Черные скалы нового мира возвышались над ними. С помощью телескопов они когда-то разглядели реки, текущие по склонам вулкана: вода превраща- лась в туман, и змееобразные облака испарялись на полпути к пустыне. Выжившие стремились к этим скалам, мечтали о них, поход к подножию мог занять еще пять или даже шесть ночей. Что еще хуже, невозможно было разглядеть тропу, ведущую на вершину этих грандиозных гладких скал.
Пятеро сократились до Трех. Старуха, сосавшая лед, и два ее молодых мужа не желали умирать. Женщина восседала подле стального короба. Каждый вечер она оптимистично вещала о скором спасении и доброте человеческих существ. Она настаивала, что хорошо изучила их природу. Она много раз общалась с божественным посланцем, они стали союзниками, соратниками и даже друзьями. Последнее радио сломалось в соляной пустыне, и старшей жене больше не с кем было общаться. Она громко верещала, то ли в бреду, то ли в наступившем безумии, и от ее воплей рвались в клочья последние лоскутки надежды.
Мужья ее больше не лгали. Встав рядом с сильнейшими, они толкали тележки по длинным склонам и тощими своими телами пытались не дать повозке, в которой сидела их жена, скатиться под гору. Иногда кто-то из мужчин уходил вперед, выискивая наименее отвратительные пути. В середине ночи старший муж взошел на вершину гряды, а затем спустился назад. Он бежал – и вдруг упал. Вскочил – и снова упал, руки его радостно смеялись.
– Кажется, мы пришли быстрее, чем ожидали. Там за холмом шахта, – провозгласил он, похоже, еще не веря сам себе.
Они избавились от очередного долгого перехода по пустыне. Бледные скалы, изрезанные глубокими расщелинами, вели вниз к электрическим машинам, работавшим глубоко под землей. Машины их не заметили, и шахтеры не обратили на них никакого внимания. Остатки народа поглядели на хаос, творящийся там, один из них присел передохнуть – и умер. Остальные повернули назад в поисках ближайшей дороги.
Лицо первого шахтера, с которым они столкнулись, выглядело необычно. Странная маска закрывала рот и глаза на овальном лице. Он долго разглядывал грязных путников, затем выдал в маленькое радио длинную цепочку непонятных слов: видимо, задавал вопросы или спрашивал совета.
Оттуда ему что-то ответили, он запрыгнул в электротележку и уехал.
После этого шахтеров путники не видели. Кто-то из них обнаружил аккуратно сложенный у стены запас пищи и воды. Народ решил, что это дары, все напились и наелись от души, и один умер от перенасыщения.
С крыши станции свисали трубки, подававшие холодный воздух, здесь же начинались рельсы, уводившие в мир разными путями. Спустя какое-то время по ним приехал тяжелый вагон и, громыхая, остановился неподалеку. Мужья посовещались и отдали приказ погружаться. В длинном вагоне хватало места и для народа, и для повозки с ценным грузом. Как только все расположились в вагоне, он покатился назад, везя их по окраинам пустоши. Вагон нырнул в длинный тоннель, когда показался краешек солнца. И даже тогда девушка все еще не верила, что проживет еще хотя бы один день.
Старый мир в сравнении с этим был похож на песчинку: малонаселенный, сухой, расположенный на невысокой гряде. Этот мир в сотни раз превосходил прежний по размеру. Вокруг стояли высокие ледяные горы, горячая лава и горячие источники, находящиеся в их чреве, снабжали теплом геотермальные станции, весь мир гудел и сверкал электрическим светом. От жителей этого мира прибывших отделяли миллионы поколений, они даже выглядели по-другому. Некрасивые круглые лица, слишком длинное и вызывающе яркое оперение. Они пахли по-другому, говорили странными голосами, обсуждая электромашины, сновавшие между домами. Для них день только начинался. Старый народ, их потерянные родичи, не заслуживал особого внимания и общения. Девушка смотрела на яркие металлические здания, мимо которых они проезжали; окна светились, из-за стекол глядели разные лица, любопытные и не очень, готовые тут же вернуться к своим делам.
Если бы ее народ пришел сюда целиком, во всем своем величии, то и тогда они показались бы лишь песчинкой. Немногочисленный, примитивный народ, слишком глупый, чтобы вызывать интерес.
Таким был первый ужасный урок, усвоенный ею в то утро.
Длинный вагон, управляемый механическим мозгом, сам по себе двигался вперед, останавливался и поворачивался, пока они не приехали к свежему вулканическому кратеру, пустой земле, окружавшей бирюзовое озеро. Круглые здания, похожие на полусферы, словно сотканные из гладкого серого материала, а не стали, возвышались на вершинах черных скал.
– Здесь и живут посланцы, – радостно сказала старуха. – Это их звездолет, заправленный и готовый унести нас на Великий Корабль.
На закате девушка уже не верила ни единому слову старухи, но оказалось, что та все-таки что-то знает, и это единственное заявление сразу подняло ее авторитет в глазах остальных.
Вагон остановился у трапа, сложенного из сверкающих каменьев.
