Гордей тушит окурок и подходит ко мне. Наклоняется, приблизившись к моему лицу.
– Ты думаешь, я ужасный человек?
Внимательно смотрит на мои губы. Мне не по себе от его близости. Я его боюсь.
– Не знаю, ты дал мне воды.
Улыбается. Проводит пальцами по скулам, я вздрагиваю. Мне так мерзко от его касаний. Но, сцепив зубы, продолжаю терпеть, дабы не подавать вида.
– Я дал тебе воды, несмотря на то, что уже завтра утром ты будешь не больше, чем обездвиженный труп, – его пальцы сжимаются на моих волосах на затылке. Мне больно.
Лицо мужчины вдруг искажается в злой гримасе.
– Я убью тебя, с*чка, и даже твой выблюдок не поможет, ясно тебе? Ясно?! – встряхивает меня.
– Д-да, – выдавливаю из себя сквозь слезы.
Вдруг слышу за спиной шаги. Он поднимает голову.
– Шеф… – раздается утробный мужской голос.
Королев отстраняется. Я к диванной спинке отползаю. Поднимаю глаза, заполненные слезами, а в дверях рядом с охранником Гордея стоит Шторм. На него направлено дуло пистолета, прямо в голову. А он словно и не замечает его. Его взгляд черный, колючий по мне скользит. Смахиваю с лица слезы, не желая его расстраивать.
– Чего встал, проходи! – тычет ему в спину охранник. А он на месте стоит. По мне глазами рыщет, в поисках повреждений. И только когда я киваю ему, говоря о том, что в порядке, он успокаивается. Переводит ледяной взгляд на Гордея.
Глава 17
– Смотри, как быстро пришел, – ухмыляется Гордей, вдруг схватив меня за волосы. Мне больно, я хватаюсь за его ладонь.
– Отпусти ее, Денис, – командует Миша абсолютно спокойным тоном.
Королев опускает на меня взгляд.
– Ты думаешь, стоит?
– В свое время я не тронул твою мать, и тебя тоже. Раз уж у нас око за око, моя женщина тут не при чем, Денис. Давай решать вопрос между собой.
Он замер, но рука ослабила хватку. А потом Гордей вдруг толкнул меня в руки к охраннику. Тот тут же схватил за плечо, чтобы я не могла убежать.
– Ну вот, ты доволен? Где камни?
Шторм больше не смотрит на меня. Ведет себя так расслаблено, словно ничего страшного не происходит. Словно мы не находимся в самом эпицентре логова убийцы.
– Их здесь нет.
Вдруг воцаряется тишина. Я слышу, как бьется мое собственное сердце. Мне страшно. Гордей тянется за пазуху и достает пистолет. Снимает с предохранителя и направляет в мою сторону. Я замираю в ужасе.
– Тогда я убью ее.
На лице Шторма ни единый мускул не дернулся.
– Тогда ты никогда о них не узнаешь.
Королев опускает пистолет, начиная хохотать. Смотрит себе под ноги, проводя ладонью по подбородку.
– Ну да, Русаков. Ты настолько урод, что даже беременная жена для тебя ничего не значит?
Денис поворачивается ко мне.
– Ты видела? За камни он готов даже с тобой попрощаться, Романова. Ради этого человека ты рисковала карьерой, рисковала собственной жизнью. А я говорил тебе, что он мразь!
Резко обернувшись, он срывается к Шторму. Миша остается неподвижным. И только удар Королева ему в лицо, заставляет Русакова отклониться в сторону.
Снова удар. Я вздрагиваю, с ужасом смотря на Мишу. Он сплевывает в сторону сгусток крови, выпрямляется во весь рост.
– У меня были мать и отец, у меня был дом, была огромная собака, которую отец подарил мне в десять лет, – голос Гордея дрожит. Он стоит в упор к Шторму.
– Мне было пятнадцать, м*дила. Там была вся моя жизнь! Моя девушка, мои друзья. А ты забрал все. Пришел однажды, наследил своими грязными ботинками в моем доме, убил моего отца и не погнушался вынести ценности из дома. Ты думал, что, бросив нас в незнакомой стране с поддельными документами, обрел на счастливую жизнь?!
Снова удар. Что он делает?! Он даже не защищается! Позволяет Королеву избивать себя.
– Где камни, у*бок?! – орет Гордей, когда Шторм снова выпрямляется.
Миша молчит. Тогда он поднимает руку и наставляет пистолет прямо в лоб Русакову.
– Где. Камни?
– Ты думаешь, я их храню в пакете под подушкой? – Миша вытирает рукавом рот. Голос все такой же спокойный.
– Тогда, где они? – рычит Гордей. – Я тебя завалю, Русаков, а потом твою бабу буду пытать, пока она не скажет, где они! – он снова ударяет Мишу, на этот раз рукояткой пистолета. Тот падает на пол. Тогда Гордей становится над ним, снова направляя на Шторма ствол.
– Говори!
– В банковской ячейке, Денис. И забрать их смогу только я.
– С*ка! Вот мразь! – снова удар в лицо. Миша не сопротивляется. Почему? Я не могу на это смотреть. Закрываю глаза ладонями. Тот ублюдок, сзади, продолжает удерживать меня.
Снова и снова он бьет Мишу. Теперь в ход идут ноги. Русаков прижимает подбородок к груди, а голову закрывает руками, дабы уменьшить силу удара. Я не знаю, как долго это длится. Мне кажется, что чертову вечность. Я слышу чей-то плач, и мольбы прекратить. И только когда все затихает, а мольбы продолжаются, я понимаю, что это мои слезы и мой сорванный на хрип голос звучит в тишине комнаты. Я смотрю на лежащего на полу Шторма и понятия не имею, почему он не сопротивляется?!
