поверженного гиганта. Из ушей Джаггернаута сочится кровь, левая часть туловища обожжена и деформирована взрывами.
К телу подбежали солдаты, уперли в спину острия копий, а маги нацепили на шею золотой ошейник. В коридор выбежало двое Теней, вернулись, волоча за ноги тело, покрытое запекшейся и свежей кровью. Бескаел вскрикнула, и торопливо накрыла рот ладонями — мертвец сжимает в левой руке нож Кристы. Названная дочь Зима застыла, глядя на него стеклянным взглядом.
Император брезгливо ткнул носком сапога в висок, скривился и, повернувшись к ребенку сказал:
— Похоже, твой отец оказался хлипче, чем нам думалось... какая досада. — В голосе сквозит явное облегчение и отступающий страх. — Так и что нам теперь делать? Есть только два кандидата.
***
Перед глазами еще стоит яркая вспышка слева, я поднялся, отталкиваясь руками от серебряного кирпича. С трудом сел, огляделся, стараясь перебороть тьму, застилающую взор. Тумана больше нет, как и мертвецов. Есть только серебряная дорога и стена Тьмы впереди.
Я дошел до конца.
— Какое разочарование.
Голос бога загремел, кажется, отовсюду. Я согнул правую ногу и положил руку на колено локтем, левую вытянул. В груди разрастается смертный холод, покалывая, тянет тонкие щупальца к шее.
— Столько надежд, какой потенциал! — Продолжил бог смерти. — Чуть ли не лучший жнец из всех, что у меня были, и попался в такую примитивную ловушку!
Да, я облажался. Надо было составить хоть маленький план, учесть возможности нового оружия, а не переть напролом, как пара горящих быков.
— Ну, зато тебе больше не в ком перевоплотиться.
В ответ бог рассмеялся.
— Разве? Здоровяк еще жив, да и мальчик вполне подойдёт, когда подрастёт. Так что я, пожалуй, потерплю испорченный мозг десяток лет и уже потом, переселюсь в полноценное тело. Ты сдох напрасно.
Я уронил голову на грудь, сцепил зубы, силясь не заорать от бессилия.
***
Джаггернаута водрузили на алтарь, щель в пространстве разом распахнулась во всю ширь, и наружу заструился черный туман. Начал всасываться в глаза и уши гиганта. Левая рука дрогнула, грудь расширилась до треска рёбер, медленно опала.
На лицах жрецов заиграли неуверенные улыбки. Лидеры Альянса один за одним опустились на колени вместе с императором, не спуская взгляда с пробуждающегося бога. Тело медленно поднялось, село и, сжав кулаки, прогудело:
— Не так плохо, как ожидалось.
Краем глаза император увидел, как Криста подошла к телу Зимородка, взяла обеими ладонями за голову чуть приподняла над полом. Губы девочки дрожат, а из-под ошейника щедро струится кровь.
Мальчик рвётся из хватки Теней, сыплет проклятьями. Бескаел невидяще смотрит на мертвеца, казавшегося несокрушимым и всемогущим.
***
— Вставай!
Девичий голос разрезал безмолвие над серебряной дорожкой, я вздрогнул и вскинул голову. Теплые ладони коснулись щек, скользнули к шее и пальцы проникли под кожу.
— ВСТАВАЙ!
Глава 43
Криста запрокинула голову к потолку, ошейник мелко вибрирует, а кровь струится по шее тонкими ручейками. Пальцы погрузились в плоть Зимородка, как в сырую глину, ноги и руки умирающего вестника мелко дрожат.
— Вставай... — одними губами шепчет девочка.
Лицо бледнеет, кожа превращается в натертый воском пергамент, а черты лица заостряются. Император недовольно стрельнул взглядом, рыкнул:
— Ко мне!
Криста вздрогнула, но осталась сидеть у тела, по подбородку побежала кровь. Император дернул головой, сказал ближайший Тени:
— Притащи её сюда.
Убийца отвесил легкий поклон и двинулся к Кристе, протягивая руку, готовясь ухватить за волосы и потащить, как мешок.
— Слушай, девка...
