росто молча застыли, боясь поверить в благополучный исход.
– Врал этот Поль насчет Сопротивления, - нарушил молчание Таран. - Такое обеспечение даже «Райху» не потянуть, а не то что мелким компаниям. Хуже тут дело, гораздо хуже…
– Чужие? - иронично спросил Олег.
– Напрасно ты осклабился, - пробурчал сержант. - Других вариантов я не вижу.
– Scheise! - Граббе резко обернулся и указал на потолок.
– К шлюзам! - заорал Таран, прежде чем солдаты поняли, почему ругается ефрейтор.
Тройной шлюз не был заблокирован, и, когда створки внутренних дверей начали закрываться, Сполохов все-таки не совладал с любопытством и обернулся. Наблюдательный Граббе был прав. Ситуация складывалась дерьмовая. С потолка покинутого взводом купола через раскрывшийся кингстон лилась морская вода. Что-то заставило Лемье не просто спешно покинуть свой подводный штаб, но и ликвидировать его. Что? Неужели, как и предсказывал Таран, на планету-полигон прилетел кто-то, способный надрать роботам механические задницы? Это был удачный поворот событий, вот только как теперь отсюда выбраться?
Энергоснабжение пока не прекратилось, и створки шлюза сработали, но, когда бойцы вошли в помывочный отсек, обнаружилось, что и там по пояс воды. Она точно так же лилась с потолка гремящим водопадом, и уровень ее рос с каждой секундой.
– Надеть шлемы! Загерметизировать костюмы! - надрывая глотку, заорал сержант. - На запястье кнопка принудительной активации усилителей! Рядом кнопка…
Его крик оборвался - вода скрыла солдат с головой, но почти сразу включилась радиосвязь:
– Рядом кнопка выравнивания давления и подводного режима фильтров! Все нажали?! Не молчите!
– Подводный режим - это как жабры, что ли? - выполнив все указания командира, спросил Олег.
– Да. Граббе…
– На связи.
– Петровичев!
– Здесь!
Дальнейшая перекличка выявила, что взвод уменьшился еще на одного бойца. Таран скрипнул зубами так, что это услышали все выжившие.
– В таком режиме мы продержимся примерно час, - справившись с эмоциями, сказал Таран. - Но все-таки наши костюмы - это не глубоководные скафандры. Лучше бы нам за это время медленно всплыть. Каким-то образом…
– Еще лучше - быстро, - заметил Олег. - Оттолкнуться посильнее - и вперед… в смысле - наверх.
– А про кессонную болезнь ты разве не слышал, доктор? Костюмы держат сейчас внутри три атмосферы, а вокруг все десять, и, чтобы компенсировать перепад давления, нам потребуется не меньше двух часов медленного, с остановками, подъема. Иначе закипим.
– Не подумал, - признался Сполохов. - Получается, не укладываемся? А может, обойдется? Всплывем, включим фильтры в режим усиленной подачи кислорода, глядишь, и прорвемся… Три атмосферы не слишком опасное давление.
– Если не придумаем ничего получше, рискнем, - согласился Таран, озираясь.
Свет немного помигал и погас. Вода полностью затопила штаб «Сопротивления», и, хотя была чистой, видно в ней было плохо. Слишком темно стало под обесточенным куполом. Ночные визоры в такой среде были почти бесполезны, а нашлемные фонари светили только на десять шагов. Но хотя бы так.
Олег оглянулся. Солдаты старались плавать рядом с командиром. Таран же включил магниты на подошвах и приклеился к одной из решеток, в которые при «помывке» сливалась пена. В неровном плавающем строю кого-то не хватало. Сполохов обеспокоенно повертел головой и увидел, как из зеленоватой мглы выплывает светящаяся точка. Ага, Граббе уже сплавал на разведку!
Ефрейтор вплыл в круг света от командирского фонаря и отрицательно провел рукой перед шлемом. Похоже, он пытался найти доставивший группу самолет, и попытка закончилась неудачей. Ну и что теперь? Всплывать?
Олегу стало неуютно. Он не очень верил в свою затею с заменой полноценной декомпрессии интенсивным вдыханием кислорода. Погибнуть от какой-то кессонной болезни после стольких испытаний было глупо и обидно.
Но выхода, похоже, не оставалось.
Таран пришел к такому же выводу. Он недвусмысленно ткнул указательным пальцем вверх и подкрепил жест коротким приказом:
– Граббе первый, Петровичев замыкающий, по одному, пошли!
– А там акул нет? - с опаской спросил Петровичев.
Почему-то его вопрос всех рассмешил. Не сказать, что настроение улучшилось, но частично всеобщее напряжение снизилось. Ефрейтор сильно оттолкнулся от пола и живой торпедой устремился к зияющему кингстону…
А когда солдаты всплыли на поверхность довольно спокойного моря, выяснилось, что никаких фокусов с фильтрами вытворять не требуется. Рядом с ними на легкой волне покачивался модульный челнок с надписью: «ВС ОН Земли» - а чуть ниже - «Пеликан-101/Модуль 3». И герб.
Олег с облегчением вздохнул. Свои…
В корме модуля раскрылся широкий люк, и Сполохов забрался внутрь одновременно с Граббе. Они помогли влезть на борт остальным, и Олег без сил рухнул в десантное кресло. Сервоусилители дело хорошее, но полностью мышцы они не заменяли, а если учесть слабость в результате суточного голодания и скудного питьевого режима…
– Ну, вы и дельфины! - Из рубки выбрался пилот. - Что, прямо со дна поднимались?
