– Что… что в пятой точке либрации есть искусственный объект. Он находился там неизвестно сколько. Сейчас он направляется к Земле.
– Это все?
– Я… Я сделал вывод, что этот искусственный объект представляет собой эфирное судно, космический корабль, так сказать. Бритва Ахмана заставляет меня поверить, что шесть тысяч лет тому назад он принес нас на эту Землю. Иначе я должен прийти к выводу, что Несотворенные поместили в наш мир два разумных вида: нас и какую-то другую расу, которая построила это эфирное судно. Я нахожу это даже менее вероятным, чем тот вывод, что я сделал из этих свидетельств ранее.
В последовавшей тишине сердце Моргана билось оглушительно.
Наконец:
– И вы собирались объявить это Планетарному сообществу?
– Да, сэр. На самом деле, я сказал им, что мы – не с этой Земли. – Он глубоко вздохнул и спешно добавил: – Все научные свидетельства, указывающие на Несотворенных, логично подтверждают и мою гипотезу. Многими дисциплинами четко установлено, что человечество просто появилось шесть тысяч лет назад. Вопрос в том как. Создано ли оно из пыли мира рукой Несотворенного или прибыло на борту эфирного судна?
Гоинс внимательно его рассматривал.
– И вы думали выйти из здания живым?
Морган запнулся на секунду.
– Мы все ученые.
– Конечно. – Гоинс покачал головой. – А кто вы там, талассократ пятой степени?
Опешив от резкой смены темы, Морган покачал головой.
– Четвертой степени, сэр. Собрания ложи Панаттикан – каждый второй четверг месяца тут, на Верхнем уровне.
Гоинс прищелкнул большим и указательным пальцем.
– Поздравляю, теперь вы – талассократ тридцать второй степени. Я провозглашаю это властью, данной мне как председательствующему судье. Кто- нибудь позже научит вас секретному рукопожатию.
Морган замер, ошеломленный.
– Сэр?
– Есть некоторые вещи, которые вам нужно узнать прямо сейчас. Истины, предусматривающие смертную казнь для тех, кто не соответствует рангу. – Гоинс склонился ближе. – Вы теперь соответствуете. Могу добавить, что вы второй из самых молодых, кто достиг этого ранга.
Все еще не придя в себя от того, как повернулась беседа, Морган выпалил первый вопрос, пришедший ему в голову:
– Кто… кто был самым молодым?
– Это останется упражнением для внимательного наблюдателя.
Быстрый звериный оскал Гоинса подсказал Моргану правильный ответ.
Хотя морское пиратство долго оставалось по большей частью предметом легенд, воздушное пиратство – новое зло, которому наше общество еще не нашло достойного ответа. Земные державы при всем уважении к Талассоправосудию ревниво относятся к своим прерогативам. Так что решения, которые долго гарантировали морским путям безопасность и обеспечивали их работу, не были должным образом перенесены в реалии нового века, где предприимчивый негодяй с маломальскими средствами при помощи нескольких хороших механиков и метких стрелков может создать нелегальные посадочные площадки в гористой местности, а затем пересекать незаконно границы и нарушать Талассоправосудие на водах, безнаказанно совершать набеги на корабли и города. Белый флот не может преследовать этих злодеев вдали от линии побережья, и лишь немногие страны имеют достаточно ресурсов, чтобы подготовить собственный аэроответ, или готовы позволить другим государствам преследовать злодеев в своем воздушном пространстве.
«Слепая Джастесс» приближалась к Верхнему уровню с юго-востока. Они заложили такой вираж, как объяснил Квинксу и брату Куртсу Вальду, чтобы максимально использовать береговой бриз, когда они станут причаливать к мачтам аэродрома.
Они все трое теперь были на мостике, который в результате оказался переполнен. Надо признать, большей частью – братом Куртсом с его огромным ростом, мускулистым торсом и сердито-бледным лицом. Впрочем, его верная служба Латеранской церкви и особенно Консистории извиняла его принадлежность к северянам.
Квинкс изучал службы капитанского мостика. Как гоночную яхту «Слепую Джастесс» спроектировали так, чтобы ею мог управлять минимальный экипаж. Насколько понимал Квинкс: капитан-пилот, инженер у газовых баллонов, следящий за капризными высокомощными дизелями, и юнга, мальчик на побегушках, на котором можно было срывать злость.
Но здесь имелся и навигационный узел, и беспроводной телеграф, две орудийные станции и кабина пилота. Тесные до смешного, но элегантные в сиянии своих медных аппаратов, лакированных решеток репродукторов, ярких колокольчиков и цветных электрических огней, отображавших состояние механизмов и процессов, о количестве которых на столь малом судне Квинкс и не догадывался. За исключением кабины пилота, очевидно, для экономии места, все остальные станции оборудовались маленькими кожаными табуретами, пока свободными. У пилота было настоящее кресло, предназначенное для долгого, комфортного пребывания в нем, хотя сейчас его откинули к стене, поскольку Вальду стоял у штурвала. Его макушка едва не скребла потолок, пока он тщательно изучал Верхний уровень с позиции почти в двух милях от берега.