Пальцы отлетели в сторону, срезанные взмахом ножа. Тень отшатнулся и, распахнув рот, завалился на бок, на шее открылась глубокая рана. В зале воцарилась тишина, древний бог вскинул бровь, смотря на загородившего девочку Зимородка.
Плечи ликвидатора опущены, фигура слегка согбенна, а пропитанные кровью волосы облепили лицо. В опущенной руке зло сверкает изогнутый нож, а взгляд направлен в лицо перерожденного божества. Сын, прижатый сапогом к полу, звонко засмеялся, глядя на вытянувшееся лицо императора.
Бескаел охнула, начала извиваться, пытаясь выбраться из пут. Изо рта Зимородка вырываются клубы пара. Не глядя, он протянул руку за спину, ухватил ошейник Кристы, сжал. Девочка вскрикнула, закрыла глаза, по залу разнесся скрип-стон металла, хлопнуло. Ликвидатор отбросил смятый кусок металла, а Криста, кашляя и хрипя, уперлась руками в пол. На глазах навернулись слезы облегчения, на шее красуются множество глубоких ранок.
— Ты! — Прорычал бог, поднимаясь с алтаря и делая шаг на встречу. — Ты же умер!
— Да, но я обещал убить тебя.
Тени переглянулись и со всех концов зала, метнулись к Зимородку, занося теневые клинки. Алые лезвия срезали предателей, как тростник, до Зима долетели брызги крови. Ликвидатор подвигал ножом, улыбнулся, не отводя взгляда от лица бывшего напарника.
Веревки с Бес срезало кровяным клинком, эльфийка отбросила опешившего охранника и подбежала к Младшему Зимородку. Мальчик, не замечая её, смотрит на отца, а на лице отражается борьба ненависти и обожания. Криста обессилено опустилась на пол, обхватила ладонями виски и кровяные лезвия распались.
— Бес, забери детей. — Спокойно сказал Зим, не глядя на эльфийку.
Черноволосая кивнула и, держа мальчика одной рукой, подцепила Кристу. Дождавшись, пока она скроется в коридоре, Зимородок хрустнул шеей, поочередно опуская голову к плечам.
— Надеешься убить бога?! — Взвигнул император, прячась за спинами уцелевших солдат.
— Старого, ослабшего, не освоившегося в новом теле. — Сказал Зим, глядя на приближающегося бога, метка на груди начинает болеть. — Да, я убью его.
***
Кулак со свистом рассек воздух перед носом, я усмехнулся и прыгнул в атаку. Лезвие ножа высекло искры из кожи на руках, звякнуло, ударившись о шею, оставило едва заметную вмятину.
— Щенок, — процедил бывший Джаггернаут, — Я — Бог!
Промолчав, я увернулся от серии атак, способных расколоть скалу. Божок движется медленнее Джаггернаута, но с каждой секундой ощущение силы, исходящее от него усиливается. Еще немного, и он сможет размазать меня движением брови.
Со спины на меня набросился крупный дворф, обхватил за ноги и получив удар отлетел к стене, сбив набегающих, ударился о камни... Божок обхватил меня, сдавил, прижимая к груди.
— Я раздавлю тебя, как...
Он поперхнулся, когда нож по рукоять вошел в глазницу, с натугой, словно в подсохшую глину. Я провернул рукоять, наслаждаясь скрежетом металла по кости... фантомное чувство стегануло по нервам, словно лопнула натянута струна, протянувшаяся через весь мир.
Правители Альянса закричали и начали рассыпаться в прах, словно тысячелетние, давно истлевшие мумии на ветру. Император ухватился за грудь и, беззвучно распахивая рот, опустился на колени.
Мёртвый бог рухнул на спину, широко раскинув руки.
С трудом вырвав нож, я направился к императору, никто из выживших стражников не осмелился загородить путь. Все, сломя голову, бросились в коридор, исчезли в темноте, превратившись в беспорядочный грохот по ступеням.
Сев на корточки напротив правителя, подцепил кончиком ножа подбородок и спокойно спросил:
— Последние слова?
Эпилог
Город только начал оправляться от хаоса последних лет и череды войн, разорвавших Альянс и Империю на сотни независимых государств. Без магии многие земли пришли в упадок, и народы снялись с насиженных мест. Теперь город представляет собой бурлящий котел народностей и рас.