го человека! Я думаю, это благословение, что Ренвик Карадун умер, прежде чем эти амбиции смогли быть реализованы.
В ответ Данила передал ему старинную книгу, открытую на странице с изображением высокой круглой башни.
– Это Карадунская Крепость, которую Ренвик использовал в качестве своего логова при жизни, и в которой он остался после смерти.
– Но, как он мог жить в ней после смерти, как он...
Данила прервал его вопрос жестом.
– Переверни страницу.
Паладин так и сделал, и тут же удивленно отшатнулся. Старая башня находилась теперь прямо за величественной крепостью из песчанника. Он очень хорошо знал это место, потому как воспитывался и обучался именно там.
– Ты никогда не задумывался, почему эта башня находится за стенами Саммит Холла? – тихо спросил Арфист.
Алгоринд кивнул.
– Мастера говорили, что в ней находится великая и могущественная магия, которую рыцари Самулара должны охранять. Там Ренвик Карадун?
– Боюсь, что так. Ренвик намеревался удерживать власть очень долго, когда был живым, либо как лич. Сначала я считал, что Самулар заключил его в тюрьму в этой башне, но затем я понял, что Ренвик сам, добровольно, изгнал себя, в качестве покаяния.
– И рыцари Самулара испытывают недоверие к Хелбену Арансану, архимагу Глубоководья, потому что его предок и тезка принял невольное участие в осуществлении Ренвиком всего этого.
Мимолетная улыбка коснулась губ Арфиста.
– Скажем так: мой уважаемый дядя способен сам нажить себе врагов.
– Точно. Между Арфистами и моим Орденом много разногласий.
– И не зря. Погибель Кезефа была всего лишь одним из магических предметов, которые Ренвик создал или восстановил в Аскалхорне. По сей день люди ищут эти предметы – и не все они принадлежат вашему Ордену. На самом деле, даже в Амне существует тайное общество, посвященное в эти цели. Под руководством Хелбена, Арфисты в течение многих лет противостояли им. Поскольку общество и ваш Орден находятся в определенном согласии друг с другом, усилия Арфистов иногда имеют разногласия с деятельностью рыцарей Самулара, особенно когда речь идет о родословной Самулара. Я уверен, что Бронвин связана со всем этим, поэтому была украдена еще ребенком.
Алгоринд с тревогой задумался.
– А что с Карой Дун? Она же племянница Бронвин?
– Скорее всего. Ведь Кара особенно привлекательна для этих людей. Она ведь не только владеет одним из колец Самулара, но и обладает потрясающим талантом к магии. Ее мать – Ашемми, эльф с огромными амбициями, черным сердцем, и повадками кошки. На самом деле, я не удивлюсь, узнав, что она была предназначена для того, чтобы соблазнить Дага Зорета, в надежде получить магически одаренного ребенка в родословной Самулара.
– Это звучит... чудовищно, – прошептал Алгоринд. – И сэр Гарет вовлечен во все это? Как он мог скрывать это зло так долго?
– Я могу назвать несколько причин, – заметил Данила. – Прежде всего известность сэра Гарета, даже паладины, зачастую видят то, что хотят увидеть. Вспомни рану, иссушившую его руку, из-за которой он закончил свою карьеру. Воспитанные люди отводят глаза от изувеченного мужчины, не желая показаться нескромными. Каждый карманник знает это и использует такую возможность, зная, что добрые люди не склонны таращиться на человека, имеющего какие-то травмы.
– Люди всегда восхищаются теми, кто преодолел свои недуги, ведь сэр Гарет продолжил служить Ордену, будучи казначеем, – добавил Алгоринд.
– И это тоже помогло ему, ведь такая работа предполагала одиночество и удерживала его от повседневных контактов с людьми его круга. Новые знакомства могли дискредитировать его и позволили бы людям увидеть, насколько темной стала его душа.
– Много мудрости в твоих словах, – признал Алгоринд. Он неуверенно взглянул на Данилу. – И что же мне теперь делать? Посоветуй мне.
Казалось, что все это забавляло арфиста.
– Почему ты считаешь, что я должен перечислять тебе действия, которые ты обязан предпринять? Ради экономии времени, почему бы тебе самому не рассказать мне, что ты должен сделать.
– Мой Орден должен знать о сэре Гарете.
– Вполне может быть, – медленно произнес он. – Не исключено, что вся его бравада разобьется при расследовании. Но, также возможно, что он магически защищен от всякого вмешательства. Ты молился в надежде понять его сущность?
– Нет, сэр, я хотел распознать это в своем сердце. Я мельком видел сэра Гарета, почти как нечто, увиденное краем глаза.
– Любопытно. Но, конечно же, будет трудно заставить старейшин испробовать этот метод, так же, как и убедить их, что, то что ты видел, было правдой о сэре Гарете.
– Тогда, что же нам делать?
Данила немного подумал.
– Если сэр Гарет отправил Кару с одним из кораблей, направляющихся на юг, где-то все-равно должны быть записи об этом. Нам повезло, что у меня есть друзья в этих местах. Со временем, я смогу собрать достаточно информации, чтобы поддержать твое обвинение. Но было бы лучше, если бы у нас был свидетель.
– Но какой добрый человек мог быть свидетелем злодеяний сэра Гарета?