Из здания-звездолета вышло существо о шести ногах. Машиной управлял человек, сидевший внутри на высоком сиденье. Лицо человека было хмурым и строгим. Тогда девушка еще не разбиралась в их выражениях, но дипломат, обученный искусству договоров и рассыпающийся в любезностях, был сердит. Она рассматривала его узкое черное лицо, хрупкое, лишенное перьев тело, маленькие странные руки, которые не отрывались от подлокотников. Чужое, инопланетное существо. Представители нового народа по сравнению с ним выглядели совершенно обычно. На встречу с народом человек приехал один. Он представился, назвал свой титул, дважды повторил свое имя.
Коробочка наверху шестиногой машины перевела его речь, как сумела.
Дипломата звали Рококо; непривычное для ушей имя воспринималось лишь как странный шум, и девушка тут же забыла его.
– Вы прибыли, – тихо сказал посланец.
Все посмотрели на старуху, ожидая, что она ответит, но, ко всеобщему удивлению, она словно разучилась говорить. Молчание нарушил молодой муж:
– У нас есть дар для вас. Для вашего вида. Мы привезли его из дома, заплатив великую цену.
– Мне он не нужен, – сказал Рококо.
Старуха встала и тихим напряженным голосом произнесла:
– Возьмите короб сейчас же. Возьмите!
– Он с другой планеты, – сказал старший муж. – Мы нашли артефакт в жерле потухшего вулкана.
– Он очень ценный! – отчаянно прокричал младший.
Рококо посмотрел на серый короб.
– Поставьте его там, – приказал он.
Народ не слушал или отказывался понимать, что происходит. Они заплатили ужасную цену, чтобы доставить сюда этот короб, они вытащили его из вагона, скрежеща металлом о металл. Чудо с другой планеты поставили на сверкающие каменья у механических ног.
Глядя на старуху, эмиссар сказал:
– Я же говорил вам. Помните, что я вам говорил? Я же четко обозначил, что смогу и чего не смогу для вас сделать.
Из особого кармана старуха достала ключ, но она сильно нервничала и никак не могла открыть короб с сокровищем.
Каким-то образом ключ оказался в руках у девушки.
– Мы не сможем взять всех на Корабль, – настаивал человек.
Затем, после паузы, механическая рука протянулась и схватила девушку за запястье.
Ключ выпал.
– Я заключил соглашения, – сказал человек. – Мы следуем законам галактики и связаны договорами с большинством видов этого мира. Мой вид приобрел право на терраформирование вашего ближайшего спутника, и в благодарность за это мы отвезем маленькую, очень маленькую группу представителей вашего народа на новую планету, которую можно колонизировать. Договор заключен и является юридическим фактом, я уже и раньше говорил вам об этом. Я ничего от вас не скрывал. В чем я вас обманул? Я поставил вас в известность, что не следует предпринимать этой бессмысленной попытки миграции, но вы все равно пришли. Я сотни раз говорил с вами по ночам, предупреждал вас, советовал вернуться, пока не стало слишком поздно. Если бы я был здесь не один, то послал бы к вам своих людей, чтобы они разъяснили вашему стаду все необходимое. Теперь я понимаю, что мне, наверное, следовало поступить так самому. Очень жаль, что вышло вот так.
Молодой муж поднял ключ; ему наконец-то удалось повернуть его и открыть замок. Он отбросил тяжелую крышку и закричал:
– Смотрите! Смотрите же!
Рококо отпустил девушку и нехотя заглянул внутрь короба.
Девушка упала на колени, потирая болевшее запястье. Она и хотела заглянуть внутрь, и в то же время не хотела.
– Это кусок гиперволокна, часть обшивки какого-то корабля, – сказал человек. – Гиперволокно представляет собой наиболее долговечный, крепкий, непревзойденный по своим качествам мусор. В этой части галактики оно ничего не стоит.
От нервов, усталости и страданий девушку била дрожь.
Старуха выступила вперед, встав между механической рукой и ногами машины. Страстным, хорошо поставленным голосом она сказала:
– Конечно, этого не хватит. Вы говорили мне, и я поверила. Я изучала ваш вид, вашу натуру. Вы умеете сочувствовать и сопереживать, в этом мы с вами схожи. Вы понимаете, что великие дела заслуживают признания. Мы – последние из нашего вида. Мы пожертвовали всем ради того, чтобы некоторые из нас ступили на ваш Корабль.
Рококо тяжело вздохнул и едва не подавился.
Старуха вскинула руки, как нищенка.
– Возьмите хотя бы некоторых из нас, умоляю. Мы выберем лучших, либо вы сами сможете выбрать их. Я готова к любому исходу. Вот мы стоим здесь, окруженные народом, которому нет до нас дела. Мы привели себя на грань вымирания, и, если вы не помилуете нас, мы навсегда исчезнем с лица Вселенной.
Рококо поднял руки, затем опустил, не зная, что ответить.
Старуха обернулась к народу.
– Восхититесь, дети мои, что мы совершили! Нужно отпраздновать этот великий день.
Катабасис вскочила. Она не замышляла того, что произошло дальше, но и несчастным случаем это не было. Она замахнулась на старуху кулаком, хотела ударить лишь для того, чтобы напугать ее и заставить замолчать. Но старуха отшатнулась,