– Я пошел легким путем.
– Каким? Который не сработал?
– Нет, тогда у меня не хватило сил.
Не то чтобы он потерял место в команде. Он был звездой. Потом бросил.
– Из-за меня в тюрьме отец. Плюс дядя и пара двоюродных братьев.
– И это тебя делает плохим парнем?
– Уж точно не лучшим сыном года.
Сара смотрела на него как-то странно, но Дрю было уже все равно. Если он не скажет сейчас правды, он останется не лучше, чем раньше. А он должен был стать лучше. Даже если он заплатит за это единственной достойной женщиной – единственным настоящим другом, – что встретилась ему с тех пор, как он принял в подарок тот автомобиль.
– Мои отец и дядя убили шесть человек. Это только тех, о ком я знаю. Если они в жизни сделали хоть что-нибудь хорошее, мне об этом неизвестно.
Он было отвернулся, но голос Сары заставил посмотреть на нее снова:
– Хотя бы кое-что толковое твой отец в жизни сделал.
– И что?
– Тебя.
Бо нравились пешие прогулки. Они прочищали голову, давали время поразмыслить. На Земле его любимым местом была пустыня. Никого вокруг, только он, некому его побеспокоить, кроме редких змей, скорпионов или тарантулов. Простой край. Край, где люди, возможно, никогда и не жили.
Поэтому он и на Луне не имел ничего против пешего похода. Особенно теперь, когда знал, что предпримет. У цели была работа за пределами купола. Работа, которая выгонит его наружу через несколько часов и оставит там, покуда Бо не сможет вернуться.
Бо снова улыбался. В конечном итоге большая часть заданий оказывались такими. Ждешь, собираешь информацию, а само дело тривиально.
За пределами купола ему не требовались особые умения, чтобы убить человека. Даже если он не попадет в яблочко, Луна доделает все за него. Поразительно, насколько тупы могут быть зайчики: словно упрашивают его выполнить работу. Пора закончить преследование и избавить зверушку от мучений.
Скоро кратерный гребень и пик вечного света на тридцать семь часов погрузятся во мрак. Если за это время Бо не сможет сделать свое дело, ему пора на покой.
Целия объявилась через несколько минут после того, как Резо добрался до кабинета. Она снова прислонилась к косяку. Выходное платье сменили синие джинсы и невзрачная футболка.
– Извини, заскучала. Могу тебе чем-то помочь?
Рез собрался было покачать головой, но передумал.
– Да. Принесешь мне кофе? Кофеварка…
– Знаю.
Спустя минуту она вернулся, морща нос.
– По-моему, он там давно стоит.
– Неважно, лишь бы кофеин не улетучился.
– Тебе, может, еще вот это пригодится. – Она предложила ему розовую таблетку. – Не знаю, как ты, а из меня до сих пор коктейль, который мы взяли в антаркте, не выветрился.
– Спасибо.
Он положил в рот таблетку, запил кофе, сморщился.
– Он там дольше, чем давно. – Сделал еще глоток. – Но помогает.
– Так что случилось? Или мне лучше уйти? Я не обижусь.
– Нет.
Две головы и все такое.
– За твоим псолом следят. Мне стукнули, но как мог действительно плохой парень пройти миграционный контроль?
Рез откинулся на спинку кресла. Проговаривать задачу вслух всегда лучше, чем копаться в сети.
– Я хочу сказать, твой псол-то прошел, но ему ведь помогали.
– Имеешь в виду, что за вторым парнем тоже стоит правительство?
– Нет. Имею в виду, что был дураком.
И это он-то, балетоман. Балет продолжал требовать земной мускулатуры. Но только когда Целия заговорила о возвращении на Землю и толчком бедра чуть не сбила его с ног, он до конца осознал, на что способны земляне. Вроде Дрю – псола, – бегущего по прихваткам. Все знали, что земляне в низком тяготении делают глупости. Но они были сильны. И быстры.
Рез попытался собраться с мыслями.
– За ним стоят большие деньги. И он умен. Он контроль не проходил, а обошел его.
– Как?
– У него свой корабль. Ничего необычного.
– Само собой. Их в порту всегда по нескольку штук стоит.
– Но этот парень не высаживался в порту. Он подошел низко, за кратерным гребнем, должно быть, в стороне, и где-то там приземлился. Возможно. подогнал какой-нибудь вездеход, насколько смог близко. Потом шел пешком. Ты далеко способна пройти в нашем тяготении?
Целия пожала плечами.
– Изрядно. Но ему пришлось бы переваливать гребень. Склон крутой.
Рез обратил внимание, что она не сказала «высокий». Что там земляку четыре километра?
– И теневой, – добавил он. – Даже тут можно упасть с неприятными последствиями. А если бы он взял сильный фонарь, то сиял бы, точно радарный маяк. Ставлю кредит против клюквы, у него хватинки.
– Хватинки?
– Как прихватки, только ботинки.
– А энергия?
– Аккумулятор.
Здоровенный, почему они и не получили распространения.
– В балете ими пользуются иногда, но редко. Батарея, которая позволила бы сделать больше пары па, не прибавила бы изящества.
