Я из осторожности промолчал. Сперва надо было выяснить, что ему уже известно.
Гарри показал на виртуальную проекцию Титана.
– Смотрите, Титан кишит жизнью. Это основное заключение той кучи зондов, что столько лет болтались на орбите, и тех, которые пробили плотную атмосферу и ползали по поверхности или копались в ледяном песке. Но наличие жизни само по себе ничего не значит. Вся Солнечная система полна жизни – она расцветает повсюду, на отбитых столкновениями астероидах и даже на глыбах льда. Жизнь – обычное явление во вселенной. Вопрос в невмешательстве. А невмешательство сдерживает прогресс.
– Такое с нами уже случалось, – обратился ко мне Майкл Пул. – В смысле, с консорциумом по развитию, который я возглавляю. Мы установили интерфейс червоточины на объекте из пояса Койпера под названием Печеная Аляска, на внешнем краю Солнечной системы. Нашей целью было использовать лед в качестве реакционной массы для заправки кораблей с ВЕТ-двигателями. Ну и в итоге мы обнаружили там жизнь, а вскоре идентифицировали ее разумность. Ксенобиологи назвали ее «Лес Предков». Проект был остановлен, а нам пришлось эвакуироваться…
– Учитывая обстоятельства, которые привели меня сюда, – прервал его я, – не стану напрягаться и изображать интерес к вашим военным историям.
– Хорошо, – сказал Гарри. – Но ты же видишь, в чем проблема с Титаном. Пойми, мы хотим открыть его для развития. Это фабрика углеводородов и органики, а также экзотических форм жизни, часть которых как минимум родственна нашей. Мы можем создать пригодный для дыхания воздух из атмосферного азота и кислорода, добытого из водяного льда. Из метана и органики можно делать пластик, топливо и даже пищу. Титан должен стать стартовой площадкой для освоения пространств за пределами Солнечной, и даже для полетов к звездам. По меньшей мере это единственная разумная причина, по которой кому-либо захочется посетить Сатурн. Но нам не позволят осваивать Титан, если там есть разумная жизнь. А наша проблема в том, что никто еще не установил, что ее там нет.
Я начал понимать, о чем речь.
– Значит, вы хотите устроить быстренькую подленькую экспедицию, нарушив все аспекты планетарной защиты в законе о разумных существах, чтобы доказать, что там нет разумной жизни, – и получить разрешение на доставку строительной техники на Титан. Правильно? – Тут я увидел, как Дзик, Мириам и Майкл Пул раздосадованно переглянулись. Ага, значит, у них есть разногласия по поводу моральной стороны этой затеи, и это та трещинка, в которую я могу вбить клин. – Чего ради вам так рисковать?
И они мне рассказали. Это была целая сага о межпланетных амбициях. Но в конце концов, как всегда в подобных случаях, все упиралось в деньги – или в их отсутствие.
Глава третьяПереговоры
– Ты знаешь, как делается наш бизнес, Джовик, – сказал Гарри Пул. – Оборудуя червоточины, мы прокладываем маршруты для быстрых перемещений по всей Солнечной системе, а это открывает нам доступ к целой куче планет для колонизации и развития. Но у нас есть и куда более амбициозные проекты.
– Какие? Звездолеты?
– И не только, – ответил Пул. – Несколько десятилетий мы работаем над экспериментальным кораблем, который строится на орбите Юпитера…
И он рассказал о своем драгоценном «Коши». Протащив портал червоточины по кругу диаметром в несколько световых лет, ВЕТ-корабль «Коши» создаст мост-червоточину – но этот мост проложит путь не через пространство, а через пятнадцать столетий в будущее. Таким образом, соединив уже обитаемые и освоенные человечеством планеты системой червоточин воедино, Майкл Пул теперь надеялся создать перемычку между прошлым и будущим. Я взглянул на него по-новому: с уважением и отчасти со страхом. Этот человек либо гений, либо безумец.
– Но для финансирования этих идей вам нужны деньги, – сказал я.
– Джовик, – сказал Гарри, – ты должен понимать, что мегаинженерный бизнес вроде нашего пожирает безумное количество денег. Так повелось еще с тех пор, как в девятнадцатом веке стали прокладывать первые железные дороги. Каждый новый проект мы финансируем за счет прибыли от предыдущих, а также из новых инвестиций – но эти инвестиции напрямую зависят от успеха прежних схем.
– А-а, и вот тут вы споткнулись. Да? И все теперь завязано на Сатурне.
Гарри вздохнул:
– Транзит на Сатурн был следующим логическим шагом. Но проблема в том, что в нем никто не заинтересован! Сатурн напрочь теряется на фоне Юпитера! У Сатурна есть ледяные луны – но их множество и на орбитах вокруг Юпитера. Атмосферу Сатурна можно использовать для добычи полезных веществ – но и атмосферу Юпитера тоже, при этом он вдвое ближе к Земле.
– И еще у Сатурна, в отличие от Юпитера, нет мощного энергетического поля, откуда мы черпаем энергию на создание «Коши», – добавила Мириам.
– Как интересно! – притворно восхитился я. – Так вы, значит, тоже инженер?
– Физик, – смущенно ответила она.