Утолив свою злость, Денис отходит в сторону. Выругавшись себе под нос, обращается к охраннику, стоящему за моей спиной.
– Следишь за этой с*кой. Чтобы даже в туалет ходила под твоим присмотром, понял меня?
Тот кивает в ответ. А я от Миши глаз не могу оторвать. Его лицо все в крови, как и руки. Он лежит на полу, не двигается. Только глаза его черные на меня смотрят, а в них спокойствия столько. Словно теплая морская вода оно окутывает меня. И я вхожу в нее, по самое горло, успокаиваясь.
Все будет хорошо. У него есть план. Все идет по плану, – уговариваю саму себя.
– Поднимайся, мразь, поедем в твой банк, – Королев пинает Мишу ногой. Но Русаков продолжает лежать неподвижно. Тогда Гордей наклоняется, и схватив его за ворот, приставляет к его виску ствол.
– Но если это ловушка, Русаков, твоя баба сдохнет, слышишь? Один мой звонок, и она труп, как и твой нерожденный ублюдок. Шторм
Мерзкая злобная тварь. Маленький выродок, решивший, будто может делать все, что ему вздумается. Все органы в узел скрутило, каждый нерв напряженный, будто кусок метала. Удавил бы ублюдка. Только она в его руках. И я, бл*ть, сделать сейчас ничего не могу.
Два мордоворота по разным сторонам от меня, впереди водила и он. Даже если перебью всех мразей, не успею к ней. Я не могу рисковать… только не Аленкой.
Руки затекли, я не могу пошевелить ими – слишком туго затянуты стяжки на запястьях. Прикрываю глаза, нужно собраться. По венам гул, сердце тройными рывками в груди. Сейчас все решится. Только бы он не подвел.
– Если камней будет меньше, чем ты забрал у отца, я удавлю твою бабу самым мучительным способом, Шторм, – раздается его голос с переднего пассажирского.
Я даже глаз не открываю.
– Твоя мама будет тобой гордиться, – усмехнулся.
– Перед тем, как я уехал сюда, моя больная мама попросила меня об одном. Она просила не убивать тебя сразу. Просила убить сначала всех твоих родных, а потом и тебя. А я, прилежный сын, и всегда слушаюсь маму. Поэтому баба твоя, Русаков сдохнет у тебя на глазах.
Сцепил зубы, чтобы прямо здесь не броситься и не разорвать ему глотку.
– Тогда смысл камни тебе отдавать, Дениска. Ты же все равно всех нас убьешь…
Открыл глаза. Он сидел и пялился на меня с ухмылкой.
– А ты думай о том, что продлеваешь вам обоим жизнь. Хотя бы на несколько часов – тоже прекрасно.
Разъ*бу ублюдка. На клочки разорву, не оставлю ничего.
– Приятно знать, что ты настолько проникся мной, Денис, – ответил с улыбкой. – Долго план свой выдумывал?
– Долго? – улыбнулся задумчиво. – Пять лет, Русаков. Когда узнал, что ты живой, м*дак. Мать следила за новостями, все ждала, что тебя посадят. А тебя так и не посадили…
– Откуда у тебя бабки на все это? Охрана, машина. Для своих лет ты здорово поднялся…
Он отвернулся. Видно, что эта тема для него не слишком приятна.
– У меня была хорошая мотивация жить и рваться наверх, Русаков. Ты мне ее дал, – процедил сквозь зубы.
Машина остановилась.
– Развяжите его и выходим.
Гордей вышел первым. С моих рук срезали пластиковые стяжки и выпустили из машины.
Королев остановился за один дом до здания банка.
– На, вытрись, – он протянул мне пачку влажных салфеток.
Наклонился к боковому зеркалу и стер с лица кровь. Во рту все еще стоял металлический привкус.
– Исаков. На чем ты его взял?
Он поднимает на меня злой взгляд. Спешит, а я торможу процесс.
– Да, брось, я могу хотя бы перед смертью узнать, как ты меня обвел. План то у тебя отменный, тут базара нет…
Он даже в лице меняется от удовольствия. Гордыни в этом малом хоть отбавляй.
– На взятке он попался. Прикрывал руководителя строительной компании, некого Одинцова А.Ю. Компания эта дольщиков кинула в свое время, там счет на сотни. Исаков с него бабки брал, помогал и дальше уходить от ответственности. А потом, когда Одинцов отказал менту в очередной взятке, тот надавил. Одинцов запись то и сделал, когда бабки Исакову передавал. Если дело выплывет, Исакову светит лет семь, не меньше. А для него зона – самое страшное, что может быть.
Мы идем ко входу. Двое позади меня, Королев ведет. В помещении около десяти посетителей. Грустный охранник завис на входе, еще один у дальнего коридора.
Приближаемся к стойке. Девочка – оператор поднимает на меня удивленный взгляд. Пугается моего внешнего вида, но тактично молчит.
– Я хочу забрать содержимое ячейки, – протягиваю ей документы.
Изучает мой паспорт, что-то высматривает в мониторе.
Охрана Королева в нескольких метрах от нас, Гордей рядом. В его руках гребаный телефон, и это оружие будет посерьезней, чем ствол.
Водитель остался на улице, вот что самое плохое в нынешней ситуации. Я могу не успеть. Если все пойдет не по плану, и водила почует неладное, тут же даст команду ублюдкам Королева, и они убьют ее. Денис каждому дал четкие инструкции. Обложили, п*длы, со всех сторон.