– Видите? – сказал капитан, указывая вперед, на блок многоэтажных зданий, соединенных линией подвесного трамвая. – После того как «Взаимное страхование Фарика» построило эту проклятую офисную башню рядом с аэродромом, швартоваться стало довольно сложно. Башня отсекает ветер с холмов, и мы попадаем в проклятый ветровой сдвиг. Вдовы «Старого Пайни» судятся с ними из-за прошлогодней катастрофы «Освобожденного».
Квинкс понятия не имел, кто такой «Старый Пайни», но смутно припоминал, что читал о крушении воздушного судна над Верхним уровнем. Вспыхнул скандал, Квинкс это помнил. За последние несколько лет он мало времени проводил здесь, что, возможно, было ошибкой. Кроме всего прочего, город стал выше.
Кое-что все еще беспокоило Квинкса. «Почему у гоночной яхты две орудийные станции, да еще место стрелка в передней обзорной кабине?»
Обозначения на инструментах и контрольных панелях не допускали толкований. Носовая батарея. Кормовая батарея. Погонное орудие. Бомболюк левого борта. Бомболюк правого борта.
Для всего этого обычно бывают и наводчики.
– Ваш порт приписки – Верхний уровень? – спросил он небрежно. Где Люкан Мэтриот нашел этого пилота? И чем купили Вальду? Он, очевидно, не состоял в Планетарном обществе. С Латеранской церковью его ничто не связывало.
Будь это иначе, Квинкс бы об этом знал.
– Нет, у гоночного общества есть частный аэродром в нескольких милях выше по побережью. Очень далеко от зданий и всего подобного.
Квинкс сел на табурет одного из орудий и начал сожалеть о том, что изрядную часть путешествия провел в обзорной кабинете. Тут можно было бы узнать гораздо больше. Округлые, ухоженные пальцы Квинкса ласкали кнопку открытия бомболюка.
– Сейчас эта кнопка не активна, – сказал Вальду, не отвлекаясь от маневра.
– Тогда зачем она тут? – спросил Квинкс.
– Потому что, когда мы летим с полной загрузкой и экипажем, она служит именно для того, о чем вы подумали.
Квинкс услышал напряжение в голосе молодого головореза.
– Потому что иногда вы гоняете на ставки по законам Манджу, – мягко ответил он. «Что бы это ни значило на их жаргоне».
– Именно.
«Воздушному пирату не нужна тайная горная база», – размышлял Квинкс. Такие вещи делают тираж научным романам, которые так хорошо распродаются в киосках на углах улиц, но это потребовало бы невероятной логистики для топлива и запчастей. Все, что на самом деле требовалось пирату, – так это сохранять честное выражение лица. С таким лицом он мог прятать свое судно где угодно. А потом, кто знает?
Затем они начали маневрировать, приближаясь к мачте.
– Будете на земле в десять, сэр! – выкрикнул Вальду.
– Я хочу, чтобы вы оставались на борту, – тихо сказал Квинкс Куртсу, когда юнга перекинул узкую доску, соединившую «Слепую Джастесс» и причальную мачту. – По крайней мере, я потребую скорейшего возвращения в Латеран, и, возможно, очень скоро, зависит от того, что может мне сказать Мэтриот. Я могу представить себе и некоторые другие варианты, когда может пригодиться быстрый корабль.
– Сэр, – ответил Куртс, спокойно принимая приказ.
– И еще одно. Скажу Вальду, что он может подготовить судно согласно правилам Манджу. Возможно, мне самому вскоре представится случай поучаствовать в гонке за очки.
– Что за «очки», сэр? – спросил Куртс.
– Понятия не имею, – ответил Квинкс. – Но это нечто, ради чего Вальду и его экипаж могут убить. Если Люкан еще не подавил эту вспышку экстер- нализма, мы сами можем быть вынуждены действовать жестко.
– Да, сэр. – Куртс отступил назад в кабину, тогда как Квинкс вышел из корабля на платформу.
Он не стал считать шаги, спускаясь по причальной мачте. Слишком много, это точно. Квинкс жил в башне по нескольким причинам: возможность уединения была первой из них, но много позже он понял ценность ежедневного спуска и подъема по ста двенадцати ступеням просто ради того, чтобы выглянуть в окно или справить нужду в горшок в келье. Он не считал себя старым, но его тело после бессонной ночи, долгого дня на борту скоростного судна, а теперь – спуска придерживалось иной точки зрения.
«Ион мертв, и, значит, я уже – старее некуда».
Но по крайней мере он все еще ходил. К тому времени, как они спустились, сердце Квинкса молотом било в грудную клетку. Колени стали ватными. Он думал, что, возможно, скоро присоединится к Иону.
Но вместо этого он увидел внизу ожидающего его молодого человека с крысиным лицом, печально-бледным оттенком кожи и в плохо сидящем бордовом костюме.
– Меня послал доктор Мэтриот, ваша честь, – сказал парень, болтаясь в своем костюме, как пробка, проскользнувшая в бутылку вина.
От мельтешения Квинксу стало немного дурно, и он тут же вспомнил, что не ел целый день.