Мириам сидела возле Майкла, но чуть поодаль. Интересно, нет ли у них каких-то личных отношений.
– Суть в том, – пояснил Гарри, – что у Сатурна нет ничего, что привлекало бы туда людей, – поэтому никто и не хочет пользоваться нашим недешевым каналом-червоточиной. Нет ничего, за исключением…
– Титана, – вставил я.
– И если мы не можем попасть туда легально, нам нужен человек, который взломает протоколы безопасности и доставит нас на поверхность.
– Поэтому вы обратились ко мне.
– Как к последнему средству, – с отвращением произнес Билл Дзик.
– Мы пробовали уговорить твоих коллег, – сказала Мириам. – Все отказались.
– Что ж, это типично для кучки формалистов.
Гарри, как всегда дипломатично, улыбнулся мне:
– Поэтому нам придется обойти несколько крючкотворных правил, но ты должен увидеть перспективу, приятель, и благую цель, ради чего все это. А для тебя, Джовик, это шанс вернуться на Титан. Тебе, считай, улыбнулась фортуна…
– Тогда вопрос: а что я буду с этого иметь? Вы ведь в курсе, что я уже был на грани редактирования мозга. Так ради чего я должен рисковать, помогая вам на этот раз?
– Потому что в случае отказа тебя гарантированно ждет перезагрузка мозгов, – ответил Гарри.
Ясно, вот мы и перешли к грязным приемчикам. Гарри взял переговоры в свои руки – он явно возглавлял этот маленький заговор, предоставив прочим инженеришкам заниматься моральными терзаниями.
– Мы знаем о твоих побочных доходах.
– Каких еще доходах? – У меня появилось нехорошее предчувствие…
И он вывел все на дисплей Виртуала. Я увидел, как один из моих перенастроенных зондов вонзается в плотную атмосферу Титана. Серебристая игла четко выделялась на фоне мрачных облаков органики. Теоретически зонд должен был выполнить рутинный мониторинг, но реальная цель у него была совершенно иная.
Сразу под поверхностью на Титане можно найти полости с жидкой водой, обычно под озерным льдом в кратерах. Температура там поддерживается остаточным теплом после ударов, породивших эти кратеры. Изображение показало, как спускаемый модуль зонда пробил ледяной панцирь одного из таких озер и нырнул в воду. Гарри включил перемотку, и мы увидели, как модуль выбрался из озера и набрал высоту, направляясь на базу моих коллег на Энцеладе.
– Ты брал в озерах образцы подледной жизни, – сурово произнес Гарри. – И продавал результаты.
Я пожал плечами: не было смысла отрицать очевидное.
– Полагаю, основные факты вам известны. Местные формы жизни состоят в родстве с земными, но в очень отдаленном. Другой набор аминокислот или что-то еще… я не знаю. Даже микроскопические образцы ценятся среди биохимиков на вес золота, потому что это новый набор инструментов для создания синтетических лекарств и всяких генетических манипуляций. – Я понимал, что у меня есть только один выход из этой ситуации. – Вам будет непросто найти доказательства. К настоящему времени даже следов наших зондов на поверхности не осталось.
Это действительно было так. Среди многочисленных и плохо изученных загадок Титана был тот факт, что оказавшиеся на его поверхности зонды быстро выходили из строя и исчезали – вероятно, в результате каких-то геологических процессов.
Гарри отнесся к моим словам с тем презрением, которого они заслуживали.
– У нас есть полные записи. Фотографии. Образцы материалов, которые ты украл на Титане. Даже заверенные показания одного из твоих партнеров.
– Чьи? – вскинулся я. Но, конечно же, это не имело значения.
– Суть в том, что такие действия абсолютно незаконны, – снисходительно продолжил Гарри. – Причем совершал их ты, куратор, в чьи обязанности как раз входит предотвращение подобных преступлений. Если об этом узнают твои боссы, тебя без проволочек отдадут под суд, приятель.
– Так, значит? Шантаж? – Я очень постарался, чтобы это прозвучало максимально презрительно… Это сработало: Майкл, Мириам и Билл отвели взгляды. Но Гарри все было как с гуся вода.
– Я бы назвал это иначе. Но по сути да, так и есть. И что ты выбираешь? Ты с нами? Ты доставишь нас на Титан?
Я еще не был готов сдаться. Я резко встал, и они, к моему удовлетворению, отпрянули.
– Дайте хотя бы время подумать. Вы мне даже кофе не предложили.
Майкл взглянул на Гарри, тот показал на диспенсер возле моей кушетки.
– Налей отсюда.
Здесь были и другие раздатчики. Почему именно из этого? Я отмахнулся от этого вопроса и подошел к диспенсеру. По команде тот налил кружку какой-то жидкости – пахла она как кофе. Я с благодарностью сделал большой глоток и подошел к прозрачной стенке купола.
– Стой! – рявкнул Майкл.
– Я просто хотел полюбоваться видом.
– Ладно, но только ни к чему не прикасайся, – разрешила Мириам. – Иди по этой желтой дорожке.
– Не прикасайся? – ухмыльнулся я. – Я что, заразный? – Я не совсем понимал, что происходит, но не мешало бы прощупать почву: что там у них на уме… – Пожалуйста, пройдитесь со мной – покажете, что вы имели в виду.