– Это проблема, не так ли? – Данила задумался. Глядя на гостя, он встряхнулся и грустно улыбнулся. – О, я был недостаточно внимателен. Ты ранен и нуждаешься в исцелении.
Алгоринд нахмурился.
– Но ты уже восстановил мой размер и слух.
– Да, но лечебное зелье, которое я тебе дал, специально для этого. А у тебя распухшие руки.
Данила порылся среди своей коллекции зелий и достал бутылек, напоминающий формой слезу, в котором плавали крошечные пылинки света. Он долго рассматривал его, прежде чем передать.
– Держи, это должно решить проблему.
Юный паладин кивнул и выпил содержимое бутылька. Чувство глубокого изумления наполнило его, когда он рассмотрел свои, безупречно выглядевшие, руки.
– Они излечились, кажется, еще до того, как я проглотил. Даже старые шрамы исчезли!
– Это чрезвычайно мощное зелье, – равнодушно сказал Данила, потянувшись к пустому бутыльку. – Теперь по поводу сэра Гарета...
Да, а что насчет сэра Гарета? К своему удивлению, Алгоринд уже не знал, что и думать о старом рыцаре. Его сомнения и страхи, так крепко удерживаемые мгновениями ранее, теперь казались несущественными, как утренний туман.
– Сэр Гарет герой для нашего Ордена, – размышлял вслух он. – Если видение, представшее мне, действительно было проблеском души Сэра Гарета – а я уже не так уверен в этом, – возможно, тьма определяла боль от его ран, или, может быть, он страдает во время уныния. Если бы он перешел на сторону зла, если бы он действительно сделал то, в чем ты подозреваешь его, старейшины бы знали это.
– Я не удивлен, что ты так думаешь, – сказал Данила, лениво вертя пустой бутылек из-под зелья в руках. – И что ты намерен делать дальше?
– Я пойду туда, куда ты и Тир сочтете нужным меня послать.
Снова Арфист рассмеялся, но, как показалось Алгоринду, не было никакого веселья в этом звуке.
– Я с Тиром, ты говоришь? Это два вина с настолько разным вкусом, что я никак не ожидал увидеть их в одном бокале! – Он резко протрезвел, выглядя сейчас более серьезным, чем Алгоринд ожидал от него. – Теперь, забудь о моем мнении. Забудь об Ордене. Что ты должен сделать?
Минуту подумав, Алгоринд сказал:
– Я должен предупредить дварфов Тернового Оплота. Сэр Гарет упомянул, что им, может быть, не будет позволено выступать в Саммит Холле.
– Действительно. Он не сказал как, или кем?
– Нет, он этого не сделал, но без сомнения знает что-то, о чем не счел нужным поделиться со мной.
– Безусловно, – пробормотал Арфист. – Если у дварфа есть что сказать и он желает поделиться этим, его нелегко заставить замолчать, но я, все же, пошлю весточку Бронвин в Терновый Оплот. – Данила приподнял бровь. – Или, может быть, ты предпочтешь доставить ее туда?
– Я не пожелал бы ничего лучше, ведь я смогу попросить у нее прощения и готов искупить вину за невольно совершенные ошибки. И все же, – воодушевленно добавил он, – я вынужден вернуться к сэру Гарету. Возможно, в ближайшие годы ему понадобится помощник, которому он сможет доверять, чтобы помочь ему со всеми его многочисленными обязанностями.
Улыбка Арфиста показалась ему еще более грустной.
– Я знал, что ты так думаешь.
Серебряная сова улучила момент, выпорхнуть в окно и улететь в ночь. Алгоринд проследил за ней с задумчивой улыбкой на лице.
– Если ты решил помочь сэру Гарету, тебе понадобятся лошадь и новый меч, – заметил Арфист. – Я знаю прекрасного кузнеца-оружейника, который будет не против сделать работу в такое время. Что касается коня, так уж случилось, что у меня есть друзья в Гнезде Пегаса.
Алгоринд сразу же подскочил.
– Крылатый конь согласится меня нести?
– Они менее привередливы, чем ты, возможно, слышал. – ответил Данила веселым тоном. – Прежде чем мы уйдем, есть один вопрос, на который я не смог найти ответа. Два рыцаря, Вуртар и Дорлион, который из них унаследовал темную природу своего отца?
– Это совсем не важно, – сказал Алгоринд, удивляясь правоте собственных слов. – Свет благодати Тира льется одинаково на всех людей. Кем мы являемся теперь, мы сами решили такими стать. То, что мы делаем сейчас, мы сами решили это делать.
Данила кивнул, но его серые глаза оставались обеспокоенными.
– Так ты не встревожился, узнав, что основатели вашего Ордена были порождены демоном? И ты не будешь иметь ничего против Бронвин и Кары, которые разделяют это наследие?
– Пока ни один из них не уменьшит меня снова, – горячо ответил Алгоринд, – я буду удовлетворен.
Позже, той же ночью, Данила вернулся в свой городской дом, открыв дверь простым заклинанием и нетерпеливым взмахом руки. Он чувствовал себя слишком уставшим и подавленным для того, чтобы возиться с ключами.
Его, заслуживающий похвалы, дворецкий-хафлинг предусмотрительно оставил горящую лампу в прихожей, но кабинет за пределами ее света оставался в тени. Но, даже так, он смог разглядеть очертания высокого, широкоплечего человека, сидящего рядом с, тихо потрескивающим углями, камином.