– Так что далеко с ними он не уйдет.
– Нет, он мог забраться достаточно далеко. Хватинки, скорее всего, включал по необходимости.
И он убийца. Изящество ему не нужно. И землянин. Способен тащить на себе здоровую батарею.
Зазвонил телефон.
– Я его нашел, – объявил Макхэддон. – Зарегистрировался в «Амбассадоре» как Бартон Финк.
– Это точно наш парень?
– Если нет, то их двое. Еще один гребаный фильм.
Резо против воли разразился смехом.
– Ты от Арчи нахватался.
Макхэддон фыркнул в ответ.
– А кто нет? В общем, две недели назад этот парень выдал сказочный пик потребления в проводке своего этажа.
– Отличная работа, – похвалил Рез и на незаданный вопрос Целии прояснил: – Этого мы и искали. Мы знали, что он с две недели назад вынюхивал что-то, и проверяли постояльцев, которые с того времени не выехали.
– Все равно длинный список получается, – заметила Целия.
– Да, но я рассудил, что он перезарядится, как только сможет. Это сужало поле.
Реза радовала подтвердившаяся догадка, – Он показался мне подходящим типом, чтобы жить в «Амбассадоре». Или в «Гранде», – продолжал детектив. – Если твой клиент готов потратить столько денег, чтобы с кем-то расквитаться, почему бы не кутнуть?
Он поднял кружку, допил кофе.
– Остается единственный вопрос: что он станет делать сейчас?
X
Получалось и правда легко, как любая хорошая работа. Даже долгая прогулка снаружи прошла спокойно, хотя и заняла больше времени, чем Бо рассчитывал. Зарядить от генератора в вездеходе аккумуляторы ботинок оказалось верным решением, но отняло мучительно долгое время. И потом, стоило ему добраться до цели, подсолнухи закончили с очисткой одной группы башен и двинулись к следующей. Это раздражало: меняя позицию так близко от цели, он не мог рисковать, включая фонарь иначе, как на минимум.
В режиме, с трудом позволявшем отрисовать на дисплее зернистые контуры камней, о которые Бо непременно бы споткнулся.
По крайней мере рация Бо работала только на прием, поэтому ругани его никто не слышал. Подсолнухи, с другой стороны, болтали непрерывно по десятку радиоканалов, и голос зайчика отчетливо выделялся в общем гуле. Даже когда тот переключал каналы, новейшее подслушивающее оборудование Бо отслеживало его без пауз.
Одно из правил киллерской работы – не спрашивай почему. Зайчик что-то натворил и поэтому должен умереть – больше Бо ничего не полагалось знать. Однако некоторые задания были чисто деловыми, а на сей раз примешивалась месть. Возможно, клиенты захотят услышать последние слова ничего не подозревающей жертвы. Возможно, даже неплохо доплатят. Движением глаз Бо подвинул курсор, приказывая скафандру записывать все, что уловит радиоприемник.
Дрю смахивал пыль. Не так, как делал это дома (однажды мать заставила его убираться в короткий период, когда у них не оказалось горничной), а электростатическим жезлом, от которого пыль разбегалась фонтаном искорок, сверкавших под фонарями скафандра. Интересно было, какая доля ее окажется в конце концов на соседних панелях, которые придется очищать в следующее затемнение. Никто не знал, как пыль добирается до панелей, хотя ему рассказывали, что, когда выработка электроэнергии доходит до пиковой, пылинки буквально всползали по башням. К счастью, его обязанности не предполагали, что он станет выяснять, почему так происходит. Просто честный физический труд, от которого у Дрю оставалось ощущение хорошо выполненной работы.
Десятки подсолнухов расползлись по решетке, как матросы по древнему фрегату, но Сара каким-то образом очутилась с ним рядом, на той же панели. «Просто приглядываю за новичком», – заявила она. Но Дрю знал, в чем дело. Не говоря уже о том, что он больше не был новичком. Эта честь вместе с нелепой расцветки скафандром перешла к Дэмьену как-бишь-его-там. Дрю теперь носил профессиональный обтягивающий костюм, который не просто давал ему почувствовать себя полноценным членом команды, но и наконец, слава богу, позволял двигаться.
– Почему бы им просто не сделать самоочищающиеся панели? – спросил он.
Шел первый перерыв. Они сидели на лесах в пятидесяти метрах над поверхностью.
Сара пожала плечами.
– А зачем бы?
Затемнение не давало разглядеть ее лица. Черная пустота под ее налобным фонарем, так же как все за пределами освещенных мест, стала темнее адской бездны. Но она провела здесь всю жизнь и умела общаться, когда отказывает зрение и все, что тебе остается, – голос.
Может, Сара пожала плечами. А может, и нет. Голос ее сделал именно это.
– На Земле ты никогда бы не спрашивал об этом. Там и без того ясно, что рабочие руки стоят меньше, чем техника. Здесь дорого все, но мы, я так думаю, дешевле, чем заново конструировать панели. Ну и нам работа. – Она коснулась его плеча. – С красивым видом. – Снова пожатие невидимыми плечами. – Когда его можно разглядеть. Или ты правда предпочел бы сидеть внутри?