– Я не могу найти Алену. Вспомни, пожалуйста, ты ее сегодня видела?
Она кивает в ответ.
– Хорошо. Что она делала? В каком настроении была? Ничего странного не заметила?
Кристина хмурится.
– На работе была, – прочищает горло. – Все как всегда, только расстроенной какой-то выглядела. Плохо ей было.
От ее слов напряглось все.
– Плохо?
Она кивнула.
– Будто отравилась, не знаю. В туалете утром закрылась, показалось, что рвало ее. Она вообще в последнее время была словно приболевшая....
Бл*ть. Не замечал. И она не говорила ничего. Хотя, когда там сказать, я ж постоянно в фирме, либо с идиоткой этой мотался. И не видел перед собой ничего другого, только цель в башке – найти, раскопать гниду-предателя. А выходит, упустил что-то с Аленой.
– Во сколько ты ее видела в последний раз?
– В обед видела, часов пять назад. Она в слезах из ресторана ушла. Пыталась скрыть от меня расстройство, но я заметила.
– Почему она плакала? Есть предположения?
– Девушка к ней приходила странная. Заявилась в зал, наглая такая. За столик села, говорит, заказ хочет сделать, но обслуживать ее должна лично Алена. Я подошла к Алене Валентиновне, она вышла в зал и за столик к этой особе села. За их разговором я не следила, у нас полная посадка была, но когда проходила мимо, слышала обрывок разговора. Та мадам грубила Алене, неприятно так с ней говорила, – скривилась.
Девушка? Но кто?
Если это то, о чем я думаю, то хитрая с*ка обыграла меня! Меня бросило в жар, стер со лба выступившую влагу. Я даже думать не хотел об этом.
Достал телефон, выбрал фото из галереи.
– Эта?
Протянул ей. Девушка сползла на край дивана, заглянула в экран.
– Она, – не прошло и секунды, как она кивнула.
Поднялся с кресла. В груди огнем все полыхало. Ни секундой больше не собирался оставаться и ждать.
– Ренат, – обернулся к охраннику. – Доставь девочку домой. И веди себя по-человечески.
Он кивнул, а я вышел из двери, набирая номер Белицкого. Пикнул сигналкой, усаживаясь в машину.
– Эта тварь на месте?
– Никуда не выходила, – голос Артема напряженный, сипловатый. Слышу, как затягивается сигаретой.
– Буду сейчас, следи внимательно, чтобы из дома не вышла.
Бросаю телефон на пассажирское и вдавливаю газ в пол. Злость распирает, вены на куски рвет. Захлебываюсь этой смесью гремучей из страха, ненависти, и злости на себя. Да кто ж, бл*ть, знал, что они смогут вот так, прямо из-под носа увести?! Нахр*н эта с*ка к Аленке приперлась?! Какую чушь несла? Про квартиру? Поэтому она в кабинет ко мне вломилась и в столе стала рыться? Бл*ть!
Гнал, перелетая через перекрестки на красный. Дышать не мог от затопившего гнева. И когда я заехал во двор с нужной высоткой, у меня буквально зудело изнутри от потребности выбить из нее правду.
Белицкий стоял у подъезда, курил.
– Мне с тобой? – бросил небрежное, когда поравнялся с ним.
Чуть в стороне стояли парни.
– Нет, будьте здесь, если что позову.
Поднялся на пятый без лифта. Замер на мгновение. Воздух рваными рывками из легких рвался. Нажал на звонок. А потом еще раз. Стиснул кулаки, пытаясь хоть на толику унять клокочущее внутри чувство. Знаю ведь – если выбесит, могу и грохнуть ненароком. И когда она открыла дверь, стоя лишь в коротенькой ночнушке, с распущенными волосами, словно, бл*ть, ждала меня, в этот момент я понял, что ненавижу ее. Ту, за которую готов был жизнь отдать всего полгода назад. Ту, от смерти которой боль рвала изнутри, заставляя в клетке зверем диким метаться. Ту, что во снах ко мне приходила, а я прощения у нее вымаливал, за то, что другая теперь в сердце… И вот она стояла в шаге от меня, а я готов был на куски ее разорвать.
– Миша? – вскинула бровями, вытянув пухлые губы в форме «о». – Что-то случилось? – словно невзначай перебросила прядь волос себе за плечо, выпячивая грудь.
Вместо ответа я зашел внутрь и закрыл входную дверь.
– Но я рада тебя видеть, заходи, родной, – девушка потянулась ко мне, желая обнять за шею.
Глава 8
Это произошло быстрей, чем я смог остановить себя. Рука рванула вперед, сжимаясь на ее тонкой шее. С силой толкнул ее в стену. Чувствовал их – глухие удары ее сердца, они под кожей у меня были. Понимал, если хоть слово не так скажет, разорву и не замечу. Просто сдавлю ее до хруста и прекращу все.
– Что ты сказала Алене в ресторане?
В глаза ее лживые смотрел и видел, как секундный испуг сменяется жгучей ненавистью. Больше не осталось и следа от грустной, влюбленной девушки. Мерзкая, ядовитая змея сейчас извивалась у меня в руке.
– Ты за этим сюда пришел? – прошипела. – Нажаловалась? – на ее губах улыбка, а лицо пунцовое от натуги. – Так пусть тебе и расскажет.
Наклонился к ней, к самой жилке пульсирующей на шее. Перегрызть зубами могу, вырвать с мясом ее гнилым, чтобы кровью захлебывалась, чтобы поняла наконец-то – не стоило ей трогать мое.