– Так точно, Гоша, - тяжело дыша, ответил Таран. - Где вы пропадали? Я уже подумал, что маяк не работает.
– Работает во как! - Пилот Гоша показал большой палец (почему-то ефрейтору Граббе) и похлопал по плечу Сполохова: - Ты как, доктор, в порядке?
– Откуда ты знаешь, что я доктор? - удивился Олег. - Таран, что происходит?
– Да так… - усмехнулся сержант. - Ты расслабься, док, теперь все будет нормально. Спецназ уже, наверное, перещелкал всех этих роботов вместе с Лемье. Так, Гоша?
Пилот тоже расплылся в улыбке:
– Вообще-то не положено…
Он сделал шаг назад, заглянул в кабину и что-то там включил. В шлеме тотчас зазвучал стандартный синтезированный голос комп-координатора - он проскрипел что-то о начале второй фазы операции, а затем несколько человеческих голосов коротко обсудили текущую обстановку: -…Планету они уделали до полусмерти. Не свое, вот и не жалко…
– Да-а, после таких учений… А представь, если б они все это на обитаемой планете применили? Мои техники трофейный самолет осматривают, говорят, чтобы разобраться, чем у него пушки стреляют, год потребуется.
– А мои бойцы робота завалили с плазмитом в башке. И с десяток бронированных червяков задавили - живучих, как плесень! - у них, представь, вместо одного четыре процессора установлено, для надежности.
– Да, это не то, что Фирсову на Айрин досталось… Будь там такие роботы…
Пилот сменил частоту. -…Спецназ обшарил всю подводную базу, господин полковник! Никаких признаков потайного отсека. Куда делся объект, выяснить не удалось.
– В таком случае взрывайте логово, майор.
– Есть… -…Хованский!
Пилот едва не подпрыгнул. Он засуетился и снова щелкнул чем-то в кабине. После чего поднял взгляд к потолку и ответил:
– Я, господин полковник!
– Хватит гостей развлекать. Освободи канал. Куратор на связи! С капитаном поговорить желает.
Услышав знакомое слово, Олег заинтересованно вытянул шею. В армии тоже были кураторы? Занятно.
– Куратор? - Он вопросительно взглянул на сержанта.
– Единственный непосредственный начальник спецгруппы военной разведки, - пояснил Таран. - Генерал-полковник Прахов. В народе - Крематорий.
– А с кем он поговорить хочет?
– Тсс… - Сержант поднял руку. - На связи, господин генерал!
В проеме двери в кабину возник голографический образ плечистого, седеющего, но не старого офицера. Для генерала он выглядел даже чересчур молодо.
– Отличная работа, капитан, - пробасил Прахов. - И Граббе молодец.
– Да мы-то что? - Таран переглянулся с ефрейтором и, как всегда, усмехнулся. - Это все наш доктор.
Олег удивленно уставился на сержанта-капитана. Он ничего не понимал и чем дальше, тем меньше надеялся что-либо понять. Во всяком случае, в обозримом будущем.
– Да, доктор сработал на все сто, - согласился Прахов. - Проверка на месте подтвердила, что изначально и мы, и ЦРС не ошиблись. Засветить доктора со списком было верным ходом. Лемье пожадничал, позарился на список и раскрыл свое присутствие. Через гиперсеть его вычислить было трудно, а вот найти эту планету по маяку - легче легкого.
– Постойте, - не по уставу вмешался Сполохов. - Я, что ли, маяк?!
– Не ты, а с тобой, - снисходительно пояснил Таран. - Список - это на самом деле приманка. Этакая шпионская уловка, с помощью которой мы на эту планету и пробрались. Если бы не ты, не найти нам вражью базу вовек. Когда рекрутеры Лемье тебя схватили, а затем решили отправить на полигон, мы с Граббе подсуетились и тоже записались в штрафной взвод. Так все и состыковалось.
– Значит, вы не отставные солдаты?
– Самые что ни на есть действующие, из спецгруппы «Z-2» военной разведки.
– Но зачем было подставлять именно меня? И как вы допустили, чтобы эти… рекрутеры убили Моню?!
– Тебя мы ввели в игру, потому что только ты мог пройти испытание «правдосказом» и полиграфом. Тебе же и на самом деле было нечего скрывать. А что касается Ригельмана… Ты вскрытие делал?
– Нет… я… отказался.
– Ну вот. - Таран хлопнул доктора по плечу. - Чтобы придать ситуации максимум достоверности, надо было сделать вид, что из-за списка кое-кто готов пойти на крайние меры. И мы сделали вид, что на них пошли.
– Так Моня жив?!
– Еще как. Хлещет спирт в медчасти у нас на секретной базе.
– Получается, вы разыграли все так, будто на него покушались те же, кто учинил Стокгольмскую расправу? Но зачем?
– Для достоверности, господин дотошный следователь, я же сказал, - терпеливо ответил Таран. - Сам посуди, если кто-то желает скрыть правду, что может быть лучше, чем свалить вину на противника? Думаю, просочившееся в прессу заключение, что Моню грохнули так же, как и людей в лесу, окончательно убедило Лемье в важности списка. С его точки зрения, все выглядело вполне логично: политолог-самоучка составил список, фигуранты этого документа попытались его остановить, но так, чтобы на них не пало подозрение, однако тут всплыл ты с дубликатом секретного манускрипта