Цина были послушными животными, привычными к плохим наездникам, что пришлось очень кстати, так как ни Кла, ни доктор не имели особого опыта в этом способе путешествия.
Они посетили некоторые дома на городской окраине, слишком далекие, чтобы добираться до них пешком. Тем не менее в них жили родичи Амади или Хьюил, и рыбаков среди них было не много. По большей части там занимались выпасом скота или ухаживали за садами, которые росли под защитой каменных стен. Кое-кто из местных вспомнил девушку. Ее замечали на сельских дорогах и на склонах холмов. Застенчивая, она почти ни с кем не разговаривала, всегда носила с собой камеру и фотографировала все вокруг.
Кое-где к стенам пастушьих хижин были приколоты подаренные ею снимки: особо любимые животные, горы, сами хижины. У девушки действительно был наметанный глаз. Все, что она фотографировала, выглядело правдивым и искренним, таким же точным, как хороший удар, и сбалансированным, как добрая лодка, способная выдержать любой шторм.
– Большая потеря, – сказала доктор Мэл.
– Да, – отозвалась Кла.
После нескольких дней исследования близлежащих окрестностей они вернули цина в городское стойло и отправились домой. Вечером накатил туман, скрывший фьорд и соседние здания. Свет фонарей стал тусклым, звуки – приглушенными. Кла закурила трубку.
– Что дальше? – спросила доктор.
– В горы над фьордом ведут тропы. Там никто не живет, кроме двух солдат с метеостанции. Спросим о девушке у них.
– Слишком крутой подъем для меня, – заметила доктор Мэл.
Кла кивнула:
– Я пойду одна.
Она отправилась на следующий же день. Туман рассеялся, но низкие облака спрятали горные вершины. Вода фьорда сделалась серой, словно сталь. Кла взяла посох и опиралась на него, поднимаясь по узкой тропинке, ведущей к станции. Хэх! Это выглядело опасным! Склон резко обрывался над серой водой. Сверху нависали скалы – казалось, они вот-вот обрушатся. Кла была горожанкой и немного боялась высоты, хотя происходила из рода горцев. Ее таланты – это дар к языкам и пытливый ум.
Станция оказалась типовым металлическим зданием, пристроенным к отвесной скале. За ней была обзорная площадка с видом на фьорд. Оборудование выглядело куда более сложным, чем положено для обычной метеостанции. Ага, значит, обслуживание велось военными. Кто знает, за чем они наблюдали здесь, на родной защищенной планете? Несомненно, влиятельные женщины осведомлены о том, что тут происходило.
Из здания вышел солдат – стройный мужчина с темно-серым мехом. На нем были шорты, сандалии и куртка нараспашку.
«В повседневном», – отметила Кла.
– Чем могу помочь? – спросил он.
Кла объяснила, что ищет людей, встречавших Амади Нэм, застенчивую девушку, любившую фотографировать.
– Такой здесь не было, – ответил солдат.
– Хэх! – Кла поглядела на великолепный вид, открывавшийся за расставленным оборудованием.
Появился второй военный. Того же роста, что и первый, но гораздо массивнее, с густым белым мехом, кое-где пятнистым. Он тоже был в шортах, но без куртки. Вероятно, даже в такой прохладный, сырой день ему хватало тепла собственной шерсти.
Он подтвердил слова сослуживца. Девушка никогда не появлялась на станции.
Кла поблагодарила их и спустилась вниз. В сумерках она добралась до дома. В окнах квартиры светились лампы. В главной комнате был включен обогреватель. Доктор Мэл купила в городском магазине тушеную рыбу на ужин.
Они поели, затем Кла закурила, сидя в низком кресле у обогревателя. Доктор Мэл включила компьютер и смотрела пьесу по мировой информационной сети, ее больная нога покоилась на скамеечке. Музыка, восклицания – то гневные, то радостные – доносились до Кла, но в общем приглушенном бормотании слов было не различить.
Пьеса закончилась, доктор Мэл выключила компьютер и спросила:
– Ну как?
– У меня есть зацепка, – ответила Кла.
– Неужели?
Кла выбила свою трубку:
– Это похоже на собаку, которая поднимает ночью шум.
– Что такое собака?
– Домашнее животное, вроде сул, хотя меньше и не такое свирепое. Человеки используют их для выпаса стад и охраны, как мы – сулин. А в истории, которую ты, видимо, не читала, собака не издавала шума.
– Кла, хватит меня дразнить. Что ты пытаешься сказать?
– Собака не делала того, что от нее ожидали, и это стало ключом, который позволил Холмсу Шерлоку разгадать загадку.
– Ты встретила сул на горе?
– Я встретила двух молодых мужчин, которые сказали, что никогда не видели моей кузины, хотя она облазила каждый склон в этих краях и обожала фотографировать великолепные пейзажи.
– Они лгут?
– Почти наверняка.
– Зачем?
– Понятия не имею.
Доктор Мэл выглядела озадаченной:
– Они принадлежат к отдаленным семействам, и у них нет родни в городе. Зачем им здесь во что-то встревать? Если бы Амади Нэм была юношей, стоило бы заподозрить роман. Но она была девушкой, а солдаты – любовники, как всем известно.
– Это так, – ответила Кла. – Но я уверена, они лгут. Мне нужно их изобличить.
Доктор Мэл поднялась налить две чашки халина. Одну отдала Кла и снова уселась в кресле.