– Где Алена? – прорычал у самых губ, сдавливая шею. Забарахталась, пытаясь ударить меня, а я стоял, в глаза ее смотрел, и с каждой секундой в груди замерзало что-то. Артерии, сердце – все покрывалось коркой льда, переставая функционировать в нормальном виде. И я не чувствовал больше ничего. Я просто сдавливал ее шею и знал, что не хочу останавливаться.
– Выпусти, больно, – ее тихий хрип выдернул из забытья. Разжал пальцы, удивленно посмотрел на свою ладонь.
Она оттолкнула меня. Не успел опомниться, Ольга уже сбежала в комнату.
– С*ка!
Рванул следом. Она была в гостиной. Стояла у окна, в противоположной стороне от меня. В ее, выставленной вперед руке, блеснуло лезвие ножа.
– Если ты хоть пальцем меня тронешь из-за этой овцы… – Ольгин голос сочился ядом. Она смотрела на меня с презрением и ненавистью.
– Тварь! Шторм, какая же ты тварь! – в глазах слезы, подбородок дрожит, как и рука с оружием. И мне не жалко ее ни на грамм. И если продолжит тянуть время и дальше, ей не понравится мое настроение.
– Закрой свой рот. И открывай его только для нужных, бл*ть, мне слов! Где она?!
Подошел к ней вплотную. Нож под ребро уперся, застыла. Смотрит на меня испуганно. Дура малолетняя, неужели думает, что напугать меня сможет этой х*рней?
– Я не знаю! – кричит, а я нож ее выбиваю из ладони.
Раздается металлический лязг, Оля всхлипнула. За волосы ее схватил со всей силы.
– Это ж насколько нужно быть самоуверенной идиоткой, чтобы рыпнуться против меня?!
Скривилась, а мне противно стало. Оттолкнул ее.
– Я против тебя? – засмеялась, поднимаясь с дивана, на который только что упала со всего маху. В ее голосе отчетливо звучали нотки истерики. – Ты, с*кин сын, переворачиваешь все с ног на голову! Это ты водил меня за хвост! Эта квартира, бабки, думаешь, я не понимала, что это все – твой откуп? Глушил свою совесть? Не верю, Русаков, у тебя ее отродясь не было! Ты последняя тварь на этой земле! Я любила тебя, и до сих пор люблю, и я боролась за тебя изо всех сил, в то время как ты вел свои игры! Ты ведь не собирался от нее уходить! И я тебе не нужна была!
Я не собирался слушать ее чушь. Осмотрелся по сторонам.
– Где твой мобильный?
– Пошел ты!
Увидел сумку, лежащую на полу. Рванул к ней.
Выпотрошил ее содержимое на пол. Телефон вывалился вместе с остальным добром.Снял с блокировки, просмотрел последние вызовы. Нервы в узел скрутило. Так и знал! Десять вызовов от Изварина.
Поднял на нее глаза, изнутри разрывало. А ведь развели, как лоха последнего.
– И ты хочешь сказать, что не знаешь, где она?! – рванул к ней. Ольга вжалась в спину дивана.
– Ну-ка расскажи, о чем вы так много сегодня болтали с Марком? – телефон в лицо ей ткнул. Молчит, отворачивается. – Что он делал у меня дома?!
Губы сжала, не будет говорить. Пока больно ей не сделаю, пока зверя не выпущу из клетки. Твою мать!
Отошел от нее, силясь собрать себя в кучу. Затушить хоть чуть-чуть тот ад, что сейчас полыхает внутри.
– Из-за этой твари ты всех родных предал, всех кто тебя любит, Миша, – раздался ее голос. Обернулся. Ольга смотрела на меня с обидой.
– И меня сейчас в грязь втаптываешь! А я за тебя боролась, за счастье свое! И ничего, что даже года не прошло, как меня убили, а ты другую нашел?!
С губ смешок сорвался.
– Я же убью тебя, ты понимаешь?! Отрывать от тебя по кусочку буду, пока не скажешь, – снова к ней приблизился, к самому лицу ее. Не верит ведь до сих пор, думает, играюсь с ней. Или, как всегда, на ее выходки глаза закрою?
– Ну, давай, покажи какой ты урод.. – улыбается, а сама трясется от страха. – Разорви на куски девчонку, которая тебя любила, которая боролась за счастье свое. Ну, пришла я к ней, в ресторан и что? Это стоит того, чтобы убивать меня?
Она от меня ответа ждет? Он ей не понравится.
– А тебе неважно, что я сейчас чувствую, Миш? Какой ад в моей душе творится?! – по щекам слезы потекли.
Отошел от греха подальше. Провел ладонями по лицу, пытаясь собраться. В тот момент зазвонил мобильный. Достал его из телефона. Гаспар.
– Да.
– Его нет нигде. Думаю, из страны уже свалил…
Он что-то говорил дальше. А я глаза опустил в пол, туда, где вещи из Ольгиной сумки разбросаны были. Зацепился взглядом за листок небольшой. Маленький, сложенный вдвое. Не знаю и сам, зачем, просто поднял его, а потом развернул.
Снимок УЗИ. Черно-серое размытое изображение, какие-то цифры и полоски по бокам, а по центру маленькая фасолина, сантиметра два в диаметре. И я бы не предал этой бумажке значения, если бы не прочитал фамилию, написанную сверху латынью.
Романова Алена…
Чего?!! Словно кипятком ошпарило. Сбросил вызов, пряча телефон в карман. Все стоял и смотрел как умалишенный на фото. Туго, но до меня доходило… Поднял глаза, залитые кровью.
– Откуда. Это? – произнес тихо, с расстановкой, боясь сорваться на рев.
Она застыла. Испуганно переводила взгляд с фото УЗИ на меня, и обратно.