– Если они говорят правду, то подумают, что ты сошла с ума, и расскажут об этом в городе. Тебе придется терпеть насмешки. И что важнее, если они лгут, то сами безумны и могут быть опасны. Я бы пошла с тобой, если б не подъем.
– Завтра наведаюсь к бабушке и объясню ей ситуацию. Она сообразит, что делать.
– Хорошо, – сказала доктор Мэл.
Следующий день выдался холодным и ясным. Лужи на улицах стали льдом, превратив мощеные дороги в каток. Кла видела облачко собственного дыханья.
Бабушка сидела в доме, рядом со старомодной жаровней, полной пылающих углей.
– Налей нам по чашке чая, – велела старушка. – А потом поведай, что ты обнаружила.
Когда Кла закончила свой рассказ, матриарх произнесла:
– Солдат должно изобличить.
– Моя любовница предположила, что они могут быть опасны.
– Вряд ли. Но история тревожная. Произошло нечто неприятное. – Бабушка сделала еще один глоток чая. – Я хочу сохранить это внутри семьи. Подберу тебе в сопровождающие двух кузин – больших и сильных рыбачек. Даже если солдаты безумны, сомневаюсь, что они причинят вред трем женщинам, которые крупнее их, пусть ты и худышка. Рыбачки будут помощнее.
Через день Кла вернулась к метеостанции. Погода стояла все еще ясная и холодная. Фьорд отливал серебром.
Рыбачек, что пошли с ней, звали Серит и Дода. Обе приходились троюродными кузинами Кла и были высокими и плечистыми, с большими ножами за поясом. Серит несла гарпунное ружье, а Дода – дубинку.
– Это необходимо? – спросила Кла.
– Всегда будь начеку, – ответила Серит низким, спокойным голосом.
– Солдат готовили к войне, – добавила Дода. – Но их обучали воевать на космических кораблях. Как это здесь им поможет? А нам, в отличие от них, часто приходилось сражаться с крупной и опасной рыбой, которая яростно мечется, когда ее вытаскиваешь на палубу. Если солдаты станут нам угрожать, хотя это навряд ли, мы будем знать, что делать.
Когда они добрались до станции, к ним вышли оба мужчины.
– Чем вам помочь? – спросил темношерстный.
– Мы уверены, что Амади Нэм приходила сюда, – сказала Кла. – И поскольку- вы солгали, мы обыщем здание.
Что она надеялась найти? Какие-нибудь доказательства того, что девушка бывала там: распечатанные снимки или камеру, полную фотографий. Людям нелегко выбросить работы Амади Нэм.
Солдат нахмурился:
– Это военный объект. Вы не можете осматривать аппаратуру или здание, пока не получите разрешение от наших старших офицеров.
Серит вскинула гарпунное ружье:
– Тут вам не космос, где решения принимают командиры. А наш город, наш край и наша планета. Здесь управляют старшие женщины, и вы сидите на этой горе с их позволения – и с нашего тоже. Мы вправе знать, чем вы тут занимаетесь.
– Мы войдем, – сказала Кла.
– Женщины не сражаются и не убивают, – произнес темношерстный солдат, словно убеждая самого себя.
– Какая чушь, – ответила Серит. – Мы с Додой убиваем огромных рыбин и прочих морских тварей.
– Но не людей, – заметил солдат.
– Нет, конечно. Мы – рыбачки, да к тому же слишком молоды. Но кто решает, кому из новорожденных сохранить жизнь? Кто дарует смерть тем, у кого не осталось ничего, кроме страданий?
– Старухи, – покорно ответил пятнистый солдат.
– Так что, – удовлетворенно продолжила Серит, – женщины умеют драться и способны убить. Мы войдем в здание.
Кла почувствовала себя неловко. Как правило, мужчины и женщины не вмешивались в дела друг друга. Если бы зависело от нее, она бы дождалась, пока солдаты посоветуются со своим начальством, хотя и подозревала, что те просто хотят выиграть время. Выходит, им есть что скрывать и, будь у них возможность, получше перепрятать?
Но бабушка выбрала Серит и Доду. Старуха должна была знать, насколько они обе агрессивны.
Пятнистый вздохнул:
– Я не стану драться с женщинами, Перин, даже ради тебя.
А темношерстный знаком велел ему затихнуть!
«Итак, – подумала Кла, – тут есть тайна».
– Я войду и поищу. Вы двое последите за солдатами.
Дода, соглашаясь, махнула рукой, Серит кивнула.
Кла вошла в здание. Там было грязно, чего и следовало ожидать от двух молодых мужчин, которые жили сами по себе, без присмотра старших. На столах немытая посуда. Постели разворошены. Кла не заметила никаких следов девушки, даже в шкафах и под кроватями. Но между одной из коек и стеной торчали какие-то листки. Женщина вытащила их, удивляясь собственной наблюдательности. Это оказались распечатанные фотографии. На них были изображены зеленый фьорд, черно-белые горы и темношерстный солдат Перин.
Она вынесла снимки наружу:
– Что это?
– Это я снимал, – быстро сказал пятнистый.
Ложь, почти наверняка. Едва увидев, Кла узнала работы Нэм. Она отдала распечатки Доде и снова вернулась в здание. Какой неприятный опыт! Она была переводчиком, а не тем, кто рыскает по чужим домам.